А вулкан Тейде? Тоже красота неописуемая. Пока по серпантину на автобусике экскурсионном поднимались – столько пейзажей неземных. Там долина с красным песком. Здесь, говорят, «Марсианские хроники» снимали. Там – с зеленым песком. Абсолютно ирреально. А на самой верхотуре, вообще, снег лежит. Молодежь даже в снежки поиграла. Сами в шортах, и в снежки. Классно-то как: захотел в снежки поиграть – поднялся на вулкан, захотел искупаться – спускайся и – в океан.
А вид какой! Весь Тенрифе на ладони, и близлежащие острова в дымке виднеются. Гид про каждый из островов что-то такое интересное рассказывал, да выветрилось уже. Только вот названия остались, но какие: Аанзароте, Гран Канария… Душа поет.
С Тенрифе через три недели в Арабские Эмираты перепрыгнул. Тоже недели на три, хотя там бы и двух хватило. Что же я там смотрел, кроме океана? Ну, Бурдж халифа – самая высокая башня Земли. Это понятно. Дубай-молл еще был, хотя я не шопоголик и большого впечатления он на меня не произвел. Сам Дубай как город, конечно, впечатлил. Даже уважение к этим арабам испытывать стал. Как они, молодцы, нефтедолларами своими смогли распорядиться. Не то, что наши чинуши.
После Эмиратов полетел на другой конец света, в Доминикану. Первое пристанище Колумба в Америке. Вот там, наверное, только начал в отпуск втягиваться. Перестал бояться без телефона на пляж выйти. До этого не мог. А тут, значит, смотрю, телефон две недели молчит. Получается, никому я не нужен. Была еще мысля, вдруг аппарат неисправен. Нет, и туда звонит, и обратно. И как-то так легко после этого на душе стало, что к телефону теперь не привязан. Свобода, что ли?
Еще из Доминиканы впечатления остались про экскурсию к водопаду какому-то, кажется, к Лимонному. Из русских в отель заехали только я и еще одна столетняя старушенция, сухонькая такая, как былинка. На встрече, когда гид помогал экскурсии выбирать, я вдвоем с этой ровесницей Пушкина чалился. Напротив экскурсии той в рекламке пометка была, что от туристов требуются определенные спортивные навыки, спросите совета у своего гида. Я и спросил. Гидша меня успокоила, сказала, что там в самом конце экскурсии будет небольшая прогулка к этому водопаду на лошадях. Ничего страшного для вас. Тут старушенция возбудилась: «А для меня?» «А вот вам бы я не советовала эту экскурсию, хотя все на ваше усмотрение», – практически мгновенно отшила бабушку распорядительница отдыха.
Экскурсия та, действительно, оказалась запоминающейся. И если честно, то знал бы все про нее, вряд ли б согласился. Хотя знал бы прикуп, жил бы… А и, в правду, где бы жил? Наверное, все-таки, на Тенерифе.
Путь к Лунному водопаду начался с маленького самолетика, перебросившего нас на противоположное побережье Гаити. Затем автобусики по каким-то мелким городишкам без остановок провезли. Потом на катерке к месту брачных игрищ китов сплавали. Действительно, их видели. Впечатляет, как такая махина из воды выныривает. Ну, и напоследок эта самая лошадиная прогулка, если так ее можно назвать, к водопаду.
Сначала мне лошадь никак подобрать не могли. Типа, шибко грузный я. Несколько проводников в голос орали: «No, No». Потом один погонщик, совсем молоденький парнишка, все-таки сжалился. Разрешил на свою коняку со специальной приступочки вскарабкаться.
