теперь всё будет по-другому. В такие моменты у человека обычно появляется какая-то Цель.
Лично мне нужно было коснуться днища Вселенной, чтобы раздуплиться. Я не знал, как именно мне поможет дно, но я точно осознавал, что опуститься ниже просто физически невозможно. Любой бомж по сравнению со мной был вполне успешным человеком. У бомжа есть свобода, относительное здоровье, он может ходить, у него, вероятно, есть какой-то друг… у меня же не было вообще ничего. Я понимал, что, если сейчас умру, меня вывезут на кладбище, закопают, воткнут в земляной холмик какую-то табличку и всё. Никто не придёт на мои похороны, никто даже не узнает, что я умер… И я осознавал, что это мой жизненный результат.
Я лежал и вспоминал прошлое. Начал признавать, что загубил свою жизнь собственными стараниями, я сам опустил себя на днище Вселенной… В такие моменты многое переосмысливаешь. Я лежал месяц в этой больнице, в одиночестве, и это было лучшее место для переоценки всего… Я просто лежал и с утра до ночи прикидывал, какие невероятные изменения мне придётся совершить… С каждым днём мне становилось легче… Я быстро шёл на поправку.
Когда смог наконец вставать, то достал из тетрадки скрепку, выпрямил её и, заточив один конец, сделал иголку. Потом поджёг пластмассовый станок, закоптив дымом нижнюю часть умывальника, – так делается жжёнка для наколок. Соскоблил в коробок эту копоть, добавил туда капельку мыльной воды и этой чёрной жижей наколол на запястьях слова татуировки, на левом слово победа, чтобы видеть это слово чаще, на правом слово смерть. Теперь для меня не существовало никакой середины. Я втыкал иголку медленно, чтобы прочувствовать каждый миллиметр боли. Мне хотелось её прочувствовать, наверное, этой болью я старался вбить в себя решимость для изменений и, возможно, искупить грехи.
А ещё я решил поменять имя с Вячеслав на Святослав. Я представил, что тот человек, кем я был раньше, которого звали Вячеслав, умер в этой больничке и на его месте родилась новая личность. Имя Святослав ассоциировалось у меня с чем-то светлым и сильным, каким я, в общем-то, и хотел быть. На самом деле смена имени – очень распространённый ритуал, который люди проворачивали во все времена, желая изменить свою жизнь. Сменил имя – изменил судьбу.
Это было решение. То есть я принял решение. До этого я всю жизнь лишь пробовал что-то изменить.
Пробовать что-то сделать и реально делать – тотально разные вещи.
Обычно, когда мы хотим совершить какие-то глобальные изменения в жизни или осуществить большую задумку, мы говорим себе: «Я попробую…» Мы не сжигаем все мосты, мы оставляем себе лазейку к отступлению. Мы как бы говорим себе: «Если будет очень сложно, то я отступлю…» Вот эта лазейка и есть причина проигрыша. Всегда.
Если оставить лазейку к отступлению – ты обязательно ею воспользуешься при первых же сложностях. Ведь остаётся соблазн отступить – этот вариант манит, и попытки становятся хилыми.
Все слышали историю, когда Цезарь, высадившись на вражеский берег, приказал сжечь корабли, тем самым лишив своё войско возможности отступить. Теперь в голове каждого воина было только два варианта: либо победа, либо смерть.
ПРОБОВАТЬ ЧТО-ТО СДЕЛАТЬ И РЕАЛЬНО ДЕЛАТЬ – ТОТАЛЬНО РАЗНЫЕ ВЕЩИ.
Когда ты исключаешь для себя вариант проигрыша, твои действия становятся тотальными. Получается, что ты исключаешь возможность сомневаться в победе, ты думаешь только о том, как добиться цели, любые другие варианты просто отлетают – с таким настроем невозможно проиграть. Ведь что такое неудача или поражение? Это тот самый момент, когда ты смирился с поражением и отказался сражаться дальше. Пока ты не смирился, пока ты готов совершить ещё одну попытку, тебя нельзя назвать проигравшим.
В тот момент, когда ты принимаешь настоящее решение, происходит нечто волшебное. Ты ни с чем это не спутаешь. Внутри всё успокаивается.
Больше нет никакой неопределённости. Ты уже не болтаешься между несколькими вариантами – у тебя одна ясная цель. Всё становится чётким.
Гёте писал об этом так: «До тех пор пока ты не принял окончательное решение, тебя будут мучить сомнения, ты будешь всё время помнить о том, что есть шанс повернуть назад, и это не даст тебе работать эффективно. Но в тот момент, когда ты решишься полностью посвятить себя своему делу, Провидение оказывается на твоей стороне. Начинают происходить такие вещи, которые не могли бы случиться при иных обстоятельствах… На что бы ты ни был способен, о чём бы ты ни мечтал, начни осуществлять это. Смелость придаёт человеку силу и даже магическую власть. Решайся!»
РЕШЕНИЕ НУЖНО ПРИНИМАТЬ, ОПИРАЯСЬ НА ВЕРУ, А НЕ НА ФАКТИЧЕСКИЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА.
Я абсолютно согласен с Гёте, и тут важно отметить, что все ждут некоего благоприятного периода, чтобы принять решение. На самом деле такой период никогда не настанет.
