— Хороший план, мне нравится, — задумчиво ответил Борис, — но на деле конечно всё пойдёт не совсем по нему… или совсем не по нему, уж я-то знаю, не одну операцию спланировал. Поэтому что?
— На запасные варианты намекаете? — ответил Носов.
— Да, именно на них… надо будет сочинить хотя бы один, а лучше два… а сейчас давайте пройдёмся по указанным вами местами и засечём время, которое нам понадобится для этого.
От входа, куда должен был бы войти премьер, до центра сквера оказалось две с половиной минуты неспешной ходьбы, а от забора зоопарка до противоположного выхода полторы минуты.
— Давайте хоть в зоопарк зайдём, — предложила Зина, — раз уж мимо всё равно ходим.
— Я не возражаю, — ответил Носов, Савинков тоже кивнул, и они втроём обогнули ограду, вход в зоопарк был с противоположной стороны от Ольстер-террас, билеты стоили по два фунта для взрослых и один фунт для детей.
— Однако недёшево стоит посмотреть на слонов, — пробормотал прижимистый Савинков, но билет таки купил.
— Здесь, как я читал в какой-то газете, — сказал Носов, вышагивая по посыпанной щебёнкой дорожке, — самый большой в мире серпентарий, что-то около двух тысяч змей, такого нигде больше нет.
Подошли к змеючнику, Зина не отрываясь, смотрела на королевскую кобру, а та точно так же смотрела на Зину, раздувая капюшон.
— Что, нравится? — спросил Иван, — прекрасный экземпляр, из Индии наверно привезли.
— На тебя чем-то похожа, — ответила Зина, — тоже очень опасная и ядовитая.
— Ну спасибо на добром слове, а тут вот у них кошачьи — тоже есть на что посмотреть, тигр-альбинос например, единственный в мире по-моему.
— Да, интересно, — ответил Борис, — однако давайте вернёмся всё-таки к своим баранам… к премьер-министрам точнее. Как будем легендировать отход? Это надо точно просчитать, а то закончить свою жизнь в Тауэре мне совсем не улыбается.
— В Тауэр уже лет сто как сажают только высокопоставленных особ, — уточнил Иван, — так что там вы точно жизнь не окончите, вас скорее всего в Брикстон посадят.
— А вас? — переспросил язвительный Савинков.
— И меня конечно тоже, куда ж я денусь… относительно отхода — пару дней точно надо пересидеть здесь в Англии, причём лучше сменить дислокацию… даже из Лондона съехать можно, не очень далеко, в Брайтон какой-нибудь или Бристоль.
— А давайте в Оксфорд, — предложила Зина, — всю жизнь хотела там побывать. И Стратфорд недалеко от него, заодно на родину Шекспира поглядим.
— Годится, — ответил за всех Иван. — Значит так, Борис, сегодня вечером у нас сборка изделия… даже двух изделий сразу, и проверка их в тестовом режиме. С вас две бомбы, с меня два планера. Проверять будем вот здесь…
И он вытащил из кармана карту Лондона и отметил крестиком место на северной окраине города.
— Это Лутон, рабочее предместье, рядом большой и малопосещаемый лес, туда идет автобус номер 14 от центра. Встречаемся завтра… в полдень в этой й точке. Окей?
— Окей — эхом ответил ему Савинков и они разошлись в разные стороны.
16 июня 1905 года, Лондон, и снова Риджентс-парк
Утренние сборы были недолгими — уже в десять часов Иван с Зиной выехали на фаэтоне к месту сбора. Модели самолётов в разобранном виде надёжно покоились в большом чемодане, вчера они были испытаны в круговом полёте, а бомбы надёжно установлены на соответствующие им места. Пульт управления был встроен в купленный вчера вечером мольберт и очень неплохо замаскирован. Зина серьёзно волновалась, это выливалось в непрерывное мельтешение руками в разные стороны, постоянно она что поправляла, приглаживала и одергивала. Да и Носов, если честно, тоже был неспокоен, было у него предчувствие неудачи… даже и не неудачи, а полного провала, а он привык своим ощущениям доверять. Он попытался проанализировать подготовку к акции и ничего неправильного или забытого в ней не нашёл… ну и ладно, неприятности будем переживать по мере поступления, а пока улыбнёмся Зине и постараемся успокоить её.
— Зинуль, ну ты что в самом деле, в первый раз что ли в серьёзном деле? Вспомни Монтрё и Тифлис — всё же отлично прошло. Так что волнение отставить, а уверенность приставить. Да, кстати — ты рисовать-то хоть немного умеешь?
Зина пожала плечами:
— В гимназии пятёрки ставили на рисовании, но если честно, то получалось у меня плохо.
— Ладно, тогда будешь косить под новомодных сейчас супрематистов, рисуй разноцветные квадратики и овальчики, сойдёт для полиции, если что…
— Если что? — предпочла уточнить Зина.
— Если спросят, но я сильно надеюсь, что до этого не дойдёт.
