Федя понял, что у меня поехала крыша, приобнял меня и завёл в комнату. Я не мог успокоиться, наверное, это был нервный срыв. Вокруг меня собралась куча народу, все спрашивали, что случилось. Я начал припоминать каждому, как они меня целенаправленно целый год обходили и относились без уважения. Я достал тетрадь, зачитывая точные даты и события.
Выплеснув все претензии, я немного успокоился и начал улавливать, что лица пацанов выражают неподдельное недоумение. А потом они стали обнимать меня и уверять, что всё это случалось не специально.
Когда я прорыдался и напряжение стало понемногу спадать, я осознал, что весь этот год я был не в себе. Меня просто накрыла паранойя.
Позже пацаны мне говорили, что последнее время я был каким-то странным и поэтому они не спешили со мной общаться.
«Славян, ты постоянно сидел на своей шконке с насупившимся лицом, по твоему виду я делал вывод, что ты не хочешь ни с кем общаться, поэтому обходил тебя…» – сказал мне Фёдор, когда мы с ним, сидя у меня на шконке, пили чай… а потом он зачитал стишок по этому поводу, который вычитал в какой-то книге:
«Хочешь правду? Думаешь, мы все в сговоре? Мы, друзья и родные, нарочно тебя пытаем под стать врагам? Вместе казни выдумываем всё новые? Да, нарочно. Да, вместе. По четвергам. Только, знай, и мечтаем, как нам опять растравить тебе душу, да посильнее, да подольше, да побольнее, вымотать аж до стона.
Нервы истрепать:
ни к сердцу прижать,
ни к чёрту послать,
ни пустить уже на все стороны.
Так вот и живём: мучим, а потом сядем и планируем заново.
Вот тебе, дружок, и четверг пришёл. Вот такая теория заговора».
Вот так могут выглядеть последствия детских психотравм.
Обиды, задавленные эмоции, гнев – эти монстры сидят глубоко внутри.
Вся эта негативная энергия давит изнутри на сознание и искажает восприятие действительности. Ты начинаешь видеть и слышать то, что тебе рисует твоя внутренняя боль. Ты как бы живёшь в своём собственном искажённом мире.
Тут будет полезно рассказать об одном понятии из НЛП – Карта Мира. Дело в том, что ни один человек на планете не имеет дела с реальным миром, каждый из нас имеет дело со своими представлениями о мире. Никто не может сказать, каков мир объективно, ибо, описывая мир, на самом деле будет описывать всего лишь своё субъективное мнение о нём.
Мы видим мир согласно нашим убеждениям.
Одни и те же внешние сигналы могут пройти через органы восприятия: слух, зрение, тактильные ощущения, – и внутри себя каждый будет интерпретировать их по-своему, в зависимости от подсознательных фильтров.
МЫ ВИДИМ МИР СОГЛАСНО НАШИМ УБЕЖДЕНИЯМ.
Знаю одну девчонку, Машу, мать у неё умерла от передозировки, когда ей было четыре года. Отец был конченым алкоголиком, поэтому её взялись воспитывать бабушка с дедушкой. Они прошли войну и были, возможно, немного суровыми ребятами. По крайней мере Маша считала их очень жёсткими. Сейчас ей тридцать лет, и она выглядит как боец спецназа: короткая стрижка, вся в чёрном, на ногах берцы, с юности занимается тяжёлой атлетикой.
В детстве ей было очень обидно, что отец к ней не приезжает. Тогда она интерпретировала это в своей маленькой голове вот так: «Ему на меня плевать, и маме тоже было на меня плевать…» Суровость бабушки с дедушкой она также принимала на свой счёт и расценивала это как нелюбовь к себе. Она не чувствовала, что её вообще кто-то любит.
Вот тогда Маша и сделала вывод, что в этом мире она никому не нужна, что здесь надо быть жёсткой и бесчувственной.
В пятнадцать лет у неё уже была сформирована чёткая установка, я это называю Глобальной Жизненной Метафорой, что Мир – это опасное место, а сама Жизнь в этом опасном мире – борьба.
Глобальная Жизненная Метафора определяет нашу судьбу.
Из этой установки родилась её стратегия выживания, она неосознанно решила: раз жизнь – это борьба и мир опасен, значит, я должна быть сильной, жёсткой и никому не доверять.
Эти подсознательные убеждения стали своего рода фильтрами, через которые она смотрела на мир. Маша упаковала себя в толстую броню из мышц и жира, стараясь таким образом почувствовать себя в безопасности. Её мужчины всегда были женоподобны, она не могла допустить, чтобы мужчина был сильнее её, ведь так она будет чувствовать себя уязвимой и он сможет причинить ей боль.
Маша выработала в себе агрессивность, чтобы уметь защищать свои интересы, видя во всём лишь войну и опасность. Например, сосед по даче делает что-то у забора, она думает: «Гад, хочет забор передвинуть…» Если ноутбук на сутки задерживают в ремонте: «Сотрудники меня не уважают!» – и летит туда с разборками.
