— За время обучения в лагере было проведено достаточно тестов, чтобы мы могли говорить о девяностопроцентной уверенности, — сухо ответил Марк. — За точность могу поручиться не только я, но и второй инструктор, а также официально зафиксированные результаты проведенных экспериментов.
— Хорошо, значит, этот вопрос можно считать закрытым, — кивнув, сказал Тео. — Что с охранником?
— У него безупречное алиби, — подала голос Элис. — Всю ночь провел дома, на другом конце города. Его видели соседи по лестничной площадке примерно за пятнадцать минут до ориентировочного момента убийства и потом еще несколько раз спустя короткое время после. У него не хватило бы времени, чтобы добраться до библиотеки даже при помощи портала, подготовить место преступления, совершить убийство и вернуться обратно.
— А что с магическими следами? — Тео взял со стола ручку и принялся вертеть ее в пальцах.
— По нулям, — голос Ружи прозвучал немного слишком резко, и она кашлянула, прежде чем продолжить. — Можно было бы обратиться к двойкам за помощью нюхача, но в этом нет смысла. Все отпечатки надежно стерты. Такое ощущение, что в библиотеку вообще никогда не приходили маги.
— И даже на самом месте убийства? — спросил Тео.
Ружа покачала головой. Серьги качнулись, тихонько звякнули и тут же снова застыли, как будто придержанные невидимой рукой.
— На месте убийства было слишком много магии, чтобы ее можно было стереть полностью, но то, что осталось, невозможно идентифицировать в принципе. Аура убитых дает такое искажение, что становится дурно даже просто при попытке заглянуть поглубже. Это не след, это какой-то чудовищный клубок. Как будто кто-то взял и смял все, что там было, в один ком — магию, ауры людей, все…
Ружа отвела взгляд от Тео и уставилась в стол перед собой.
— С телами то же самое, — сказала Элис и тут же спохватилась. — Но, наверное, об этом должен докладывать Джейк?
— Говори уже ты, — прошелестел Джейк, отлетая от стола.
— Трое погибли от травм, несовместимых с жизнью, — продолжила Элис. — Множественные разрывы внутренних органов, переломы костей, вырезаны глаза и языки. Подробный список увечий должен быть у криминалистов. Смерть четвертого наступила от кровотечения. Его зафиксировали на стене и вскрыли бедренные артерии. Судя по всему, смерть всех четверых наступила практически одновременно.
— То есть убийц было несколько? — спросил Тео.
Элис покачала головой.
— Это мог быть один маг, но очень сильный, — вместо нее ответила Ружа. — Библиотекарей как будто смяли в кулаке.
В наступившей тишине было слышно, как кто-то шумно сглотнул.
— Что с рисунком на полу? — спросил Тео. — Удалось выяснить, что он означает?
— Я пока не нашла ничего похожего, — нехотя ответила Элис. — Но я продолжаю поиски.
Джейк подплыл обратно к столу и покашлял, привлекая к себе внимание.
— Есть еще один момент, — мрачно сказал он. — Анализ ДНК показал, что крови четвертого на полу библиотеки крайне мало. Ее не просто выпустили, ее собрали и унесли с собой.
— Вампиры? — предположил Марк.
Элис покачала головой.
— Вампиры не хранят кровь, — сказала она. — Они предпочитают свежий feed.
Марк посмотрел на нее с интересом. Если бы Элис говорила на нижнеземельном, еще можно было бы списать эту оговорку на плохое знание языка, но она сбилась на родной язык. Назвав кровь кормом для вампиров — как для животных.
— Вполне возможно, что кровь унесли, чтобы использовать в дальнейшем, — не обращая на него внимания, говорила Элис. — Заклинаний, где необходима человеческая кровь в таком количестве, много, но все они относятся к запрещенным. За последние несколько десятков лет зафиксировано меньше ста случаев их использования. И почти всем этим случаям был присвоен код «один-ноль».
Атмосфера в кабинете, и так не слишком светлая, окончательно превратилась в мрачное молчание.
— Возможно, кровь нужна не для одного заклинания, а для нескольких, — наконец сказала Элис.
Ружа, сидевшая рядом с ней, застонала и взялась за голову. На этот раз серьги звенели беспрепятственно, но их звон, казалось, тонул в сгустившемся воздухе.
— Это будет еще хуже, — глухо сказала она, массируя виски. — Заклинания, в которых используется человеческая кровь — это всегда…
Она не закончила предложение, но и без этого было понятно, что ничего хорошего Третий децернат не ждет. Как, похоже, и весь Маардам.
Это было странное чувство: когда ты понимаешь, что другие могут испытывать то же, что и ты, но не хочешь этого признавать. Марку было плохо, буквально как с похмелья, если бы у оборотней оно было затяжным и сильным. То количество крови, добытой не без использования магии, оставило такой изрядный след, что Марк не знал, готов ли он вообще допустить своих ребят до места преступления. Он не хотел, чтобы они чувствовали то же самое.
Марк был зол на себя, почему-то на Тео, на начальство, мэра города, бога, синоптиков, луну в Венере, тех, кто хлопает дверью, когда ее можно просто прикрыть, тех, кто выключает кондиционер, тех…
Агнешка ткнулась носом ему в плечо и что-то пробубнила.
