л взгляд и кивнул старику за прилавком:
– Есть что-то простое… Фляга, плащ, ремень? Без чар. Надёжное. Дешёвое.
Демон слегка усмехнулся, поставил нож и отложил точильный камень:
– Есть всё. Если не умрёшь в первую ночь – вернёшься за настоящим добром.
И Андрей знал, что так оно и будет. Потом он неторопливо перебирал снаряжение на одной из пыльных полок, где среди старых бурдюков, свёрнутых кожаных ремней и явно бывших в употреблении накидок, его взгляд зацепился за тонкий свернутый свиток, затянутый в потрепанную кожаную ленту. Бумага выглядела сильно поношенной, края были обтрепаны и заляпаны грязью, да и запах от неё шёл стойкий – плесень, влага и кровь. Он осторожно развязал ленту и развернул свиток прямо на прилавке.
– Что это?.. – Тихо пробормотал он себе под нос, разглядывая неровные, наспех выведенные линии, которыми была схематично изображена местность. На бумаге обозначались лишь внешние и пограничные земли, прилегающие к границе так называемого Поля Брани Древних Богов. Были схематично нарисованы руины, изогнутые ручьи, некие насыпи, помеченные символами, а кое-где стояли метки вроде “бездонная трещина”, “место скопления падальщиков” или просто “не лезь”.
Он провёл пальцем по одному из участков, где от некой точки расходились лучи – как будто взрыв или эпицентр чего-то серьёзного. Там был едва различимый знак, похожий на древнюю руническую вязь. Ниже стояло: "Обугленный Купол".
– Интересная штука… – Заметил Андрей, не поднимая головы. – Сколько за неё?
В этот момент раздался низкий, хрипловатый смех. Продавец, тот самый пожилой демон с костяными наростами на скулах, сидевший всё это время, привалившись к стене, хмыкнул и сплюнул в сторону костяной чаши.
– Ты, значит, один из тех, кто верит, что карту можно купить в лавке, как буханку хлеба?
Он медленно встал, опершись на витую трость с вкраплёнными осколками кварца, и подошёл к Андрею. За спиной послышался тихий смешок ещё одного помощника в углу – того самого, что всё ещё возился с флягами.
– Это… – Продавец постучал костяшкой пальца по свитку. – Это обрывок. Полезный? Возможно. Особенно если не хочешь помереть в первой же яме. Но это даже не карта, а так – напоминание, что дураков в тех землях всегда было много.
– А настоящая? – Тут же спросил Андрей, не поднимая глаз.
– Настоящая карта? – Демон засмеялся громче, зычно, с хрипами, и даже постучал по деревянному стойлу кулаком. – Никто не продаст тебе настоящую карту, пацан. Ни за серебро, ни за золото. Такие вещи рисуются кровью. И не один раз. Знаешь, сколько искателей сгинуло за каждой меткой, за каждой тропой, за каждым колодцем с питьевой водой? – Он ткнул пальцем в свиток. – Вот этот участок, видишь? Там трижды пропадали целые отряды. Довольно многочисленные. Один вернулся. Хромой, одноглазый и немой. Только вот успел начертить кое-что. Вот оттуда и пошло.
Он обернулся к витрине, вытащил оттуда резной амулет с трещиной посередине и швырнул на прилавок:
– А вот это – то, что нашли на нём, когда он умер у ворот через два дня.
Андрей кивнул, хмуро рассматривая карту. Он понимал, что это лишь намёк. Карта не вела вглубь. Не показывала артефактов. Но, чёрт побери, это было хоть что-то. Пусть даже просто для ориентира, для понимания того, куда не стоит идти в одиночку.
– Возьму, – произнёс он.
– Конечно, возьмёшь, – ухмыльнулся демон. – Лучше с этим, чем без ничего. Даже если половина здесь – чушь и домыслы, вторая половина может спасти тебе шкуру.
Андрей свернул карту, аккуратно перевязал ремешком и сунул в поясную сумку, бросив на прилавок несколько монет. Продавец с шумом сгреб их, снова хмыкнул и добавил:
– Запомни, "новенький": если кто-то когда-нибудь предложит тебе точную карту глубинных зон… – Он медленно наклонился ближе, и в голосе зазвучал рокот. – …то либо он тебе просто врёт, либо готовит тебя на заклание. Потому что, если она правдивая, то значит, с ней ты умрёшь последним. Понял?
Андрей молча кивнул. И вышел из лавки, чувствуя, как запах пота, кожи и старых чернил всё ещё цепляется за его одежду.
Всё ещё ощущая под пальцами шероховатую текстуру старой карты, парень неспешно шагал по вымощенной грубыми плитами торговой площади, погружённый в свои мысли. Под ногами еле слышно попискивали мелкие камни, кое-где проступали старые пятна крови, впитавшиеся в камень так глубоко, что стали почти неотличимы от цвета самой мостовой. Этот город жил жадным, торопливым ритмом пограничного мира – и умирал в нём тоже часто.
Он медленно обводил задумчивым взглядом другие лавки, словно прорезанные в стенах укреплений, каждая из которых казалась одновременно и местом торговли, и укрытием на случай штурма. Широкие ставни, петли, покрытые слоем копоти, тяжёлые дверные косяки с насечками защитных рун. Здесь ничто не строилось для красоты – всё, даже витрина с амулетами, имело второе, оборонительное назначение.
