илось диктовать жене, но ему нужно было это озвучить – раскаяние терзало писателя. К сожалению, умер Павел Иванович через два года после выхода книги, так и не дождавшись принятия закона о гражданских правах староверов.
Лишь при Николае II старообрядцы получили религиозную свободу. И уже в нашу эпоху, в 1971 году, Русская православная церковь согласилась с тем, что все обряды, и старые, и новые, введенные при Никоне, «равночестны и спасительны».
Хочется сказать, что старообрядчество являлось одной из экономических составляющих Нижегородской области. Это обусловливалось тем, что земля края не могла похвастаться плодородием, а выживать было нужно, поэтому в общинах практиковали золотошвейное, столярное дело, ткачество, роспись посуды, работу по металлу и т. д. Секреты многих народных промыслов хранили именно старообрядцы. Они отличались трудолюбием, дисциплинированностью, любовью к порядку, сообразительностью. Неслучайно многие купеческие династии – Бугровы, Блиновы, Мамонтовы и другие – были старообрядцами.
Ярмарка ли, торгово-промышленная выставка ли – везде в организации подобных событий одну из важных ролей играли купцы-староверы. Вообще старообрядческое купечество – это крайне интересное явление. Если вдруг какой-то купец испытывал финансовые трудности, то он мог найти помощь у своих собратьев, что позволяло снова встать на ноги. Собственно, взаимовыручка давала возможность многим старообрядческим родам процветать и развиваться. Кроме того, благодаря купцам-старообрядцам сохранялось историческое и культурное наследие – многие из них занимались коллекционированием рукописей, икон и пр. Посему тема купцов вообще и купцов-староверов в частности будет более подробно изложена в следующей главе.
Глава восьмая«Лучшие люди на низ и верх ходят…»
Прибыль превыше всего,
но честь превыше прибыли.
Нижегородское купечество прославилось на всю страну милосердием, благотворительностью, щедростью, готовностью прийти на помощь обездоленным и нищим. Купцы считали, что какие бы препятствия ни стояли на пути, всегда нужно приносить пользу отечеству, и впоследствии это окупится сторицей. Не зря большинство из них придерживалось четырех заповедей: добро наживать путями праведными, добытое употреблять с разумом, не жалеть доли для тех, кто в нужде, попусту не искушать судьбу. Поэтому имена свои они обессмертили великими делами, и помнят их до сей поры наравне с учеными, художниками и поэтами. Вклад в развитие Нижегородского края они внесли огромный.
Итак, в XIX веке основным экспортным товаром являлся хлеб. Давайте немного пройдемся по трем знатным родам нижегородских «хлебных королей»: Бугровы, Блиновы, Башкировы.
Основатель рода Бугровых – Петр, сын Егоров (1785–1859) – родился в деревне Тоскуйки, затем семья перебралась в Попово. Жил Петр не с матерью, а с мачехой, поэтому ему рано пришлось начать работать. Летом был сначала подпаском, потом деревенским пастухом. Зимой нанимался в работники в богатую семью Прохоровых, глава которой имел сапожную мастерскую и мельницу. Сообразительный Петр быстро научился валять валенки и шляпы и узнал азы мукомольного дела. Но спустя время ему пришлось уйти из этого дома, так как он и хозяйская дочь решили связать себя узами брака, а родитель невесты своего согласия не дал. Так что Петр увез девушку и тайно обвенчался с ней. Возвращаться в дом мачехи и отца он не хотел, на приданое можно было не рассчитывать, и чтобы обеспечить семью, Петр нанялся в бурлаки. Он быстро заработал репутацию добросовестного, непьющего (он из старообрядцев) работника, и его назначили сначала в «бугры» (типа бригадира группы из десяти бурлаков), а затем служащие Соляной конторы помогли ему перейти из бурлаков в грузчики государственных соляных амбаров, после чего его перевели в сплавщики казенной соли. Главное место соледобычи было Нижнее Поволжье, вверх по Волге шли груженые баржи, а вниз – уже пустые. И на них Петр стал возить в низовья Волги различный шерстяной товар – валенки, чулки, шляпы – и продавать. Польза получалась обоюдной: покупая у земляков товар, он помогал им зарабатывать, сам реализуя его потом значительно дороже. Так Петр скопил хорошую сумму денег. На тот момент оттаял и тесть, который поспособствовал, чтобы зятя приняли в крестьянскую общину и выделили место под дом. В 1828 году толкового Петра сделали головой Чистопольского приказа Удельного ведомства. В 1829 году он взял у ведомства в аренду четыре мельницы на реке Линде, заключив договор на восемь лет за небольшую плату. Так как мельницы были старые и не функционировали, к 1833 году Петр Егорович построил новую большую мельницу. Ее назвали «Попихой» в соответствии с деревней Попово, с которой она рядом располагалась. В это время произошел резкий спад стоимости зерна во всем мире, а вот цены на муку не снижались. Соответственно молоть муку из дешевого зерна было крайне выгодно. И Петр Егорович стал разворачивать свою деятельность – по течению реки он выстроил три мельницы: «Володиху», «Середнюю» и «Оголихинскую», и арендовал мельницу «Березовскую», а затем направил свое внимание на покорение другого притока Волги, Узолы, где поставил мельницы «Бычиха» и «Чаботиха».
