— Не хочу, — мрачно ответил Риккерт, прошел по комнате и сел на одно из кресел, не вынимая рук из карманов.
— А орешки? — спросил Ларс с любопытством.
— Срать я хотел на орешки.
Ларс присвистнул.
— А родители в курсе, что ты такие выражения употребляешь? — почти не улыбаясь, спросил он.
Риккерт дернул плечом.
— Им наверняка все равно.
Он сгорбился в кресле так, что головы почти не было видно. Только что капюшон не натянул. Ларс задумчиво постучал пальцем по подбородку, разглядывая ребенка, который был больше похож на подростка. И это всего в одиннадцать лет.
— Твоим родителям совершенно точно не все равно, — уверенно сказал он. — Хочешь, проверим?
— А смысл?
— Если я окажусь прав, ты будешь месяц отдавать мне свои карманные деньги.
Риккерт поднял голову и настороженно посмотрел на Ларса, ответившего на его взгляд широкой ухмылкой.
— Какой-то не очень смысловой смысл, — подумав, сказал Риккерт.
— Очень смысловой! — горячо ответил Ларс. — Я на эти деньги шикану так, что тебе и не снилось!
Он расплел ноги, встал, подошел к Риккерту и легонько ткнул его кулаком в плечо.
— Твоим родителям не все равно, Рик.
Риккерт очень по-взрослому вздохнул и посмотрел снизу вверх.
— Почему не ты мой папа? — тоскливо спросил он.
— Э, нет, парень, — Ларс присел на корточки и положил руки на колени Риккерту. — Твой отец — самый счастливый чувак на свете, потому что у него есть ты. А у тебя есть он. Это же хорошо.
Риккерт пожал плечами и на миг стал так похож на Бернара, что Ларс закусил губу.
— А как ты собирался проверить моих родителей? — отведя глаза в сторону, спросил Риккерт.
Ларс очень серьезно ответил:
— Я думал продать тебя цыганам.
Риккерт уставился на него во все глаза, и Ларс заухмылялся.
— У нас новый комиссар как раз из цыган, — пояснил он. — У нее наверняка есть связи.
Риккерт покачал головой, в этот раз почти полностью копируя мать.
— Давай лучше шоколадку.
Даже если бы Густаф не подпрыгивал всю дорогу, пытаясь представить, каким будет его первый, такой важный полевой выезд, Марк все равно не смог бы успокоиться. Машины Третьего децерната только нырнули в узкий проем между двумя домами, подкрадываясь к зданию библиотеки с торца, а волосы на руках Марка уже зашевелились и встали дыбом. Марк мог не верить никому и ничему, но своим животным инстинктам верил. Судя по тому, как Агнешка укуталась в свой свитер, а Бернар сосредоточенно хмурил брови — они все чувствовали одно и то же. Только, может, не настолько ярко, как их обер.
И только Густаф ерзал на заднем сидении, то и дело задевая ногой колено Агнешки, пытающейся забиться в самый дальний угол от него. Наконец она не выдержала и ровным голосом сказала:
— Хватит. Отсядь.
Густаф замер. Бернар улыбнулся зеркалу заднего вида. Марк тоже улыбнулся, потер предплечья и взялся за ручку в дверце рядом с собой. Их джип проехал мимо ряда машин с единицами на боках, которые потихоньку, задом пятились с небольшой площадки перед библиотекой.
Марк вышел из машины как раз в тот момент, когда захлопнулась дверца последнего автомобиля человечников.
— Эй, Леджервуд!
Марк наклонился к опущенному окну машины, одновременно приседая в реверансе.
— Фрау ван Тассен.
Марк протянул руку через окно, и женщина пожала ее коротким уверенным движением. Ван Тассен совершенно не был похож на мать, которая свои немалые годы носила с удовольствием и даже гордостью. Во всяком случае, они никак не мешали ей появляться на всех более или менее значимых заданиях человечников и, конечно, на официальных мероприятиях, которые в Первом децернате, в отличие от Второго и Третьего, очень любили.
— Что там?
Марк мотнул головой в сторону здания библиотеки, облицованного зеркалами и стеклом. В зеркалах множились черные машины с красными вкраплениями и взволнованные, бегающие туда-сюда полицейские.
Фрау ван Тассен покачала головой.
— Мне не понравилось то, что я там увидела. Тебе тоже не понравится, мальчик.
— Работа у нас такая, — Марк дернул плечом. — Это точно наше дело?
— Милый мой, я вырастила двух магов, неужели ты думаешь, что я не отличу обычные разрушения от магических? — фрау ван Тассен попыталась улыбнуться, но было видно, с каким трудом ей это далось.
— Я не знал, что у Абеля есть брат, — риторически заметил Марк.
— У него и нет брата, — уклончиво ответила фрау ван Тассен и начала поднимать стекло.
— Передавайте ему привет, — Марк отлепился от дверцы и махнул рукой.
— Это ты ему привет передавай. Ты его чаще видишь теперь. Удачи, мальчик.
Стекло поднялось, на несколько мгновений совместив в себе изображение лица фрау ван Тассен, нашивок на закатанных рукавах куртки Марка, блика от его часов и угла библиотеки, после чего машина тронулась.
Волки стояли в ожидании, а Густаф уже умчался к Тео, который был в библиотеке.
— Что она сказала? — спросила Агнешка, поправляя ворот своего свитера в окне их джипа.