Как-то я спросил: «Представь, что ты идёшь по улице и видишь пьяного первоклассника, он где-то нашёл бутылку вина и напился, кричит тебе: „Тётенька, ты дура!“ – что ты почувствуешь?» Она не задумываясь ответила: «Я бы захотела его убить». То есть у неё внутри не было ни сантиметра внутренней безопасности. Машу мог задеть кто угодно, хоть шимпанзе в зоопарке, она всё принимала на свой счёт.
ВНУТРЕННИЕ УСТАНОВКИ ФОРМИРУЮТ НАШУ РЕАЛЬНОСТЬ.
Маша считала, что добрых, искренних людей не существует в принципе. Если кто-то и ведёт себя рядом с ней по-доброму, то это по-любому лицемерие, этому человеку что-то от неё нужно. Поэтому она сама не была доброй и честной. Её бизнес был не совсем легальным, отношения холодные, она не транслировала в этот мир любовь, она была несчастлива. Её персональный мир был очень суров и жесток.
Чтобы глубже понять, что значит Карта Мира и как она влияет на наше мировосприятие, представьте следующую ситуацию: вы стоите на перроне, ждёте поезд. Вам сообщают, что вы поедете в купе вместе с мошенниками, молодой парой, которые живут тем, что втираются в доверие, а потом разводят людей на бабки.
На самом деле в купе будут сидеть нормальные люди, муж с женой, которых просто попросили оценить со стороны вас как попутчика.
И вот вы заходите в купе с мыслью, что там мошенники. Представьте, как вы будете себя вести. Скорее всего, вы сухо поздороваетесь, в глаза им смотреть не будете, сядете с краю или залезете сразу на верхнюю полку вместе с сумкой.
Если потом спросить у этой пары, что вы можете сказать о попутчике, возможно, они описали бы вас как подозрительного типа, с которым нужно быть начеку.
Теперь представьте другой вариант: вам сообщают, что вы поедете с потрясающими людьми, которые ездят по миру с семинарами на тему благодарности и любви, ещё они создают приюты для бездомных животных и помогают бедным людям.
Как вы зайдёте в купе? Обратите внимание на своё лицо, что изменилось? Вероятно, вы поздороваетесь более приветливо, заглянете им в глаза с теплотой, ваши движения будут расслаблены. Если потом спросить у этих ребят, какое впечатление вы на них произвели, наверняка они бы сказали, что вы очень приятный человек.
Внутренние установки формируют нашу реальность.
Если нам кажется, что мир жесток, то конкретно с нами он действительно будет жестоким. Но не потому, что он объективно такой, а потому, что мы его таким делаем.
Маша каждый день создавала свой опасный мир и придумывала, как в нём выжить. Можно ли сказать, что она выдумывала опасность там, где её и в помине не было? Да, часто именно так и было. Поэтому она практически ежедневно сталкивалась с реальными неприятностями. Люди действительно пренебрегали ею, и у неё было множество подтверждений, что в этой жизни вообще нельзя расслабляться. Ну и мир всё больше и больше трансформировался под её видение.
Так же произошло с моей паранойей.
Я был убеждён, что мир – это опасное место, а сам я до мозга костей бракованный.
Поэтому я был закрыт и вечно ждал от других подвоха. Окружающие люди казались мне неприветливыми, хотя на самом деле неприветливым был я сам.
Мне казалось, что все думают про меня плохо. На самом деле это я думал про всех плохо.
Мне казалось, что все вокруг что-то задумали против меня. На самом деле это я отдалился от всех.
Когда я всё это осознал, то решил начать изучать психологию. Я понял, что мне срочно нужно что-то делать со своей мрачной картиной мира. После года паранойи и нервного срыва во мне будто жили две личности. Одна – славный парень, который верит в себя, в успех и добро. Вторая – торчок-неудачник, который считает, что весь мир настроен против него.
Я хотел измениться, изучал психологию, но направлял эти знания на обман. В то время, в 2009 году, в лагере уже были телефоны, и многие занимались мошенничеством. Я не был исключением.
Мы разводили людей и даже гордились этим, соревнуясь между собой за звание самого крутого обманщика. У меня на счету были десятки одиноких женщин, с которыми я созванивался и рассказывал «про любовь», хотя на самом деле единственное, что меня интересовало, – это потешить свою жалкую самооценку и вымутить денег. Всё, что удавалось добыть, мы тратили на наркотики.
Внутри меня возникла какая-то нездоровая мешанина: психология, личностный рост, желание измениться, жертвизм, мечты об успехе, наркотики, психические расстройства и мошенничество.
Именно тогда, в 2009 году, появились курительные спайсы. Мы долбили каждый день. Через год мои мозги ссохлись. Я докурил до того, что однажды решил позвонить Лиде и понял, что не могу вспомнить, как её зовут. Так бы и продолжалось, но в 2010 году во всех тюрьмах стали отделять тех, кто сидит впервые, от рецидивистов.
Наверное, в этом есть смысл. У тех, кто оказался в тюрьме первый раз, есть шанс осознать, что находиться здесь – полный отстой и надо всё срочно менять. Но, попадая под влияние заядлых сидельцев, молодой паренёк может подхватить эту волну и заразиться тюремной романтикой.
Тюремная романтика – интересный психологический феномен.