Короче говоря ко входу в парк они добрались к одиннадцати часам в весьма взвинченном состоянии, там они очень неторопливо разделились и отправились каждый к своему месту — Иван к ограде зоопарка настраивать модели, а Зина на скамеечку в центральном круге, называющемся Розовый сад королевы Марии. Там Зина разложила свой мольберт, вытащила кусок холста в рамке, краски, палитру и кисточки, на ощупь проверила состояние пульта управления и принялась изображать бурную художественную деятельность.
Глава 8
Получалось, если честно, у неё не очень — проходящие мимо англичане периодически поглядывали на её квадратики и овалы и непонимающе посмеивались, а один пожилой джентльмен в котелке даже снизошёл до беседы с ней.
— Добрый день, мисс, как поживаете?
Зина поживала неплохо.
— Подскажите ради бога, как называется художественный стиль, в котором вы работаете? Мне правда это интересно.
— Всё очень просто, мистер… ээээ.
— Мистер Браун, — представился он.
— Мистер Браун, — повторила она, — стиль называется супрематизм, от латинского слова supremus, доминирование, превосходство, значит… в данном конкретном случае это доминирование цвета над содержанием.
— И кто же является основателем этого стиля? — иронически осведомился англичанин.
— Я, — скромно ответила Зина, — меня зовут мисс Кандинская, — бодро соврала она.
— Вы полячка?
— Да, из Кракова, — так я тебе всё и выложила про себя, индюк старый, подумала Зина, продолжая старательно закрашивать красный квадратик.
На этом их содержательная беседа и закончилась, но скоро ей стало не до художественных направлений, потому что она увидела, как в главный вход зашёл Савинков и демонстративно вытер большим белым носовым платком лоб. Буквально за ним проследовал ещё один пожилой англичанин в дорогом даже на вид смокинге и резной тростью в руке, его сопровождал видимо секретарь, возрастом поменьше лет на 20. Зина также вытащила платочек и продублировала жест Савинкова на всякий случай, это если вдруг Носов не заметил первого жеста.
Иван всё прекрасно увидел и с первого раза, модель у него была уже собрана и дожидалась своего часа в кустах роз, которые в изобилии тут росли вдоль зоопарковой ограды. Запустить моторчик 5 секунд, раскрутить пропеллер ещё три, снять предохранитель и придать модели пинка сзади, при этом махнуть платочком в ответ Зине — и вот самолётик уже парит над парком, а Зиночка принимает управление на себя. Гуляющий народ с недоумением смотрел в небеса на странную птицу, издающую равномерный гул.
Зина заложила крутой вираж и начала набор высоты, как учил Носов, но тут случилось непредвиденное. К премьеру быстро подбежал курьер и прошептал ему на ухо что-то, в ответ на это тот быстрым шагом двинулся обратно к выходу. Чёрт-чёрт-чёрт, пробормотала Зина, что теперь делать-то? На бульваре, куда они выходят, сплошные провода сверху, там омнибус ходит — самолёт просто повиснет на них и толку от его взрыва (если он произойдёт конечно, торможение же там плавное будет, взрыватель может не сработать) никакого не будет. Что делать? Что делать?
Она заложила очередной вираж, пустив самолёт по кругу, и тут к ней подошёл Носов.
— Спокойно, дорогая, первый блин у нас похоже комом вышел, но ничего страшного в этом нет… посадить его нам конечно не удастся, рыболовную сеть я не захватил, так что выводи его на курс строго на юг и пусть летит до моря и там падает. Если долетит конечно… если нет, будем думать, как жить дальше…
Не долетел самолёт до моря, упал где-то в районе Брайтона, об этом наши герои узнали из утренней Дейли телеграф — газета задавалась вопросом, что это такое взорвалось вчера вечером в районе поместья герцога Йоркширского, предположения делались самые разные, вплоть до катастрофы с кораблём марсиан, в конце же было бодрое «газета будет следить за развитием событий, оставайтесь с нами».
— Мда, — сказал Носов, складывая газету, — ничего страшного, собственно, и не произошло, а накладки у каждого бывают. Надо повторить эксперимент в следующее воскресенье, я думаю.
— А может упростим нашу задачу? — неожиданно внес свои пять копеек Савинков, — маршрут премьера мы теперь хорошо знаем, на его пути до центра парка будет не меньше шести урн для мусора, я вчера подсчитал. Заложить туда бомбу и взорвать её дистанционно… ну как сейчас Зина управляет самолётом, так же дистанционно послать сигнал на подрыв бомбы — и всё на этом… как предложение? А с повторным запуском самолёта слишком большие риски, я считаю.
Носов наморщил лоб, анализируя новую вводную.
— А что, мне нравится, идея богатая… только надо бы натурный эксперимент провести — теоретически-то я всё рассчитаю, но на практике обычно разные отклонения случаются. А тебе, Зина, как — нравится мысль Бориса?
— Хорошая мысль, — ответила Зина, — а проверку бомбы можно будет провести где-нибудь в заброшенных каменоломнях, я читала, что здесь во многих местах добывали разные минералы, а когда жилы истощаются, шахты обычно бросают бесхозными.
— Окей, — живо ухватил мысль Носов, — сегодня мы ищем информацию про старые каменоломни, а завтра с утра выезжаем на природу.
Подходящее место опять вычислила Зиночка, проштудировав десяток местных газет — каменоломен ей не встретилось, но зато вместо них нашло