— Спустись в глубины бездны, — самым жутким и загробным голосом провозгласила Блэкджек.
— И?.. — уточнил я.
— А дальше уже тебе решать. Это твоё испытание, не моё. Я, например, знаю, что своё бы провалила! Благо, мне их проходить не нужно, его за меня прошли, — вновь беззаботно пожала плечами пони. — И да… я, конечно, от души повеселюсь, наблюдая, как ты мечешься от колонны к колонне, всматриваясь в узор и невольно раскрывая мне свои тайны, но всё же приоткрою секрет о Чертогах: достаточно представить, что хочешь вспомнить, и ближайшая колонна станет порталом в воспоминание.
Я осмотрел нефритовый простор. Вдохнул приятный, чуть отдающий цветами и морем воздух и уверенно двинулся к ближайшей колонне, на ходу объявив:
— Тогда я знаю необходимое воспоминание, — и коснулся колонны одной рукой, вторую положив на голову Блэкджек, невольно ухватившись за гриву у уха.
Глава 4Или как возненавидеть себя? (часть 1 (воспоминание))
— У нас проблемы! — встретил меня крик Нади, стоило только вскочить и захлопнуть дверь.
— А когда их не было? Можно что-то пооптимистичнее? — навалившись плечом я опрокинул полупустой шкаф с одеждой на входную дверь. И хотя действие происходило по моей воле, возникало ощущение, что нахожусь я внутри костюма, который запрограммирован на те или иные действия, в то время как мне отведена лишь роль пассажира.
Я вывалился в общую комнату. Обстановка средней паршивости: окно выбито вместе с рамой, на полу валяются несколько птиц и какая-то кракозябра, наполовину растерзанная, наполовину расстрелянная. Воняла она как туалет после хорошей пьянки. Я даже не стал присматриваться к этой дергающей лапкой дряни, мне доставало того, что пистолет в руках Нади выписывал восьмёрки, но она не сводила его с окна.
— Я не могу восстановить душу Марии, — буквально прорычал Артефактор, всё ещё держа руку на лбу девушки. — Всего этого барахла недостаточно, чтобы зажечь искру творения.
Раздался грохот и дверь в прихожую выбило, а пару секунд спустя на входе показался Алексей-маргинал. Его кибер-рука сжимала голову поднятого в воздух и окровавленного, но всё ещё живого и даже трепыхающегося Максима, брата Маши.
А вокруг живой руки… да и вообще всего тела Маргинала кружились руны. Чёрные значки образовывали сложнейшие узоры и вновь устремлялись к телу, но не оставались на нём, а словно впитывались. Тело изменялось, становясь больше и покрываясь чешуёй, а в глазах появлялся вертикальный зрачок. Оружие в живой руке теперь выглядело словно игрушка. Я почувствовал, как начинаю забывать, кто передо мной.
— Сергей, даю тебе последний шанс: отступи. Я даже твою девчонку не трону. Отдай мне Артефактора!
В окно ворвалось летающее нечто. Самым примечательным в этом летающем нечто оказались крылья. Металлические крылья. Тело походило на пластинчатый доспех, выкованный и надетый на льва, даже проволочная грива имелась, а венчал всё скорпионий хвост. Хвост, измазанный в крови… питомцы Нади не сумели сдержать этого монстра. Этакая кибер-мантикора… или мантикора Художника в броне? Я чувствовал — Вера её питает в меньшей степени, нежели технологии. И откуда только у бандитов подобные игрушки?
— Художник повелевает, сдайся, — пророкотал монстр.
И в тот же момент фрагмент души, заключённый в татуировку на руке, вспыхнул болью, а рука дёрнулась. Вот только боль была не больше, чем от укуса комара, а движение даже судорогой назвать сложно — в татуировке не имелось и капли Веры. Её ничего не питало, а вот я все силы направлял на противодействие чужой Вере.
— Редакторы уже здесь, лучше отступи, пока не поздно… — попытался я скорчить хорошую мину при плохой игре.
— Не старайся, — неожиданно вклинился Брут. И все взгляды сошлись на моём маленьком питомце. — Ты же знаешь, всё закончится не так… ты помнишь будущее.
Я помнил, что должно было произойти. Я этого не хотел… всем сердцем не хотел!И мог это предотвратить. Уверен, одно моё желание — и воспоминание изменится. Вот только Брут тогда поступил правильно. Единственно верно. И сколь бы сильна ни была боль от его ухода, я знаю — он живет в душе Маши.Хугин стал его наследием, ради которого я здесь. Я хочу помнить его героем… сволочью, но героем. Потому я ничего не сделал.
И Брут побежал. Побежал в комнату к Маше. Я рванул следом… собственно побежали все. А посему все увидели, как Брут прыгнул под луч убер-пушки Артефактора и иллюзорное тело буквально в воздухе распалось в пыль. Чунаева при этом буквально перекосило. И миг спустя Мария Козлова рывком села на кровати, шаря безумным взглядом по присутствующим.
— Мария Козлова, используй свою Веру, дабы ожить! Будь так добра! — рявкнул я на одном дыхании, завершая одной фразой план длиной в восемь лет.
— Да будет так! — ответила девушка явно помимо воли.
Глава 4Или как возненавидеть себя? (часть 2)
— Ух… так значит, вот оно как было? — Блэкджек выглядела чуть взъерошенной. — Меня, конечно, саму несколько раз с того света доставали, но это был интересный опыт.
