«После настройки фокуса линз аналитики НАСА не могли поверить своим глазам».
«После многочисленных перепроверок они пришли к выводу, что фотографии были подлинными. Они также выдвинули теорию, что в этом городе не может существовать жизнь в том виде, в котором мы ее знаем».
«Единственным логическим объяснением была теория о том, что город населен мертвыми душами. Один из моих источников сказал: “Мы нашли место, где живет Бог”».
Ходили слухи, что сам папа Иоанн Павел II попросил отправить ему эти фотографии, но Ватикан не подтвердил, хотя и не отрицал данную информацию.
Доктор Мезон, которая сумела достать одну-единственную фотографию от источников из НАСА, говорит, что следующий ход космического агентства будет «самым разоблачающим».
«Это шанс для НАСА признаться во всем и рассказать обществу и всем нам с вами, что же действительно им известно», – говорит она.
В январе 1995 года немецкий астрономический журнал опубликовал короткое сообщение, на которое немедленно откликнулись все научные, религиозные и популярные издания планеты. Каждый издатель обратил внимание своих читателей на совершенно разные аспекты этого сообщения, однако суть сводилась к одному: во Вселенной обнаружена Обитель Бога. 26 декабря 1994 года в аэрокосмическом агентстве США (НАСА) поднялся большой шум.
После короткого оперативного совещания было решено переснять указанный профессором Уилсоном участок звездного неба с максимальным для «Хаббла» разрешением. Огромные многометровые линзы космического телескопа сфокусировались на самом дальнем уголке Вселенной, доступном обзору телескопа. Прозвучало несколько характерных щелчков затвора фотоаппарата, которыми озвучил компьютерную команду фиксирования изображения на телескопе шутник-оператор. И «пятнышко» предстало перед изумленными учеными на многометровом экране проекционной установки лаборатории управления «Хабблом» сияющей структурой, похожей на фантастический город, некий гибрид свифтовского «летающего острова». Лапуты и научно-фантастических проектов городов будущего.
Плывущий город единодушно был признан Обителью Творца, местом, где только и может располагаться престол Господа Бога. Представитель НАСА заявил, что город не может быть населен в привычном смысле этого слова, вероятнее всего, в нем живут души умерших людей.
Размеры города поражают. Ни один известный нам небесный объект не в состоянии соперничать с этим исполином. Наша Земля в этом городе была бы просто песчинкой на пыльной обочине космического проспекта.
Однако при трехмерном моделировании удаленной части Вселенной выяснился потрясающий факт: это не часть Вселенной удалена от нас, а мы – от нее. Почему точка отсчета перенесена в город. Потому что именно это туманное пятнышко на фотоснимках оказалось в компьютерной модели «центром Вселенной». Объемное движущееся изображение наглядно продемонстрировало, что галактики-то разбегаются, но именно от той точки Вселенной, в которой расположен город. Другими словами, все галактики, в том числе и наша, вышли когда-то именно из этой точки пространства, и именно вокруг города происходит вращение Вселенной. А потому первое представление о городе как об Обители Бога оказалось на редкость удачным и близким к истине.
Что же сулит это открытие человечеству и почему о нем так долго не было слышно? Наука и религия уже давно решили помириться и по мере сил и возможностей помогают друг другу раскрывать тайны и загадки окружающего мира. И если наука вдруг сталкивается с неразрешимым феноменом, религия почти всегда дает происходящему вполне реальное объяснение, которое постепенно берется на вооружение и строгими научными кругами.
Город-рай. Фото телескопа НАСА «Хаббл» 26.12.1994 г.
В данном же случае произошло обратное, наука с помощью технических средств подтвердила или, по крайней мере, привела весомое доказательство верности основного постулата религии – о существовании единого Творца, живущего в сияющем городе на небесах.
Здесь хочется прервать последовательность и взглянуть на вроде бы крепнущий альянс «наука – религия» другим взором. А именно – взором известного репортера, телеведущего, депутата Государственной думы (ГД) 4-х созывов Александра Глебовича Невзорова.
День мракобесия
Сегодня понятно, что реестр государственных праздников неполон. Необходимо введение общенационального «дня мракобесия». Возможно, впрочем, в названии праздника будет использовано не само слово «мракобесие», а его ближайший синоним, и он будет именоваться как «день духовности». Дата для нового праздника (18 сентября) определилась благодаря ГД РФ. Именно в этот день Госдума поставила первую точку в «деле Академии наук», внезапно отхлестав по щекам эту почтенную организацию и зачитав ей смертный приговор.
Азарт, с которым думцы прихлопнули «творенье Петра и Ломоносова», а с ним и надежды России на хоть какое-то развитие, поначалу казался непонятным. Злые языки объясняли думскую выходку ссылкой на труды специалистов по «щепутатьему поведению»: те связали случившееся с «невозможностью регулярной подачи бананов в зал заседаний». Но, согласно товарно-транспортным накладным, снабжение Государственной думы бананами в период с 15.9.2013 по 19.9.2013 осуществлялось в полном объеме, кормления проводились регулярно, так что никаких оснований для особо агрессивного поведения у депутатов не было.