Решение нужно принимать, опираясь на веру, а не на фактические обстоятельства.
Действовать нужно из состояния неготовности.
Я не понимал, как именно изменю свою жизнь, но я точно знал, что сделаю всё возможное. Когда ты начинаешь использовать каждую минуту для учёбы, ты выжимаешь из себя максимум – весь мир начинает тебе подыгрывать.
Конечно, жизнь не изменится в одночасье. И ты не изменишься. Ты по-прежнему будешь катиться по своим старым ментальным рельсам, но теперь ты будешь осознавать это и делать всё, чтобы спрыгнуть с наезженной колеи.
Как это происходило у меня: я лежу на шконке, принявший решение всё изменить, но по привычке продолжаю жалеть себя… по привычке обвиняю Лиду, что она не пишет мне писем… по привычке мир кажется мне жестоким… И тут ко мне закидывают, а точнее, закатывают на каталке мужчину под капельницами, сплошь перемотанного бинтами.
Позже выяснилось, что везунчика звали Ваня. У него было всё: семья, бизнес. Он ехал из Череповца в Вологду, когда на встречную полосу вылетела машина и врезалась лоб в лоб. Он выжил. Там – один труп. Вообще, виноват водитель той машины, но погибший оказался начальником какого-то отдела полиции, и Ваню сделали виновным.
К чему я привожу здесь этот пример – за неделю ему пришли пара десятков писем и несколько передачек. Сотрудники говорили, что каждый день кто-то приезжает и пытается передать Ване продукты. Они даже просили его сообщить всем своим знакомым, чтобы те перестали приезжать.
На его фоне я ещё сильнее ощущал свою ущербность. Можно было сказать, что ему повезло, раньше бы я так и объяснил себе эту разницу, но, ударившись о самое дно, я был готов смотреть правде в глаза.
Правда была такой: он имеет внимание и заботу со стороны многих людей, потому что как человек он лучше меня и сделал для людей и мира гораздо больше… Мне было крайне больно это признавать, но обманываться уже не было возможности.
Было ясно: всё, что я имею в данный момент, – это моя заслуга.
Я всю жизнь был эгоистом, зацикленным на собственных страданиях. Думать о других? Делиться с ними теплом и светом? Как? Внутри меня ничего не было… я сам был пуст.
И вот тут случилось чудо. В одной из Ваниных передачек оказалась книга «Сказать жизни – Да!» Виктора Франкла. Маленькая книжечка о психологе, которого фашисты со всей его семьёй запихали в концлагерь. В этой книге он описывает все ужасы и несправедливость, которые ему довелось пережить. Но самое главное, он описывает своё отношение к происходящему. Франкл наблюдал, как в одних и тех же обстоятельствах одни люди превращаются в животных, а другие – в героев.
Он задавался вопросом, почему одни люди через неделю прыгают на электрический забор, а другие продолжают бороться с трудностями?
Почему кто-то переходил на сторону нацистов за дополнительную пайку, чтобы питаться лучше, и всё равно умирал от голода раньше, чем тот, кто не предавал своих принципов, делился с кем-то кусочком своей пайки?
Однажды, засыпая после изнурительных работ, он сделал главный вывод, который впоследствии стал основным принципом его учения: «У человека можно отнять всё, кроме одного: последней свободы – выбирать собственное отношение к любым обстоятельствам, выбирать собственный путь».
Его открытие заключалось в том, что между стимулом (событием) и нашей реакцией (как мы отнесёмся) есть пространство, которое называется свобода воли, и в этом пространстве мы можем выбирать своё отношение к происходящему. Этой способностью обладают только люди, у животных нет возможности выбирать свою реакцию, они реагируют инстинктивно.
Франкл писал, что надзиратели могли сделать с его телом что угодно, но у них не было власти над его разумом и духом. Они не могли заставить его отчаяться, не могли поселить в его душу ненависть, он мог сознательно не сдаваться, мог оставаться любящим человеком даже в таких ужасных условиях.
Невзирая на ежедневные испытания, Виктор помогал больным, был утешителем для многих. Он жил верой, что выживет и обязательно напишет книгу, где поделится своими открытиями. Впоследствии он стал одним из самых выдающихся психологов на планете.
После прочтения книги в моей душе родилась Новая вселенная.
Я посмотрел на свою жизнь как бы со стороны, впервые допуская мысль о том, что можно выбрать другую реакцию на события. Мне захотелось стать таким же, как Виктор Франкл.
Я перечитал эту книгу раз десять. И в моё сердце всё глубже проникали его слова: «Именно там, где мы беспомощны и лишены надежды, будучи не в состоянии изменить ситуацию, – именно там мы призваны, ощущаем необходимость измениться самим».
Я был в восторге, у меня появилась надежда. Весь произошедший треш начал приобретать смысл, и все события прошлого стали постепенно окрашиваться в другой цвет.
Теперь у меня не было сожалений по поводу будущего срока, я понимал, что он необходим и всё происходит так, как должно было быть. Единственное, о чём я действительно беспокоился, – это мама, Лида и те люди, которые пострадали от моих действий. Раскаивался ли я? Думаю, да. Если я правильно понимаю слово