В течение следующих десяти минут они говорили о проблемах с лицензиями и о том, чем можно было бы занять отдел Луиджи. Потом Джейсон поднялся, давая понять, что беседа окончена.
— Ну, ладно, на сегодня хватит, — произнес он. — Рад был видеть тебя, Памэла. Ты заставила нас всех поволноваться. Ты нужна нам в хорошей форме, так что не стоит слишком сильно взвинчивать себя.
— Да, ты прав, я вела себя глупо. Спасибо за твое терпение. Я тебя больше не подведу.
Сказав это, Памэла спокойно вышла из кабинета Джейсона.
Войдя к себе в кабинет, Памэла закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Глаза наполнились слезами. Она расплакалась.
«Проклятый ублюдок!» — думала Памэла. — Ну, конечно! Эта сука отправляется на источники, чтобы поправить свое поганое здоровье, а я должна за нее отдуваться. Он даже не пообещал встретиться со мной…
Памэле срочно нужен кокаин. Нервы на пределе, и она снова оказалась на грани срыва.
К Чарльзу больше обращаться нельзя, потому что тот мог все рассказать Джейсону. Придется отправиться куда-нибудь в другое место. Никто из служащих компании не должен ни о чем подозревать.
«Где ж достать кокаина? Надо подумать…» — и она стала лихорадочно рыться у себя в сумочке, руки дрожали.
Всю прошедшую неделю Памэла отдыхала и не расслаблялась. Она даже решила слетать к своим родителям в Вирджинию, но потом отказалась от своей идеи. Одного взгляда на нее было бы им достаточно, чтобы понять, что с дочерью что-то не в порядке. Они слышали о Нью-Йорке ужасные истории, и она не хотела бы подтвердить их опасения.
Памэла продолжала перебирать в памяти имена «друзей», которые могли бы ей теперь помочь, ей нужен был порошок.
В кругах работников искусства и моды наркотики были широко распространены. Памэла с радостью погрузилась в этот мир и получала от этого ежеминутное наслаждение. Однако, в отличие от других, находясь под действием кокаина, не умела владеть своими эмоциями, не могла себя сдерживать. И когда Джейсон впервые предложил ей попробовать, Памэла слишком привязалась к наркотику. Для нее слово Джейсона всегда значило слишком много. Теперь она уже не могла остановиться.
Всю прошлую неделю Памэла провела одна, закрывшись в своей квартире. Она смотрела телевизор, бродила по комнатам, слушала музыку и регулярно нюхала кокаин. Она брала себя в руки, только когда ей необходимо было достать новую дозу порошка. Если бы не это, то она вообще никуда не выходила бы из квартиры. Сегодня утром ей потребовалось собрать все свои силы, чтобы явиться в офис. Именно поэтому она приехала так поздно.
Все это время она думала о том, как ей относиться теперь к Джейсону. Она не могла отказаться от него, и наркотики только подстегивали ее. Памэла была намерена бороться за него.
Она понимала, что должна вести себя спокойно. Никакой мольбы. Никаких эмоций. Как сегодня в кабинете Джейсона. Он говорил с ней только о делах. Отлично! Надо действовать так же. Так будет легче вывести его из равновесия. А это рано или поздно произойдет! И тогда он к ней вернется…
Памэла сидела за столом, одной рукой постукивая по нему, другой — продолжая рыться в сумочке. Ей нужно было найти кого-нибудь, кто продаст ей побольше порошка. Наконец она остановилась на двух кандидатурах и попробовала связаться с одним из них. Это был знакомый фотограф. Голос на другом конце провода прозвучал как-то сонно, хотя было уже далеко за полдень. Памэла, пытаясь говорить как можно убедительней, попросила его достать хотя бы половину унции порошка — для вечеринки, как она сказала. Билл обещал перезвонить.
Через десять минут раздался звонок. Билл перезвонил из уличного автомата, они договорились о цене.
Памэла несколько раз глубоко вздохнула, вытерла глаза и нос и вышла из кабинета. Ей надо было зайти в банк, чтобы снять деньги со счета и встретиться с Биллом. А затем вернуться в офис не позднее, чем через полтора часа, чтобы успеть на очередную деловую встречу. Только бы не пришлось задержаться в банке! Но вообще-то ее это не очень беспокоило. Ей важно было получить то, что она хотела. Все остальное может подождать.
Глава девятнадцатая
Джейсон все еще разбирал свои бумаги, когда в кабинет, широко улыбаясь, вошел Лэрри.
— Ты что такой счастливый? — спросил Джейсон.
— Я только что просмотрел несколько заказов, и они, по-видимому, принесут нам раза в два больше прибыли, чем в прошлом году. Просто невероятно!
— Позволь-ка взглянуть! — Джейсон выхватил бумаги из рук Лэрри. На его губах заиграла радостная улыбка.
— Потрясающе! — воскликнул он. — Лэрри, мой мальчик, ты только что заработал самую большую премию, о которой только мог мечтать. И что, никаких условий?
— Ну, условия, конечно, есть. Вот дьявол! Всегда какие-то условия!
Лэрри покачал головой.
— Всегда были и всегда будут, — сказал Джейсон. — Я так сразу и подумал. Чего же они хотят?
— Ну… Конечно, магазины намерены сделать большие заказы, а это означает, что им хотелось бы как следует представить товар покупателю.