— Чего? — мрачно переспросил Марк, подталкивая ее плечом.
Агнешка потерла ушибленный нос и повторила:
— У нас неприятности.
— Да что ты говоришь! — сделал вид, что удивился Марк. — У нас никогда в жизни не было неприятностей, и вдруг…
— Смешно, — прервала его Агнешка. — Нас Инспектор ждет. Нас — это нас всех, — пояснила она так, как будто от повторения становилось понятнее.
Но Марк ее понял.
— А самое херовое знаешь, что?
— Догадываюсь, — еще сильнее помрачнел Марк. — Одежда, да?
Судя по кислому лицу Агнешки, обер попал в яблочко. В самую больную тему для всего Третьего децерната и оборотней особенно — дресс-код.
— Марк, у меня нет классической одежды, — тоскливо протянула Агнешка.
Для девушки она в принципе была очень неприхотлива в одежде: футболки и джинсы ее вполне устраивали.
— Ничего, попросим Тео наколдовать тебе юбку, — предложил Марк, за что чуть не схлопотал по носу. — Чтобы она пропала в самый важный момент, как тогда…
— Ага, — невесело хмыкнула Агнешка, отлично помнившая это «тогда». — Ладно, пойду, неразлучников порадую этой новостью…
Она поднялась, чтобы уйти.
— Что, серьезно, только мы идем? — Марк ухватил ее за рукав толстовки. — А комиссары?
— А комиссары сами в шоке, — ответила Агнешка, осторожно вытянула из его пальцев свой рукав и все-таки удалилась.
Марк подумал и лег на составленные рядком стулья. На этот раз он не выспался не потому что всю ночь развлекался, а потому что, наоборот, никак не мог уснуть. Да лучше б в клуб пошел — все какая-то польза.
Инспекторы — начальство, стоящее над комиссарами, но такое же далекое от них, как комиссары от рядовых — почти никогда не назначали аудиенции простым смертным. Комиссары, конечно, иногда ходили к ним на поклон — при повышении, переводе или с отчетом по особенно важным заданиям, — но оборотни были у Инспектора всего один раз. В тот день, когда они закончили обучение в лагере, и Марк со вторым инструктором представляли их Инспектору. Впрочем, оборотням ничего делать не приходилось: за них отдувались инструкторы. Марк тогда сказал, что у него такое ощущение, как будто бы он защитил еще один диплом, а то и не один.
Оборотни были любимым проектом Инспектора, поэтому он был к ним весьма строг.
Судя по шуму из-за плохо прикрытой двери, Ларс с Бернаром тоже были не в восторге от новостей.
Агнешка все-таки обошлась без магии Тео — попросила у соседки платье. В нем она чувствовала себя неловко, постоянно одергивала задирающуюся юбку, хрустела пальцами и постоянно ворчала.
— Я чувствую себя трансвеститом, — пожаловалась, наконец, она.
Марк глянул на нее в зеркало заднего вида.
— А нам нравится. Да, Ларс?
Воюющий с галстуком Ларс согласно кивнул.
— Это потому что вы извращенцы оба, — резюмировала Агнешка.
Марк только улыбнулся в ответ, Ларс вообще не обратил внимания на ее выпад, слишком увлеченный завязыванием узла, а Бернар согласно хмыкнул. Он сегодня был не за рулем и нервно поглядывал на дорогу, как будто только и ждал, что сейчас обер завезет их в ближайший канал, где потопит вместе с казенным имуществом, то есть, с машиной.
— Мы приехали, — сообщил Марк перед тем, как затормозить, и в его голове прозвучало что-то, очень похожее на отчаяние.
За вчерашний вечер они успели перебрать массу вариантов, вплоть до самых фантастических и ужасных, но так и не смогли придумать ничего жизнеутверждающего. Поэтому теперь ехали к Инспектору в твердой уверенности, что их всех увольняют.
Кабинет Инспектора располагался в здании Городского Совета. Хмурые охранники проверили их документы, досмотрели, а осознав, что перед ними оборотни, которым, в общем-то, не требуется оружия, чтобы натворить бед, помрачнели еще больше. Один из охранников взялся довести их до кабинета.
Марк постучал и первым сунулся за дверь. Их встретила немолодая секретарша, буркнувшая себе под нос что-то нелестное про волков, и жестом предложила пройти в следующую дверь.
За дверью их ждал Инспектор.
— Обермейстер Леджервуд со вверенным ему отрядом прибыл, — не очень уверенно отчитался Марк, делая шаг вперед.
Никто, даже он, не знал этого точно, но все были уверены — Марк в любом случае возьмет вину на себя, что бы это ни было.
Оборотни угрюмо молчали.
Инспектор поднялся из-за своего стола. Это был немолодой мужчина с неправильными чертами лица: массивная нижняя челюсть, когда-то явно сломанный нос. Зачесанные назад волосы с редкой сединой открывали высокий лоб, что не делало это лицо правильнее.
Марк стоял, сцепив перед собой руки. Инспектор улыбался.
Он подошел и пожал каждому руку, после чего вернулся за свой стол.
— Присаживайтесь, — Инспектор широким жестом указал на стулья.
Терпеливо дождавшись, пока все рассядутся в полной тишине, он продолжил: