Кира вернулась в комнату и села на диван. Вызывать криминалиста бесполезно. Никаких отпечатков он не обнаружит. Что же остается? Продолжать делать, что должно, и ждать развития событий. Свой ход они сделали. Очередь за ней.
— А не испить ли нам кофею? — спросила Кира свое отражение в мертвом экране монитора.
Отражение кивнуло.
Запихнув рыбу в морозилку, она пожарила яичницу и с удовольствием съела ее с черствым куском черного хлеба. Потом достала припрятанную шоколадку и сжевала всю до последнего кусочка, запивая сладким кофе.
И как только почувствовала, что полегчало, набрала Краснова.
— Чего не звонишь? На рыбалку, что ли, ходил? — мрачно поинтересовалась она.
— Почему на рыбалку? — опешил Макс.
— Да так. К слову пришлось. Не бери в голову. Докладывай по Субботиной.
— Есть свидетель, который видел какую-то тетку. В подъезд вошла около шести. Вышла вроде как часа через полтора. К Ольге приходила или нет, не знает, но тетку видел впервые. Поквартирный опрос подтверждает: приходила гостья именно к Субботиной.
— Фоторобот?
— Обещали прислать, но говорят, что описание так себе. Мужик был пьяный.
— Он один ее видел? А соседи?
— Соседи просто подтвердили, что у них в тот вечер гостей не было. Эту тетку никто не заметил. Тихо пришла, тихо ушла. Кира Ахматовна, уж не Сванидзе ли?
— Не удивлюсь. Поторопи местных.
— Понял. Как только получу, скину. Они, правда, там напряглись уже. Не понимают, в чем наш интерес и почему официально не подключаемся. Я им навешал убедительный расклад. На первое время хватит.
— Молодец. Хвалю.
— Что? — переспросил Краснов.
Так понравилось, что даже не расслышал. Кира улыбнулась и повторила:
— Качественно сработал. Жду фоторобот, и вернемся к разговору.
Она даже посуду вымыть не успела, как звякнуло сообщение от Макса.
Широкое, словно мужское, лицо, короткие волосы, мрачный, потухший взгляд. Даже с учетом схематичности изображения и уровня алкоголя в крови свидетеля не узнать Сванидзе было невозможно.
Под фото Краснов приписал: «А я что говорил?»
Кира устало села на стул.
Итак, самоотверженная мать Александра Сванидзе, как заправский киллер, убирает всех, кто обладает опасной информацией. В первом случае бабу Полю, слишком активно копавшую под Кружилина, а во втором — его родную сестру.
Какой-то у них семейный подряд получается. Сын убивает женщин, мама за ним подчищает, а папа — мозг этой преступной компашки.
Фанатичных матерей она в своей жизни встречала немало, но отцовские чувства Кружилина объяснить трудно.
Что для него этот мальчик, если ради него он готов на самое жуткое преступление?
А может, Борисоглебский прав и у них наследственное помешательство?
Она долго сидела, ничего не делая, потом вдруг почувствовала, что замерзла, залезла в ванну, согрелась и решила, что лучшее сейчас — просто лечь спать.
Разбудил ее звонок в дверь.
— Если это ты, Краснов, то я тебя прикончу, — проворчала Кира, открыла дверь и ахнула.
На площадке с букетом топтался Борисоглебский в смокинге и бабочке. Кира втащила его в коридор и молча припала к пахнущей дорогим парфюмом белой рубашке.
Несколько минут они стояли, не двигаясь. Андрей вообще пошевелиться боялся, настолько впечатлила его Кирина реакция. Наконец она отпустила его и подняла глаза. Они были сухими, но очень печальными.
— Кира, что случилось? — дрогнувшим голосом спросил он.
— Абсолютно ничего из ряда вон выходящего. У меня тиснули винчестер, и я знаю, кто убил бабу Полю.
В себя Борисоглебский приходил долго. Ее рассказ настолько расстроил его, что было решено пойти подышать свежим воздухом.
Они долго гуляли вдоль Невы, потом зашли в Александро-Невскую лавру и поставили свечи за упокой души рабы Божией Апполинарии. Уже поздно вечером поехали домой к Андрею и остались там.
Ночью Кира проснулась и долго смотрела на спящего Борисоглебского. Зря она поддалась искушению и полезла в это дело сгоряча. Сначала надо было все обдумать, взвесить и действовать не спонтанно, по-дилетантски, а как положено, посоветовавшись, с кем следует. Неужели так хотела ему понравиться, что нарушила все?
Ведь и ежу понятно: как только закончится дело, которое их связывает, роман сойдет на нет.
Чудес не бывает. По крайней мере, с ней.
Игра на выбывание
Утром Кира первой вышла из подъезда и незаметно огляделась. Разумеется, никого подозрительного. Какая-то девушка шла в ее сторону. Кира шагнула на тротуар и тут боковым зрением заметила, что незнакомка достала что-то из кармана и, вытянув руку, бросилась к ней. Рефлекторно Кира уклонилась, крутанулась и, оказавшись у нападавшей за спиной, толкнула ее вперед. Не очень сильно. Девушка сделала еще пару шагов, вскрикнула и упала навзничь. Кинувшись к ней, Кира быстро завернула за спину руку с зажатым в ней пузырьком и увидела, что рука неизвестной залита зеленкой.
На все про все ушло пять секунд.
Из подъезда, оглушительно хлопнув дверью, выбежал Борисоглебский и рванул к ним. Девица продолжала орать. Зеленка продолжала выливаться.
