Сталин ничуть не изменился в лице, лишь в глазах его промелькнула хищная усмешка. Антонова же глянула на короля так, что тому стало неуютно.
– Если вы помните, Ваше Величество, мы неоднократно пытались предупредить ваше правительство, что в британском истеблишменте зреют нехорошие настроения, – сказала она. – Никакие буры не смогли бы совершить государственный переворот, если бы в ваших правящих кругах не существовала сильная прогерманская партия, поставившая себе целью перевести свою страну из стана врагов фашизма в стан борцов с коммунизмом. В конце концов, это именно в Британии была придумана сказка о высшей арийской расе, и это именно Британская Империя непрерывно враждовала с Россией последние сто лет своего существования. Мы помним тот отравленный нож, который ваш отец в конце прошлой войны вонзил в спину Российской империи, и не хотим для Советского Союза повторения судьбы государства-предшественника…
Король не выдержал ее взгляда и опустил глаза, коря себя за слабость духа. Он чувствовал себя так, словно на него давит невыносимый гнет, все ниже пригибая к земле, вынуждая соглашаться с этими людьми. Но он все еще пытался возражать – это было сильнее его; ему казалось, что тем самым он выполняет свой долг перед Британией.
И тут заговорил Сталин:
– Не стоит забывать и о том, господин Георг, что ваша страна стала одним из виновников развязывания всеобщей бойни, когда в тридцать восьмом году на Мюнхенской конференции, действуя в лице своего премьер-министра Чемберлена, она скормила Чехословакию набирающему силу нацистскому зверю. Гитлера требовалось натравить на Советский Союз, но перед этим его было необходимо укрепить и приободрить… Мы уже знаем, что малейшее сопротивление Англии и Франции планам этого новоявленного Аттилы на тот момент могло привести к военному перевороту, ибо господа германские генералы не хотели рисковать получить еще один военный разгром. Что было после Мюнхенской конференции, помнят все, и не вам упрекать советское руководство за то, что оно хочет предотвратить повторение этой истории когда-нибудь в обозримом будущем. Никогда больше с европейского направления на нашу советскую землю не должна прийти ни большая, ни малая война.
Голос советского вождя, размеренный и спокойный, с характерными модуляциями, рокотал в ушах короля, и в каждом слове тому слышалась вкрадчивая угроза.
– А буры… буры сражаются с нашим врагом честно и храбро, – продолжал Сталин. – У каждого из них за душой имеется личное германское кладбище, и наше командование высоко ценит этих храбрых и хладнокровных бойцов, по долгу службы большую часть времени проводящих во вражеском тылу.
– Но они предатели! – воскликнул король Георг, – и мы требуем их выдачи, чтобы свершить над ними правосудие!
Люди, сидящие в кабинете Вождя, переглянулись. И после кивка вождя заговорил человек, уже успевший приобрести в дипломатических кругах красноречивое прозвище «господин Горе Побежденным».
– Вы не в том положении, господин Георг, чтобы чего-то там требовать от советского руководства, – сказал спецпредставитель Верховного Главнокомандующего по иностранным делам, и голос его был таким ледяным, что короля пробрало до костей, – Ваша армия, сражавшаяся на стороне Гитлера, фактически уничтожена. Британские офицеры вели своих солдат на уничтожение под лозунгами войны против русских варваров и большевистской заразы, а во Франции про британские оккупационные войска рассказывают такие страшные вещи, что перед ними бледнеют даже преступления эсэсовцев всех мастей. Ваш флот, который после переворота успел уйти из Скапа-Флоу, сильно потрепан, изношен и не является реальной боевой силой. Но британские моряки, и еще немного летчики, сражаются с врагом отважно и беззаветно, – поэтому, если ваша страна все же окажется в числе держав-победителей, за это вы можете благодарить только их, и более никого…
– Так, значит, не все так плохо? – с надеждой проговорил британский монарх.
– Разумеется, – кивнул Верховный, поблагодарив Громыко кивком, – мы не собираемся нарушать наш первоначальный договор. Вы, если не будете делать глупостей, окажетесь реставрированы на британском престоле и на какое-то время в ваших руках сойдутся все нити государственного управления, как у единственной законной ветви власти. Ведь вы же согласны, что нынешний урезанный парламент, а особенно сформированное им правительство, не имеют под собой ни малейшей легитимности?
– Пожалуй, да, господин Верховный Главнокомандующий, – немного подумав, согласился король Георг, – в этом вы правы. Как только я верну себе трон, будет необходимо прекратить полномочия этого балагана и объявить перевыборы, а также заново сформировать Палату Лордов – из людей, ничем не запятнавших себя в схватке с врагом…
– Вот именно, – кивнул Сталин, пряча в усах легкую усмешку. – Но должен заметить, что прежде чем проводить перевыборы в Парламент, Британские острова следует очистить от тех политических сил, что способствовали Мюнхенскому сговору, приветствовали власть Гитлера и аплодировали отправке британских контингентов на Восточный Фронт. В противном случае мы лишь заметем мусор под ковер, а не устраним причины политики, оказавшейся провальной не только для Британии, но и для всей Европы. И среди консерваторов, и среди лейбористов нашлись люди, которые впереди собственного визга побежали за нацистским паровозом. Надеюсь, с этим постулатом вы тоже согласны, как и с тем, что к выборам непременно должна быть допущена Коммунистическая Партия Великобритании?