Марк ухватил ее за косу, девушка зашипела и отошла за плечо Бернара.
— Ничего хорошего, — ответил обер. — Я иду внутрь, вы ждете меня здесь. Поболтайте с двойками, выведайте, что они знают. Вон, их комиссары едут.
Хаммер с цифрой «два» на боку, немного похожий на маленький танк, притормозил за ними.
Из-за руля вышел один комиссар ван Тассен, совсем немного разминувшийся со своей матерью, и сразу же подошел к ним.
— Что там?
— Еще не знаем, — ответил Марк. — Тебе мама привет передавала.
— Твоя? — удивленно спросил ван Тассен, поднимаясь по ступеням.
— Нет, твоя, — Марк топал следом.
— Ладно.
В библиотеку они вошли вместе.
Но ван Тассен прошел вперед, а Марк остался у входа, оглушенный разом со всех сторон.
Удушающий запах был повсюду, как будто это не место убийства, а бассейн, который под завязку наполнили свежей кровью. Криминалисты закрыли все окна, поэтому удушающий смрад обрушился на вошедших и окутал их с ног до головы.
Ван Тассен прикрыл рукавом нос и уже здоровался с комиссарами, в том числе и со своим напарником, приехавшим раньше, а Марк еще даже не сумел справиться с желанием заскулить и броситься вон из этого проклятого места.
Слишком много крови — это точно был не один человек.
К нему подошел Тео, настойчиво взял за плечо и сжал. Руку неприятно кольнуло, как при уколе анестезии в стоматологии, и Марк смог, наконец, вздохнуть.
— Может, я пойду? — тихо спросил он у Тео.
— Ты нам нужен, — мягко ответил комиссар. — Хотя бы попробуй. Или мы позовем Петерса.
Марк тряхнул головой, вырвал немеющую от магии руку и решительно нырнул вперед.
Не хватало еще, чтобы кто-то посмел подумать, что обер с чем-то не справился и пришлось звать на подмогу его подчиненных.
— У тебя же насморк, тебе должно быть нормально, — вяло съехидничал Марк, становясь рядом с ван Тассеном и Кристенсеном.
— Тут, нахрен, никакой насморк не спасет, — буркнул ван Тассен.
Его напарник согласно кивнул.
Читальный зал библиотеки, в которой Марк оказался в первый раз в жизни (именно в этой библиотеке, хотя и вообще библиотеки Марк посещал в последний раз давно: еще во время учебы в университете; в остальном же стереотип о том, что оборотни не очень умные создания, он поддерживал так же успешно, как и некоторые другие), был пуст, если не считать полицейских. Густаф ползал по полу с блокнотом, что-то воодушевленно зарисовывая. Комиссары стояли полукругом, обреченно рассматривая пол перед собой. Марк, чувствуя, как начинает кружиться голова от запаха, едва перебитого магией Тео, прислонился к ближайшему столу спиной.
— Эй, осторожнее, — шикнул на него Густаф, подползая под стол со своим вечным блокнотом.
— Чего тебе, стажер? — раздраженно отозвался Марк.
Комиссары обернулись на его голос, и Ружа сделала легкое движение рукой, приманивая его к себе. Марк отлепился от стола и неохотно подошел к ней.
— Давай помогу.
— Цветами вонять будет?
Марко прижал запястье к носу. Даже собственная кожа пахла кровью — она отдавалась на языке и в горле склизкой пленкой. Еще немного сильнее — и запах было бы видно.
— Не будет.
Ружа слабо улыбнулась и сняла с пальца одно из своих колец. Марк взял его в руку и придирчиво рассмотрел: фианит, а может, простая блестяшка, старое черненое серебро, а может, мятый алюминий. Марк очень плохо разбирался в украшениях, кроме тех, что носил сам. Да и те были большей частью подарены разными людьми.
Марк сжал кольцо в ладони, и оно тут же начало нагреваться. Марк привык с самого детства, что все вокруг него имеет свой запах. И в библиотеке все тоже должно пахнуть: люди, магия, столы из икеи, а уж что говорить о книгах в дешевых и дорогих переплетах?
Кольцо обожгло ладонь, и Марк от неожиданности его выронил. Потянулся поднять, но кольца уже не было. Запахи обрушились на него неожиданно и сильно: стол оказался из самого настоящего дуба, хотя руки бы вырвать тем, что клеит под столешницу мятные жвачки; цветами от цыганской магии и вправду не пахло; то ли кошелек, то ли ремень из натуральной кожи — новое приобретение ван Тассена; сильно пахло духами, которыми пользовался Кристо, а может, это был Тео…
Марк опустился на пол, только сейчас поняв, почему Густаф ползает — он следовал за кровавыми линиями, расчерченными по полу. Марк шмыгнул носом.
— Комиссар Пыслару, комиссар Орд, — начал бормотать он, загибая пальцы. — Еще комиссар, еще комиссар… Стажер. Работников библиотеки — трое. Нет, четверо — у двоих одинаковый резус фактор, может, родственники. Человечники натоптали, но все — свои. Их свежих запахов это — все.
Марк потер виски, посмотрел на Тео, который протянул ему руку, чтобы помочь встать.
— Тео, ты читаешь книжки? — вдруг спросил Марк.
— Конечно, — ответил Тео.
— А в эту библиотеку записан? — Марк взялся за его руку и легко поднялся на ноги.