— Заткнулась быстро, — выдохнула ей в ухо Кира.
Девица замолчала и приподняла голову. Оказалось, что зеленка постаралась и испачкала не только руку. На зеленом лице блестели белые от ужаса глаза.
— Кира, что случилось?
— Сама хотела бы знать.
Андрей нагнулся к девице и отпрянул в изумлении.
— Соня? Как ты здесь оказалась?
Его вопрос, видимо, сработал, как спусковой крючок.
— Скотина! Мразь! Сволочь! — зашлась Соня, выгибаясь и дергая головой.
Поток ругательств длился достаточно, чтобы Кира сообразила, в чем тут дело. Наручников у нее с собой не было, поэтому она просто вывернула продолжавшей бесноваться девице вторую руку. Соня ткнулась лицом в асфальт.
Андрей достал телефон.
— Я вызову «Скорую».
— От зеленки еще никто не умирал. Была бы соляная кислота, другое дело. Видно, кислоту ей достать не удалось.
Не слезая со спины мстительницы, Кира набрала номер Краснова.
— Макс, тут у меня девушка в шоке. Можешь забрать? Куда? Отдохнет до утра в местном отделении. Да, и пусть ее врач осмотрит. Понял?
Пока понятливый Краснов спешил на помощь, залитая зеленкой Соня продолжала свой перфоманс. Прошло еще минут пятнадцать. За это время девица, услышав, что ее собираются отправить в полицию, вполне могла бы прийти в себя. Именно на это Кира и рассчитывала. Однако разумная мысль голову мстительницы так и не посетила. Покончив с Борисоглебским, она переключилась на Киру, которая, по ее мнению, легла под него, чтобы отобрать у Сони.
Даже когда они переместились на лавочку на детской площадке, — к счастью, в этот час пустой, — поток, как определила для себя Кира, «признательных показаний» не иссяк.
Кира продолжала держать Соню сзади, слушала и поглядывала на Андрея. Борисоглебский смотрел в сторону и молчал. Конечно, он понимал, что отпускать Соню в таком состоянии нельзя. Ей нужен врач, но только не тот, который осматривает задержанных в изоляторах временного содержания.
— Кира, не нужно в отделение. Я отвезу ее в клинику.
— Ни в какую клинику не примут. Нужно ее согласие. Это не быстро.
— Кира!
— Андрей, послушай. Путь сначала придет в себя. Тогда забирай и отвози, куда хочешь. Вреда ей не причинят. Просто успокоится и подумает над своим поведением.
— ИВС не подходящее место для рефлексии.
— Психушка, по-твоему, лучше?
— Не понимаю, как она меня нашла.
— Тут как раз все ясно. Это ответ на вопрос, кто за тобой следил.
— Кира, прости, я совершенно не предполагал…
— Все предполагал, а это нет?
— Кира…
— Ладно, Андрей. Все потом.
— Но я все же…
— Прекрати, прошу!
Кира была зла, Борисоглебский растерян, и неизвестно, чем бы закончились их препирательства, но тут приехал Краснов.
Увидев Соню, он присвистнул и ухмыльнулся.
— В отделение везти, товарищ майор, или сразу в нашу психушку на Арсенальной?
— Отвези ее домой.
— В смысле?
— В прямом.
— А протокол?
— Краснов, не тупи. Андрей, принеси плед или одеяло.
Борисоглебский ушел. Скучая, Краснов дошел до машины, прошелся до подъезда и вдруг быстро вернулся.
— Кира Ахматовна, пройдите со мной.
— Что?
— Покажу кое-чего.
— Подожди, — отмахнулась Кира и, увидев возвращающегося Борисоглебского, подтолкнула к нему наконец притихшую Соню.
— В машине посидите. Ну что там, показывай.
Краснов подвел ее к подъезду и ткнул пальцем в край стены. Кира присмотрелась и увидела отверстие.
— Там она. Внутри, — со знанием дела сообщил Краснов. — Держу пари, что от «макарова». Девять миллиметров, как пить дать.
И заглянул начальнице в лицо.
— Скажете, что произошло?
Кира оглянулась на автомобиль.
— Отвезешь девушку. Я вызову наряд.
— Не передумали девицу отпускать?
— Она из другой оперы.
— Как то есть из другой? Пуля свежеиспеченная, не видите разве? Стреляли, скорей всего, из тех кустов. Ясно же, что девица делала отвлекающий маневр.
— Макс, давай поговорим об этом позже. Сейчас надо скинуть с рук эту докуку.
Кира мотнула головой в сторону машины.
— Скажи Борисоглебскому, пусть позвонит, когда освободится, а сам, как закончишь, приезжай в отдел. И будь осторожнее. Видишь, что творится.
Краснов молча кивнул и побежал к машине, а Кира осталась ждать оперативников и думать.
На данный момент были очевидны, по крайней мере, две вещи: в нее стреляли, и придурочная Соня тут ни при чем.
Насчет того, кто хотел ее убить, вариантов, собственно, два: либо Кружилин, либо его сынок. Александра сейчас точно в Москве. Сынок, кстати, кандидат более реальный. Караулить ее во дворе среди бела дня в кустах с пистолетом — сюжет сюрреалистичный. Вряд ли Кружилин способен на такую глупость. С другой стороны, мог ли Костя с его педантичностью и скрупулезностью действовать столь дерзко? И почему, черт возьми, она не слышала выстрела?