— О, впервые слышу хоть что-то разумное из уст этих олухов.
— Но, — продолжал Лэрри, — в этом и состоят их условия, — они хотят получить от нас кое-какие гарантии.
— Гарантии? С каких это пор мы должны представлять какие-то гарантии? Если они им нужны, пусть займутся торговлей продовольствием. Людям ведь всегда нужно питаться.
Джейсон всплеснул руками.
— Ну, и какие гарантии ты им пообещал?
— Поверь, я долго их убеждал. Они готовы повысить свою ответственность за реализацию товара на двадцать пять процентов по сравнению с прошлым годом. И это больше того, на что мы могли бы надеяться. Но остальную часть товара они готовы принять на условиях консигнации[2].
— Консигнации? Они спятили!
Многие крупные производители одежды и модельеры зачастую реализовывали свои товары через магазины на условиях консигнации. Ту часть продукции, которую магазины не могли продавать по заранее обговоренной минимальной цене, производитель получал обратно. При таких условиях сама фирма «Кэндэс Эванс», а не магазин, должна была ощутить на себе все неприятные последствия перепроизводства.
— Я целую неделю спорил с ними, убеждал их, но они отказываются сотрудничать с нами, если мы не согласимся на их условия, — продолжал Лэрри.
— Если бы они согласились на пятьдесят процентов, я бы даже не задумывался. Но в таком случае надо поразмыслить. Ну, а если мы не согласимся на сделки на условиях консигнации, сколько мы можем выручить за эту коллекцию?
— Думаю, миллионов двадцать, не меньше.
— Ты уверен?
— Абсолютно!
— Как же нам поступить?
— Я исходил из нынешней ситуации. Все мои расчеты построены на этом.
— Хорошо! — Джейсон поднял руку. — Давай пригласим сюда Винса. Может, все же найдем какое-нибудь определенное решение. Надо узнать его мнение, иначе мы сядем в лужу.
Пока ожидали Винса, позвонила Кэндэс. Джейсон жестом указал Лэрри, чтобы на минутку вышел.
— Мне сообщили, что ты звонил, — сказала Кэндэс. — Что-нибудь не в порядке?
— Ты, кажется, говорила совсем недавно, что собираешься все свои силы использовать на благо компании, — начал Джейсон. — Ты неплохо, черт возьми, начала!
— Да о чем ты? — не поняла Кэндэс.
— Луиджи вышел сегодня на работу и теперь сидит сложа руки.
— Это почему же?
— Ты не можешь контролировать свои поступки, Кэндэс. Люди ждут от тебя указаний, ими надо руководить. Как мы с тобой можем планировать долгосрочные проекты, если ты не справляешься со своими повседневными обязанностями?
— Джейсон, никак не могу понять в чем дело!
Джейсон развернулся в своем кресле лицом к окну.
— Луиджи хочет знать, какими конкретно выкройками должна заниматься его команда в первую очередь. Он хотел подготовить выкройки для изделий осенней коллекции к промышленному производству. Но сидит без дела.
— Ах, да! Ведь этим всегда занималась Макси.
— Но Макси уволилась. Ты что забыла?
— Нет…
— Теперь ее обязанности лежат на тебе. Заруби это себе на носу и побыстрее включайся в работу. Ясно?
— Хорошо, Джейсон, я об этом позабочусь.
— Не все так просто, — продолжал Джейсон. — Ты хоть понимаешь, что твоя забывчивость будет стоить нам не тех нескольких тысяч, которые ты потратишь на отдыхе, а десятки тысяч долларов убытков из-за простоя отдела Луиджи?
— Ты хочешь, чтобы я вернулась? Я сейчас же вылечу. Правда! Мне очень жаль, что так вышло.
— Нет-нет, оставайся там. Я сам разберусь с Луиджи. Отдыхай как следует. Ни о чем не волнуйся. Просто у меня будет побольше забот, вот и все.
— О, ну хорошо! Большое спасибо!
— Желаю прекрасно провести время.
— О Джейсон, я непременно исправлюсь, обещаю.
— Договорились! Послушай, у меня тут дела. До встречи!
Джейсон не упомянул о том, что Памэла снова вышла на работу и уже получила от него задание загрузить отдел Луиджи.
Чтобы побороть свое волнение, он несколько раз глубоко вздохнул. Джейсон подумал, что с уходом из компании Эндрю и Макси у него значительно прибавится дел. Теперь вот и за Кэндэс ему надо будет смотреть!
Лэрри и Винс стояли у дверей приемной в ожидании Джейсона.
— Что ты думаешь по поводу Эндрю? — обратился Винс к Лэрри.
— Я был ужасно удивлен, — сказал Лэрри.
— А, и ты тоже?
Лэрри кивнул.
— Только на прошлой неделе Джейсон просил меня не рассказывать о реакции покупателей. Теперь я понимаю почему. Скорее всего, он просто не хотел, чтобы Эндрю знал о масштабах успеха.
— Нет, Эндрю не тупица. Мы ведь с тобой не знаем, когда они все это решили. Может быть, они уже давно договорились, просто не хотели ничего менять до демонстрации новых моделей, а может быть, Эндрю считал, что коллекция окажется неудачной. Мы не знаем. Во всяком случае…
— Да, в любом случае это не имеет особого значения, если, это конечно, не сможет повлиять на взаимоотношения фирмы с финансистами.