– Господин Верховный Главнокомандующий, вы выкручиваете мне руки! – возмущенно заявил король. – Добрый хозяин не должен поступать так по отношению к своему гостю.
– Добрых людей среди нас сейчас не осталось, господин король, – ответил Сталин. – Война за выживание не способствует проявлениям доброты. Теперь мы все злые, и память у нас на дела вашего истеблишмента крепкая. Гоняясь за своими призрачными чисто британскими интересами, ваши политики умудрились натворить такого, за что вам следует не только выкрутить руки, но и оторвать голову. Но мы себя сдерживаем, ибо это будет уже перебор. После того как закончатся все пертурбации, вам гарантируется прежний объем полномочий, но Палату Общин при этом будут составлять совсем другие люди, а в Палату Лордов политики будут кооптироваться не исходя из их знатности, а за заслуги перед страной. Делать Великобританию частью Советского Союза нет смысла, но заключить военно-политический союз и разместить у себя наши базы вам придется. Мы не сможем оставить без своего контроля территорию, которая может быть использована в качестве плацдарма при развертывании нападения на Советский Союз.
– Я признаю ваше право ставить мне условия, господин Верховный главнокомандующий, – угрюмо произнес король. – Британия сейчас изрядно ослабла, а вот ваша страна сильна как никогда. Но, насколько я понимаю, это далеко не все, что вы хотели мне сообщить?
– Совершенно верно, – подтвердил Сталин, – у меня к вам есть разговор, касающийся тех самых буров, которые вызвали ваш гнев. Во-первых – должен сказать, что эти люди изначально не подпадают под наше с вами соглашение, поскольку не были захвачены нами в плен, а добровольно перешли на сторону Красной Армии с оружием в руках. Поэтому у нас к ним особое отношение. Во-вторых – они вполне оправдали наше доверие, существенно облегчив Красной Армии проведение целого ряда наступательных операций на территории Европы. Поэтому мы уже задумались, чем бы таким, не считая орденов и медалей, по-настоящему большим, вознаградить этих людей за их беззаветный героизм…
– Я вас понял, господин Верховный Главнокомандующий, – с горечью произнес король, – вы хотите, чтобы я сам, собственной рукой, предоставил независимость бурскому Трансваалю, или как там будет называться их государство…
– У вас просто нет другого выхода, Ваше Величество, – сказала Антонова, – после этой злосчастной войны Великобритания будет не в состоянии удержать ни одну колонию. Флот понес потери, армия повыбита, а те, кто выжил в войне и на той и на другой стороне, устали от всего этого и больше всего хотят покоя. Канада уже никогда не вернется под вашу власть; Рузвельт, претворивший в жизнь Доктрину Очевидной Судьбы, несмотря на другие свои неудачи, почитается в Америке наравне с Вашингтоном. Попытка хотя бы заговорить о Канаде вызовет в американцах ярость, а Британия совсем не в том состоянии, чтобы воевать с одной из двух сущих мировых сверхдержав. Австралия и Новая Зеландия от вас далеко и привыкли жить почти самостоятельно. Их будущее – не колонии, и даже не доминионы, а члены Британского Содружества, организации даже не политического, а культурного толка. Для этих стран британский монарх будет лишь формальным главой государства, намного более формальным, чем в самой Британии, поскольку у него там вообще не будет никаких прерогатив, кроме церемониальных. Еще одна жемчужина в вашей короне – это Индия. Туда сейчас из последних сил рвутся японцы, а внутри страны решения ее судьбы ждут как националисты Чандры Бооса, так и непротивленцы Махатмы Ганди. И те и другие видели вашу власть в гробу, и это при том, что ваша восьмая армия, сражающаяся на Бирманском фронте, почти целиком сформирована из индусов. Из англичан в ней только старшие офицеры. Эти люди уже привыкли убивать и умирать, и в английских захватчиков своей земли они будут стрелять точно так же, как и в японских. Что касается африканских колоний, то вам не удастся удержать не только южную Африку, где имеется организованное бурское сопротивление, но и вообще ни одно крупное колониальное владение. Причем это касается не только вас, британцев, но и Франции, Италии, Португалии и Испании…
– Госпожа Антонова, вы говорите это, опираясь на опыт вашего мира? – тихо спросил король.
– Именно, – ответила та, – только здесь картина будущего распада колониальной системы выглядит еще более очевидно. Если в остальных частях света освободившиеся от колониальной зависимости страны создали более-менее состоявшиеся государства, то Африку после ухода европейцев ждал глубокий цивилизационный регресс. Поля, на которых можно снимать по четыре урожая в год, леса с редкими и ценными породами дерева, все виды полезных ископаемых в недрах и нищее, голодающее, неграмотное, постоянно воюющее между собой чернокожее население, являющее миру примеры такого изуверства, что даже отставные эсесовцы краснели как пятнадцатилетние гимназистки. Буры Южной Африки, освободившись от вашей власти, пытались избежать такой судьбы и перегнули палку в другую сторону, явив миру политику апартеида – то есть полностью раздельного существования черной и белой рас, что тоже не привело ни к чему хорошему…