Согласно другой версии, ГД приговорила Академию наук, опасаясь дальнейших разоблачений своих «докторских» и «кандидатских» диссертаций, приобретенных у сомнительных лиц. Но эта гипотеза тоже не выдерживает серьезной критики. Известно, что подавляющее большинство депутатов даже и не помнит о таких своих мелких покупках, как научные степени.
Пребывающий в своей обычной носорожьей прострации Совет Федерации выходку ГД, разумеется, одобрил.
Конечно, само исполнение приговора еще впереди. По всей вероятности, это будет выглядеть весьма живописно: главную научную структуру будут выламывать, как лишний зуб, применяя методы раскачки, дробления, а может быть, и прямого вытягивания. Анестезия, видимо, не потребуется, так как никакой боли по поводу происшедшего страна не чувствует. Разрешенный часик пошумели лишь впечатлительные доценты. ОМОН бережно сдул бородатых деточек с улицы, все стихло и забылось, как будто и не было никогда никакой Академии наук. Кремлевская черная дыра поглотила ее без следа и писка.
Кончину РАН, конечно, можно приписать и козням одного царедворца, руководствовавшегося давней личной обидой на кристаллы и порядок их изучения. Но это предположение равноценно уверенности, что механизм наручных часов способен провернуть стрелки Биг-Бена.
На самом деле все гораздо интереснее. И масштабнее.
Подлинные причины ликвидации «храма российской науки», по всей вероятности, надо искать в возрастании духовности населения РФ. И только ею можно объяснить отсутствие каких-либо болевых ощущений у населения. Вполне возможно, что сама РПЦ и не имеет прямого отношения к разгрому Академии наук, но объявленная ею гонка в прошлое – в невежество и дикость, к «духовным скрепам» – набрала мощь и масштабность. Основной ценностью объявлены традиции, так как именно они являются питательной средой для религии. Именно через традиции прошлое успешно диктует настоящему свои дикарские правила.
Напомню, что «творцы традиций» не имели (и не могли иметь) ни малейшего понятия об электричестве, Павлове, Циолковском или Хокинге, о квантах, о происхождении жизни, о канализации и нейрохирургии, о дамских тампонах, космосе, теории относительности, туалетной бумаге или происхождении человека.
Незнание этих факторов с современной точки зрения является элементарной неразвитостью. Именно она когда-то делала нормой завшивленность, гнилозубость, работорговлю и рабскую покорность владельцу. Она же обеспечивала искренность религиозных представлений, легкость отношения к массовым убийствам, нормативность педофилии, пыток и безграмотности. Она же формировала то отношение к людям, которое предлагается сегодня как то, к чему необходимо «возвращаться».
Сегодня для любого из «творцов традиций» не нашлось бы иного места, кроме как на цепи. Или на скамье подсудимых международного трибунала. Изобретенные ими «под себя» и «для себя» правила жизни, понятия о добре и зле должны были бы быть захоронены вместе с ними, а «могильники» изолированы тщательнее, чем концентраторы сибирской язвы. Поскольку живущая в них древняя зараза еще более живуча. Выпущенная на волю, она деформирует поведение человека и в XX, и в XXI веках. Для примера можно вспомнить Третий рейх или «дело Пусси Райот», которое, по сути, является рецидивом средневековых «процессов о ведьмах».
Но могильник потревожен – и мы видим, с какой скоростью Россия разворачивается строго назад и «обезнаучивается». Меняется мировоззрение масс, выстраиваются очереди к «поясам», вангам, экстрасенсам, святым и заряженным водам, мощам и иным чурингам. Участь науки в обществе такого типа, конечно, предрешена. Да и на что она могла рассчитывать в государстве, ориентированном на «ценности», которые стоили жизни и свободы сотням ученых?
Хотя нынешняя позиция религии и заключается в аккуратном повиливании хвостом перед светской ученостью, поверить в искренность церкви можно только в том случае, если допустить, что она порвала со своей догматикой, историей, со своими авторитетами и самой своей сутью. А это не так. Напомним, что агрессивное отрицание науки не затерялось в веках вместе с Кормчей книгой, проклинающей «премудрости бесовские», с архаичными трудами св. И. Лествичника, Ф. Затворника или Т. Воронежского. Возьмем относительно свежего идеолога, почитаемого и авторитетного св. Игнатия (Брянчанинова). Он откровенно пишет: «Ученость есть мерзость и безумие перед Богом, она – беснование» («Слово о человеке»); «Науки – плод нашего падения, произведение поврежденного падшего разума» («Письма о подвижнической жизни»).
В деле сохранения тотального невежества как нормы исторические заслуги церкви несомненны. Именно она запрещала, изымала или сжигала целыми тиражами книги Гоббса, Локка, Гольбаха, Гельвеция, Вольтера, Фламмариона, Геккеля, Дарвина, Фейербаха, Сеченова и даже Жюля Верна. В XVII веке она вдохновляла погромы первых аптек в Москве, изгнание и травлю Ивана Федорова. В XVIII веке – аресты типографов, осмеливавшихся печатать западную научно-просветительскую литературу, как это было с Новиковым. В XIX веке она громила анатомические музеи и требовала устами митрополита Исидора ссылки И.М. Сеченова на покаяние в Соловки за «Рефлексы головного мозга», предавала анафеме писателей и проклинала строительство железных дорог, электричество и наркоз.