Я не обратил внимания на слова пони, а просто сел на пол. Воспоминание далось нелегко, но на душе после него стало как-то свободнее. Словно я невольно простился со старым другом. Отдал почести.
— Видел своего родителя? — спросил я у Хугина, слетевшего на колено и смотревшего на меня большими умными глазами. — Именно он создал тебя. Помог выйти в мир в нужный момент. Он твоя семья, — погладил я ворона по голове и впервые за долгое время Феникс ответил, потеревшись об меня и подставив спину. Грустная улыбка волной скользнула по лицу.
Я осмотрелся: вновь лишь нефрит колонн да туман бесконечности окружали меня. Ни малейших изменений, а значит, испытание не было пройдено…
— Я провалился? — уточнил я без особого энтузиазма.
— Скорее промахнулся, — Блэкджек подошла ко мне и, сложив копытца, улеглась, положив мордочку мне на колени. В отличие от реального мира, тут поняшка имела осязаемое тело. — Это, безусловно, очень неприятное воспоминание, но сомневаюсь, что оно самоё тёмное и плохое, что случалось в твоей жизни. Я не думаю, что это твой ад, который ты боишься повторить. Это просто первый выстрел, можно сказать, пристрелочный.
Как бы больно это не было, но похоже, Блэкджек снова права — у неё большой опыт по всякого рода паршивым, даже адским ситуациям. В самом деле, не думал же я, что два испытания окажутся завязаны на один день?
— Мне нужно подумать… — честно признался я.
В моей жизни имелась целая уйма моментов в категории от «паршиво» до «что это за хтонический **здец!» А то и вовсе класса «похоронить и не доставать». Первое дело с Шефом. Или дело о «Четверге, которого не было». Дело о «Весёлом суициде». О «Тройном утоплении». А можно вовсе капнуть и вспомнить моё первое убийство, как Редактора…
— Отвлекись, — предложила Блэкджек, «бупнувшись» носом о моё колено. — А то с каждой секундой ты всё больше мрачнеешь. Не хватало ещё, чтобы тебя одержимость тут накрыла. Лучше расскажи что-нибудь… например, ты уже получил какие-то астральные способности? Или, может, нацелился на что-то на ещё закрытых уровнях? Ну, кроме разделения души.
Вопрос интересный, хотя по чести так далеко я не задумывался. Но многие исследователи Астрала получают уникальные возможности, развивая свой дух на пути осознанности.
Я бы не отказался ради этого побродить по четвёртому плану Астрала: Уровню испытаний. Согласно собранным данным, пройдя испытание, там можно усилить духовные характеристики — ту же удачу в моём случае; или, поднять на новую высоту личностные способности, огранить таланты и умения — силу воли, уверенность, вдумчивость, стрессоустойчивость, лидерство и прочее по списку эйчаров из отдела кадров. Либо можно получить уникальный дар — то, на чём строится мой расчёт. И всё это без использования Веры, лишь развивая самого себя — уровень сам генерирует испытания для человека: те, которые ему нужны.
Не менее полезен в плане развития и третий план астрала: Пристанище душ. В нашей стране до прихода Веры немаловажную роль занимало христианство, потому и загробный мир оказался с его колоритом: Лимб.
В христианстве тот описывался как место, где пребывали души тех, кто не заслужил ада и вечных мук, но не может попасть в рай по независящим от него причинам. Но Лимб, созданный Верой, оказался далёк от привычного, ибо Россия — многонациональная страна и своё представление о загробном мире внесли многие. И мы получили то, что имеем: мульти- культурный, религиозный и даже исторический микс — Лимб, в котором нашли приют вообще все души. По крайне мере все те, кто ассоциировал себя с культурой и религией России.
У других стран и религий имелись свои загробные миры — небольшие анклавы на третьем уровне Астрала. Все они были разделены, но чисто номинально: и души, и живые путники вполне могли преодолеть барьеры — для сознания нет границ, в отличие от стран. Находилось немало желающих встретиться с душами недавно почивших.
Я и сам надеялся, что сумею добраться до этого уровня в ближайшие годы.
— Я учусь различать ауры людей, — нехотя признался я. — Правда, если честно, запомнил ещё не все цвета и оттенки. Да и плохо даётся расшифровка цвета на эмоциональном плане. Зато болезни по яркости ауры могу определить. По крайне мере самые большие дыры заметить.
Внутренний монолог на заднем фоне сознания к этому моменту пришёл к выводу, что рабочие моменты хоть во многом и были неприятны, но оставались необходимы. Да, я их вспоминал нечасто, но они меня многому научили, потому копаться там не особо результативно. Но в таком случае, где мне искать личный кошмар?
— Тогда скажи, какая у меня аура? — приподняла мордочку Блекджек.
— Красный. Жёлтый. И совсем немного черного, — честно признался я. — Очень простое сочетание, даже я расшифрую. Красная энергия — это здоровое эго. Хотя в негативном ключе алый цвет может обозначать гнев, беспощадность, беспокойство или нервозность. Жёлтый — цвет пробуждения, оптимизма, легкомысленного характера, вдохновения и ума. Чёрный указывает на беспощадный характер по отношению к себе или другим. Также говорит о проблемах в прошлом, пережитом гневе, горе или проблемах со здоровьем.