ным, во время которого его служители соединялись со своим повелителем.
Алекс постарался думать о чем-то другом. Менее всего ему хотелось получить в союзники сумасшедшего бога.
Леопарды неслись вперед, передвигаясь по воздуху ровными скачками, будто по твердой земле.
Постепенно Алекс убедился, что страх высоты можно преодолеть, если не смотреть вниз. Потому он начал изучать небесный свод. Судя по движению луны и звезд, колесница продолжала уносить его на запад.
Через несколько минут страх и смятение улеглись. Когда наконец он решился изменить позу, под руку попались какие-то ремни из прекрасно выделанной кожи. Это оказались поводья, привязанные к изогнутой стойке перил, которые окружали колесницу примерно на уровне пояса седока. Но у Алекса не получилось развязать узел с первой попытки, так что, провозившись с минуту, он оставил поводья как есть.
Да и если бы он смог управлять летающей колесницей, он побоялся бы направлять ее полет. Ему еще не приходилось управлять животными, тем более что невидимая и странная команда духов, находящаяся здесь же, справлялась с этим намного лучше.
Не раз и не два рука Алекса касалась медальона, подаренного Ариадной.
Юноша успел прихватить с собой свой короткий меч, и мысль о том, что он не безоружен, грела ему сердце. Правда, в данную минуту никакое оружие на свете не могло ему помочь.
Шли часы, а он все стоял, вцепившись в поручни и качаясь в такт рывкам леопардов. Наконец, измученный напряжением всех мышц, Алекс сел на скамью и откинулся спиной на деревянные перильца. Придерживаясь одной рукой за поручень, он прикрыл глаза, но заснуть не смог. С другой стороны, раз уж он не способен управлять полетом, то и нечего смотреть, куда их несет.
Судя по положению звезд, странные служители Диониса заманили Алекса в колесницу примерно около полуночи. Полет длился достаточно долго, чтобы позволить изумленному солдату лицезреть великолепие восхода во всей его красе. Утро разливалось над миром, над бескрайней водяной гладью царства владыки Посейдона. Рассвет слизывал с небосклона последние звездочки, а юношу начал бить озноб от утреннего прохладного воздуха. Еще ему подумалось, что, вероятно, невидимые спутники как-то ухитрялись согревать его в полете или же выставили незримый щит от ударов ветра.
Он чуть подремал, невзирая на неудобную позу. И несколько раз вскидывался, просыпаясь от ужасного ощущения, что Шива вот-вот его настигнет.
Окончательно проснувшись, юноша обнаружил, что его неведомые спутники позаботились о нем и откуда-то достали хрустальный кубок с вином. Питье крепко ударило Алексу в голову – посильнее, чем обычная дешевая солдатская бурда. Напиток оказал на юношу своеобразное действие, прямо противоположное прошлому угощению соратников Диониса. В прошлый раз он сразу же заснул. Сейчас же спать вовсе не хотелось. Он был бодр, полон сил и готов на любые подвиги. Юноша осушил кубок до дна и поставил его на деревянный пол колесницы. Когда он снова взглянул туда, кубок исчез.
Покидая Корик, Алекс считал, что все спутники поверженного Диониса, по крайней мере те, кто сможет выдержать перелет, несутся рядом с колесницей. К рассвету он почему-то был уверен, что число его спутников уменьшилось, хотя понятия не имел, сколько их было и как он ухитрился это узнать. Вероятно, воздушные потоки, которые поднимает колесница, не могут удержать всех. И отставшим приходится выбиваться из сил, чтобы нагнать транспорт. В эту самую минуту до слуха молодого солдата донесся тоненький удаляющийся вскрик, словно кто-то выпал из колесницы.
Только через несколько минут он заметил каких-то странных птиц, которые приближались с туманного, хмурого севера, словно наперехват.
Еще через пять минут Алекс осознал, что это никакие не птицы, по крайней мере на обычных птиц они не похожи. У него мороз прошел по коже, когда он разглядел, что у этих птиц большие уродливые головы и огромные перепончатые крылья. Конечно, трудно было судить об их размерах с такого расстояния, но едва ли природа порождала что-то подобное.
Твари приближались на большой скорости, и вот уже завязалась стычка между наполовину видимым эскортом Диониса и десятком крылатых чудищ с развевающимися длинными космами. Подлетев ближе, твари разинули зубастые пасти и пронзительно завизжали, захохотали. Леопарды выпустили когти и рявкнули, отчего колесница закачалась сильнее. Чудовища отпрянули. Пятнистые рысаки прибавили ходу.
Алекс снова вскочил на ноги, выхватил меч и попытался издать воинственный клич, но ветер сорвал слова с его губ и унес. Некоторые из крылатых бестий смахивали больше на птиц, другие – на летучих мышей. В любом случае это были звери, и человеческого в них было мало. Он так и не понял, какого они размера, поскольку ничего, с чем можно было сравнивать, рядом с ними не было.
У юноши волосы зашевелились на затылке, когда он разглядел, что мерзкие головы обрамляют не волосы, а шипящие, извивающиеся змеи.
