По правде говоря, нам стоило заняться этим с самого начала. Столицы других планет мы находили без особых проблем. Что же случилось в этот раз? Какое заклятие наложено на это место?
— Взгляните сами, Ваше Превосходительство. — Капитан Грейдер указал пальцем на пару фотографий на столе. — Вот снимки обоих полушарий, мы сделали их на подлете к планете. И на них нет ничего, что напоминало бы главный город. Нет даже городов, которые выделялись бы размерами или обладали особенными признаками, отличающими их от остальных.
— Я не очень доверяю фотографиям, тем более сделанным с большого расстояния. Невооруженным глазом все лучше видно. У нас есть четыре спасательных судна, которые могут прочесать эти места от полюса до полюса. Почему бы не воспользоваться ими?
— Потому, Ваше Превосходительство, что они не предназначены для подобных задач.
— Какая разница? Главное, получить результат.
Грейдер принялся терпеливо объяснять:
— Они были сконструированы для перемещения в космическом пространстве и способны развивать скорость до сорока тысяч миль в час. Это обычные, старомодные ракеты, которые используются исключительно в аварийных целях. Эффективную наземную разведку можно проводить на скорости, не превышающей четыреста миль в час. Если спасательные суда будут двигаться со скоростью атмосферного транспорта с заглушками на соплах, двигатель начнет засоряться, топливо неэффективно расходоваться, и, скорее всего, это закончится крушением, прежде чем мы успеем завершить работу.
— В таком случае нам пора снабдить корабли с блидерскими двигателями спасательными судами с блидерскими двигателями.
— Я согласен, Ваше Превосходительство. Но самый маленький блидерский двигатель по земным меркам, конечно же, весит более трехсот тонн — а это слишком много для наших небольших судов. — Грейдер собрал фотографии и убрал их в ящик стола. — Нам бы сейчас пригодился старинный аэроплан с пропеллером. Они могут перемещаться так, как не способны летать мы, — медленно.
— Вы бы еще пожалели об отсутствии велосипеда, — фыркнул посол, возмущенный тем, что ему осмелились возразить.
— У нас есть велосипед, — сообщил ему Грейдер. — У десятого инженера Харрисона.
— И он взял его с собой?
— Он повсюду его таскает. Поговаривают, что даже спит с ним.
— Космонавт с велосипедом! — Посол высморкался, издав звук, напоминавший громкий автомобильный гудок. — Как я понимаю, он пребывает в восторге от той бешеной скорости, которую на нем развивает, прямо-таки в экстазе, что крутит педали в космической пустоте?
— Понятия не имею, Ваше Превосходительство.
— Хм-хм! Приведите ко мне это Харрисона. Отправим психа ловить другого психа.
Грейдер удивленно моргнул, подошел к панели вызовов и обратился через переговорную систему корабля:
— Десятый инженер Харрисон, немедленно пройдите в штурманскую рубку.
Харрисон появился через десять минут. Ему пришлось поспешить, чтобы преодолеть три четверти мили, отделявшие штурманскую рубку от машинного отсека. Он был худым и жилистым, с темными, как у обезьянки, глазами и такими ушами, что при ветре в спину ему даже не пришлось бы крутить педали своего велосипеда. Посол рассматривал его с любопытством зоолога, увидевшего розового жирафа.
— Мистер, как я понимаю, у вас есть велосипед?
С опаской в голосе Харрисон ответил:
— Сэр, это не противоречит никаким правилам, а следовательно…
— К дьяволу правила! — с нетерпением отмахнулся посол. — Мы попали в безумное положение, поэтому вынуждены прибегнуть к безумным методам.
— Ясно, сэр.
— Так вот, я хочу, чтобы вы выполнили для меня одну работенку. Возьмите ваш велосипед, поезжайте в город, найдите там мэра, шерифа, самую большую шишку, верховного увальня, или как там у них это называется, и передайте ему, что я официально приглашаю его сегодня вечером на ужин вместе с другими представителями городской администрации, которых он сочтет нужным взять с собой, и, разумеется, в сопровождении их жен.
— Слушаюсь, сэр.
— Форма одежды — свободная.
Харрисон приподнял одно ухо, чуть опустил другое и спросил:
— Прошу прощения, сэр?
— Они могут одеться так, как сами захотят.
— Понял. Мне прямо сейчас идти, сэр?
— Немедленно. Возвращайтесь как можно скорее и доставьте мне ответ.
Небрежно отдав честь, Харрисон вышел. Его Превосходительство выбрал себе мягкое кресло и растянулся в нем, игнорируя взгляды всех остальных.
— Как же все оказывается просто! — Он вытащил длинную сигару и осторожно отгрыз ее кончик. — Если мы не можем достучаться до их умов, придется обратиться к их желудкам. — Он поднял лукавый взгляд на Грейдера: — Капитан, позаботьтесь, чтобы было побольше выпивки. И покрепче. Венерианский коньяк или что-нибудь такое же убойное. После часа за хорошим столом они живенько разговорятся. Так, что и за целый вечер не заткнуть. — Он закурил сигару и с наслаждением выпустил облако дыма. — Это беспроигрышный дипломатический прием — гости постепенно поддаются твоему обаянию по мере того, как набиваются их животы. Вот увидите, это никогда не подводит.