На мгновение он остановился перед лавкой с подвешенными у входа пучками сушёных трав. Запах был терпкий, резкий, будто смесь сухой лаванды, жжёной смолы и медных монет. Над входом висела табличка, покрытая тонкой паутиной:
"Настои, зелья, мази. Без гарантии, но с верой."
Внутри было темно. За прилавком, в тени, сидела невысокая демоница с кожей, будто из шершавого красного граната, и огромными глазами, которые казались слишком влажными, как у лягушки. Её рука, увешанная кольцами и браслетами из когтей и костей, лениво поднялась в приветствии.
– Глядишь… Ищешь… Не болеешь, но предчувствие дурное, да? – Сказала она сипло, почти не открывая рта. Андрей в ответ коротко кивнул и сделал вид, что заинтересован в покупке. Он медленно и вдумчиво перебирал бутылочки, вдыхал их ароматы, изучал вязь на наклейках.
"Настой против скверны кожи",
"Для восстановления дыхания после ядовитых болот",
"Против метки крови (не действует на пятно древнего рода)" – последняя подпись была особенно занятной.
Он выбрал две маленькие бутылочки, одну с густой чёрной жидкостью, вторую – с золотистым настоем, похожим на светящееся масло. За них он заплатил три серебряных, получив в придачу шепчущее предупреждение:
– Если начнёт жечь – не бойся. Лучше жечь, чем гнить.
Он улыбнулся краешком губ и покинул лавку, вновь оказавшись на шумной площади. Здесь витала смесь звуков – тяжёлое дыхание ездовых тварей, крики торговцев, звон кованных кольчуг и хруст шагов по камню. Мимо прошёл отряд искателей – двое магов в странных шлемах и четверо крепких демонов с длинными копьями, покрытыми шрамами и высохшей бурой кровью. Все они смотрели перед собой, но один – самый младший, с серыми рогами – бросил на Андрея быстрый взгляд, полный настороженного интереса.
В последнее время он слишком часто чувствовал на себе эти взгляды. Где-то в толпе, кто-то определённо следил за ним. Может быть, стража. Может, кто-то из тех демонов в трактире. А может и случайный скупщик, который ищет “новичков” с жирным кошельком и слабой охраной.
Поэтому он прошёл дальше – мимо лавки с походными щитами, за которыми прятались тела мутантских жуков, высушенные и закованные в железную оправу… Мимо палатки, где продавались свёрнутые коврики с наложенными рунами сна и защиты… И даже мимо стойки, где старик с чёрными червями вместо волос продавал “письма домой” – амулеты, способные передавать обрывки мысли сквозь километры скверны. Цена – как за жизнь. Но Андрей не останавливался. Он просто шёл, не давая себе ни шагу в сторону от размышлений.
“Если я пойду в одиночку, то стану потенциальной мишенью. Если присоединюсь к группе, то меня могут разоблачить. Единственный путь, быть среди, но вне. Найти способ двигаться рядом с другими, но оставаться самому себе хозяином.” – И сейчас ему нужно было придумать не просто маршрут. Ему нужно было создать роль, образ. Кто он – одиночка, странник, лекарь, погонщик, чудак с проклятием? Он должен был заранее продумать свою легенду, ведь за пределами этого города каждый неверный шаг может обернуться гниющим телом в кустах, если не хуже.
Наконец он свернул в небольшой закуток, между двумя лавками, где стоял древний высохший фонтан – вода в нём уже очень давно превратилась в вязкую слизь. В этом месте Андрей присел на камень, достал одну из настоек, сделал вид, что нюхает её, а сам продолжал оценивать карту в голове, которую постепенно выстраивал из отрывков слухов, наблюдений и того старого обрывка.
“Сначала мне нужно добраться до урочища с Каменными Псами. Потом – через серую чащу. Там – влево, к старой реке. Дальше – заброшенные руины, где обитают крылатые падальщики. Если повезёт, я смогу миновать третью гряду и выйти к самому краю Пустоты…”
Он поднял глаза к небу, затянутому пепельными облаками, из которых свисали редкие капли серой мороси. Ветер принёс звук – удары кузнечного молота и мягкое потрескивание рунических печей. Всё в этом городе жило предчувствием опасности. И Андрей знал – время уходить постепенно приближалось. Но уходить нужно было правильно. В нужное время, с нужной подготовкой, и – если повезёт – без следа.
Андрей неспешно шагал вдоль ряда прилавков на торговой площади, словно просто прогуливался, будто без цели. На самом же деле, каждый его шаг, каждый поворот головы был продуман. Он не просто ходил – он вслушивался, всматривался, впитывал.
Словно хищник, притаившийся среди высоких трав, он выхватывал из воздуха отдельные фразы, полуфразы, обрывки обсуждений:
– …говорю тебе, та яма с костями не просто так закрыта рунами, там печать древнего рода…
– …половину группы разорвало, когда они сунулись в Поганую расщелину…
– …всё, что с юга от Чёрной гряды – смерть. Или хуже…
Голоса были разные. Хриплые… Сиплые… Визгливые… И даже шепчущие, будто кто-то боялся, что его услышат. В воздухе пахло пряностями, гарью и ветреной пылью. Караваны уже готовились к следующим походам. Ящеры рычали, сбруи лязгали, искатели ругались и договаривались, оценивая шрамы друг друга как резюме.