Через мгновение самая крупная тварь подлетела настолько близко, что стали видны ее налитые кровью глаза. Зубастая пасть изрыгала какие-то слова. Хотя Алекс не знал этого языка, но смысл был ясен – угрожающие интонации, желание нагнать страху говорили сами за себя. Внезапно из-за другого борта колесницы вынырнуло еще одно создание, явно намеревающееся напасть на него, хотя никакого оружия Алекс при нем не заметил.
Неожиданно оно взметнуло длинную тонкую руку, сжимающую странного вида дротик. Видимо, у этих тварей было шесть конечностей, включая крылья. И Алекс заметил, что все они заканчивались острыми когтями. В лапе другого создания появилась толстая живая змея, толщиной с человеческую руку. Тварь изготовилась пустить змею в ход как оружие, учитывая ее длинные и острые зубы. Змеиные клыки вонзились в перекладину борта колесницы и намертво впились в дерево.
Алекс запоздало увидел, что первое чудище тоже бросилось в атаку, разинув зубастую пасть. Колесница покачнулась, юноша потерял равновесие, и отвратительная тварь промахнулась, разнеся в щепки одно из перил.
Отступать некуда, спасаться негде. Инстинктивно Алекс ударил мечом за спину, железо вошло в упругую плоть. Затем он ударил у основания шеи змеи, впившейся в поручни. Голова осталась на месте, а жирное тело перевернулось и ухнуло вниз.
Одно из крылатых созданий камнем упало в море. Второе, визжа, полетело прочь, стараясь удержаться на раненом крыле.
Колесница принялась раскачиваться в воздухе, так что Алекс едва не вывалился вниз. Потом транспорт снова обрел равновесие и понесся вперед с нарастающей скоростью.
Леопарды внесли повозку прямо в центр облака. Через несколько минут они проскочили белую мутную пелену и вынырнули с другой стороны.
Второе облако они тоже пронзили навылет, затем, после недолгого полета по свободному пространству, третье и четвертое. Постепенно крылатые враги отстали.
Только тогда Алекс заметил две тоненькие струйки дыма, выбивавшиеся из-под острых зубов змеиной головы. Ветер быстро рассеивал их. Кончиком меча юноша отодрал дохлую голову, и ветер, играя, унес ее.
Он постоянно оборачивался. Когда последняя череда облаков осталась далеко позади, Алекс решил, что крылатые бестии отстали, испугавшись поднимающегося над горизонтом ослепительного Ока Аполлона. Наконец, с чувством облегчения и подступающей слабости, он позволил себе поверить, что преследователи отказались от погони и полетели прочь. Вскоре чудовища съежились до неприметных точек на фоне низких облаков, а потом и совсем пропали.
Через несколько минут Алексу показалось, что впереди, над пятнистыми спинами леопардов, и чуть справа он видит очертания какого-то острова, хотя на таком расстоянии легко можно было ошибиться, приняв за остров низкую череду облаков. Различить подробности не представлялось возможным.
Внезапно колесница сменила направление, так что теперь этот остров – или эти облака – оказались прямо по курсу.
– Мы летим туда? – громко спросил Алекс, стараясь перекричать гул ветра. – Я найду Лик на этом острове?
Ответом было молчание.
– Что случилось? Что не так? Почему вы не отвечаете?
Ему пришлось повторять свой вопрос снова и снова, пока наконец не прозвучал ответ: «Мы слабеем».
– Но это тот остров или нет?
Колесница явственно снижалась.
«Мы должны опуститься где-то, или наша колесница упадет и ты погибнешь».
Либо остров – теперь Алекс видел, что это действительно остров, а не облако, – находился гораздо дальше, чем он сперва предположил, либо леопарды заметно снизили темп.
Минул час, за ним другой. Пассажиру колесницы, подвешенному между небом и водной гладью, трудно было определить, на какой высоте он находится, но он чувствовал, что неуклонно снижается. Наконец он смог разглядеть цель их полета. Остров был похож на неточное изображение подковы. Песчаный пляж окаймлял узкую бухту, в которой не было видно ни единого корабля.
Отсюда он не мог разглядеть ничего похожего на храм Аполлона. Собственно, на острове не было видно вообще никаких строений.
Неожиданно колесница снова закачалась. И дело было не столько в направлении движения, сколько – к ужасу пассажира – в ее материальности. В течение страшного мгновения Алексу казалось, что пол стал прозрачным и он может разглядеть морские волны прямо у себя под ногами. Затем деревянный пол снова стал непроницаемым, но транспорт быстро начал терять скорость и высоту. Леопарды и повозка внезапно угрожающе накренились и понеслись вниз. Алекс сжал зубы, затем не выдержал и испуганно вскрикнул.
Стараясь не зажмуривать глаза, он дождался, как он считал, последней минуты падения и, оттолкнувшись от тающей колесницы, прыгнул в воду.
К сожалению, юноша не рассчитал высоту, потому летел он удивительно долго и рухнул в море, подняв целый фонтан брызг. Теплая соленая вода сомкнулась у него над головой, он вслепую забил руками и ногами. Тяжелый меч потянул в глубину. Алекс расстегнул пряжку и избавился от пояса и перевязи. И единственного оружия. Потом выскользнул из одежды, понимая, что каждый лишний лоскут утянет его на дно.