Мне представляется ошибочным интерпретировать «волю к могуществу» как некую умозрительную сущность, обладающую трансцендентным, надмирным существованием, — это противоречит самому духу философии жизни, отвергающей источники жизни за пределами ее самой. Воля к могуществу — главная природная сила, внутренняя энергия (так и хочется сказать — внутриатомная), закон природы. Ницшеанство — философия энергетизма, воля к могуществу — энергетический символ. Фактически понятие «силы» Ницше расширил до понятия «воли к могуществу». По его терминологии законы природы суть соотношение «воль», их развитие «до последних своих пределов». «Воля к могуществу» в широком смысле — движущая сила природы, эволюции, внутренняя природа всего сущего.
«Физический» мир в интерпретации Ницше — не атомы или вещи (фикции нашего ума), но центры энергии, дословно: «динамические количества, находящиеся в известном отношении напряженности ко всем другим динамическим количествам; сущность их состоит в отношении ко всем другим количествам, в их „действии“ на последние». При этом действия этих энергетических центров устремлены на овладение окружающим пространством, на распространение своей силы и вытеснение чужой. «Вся движущая сила есть воля к могуществу, кроме нее нет никакой физической, динамической или психической силы». Если учесть, что все это сказано задолго до появления релятивистской физики и квантовой механики и в отсутствие соответствующего научного языка, то все эти динамические напряженности, центры силы, потенции, энергии — разве не потрясающее предчувствие открытий Пригожина, Хакена?
Будучи аккумулированной энергией, воля к могуществу пребывает не в застывшем состоянии, а в вечном круговороте, в котором она то поднимается до известной точки, то снова опускается. Именно в таком колебательном движении заключен источник превращения энергии в жизнь.
Положив в основу своего динамического истолкования мира идею о воле к могуществу как сгустке энергии, Ницше с неизбежностью приходит к выводу о том, что мир в своем существовании является процессом становления.
Как бы ни интерпретировать физическую картину мира Ницше, перед нами один из наиболее динамичных дорелятивистских миров, находящийся в состоянии непрерывного становления или пульсации. Не случайно сам Ницше называет свое мировоззрение «настоящей философией становления».
Никто не обратил внимание на то, что «воля к могуществу» Ницше — предчувствие, неразработанный протовариант антропного космологического принципа Картера. О чем идет речь? Согласно сильному антропному принципу, Вселенная (фундаментальные параметры, ее определяющие) должна быть такой, чтобы в ней на некотором этапе эволюции возник наблюдатель (человек, способность самопознания). Согласно антропному принципу самоотбора, то, что мы ожидаем наблюдать, должно быть ограничено условиями, необходимыми для нашего существования как наблюдателей.
Проще говоря, из бесконечного количества возможностей разных Вселенных (разных мировых констант, определяющих их структуру) путем самоотбора формируется та, в которой рано или поздно появляется наблюдатель. Картер не приписывал антропному принципу теологические (теистические) коннотации — речь идет не о первоначальном замысле мира, ведущем к самоосознанию, а о существовании многих миров, устроенных иначе, реализующих все возможные комбинации фундаментальных параметров. Стохастические (вероятностные) фазовые переходы таких миров ведут к «нашему» миру, в котором проявляется антропный принцип, то есть реализуются фундаментальные параметры, необходимые для эволюции, приводящей к возникновению наблюдателя. Следуя интерпретации Джона Уилера, неустойчивость других «возможных миров» делает реальной лишь одну жизнеобеспеченную Вселенную, в которой значения физических мировых констант гарантируют появление жизни, разума и процесса самонаблюдения.
Но ведь «воля к могуществу» — не что иное, как декларация устроения мира по принципу самоотбора именно такой, жизнеобеспеченной Вселенной: «воля к могуществу» — внутренний принцип эволюции, ведущий путем череды трансформаций ко все более развитой, «живой», продуктивной Вселенной. Преджизнь, жизнь и сверхжизнь Тейяра де Шардена — еще одна схема самоотбора, отвечающая антропным аргументам современной физики.
В этом смысле жизнь — частный случай воли к могуществу: «Жизнь не есть приспособление внутренних условий к внешним, а воля к могуществу, которая, действуя изнутри, все больше подчиняет себе и усваивает „внешнее“».
В приложении к жизни воля к могуществу означает не стремление к самосохранению, но стремление к наращиванию энергии, к господству. Это означает, что в жизни более сильная воля управляет более слабой. Одна из главных целей жизни — умножение могущества.
Воля к могуществу может быть интерпретирована и как стремление к цели. Целесообразность — иное название жизненных процессов, управляемых волей к могуществу. Из воли к могуществу, как источника жизнедеятельности, можно вывести все влечения и функции организма.