Блиновский пассаж на Софроновской площади в Нижнем Новгороде. 1900-е
Большим авторитетом Петр Бугров пользовался и у своих единоверцев, что немало способствовало успеху в коммерции, ведь именно среди старообрядцев можно было найти поддержку и деловых партнеров. Одними из таких оказалась семья Блиновых – Андрей Блинов и три сына, Федор, Аристарх и Николай, крестьяне из села Николо-Погост, хозяином которого являлся князь Репнин. Они торговали хлебом и поставляли зерно на мельницы Бугрова. В 1838 году Петр Егорович переехал из Попова в Нижний Новгород, через два года туда же перебрались и Блиновы, они выкупили волю у князя и приобрели недвижимость в городе. Петр Бугров очень тепло, как к сыну, относился к Федору Блинову, который возглавил семейное дело Блиновых.
Так образовалось крепкое содружество Бугровых и Блиновых, с ними долгое время никто не мог конкурировать, пока не появились в Нижнем Новгороде Башкировы.
Церковь Святых Космы и Дамиана в Нижнем Новгороде. 1870-е
Родоначальником богатства Башкировых стал Емельян Григорьевич (1804–1887), дворовой человек помещицы В.Н. Лишевой из села Копнино Нижегородского уезда. Он был хорошим портным, и хозяева отпускали его в Нижний Новгород для того, чтобы он во время ярмарки зарабатывал деньги на уплату оброка. Там Емельян завел портновскую лавку, которая приносила прибыль. Зимой он стал торговать сеном. А поднакопив денег, нагрузил небольшое судно нижегородскими товарами и отправился с ними в Астрахань. Дабы не платить расходы на транспортировку, Емельян вместе с сыновьями запрягся в лямку и тянул баржу. Так прошло несколько лет, пока не выкупились они на волю и не переехали в Нижний Новгород. Но после переезда и выкупа денег не осталось, поэтому пришлось одного из сыновей, Якова, отправить в примаки[47] к хлебному торговцу Доможирову. Женившись на дочери торговца, Яков сначала все дело взвалил на свои плечи, а после смерти тестя унаследовал его имущество. Так у Башкировых появились средства для аренды мельницы на Линде. С того момента и началось многолетнее противостояние с Бугровыми. Башкировы первыми начали делать в Нижегородской губернии крупчатку. В 1880-е годы они вышли не только на всероссийский рынок, но и на международный – их муку употребляли знаменитые московские булочные, муку от Башкировых везли в Финляндию, представительства торгового дома Башкировых имелись в Гамбурге, Любеке, Берлине. Продукция семьи участвовала во Всероссийской художественно-промышленной выставке в Москве в 1882 году и там удостоилась права изображать государственный герб на вывесках и рекламе, а в 1889 году мука Башкировых получила золотую медаль на Всемирной выставке в Париже. Это произошло уже после смерти основателя, Емельяна Башкирова. А в 1891 году три сына решили завершить совместный бизнес и разделить семейное имущество.
Хотелось более подробно остановиться на вкладе Нижнего Новгорода. В 1861 году мукомолы Блиновы на свои деньги замостили Софроновскую площадь и Успенский съезд к ней. Но это лишь малая толика тех благотворительных деяний, что они совершали. В 1871 году Городская дума, создав специальную комиссию, подготовила план постройки нового водопровода и рассчитала смету расходов (450 000 рублей). Объявили торги на выполнение работ, и их выиграла английская фирма, готовая реализовать проект за 417 000 рублей. Для того чтобы рассчитаться с исполнителем, Дума планировала взять заем в 450 000 рублей, а для его погашения хотели повысить налог с домовладельцев. В тот момент в Нижегородскую думу поступило заявление от братьев Федора, Аристарха, Николая Блиновых, Александра Петровича и Николая Александровича Бугровых и купца Устина Курбатова. Дабы освободить Нижний Новгород от займа, а домовладельцев – от повышения налога, они пожертвовали 250 000 рублей (Блиновы – 125 000, Бугровы – 75 000, Курбатов – 50 000 рублей). Они поставили условие: «Пользование водой из нового водопровода должно быть для всех сословий Нижнего Новгорода на вечные времена бесплатно». Увы, англичане оказались недобросовестными подрядчиками. Тогда по чертежам талантливого инженера-изобретателя В.И. Калашникова на заводе Курбатова были изготовлены новые машины для водопроводной системы. Однако ошибки англичан обошлись дорого, и купцы пожертвовали еще 75 000 рублей. Благодаря их стараниям новый водопровод был открыт 1 октября 1879 года. Всем благотворителям присвоили звание почетных граждан Нижнего Новгорода, а в 1887 году на Софроновской площади торжественно открыли фонтан, на котором находилась благодарственная надпись Блиновым, Бугровым и Курбатову (фонтан до наших времен не сохранился).