Дорога оказалась каменистая, вся залитая грязью, со множеством ям, спусков и подъемов. Копыта лошадки или коня, хрен разберешь, периодически скользили. Я судорожно хватался за поводья, а рядом абсолютно невозмутимый парнишка-про-водник, придерживающий свое животное. Когда я совсем чуток к этой «прогулке» приноровился, то проводник голос подавать стал, и ведь на русском, я даже понимал: «Эй, дру-у-у-уг, посмотри – это манго». При этом он указывал куда-то в зеленый свод, нависший над тропой. Или: «Эй, дру-у-уг, посмотри – это кофе». А у меня в голове в это время одна только мысль крутилась: «Какое, на фиг, кофе, манго, мне как бы с лошади этой не сверзнуться».
Доехали мы все-таки до этого водопада. Вниз еще надо было спуститься, уже пешком, метров на двести-триста по земляной лестнице. Спускаться, слава Богу, не подниматься. Это, правда, потом тоже пришлось. Чуть не умер в подъеме после купания в каменистом том водопаде. Гид говорил, кто искупается там, что-то с ним такое хорошее случится. То ли жить будешь долго, то ли денег будет не мерено, то ли забеременеешь. А я зачем полез-то? Не помню. Но пока ничего из этого хорошего не случилось. Жив, правда, пока. Но поначалу как в гору от водопада поднимался – реально чуть не помер. Даже перед глазами картинка всплывала из каких-то новостей, как мое тело, если что, будут на носилках с вертолета поднимать. Но обошлось. Только после каждых десяти-пятнадцати ступенек земляных на одну из них присаживался. Воздуху не хватало. Думал – вот и все, сейчас ласты склею.
Как обратно на лошади скакал – вообще не помню. Запомнил только, как гид еще вначале сказал, что проводники лошадей живут только с чаевых – типа, дайте им хоть что-то. Я сразу после этого отложил пять баксов в левый карман, но когда мы все-таки вернулись, рука сама в правый карман с кошельком полезла. В итоге мой парнишка-погонщик получил в двадцать раз больше первоначально мной выделенного. Он после этого мухой метнулся за моей обувью, мы в сапогах выданных путешествовали. А еще тряпку какую-то не первой свежести нашел, и стал ей ноги мне от брызг грязи вытирать. Я даже не сопротивлялся. А всю оставшуюся дорогу до отеля не курил. Не хотелось, да и не мог. Подумал еще, вдруг бросил. Но на другой день опять смолить начал как ни в чем не бывало.
После Доминиканы я, почти как Колумб, пробежался по обеим Америкам, Южной и Северной. Отметился в Мексике, Перу, Чили. Конечно, не пропустил США с Канадой и по Бразилии с Аргентиной прошвырнулся. Только вот впечатления американские все перемешались. Где там пирамиды майя были, где Христос с крестом? А где дворец доджей или конкистадоров? Потом можно с ноутбука впечатления те освежить – там все фотки с датами.
За Америками последовала Европа, там к тому времени уже как раз лето наступило. И здесь список стран внушительным оказался, от традиционных, которые еще в детстве очень посетить хотел: Франция, Италия, Испания с Португалией, – до бывших социалистических: Черногории всякие там с Хорватиями. Самым главным доводом в выборе страны являлось наличие моря, и обязательно теплого. Посему всякие там Норвегии с Даниями и Германиями без меня обошлись.
Из Европы в Азию перебрался. Африку решил пропустить, очень уж там неспокойно сейчас. В Азии тоже было на что посмотреть, но, к сожалению, все хорошее имеет обыкновение заканчиваться. Завтра меня ждет рейс Бангкок – Москва, а в понедельник уже на работу. Надеюсь, не забыли меня там. А забыли – вспомнят. Пойду напоследок в бассейне на крыше отеля искупнусь, когда теперь еще выберусь.
Крыша встретила меня тропическим ливнем, но разве этим меня остановишь? Конечно же, нет. Окунулся в воду и снизу, и сверху. Вытерся пляжным полотенцем, здесь же имеющимся, выпил капучино под навесом и в номер. Ждать информацию о трансфере до аэропорта.