Быстро крутя педали, десятый инженер Харрисон добрался по шоссе до ближайшей городской улицы, по обе стороны от которой располагались маленькие домики, впереди и позади каждого из них были разбиты аккуратные ухоженные сады. В середине улицы полная, добродушного вида женщина подстригала живую изгородь. Он остановился перед ней и вежливо приложил руку к фуражке:
— Прошу прощения, мэм, но я ищу самого большого человека в этом городе.
Она слегка обернулась, мельком взглянула на него и указала ножницами на юг:
— Это Джефф Бейнс. Сначала поезжайте направо, потом — налево. Пока не увидите маленький магазинчик деликатесов.
— Спасибо.
Харрисон поехал дальше, слыша, как щелкали ножницы у него за спиной. Сначала свернул направо и обогнул длинный невысокий грузовик с резиновыми шарами вместо колес, который был припаркован на углу. Затем — повернул налево. Трое ребятишек стали показывать на него пальцами и кричать, что его заднее колесо вот-вот спустит. Он нашел деликатесную лавку, прислонил педаль к краю тротуара, похлопал свой велосипед, словно желая его приободрить, и вошел внутрь, чтобы взглянуть на Джеффа.
А зрелище это оказалось весьма примечательным. У Джеффа было четыре подбородка, шея в двадцать два дюйма толщиной и пузо, которое занимало с пол-ярда. Простой смертный легко мог бы нырнуть в любую из штанин его брюк, не снимая костюма для подводного плавания. Он весил не меньше трехсот фунтов и, без сомнения, был самым большим человеком в городе.
— Хотите что-нибудь купить? — поинтересовался Джефф низким голосом с протяжными деревенскими нотками.
— Честно говоря, нет. — Десятый инженер Харрисон обвел взглядом выложенные на прилавки сочные мясные деликатесы и поймал себя на мысли, что непроданные до вечера продукты здесь вряд ли отдают кошкам. — Я ищу одного специфического человека.
— Так вот в чем дело! Сам я обычно избегаю подобных типов, но, как говорится, каждому свое. — Он прикусил толстую губу, задумался на минуту, а потом предложил: — Поищите Сида Уилкока с Дейн-авеню. Он самый специфический изо всех, кого я знаю.
— Да я не это имел в виду, — уточнил Харрисон. — Я хотел сказать, что мне нужен кто-то особенный.
— Что же вы, черт возьми, так сразу не сказали? — Джефф стал размышлять над новой задачей и наконец предложил: — Тод Грин вам точно подойдет. Вы найдете его в обувной лавке в конце улицы. Он кому угодно покажется особенным. Такого чудака еще поискать!
— Вы меня не поняли, — объяснил Харрисон. — Я разыскиваю здешнего большого воротилу, чтобы пригласить его поесть.
Джефф Бейнс уселся на высокий табурет, и его тело обвисло со всех сторон от сиденья примерно на фут. Пристально посмотрев на Харрисона, он сказал:
— Вот ведь незадача! Начнем с того, что вам придется потратить значительный кусок жизни, чтобы найти человека, который что-то там ворочает. Тем более вам нужен тот, кто ворочает нечто большое. Да и какой смысл иметь перед ним об только потому, что у него подобный род деятельности?
— Что?
— Новое об стоит возлагать на себя лишь в том случае, если оно освобождает тебя от старого, так ведь?
— Неужели? — Харрисон так и остался сидеть с раскрытым ртом, мысленно пытаясь разобраться в этом странном вопросе: как возложить на себя об.
— Так вы не знаете? — Джефф Бейнс потер свой толстый подбородок и вздохнул. Указав на грудь собеседника, он спросил: — Это на вас униформа?
— Да.
— Самая что ни на есть настоящая всамделишная униформа?
— Разумеется.
— А! — сказал Джефф. — Вот почему вам удалось меня одурачить — вы пришли сами, один. Если бы вы заявились сюда всей оравой в одинаковой одежде, я бы сразу распознал, что это униформа. Ведь для того она и предназначена — чтобы все выглядели одинаково. Так ведь?
— Думаю, да, — согласился Харрисон, который никогда не задумывался о подобных вещах.
— Значит, вы с того корабля. Я должен был сразу догадаться. Что-то я сегодня туго соображаю. Но я просто не ожидал увидеть всего лишь одного, да еще разъезжающего на этой педальной штуковине. Поэтому так и вышло, правда?
— Да, — Харрисон оглянулся, убедился, что никто из сообщников его собеседника не умыкнул велосипед, пока он был занят разговором. Машина стояла на месте. — В этом все и дело.
— Ну ладно, выкладывайте… зачем вы здесь?
— Я с самого начала пытался вам это объяснить. Меня послали, чтобы…
— Послали? — Джефф слегка выпучил глаза. — Хотите сказать, что вы позволили себя послать?
Харрисон уставился на него, открыв от изумления рот:
— Разумеется. А почему нет?
— Ох, теперь я понял, — сказал Джефф Бейнс, и его удивленное лицо внезапно просветлело. — Вы просто сбили меня с толку своими чудными разговорами. Хотите сказать, у вас перед кем-то об?
— Что такое об? — в отчаянии спросил Харрисон.