Удовольствие или неудовольствие — проявления воли к могуществу, причем то и другое — равноценные элементы жизни, тесно связанные между собой: неудовольствие возникает при встрече жизни с препятствием и требует его преодоления. Сильная личность — это способность преодоления препятствий, умение держать удар, превозмогать боль. Удовольствие — преодоление препятствий, следовательно, боли. Удовольствие тем сильнее, чем сильнее преодоленная боль. Препятствия, связанное с ними неудовольствие — великий стимул к жизни. Жизнь остро нуждается в препятствиях, избежать их — симптом слабости человеческой. Стремление к счастью невозможно без преодоления несчастий.
Воля к могуществу — главный опорный пункт онтологии Ницше, атрибутами которой являются становление, жизнь, сознание. Единство всех проявлений бытия определяется именно волей к могуществу как внутренней пружиной существования и эволюции мира и жизни.
Воля к могуществу — физикалистское, а не политологическое понятие. Ницше принадлежит идея «динамического кванта власти» — квантованности процессов роста, поглощения, подавления действующих сил жизни.
Воля к могуществу имеет эвристическую значимость как способ толкования бытия. Согласно Ницше, бытие — это «многообразие воль к могуществу, образующее Мир», онтологическая сумма квантов силы, квантов сущего, составляющих плюральное поле жизни.
Воля к могуществу — синтез силы и мудрости, результирующая конкуренции воль, совокупность стремлений на разных уровнях жизни, хаос непрерывно меняющихся и преобразующихся организаций власти.
Хайдеггер интерпретировал «волю к могуществу» как волю к воле, власть — как действительность воли, не знающей покоя и стремящейся к расширению.
Из-за того, что временами воля воплощается в отдельных «волевых личностях», кажется, будто воля к воле есть излучение этих личностей. Возникает мнение, будто источник воли к воле — человеческая воля, между тем как, наоборот, человек задействуется волей к воле, не осмысливая того, что он задействован.
Поскольку человек таким образом задействован и поставлен волей к воле на службу ей, в его существе по необходимости задействуется тоже «воля», которой дается полная воля как инстанции истины. Вопрос повсюду только в том, действуют ли индивид и коллективы от имени этой воли или же они пока еще просто имеют дело и торгуются с этой волей, пусть даже противятся ей, не ведая о том, что она их уже переиграла. Единственность бытия дает о себе знать также и в воле к воле, допускающей только одно направление, в каком можно волить. Отсюда происходит единообразие мира воли к воле, которая так же далека от простоты раннего начала, как неистовость от истины, хотя первая принадлежит второй.
Для Х. Кауфмана «воля к власти» — стремление личности к самосовершенствованию и самотрансценденции, сублимация стремления к самоопределению. Это не власть над другими, но сублимация влечения к власти, аналогичная сублимации полового влечения, либидо Фрейда[45]. Чувство власти — сильнейшее жизнеутверждающее и жизнеукрепляющее влечение, противостоящее пассивности, пессимизму и отрицанию жизни.
Поскольку «Бог умер», у воли к могуществу нет сверхъестественных целей, воля к могуществу — чистая воля к воле, борьба без цели. Цели борьбы и призывы к борьбе, по словам М. Хайдеггера, — только средства борьбы. За что борются, это уже заранее решено, это само могущество, которое не нуждается в цели.
Воля к могуществу эгоистична. История — процесс реализации во времени присущей людям воли к могуществу, выражающейся в их эгоизме: «рычагом исторических движений всегда служил эгоизм отдельных лиц, групп или масс». Главный субъект исторического действия — индивид, утверждающий себя посредством этой воли. Исторический подъем — такое утверждение, исторический упадок — недостаток такой воли. Исторически ценно лишь то, что проявляет себя через мощь воли.
Воля к могуществу — движущая сила истории, подлинный смысл которой в появлении и реализации «более сильного и совершенного человеческого экземпляра».
Господство масс, усиливающееся со времени Французской революции, споспешествует деградации государства. Предотвратить упадок способны лишь «благостные вестники» грядущего исторического переворота, возвышение великих людей, новая волна воли к могуществу.
Воля к могуществу — конкуренция творцов, борьба точек зрения, вечный поиск и все новые обретения смысла существования, смыслообразующее начало мира.
«Воля к власти» — это управление собой («владеющий собой выше завоевателя города»), «воля к власти» — синоним человеческой свободы: власть над собой дает человеку подлинную свободу, она выше и значительнее власти над другими. Отсутствие «воли к власти» — признак рабского сознания, зависимости, подчинения. Скажем, «теоретический человек» — раб созданных им правил и законов, политический человек — раб идеологии, технический человек — раб «зубчатых колес и механизмов».