Сколько уже раз за эти полгода письма трансферные из-под двери получал. Много. Не счесть. А в этот самый последний раз так до двенадцати ночи и не получил. Ладно, рейс не утренний, завтра разберусь.
Наутро письма тоже не было. Надо звонить. В ответ тишина. По другому номеру автоответчик на тайском. А вот и долгожданное письмо под дверь. Нет, это просят освободить номер до двенадцати. Куда же еще звонить?
Оказалось, что туроператор мой обанкротился, пока я полгода по миру разъезжал. Обратные билеты до Москвы – оказались фактически пустыми бумажками, ничем не подкрепленными. Места на другие рейсы на две недели вперед раскуплены. Коллапс. Можно, конечно, через Европу рвануть, но оказалось, что у меня на карточке на такой вояж средств недостаточно. Стал Ленке звонить, с банальным: «Дай денег, на работу добраться не могу». А та в ответ, что де договор с нефтяниками еще на полгода продлили, и мне надобно этот срок еще где-то перекантоваться. Орать начал, скандалить с ней, ты что, меня совсем со счетов списываешь, фирма-то и моя на тридцать три процента. Но ругался я как-то неубедительно, даже сам понял. Наверно, за полгода отвык от этого дела. А потом, это же для дела надо, не так просто, не Ленкина блажь. В общем, сошлись на том, что деньги она мне переведет при условии, что я еще на полгода отпуск продлю. Это ж мечта для наемника, чего ж я тогда не доволен? Но ведь я ж и не наемник.
И вот сижу я на лежаке рядом с бассейном, на крыше этого самого замечательного отеля в Бангкоке. Опять пасмурно, но дождя пока нет. Сижу и думаю. И что же это получается? Я двадцать лет (даже поболе) руководил компьютерной фирмой, и неплохо, вроде бы, руководил, раз фирма столько лет просуществовала. А Ленка сказала: «Уходи», – ия ушел. Ну, не совсем, конечно, ушел, формально-то я еще числюсь. Да и не просто уходил, покочевряжился перед Ленкой. Но в итоге-то все-таки ушел. А сейчас, вроде, подошло время возвращаться, а Ленка говорит: «Погоди», – и я гожу. А с другой стороны, правильно ведь Ленка говорит: «А чего тебе еще надо? Вспомни, о чем мы мечтали, когда фирму организовывали. Что когда раскрутимся, сможем весь мир объехать. Захотели на Канары – пожалуйста, решили на Гаити – вперед». Вот же оно, так есть. А все равно чего-то не хватает, для полноты картины. Еще вспомнилось, как в юности в какой-то книжке усмехался, читая про мечты героя о маленьком домике на берегу моря ближе к пенсии.
Из-за туч выглянул кусочек солнца, и первый луч ласково пощекотал Сергей Ивановича за щеку. Стало как-то повеселей. Сергей Иванович встал с лежака и двинулся к бассейну. Надо бы искупнуться здесь напоследок, а потом новый план путешествий на полгода вперед строить.
Листочек в клетку
Николай Иванович Краснов, ассистент кафедры Кибернетики Московского института электронного машиностроения закончил свой трудовой день в родной alma mater. Впрочем, Николаем Ивановичем его только студенты на занятиях называли, да и то исключительно в глаза, а уж за глаза и занудой, и длинным, и каланчей, и глистой, это еще не считая непечатных эпитетов. День выдался колготной, приемная комиссия, однако. Никакого там «разумного, доброго, вечного» он сегодня ни в чьи головы не сеял. Даже диссертацию свою, застрявшую на второй главе, ни на строчку вперед не продвинул. Некогда было. Суета все: принимать у абитуриентов заявления, общаться с их родителями, рассказывать о факультете, кафедрах, распределениях, практиках, статистику для деканата готовить, бумажки носить, да мало ли чего еще. К концу рабочего дня рот напоминал пересохший колодец в Сахаре, а язык – пустое растрескавшееся ведро, скребущееся о