«А я-то гадал, что это значит. В течение нескольких веков ловил радиосигнал, правда прерывистый. Элитарии упоминались, но в плохом смысле».
«Веков? Ты находился на орбите несколько веков?»
«Выбора не было. Я застрял. Долгая история и совершенно неуместная этой ночью».
«Джоуи, откуда ты?» — с трепетом спросил Флориан. Ответ на этот вопрос он хотел услышать больше всего на свете.
«Опять-таки сложно объяснить. Изначально я из Содружества».
«Ты нашел нас!» — радостно воскликнул он.
«Нет. Прости, приятель, я находился здесь в полном одиночестве. Но вскоре все закончится».
«Как?»
«Слушай, я не уверен, сколько мне осталось, так что давай короче… Черт побери! Кто с тобой?»
Флориан посмотрел искоса на Мурея, не зная, как ответить.
«Это Мурей, мой водный друг».
«Инопланетянин? Разумный?»
«Да».
«Я не знал, что на Бьенвенидо есть другие инопланетяне».
«Ватни прибыли сюда с Аквеуса. Через червоточину, которую открыла Мать Лора».
«Нихренассе! Я, черт побери, столько пропустил. Ублюдочное Дерево. Мало его взорвать. А Лора Брандт еще жива?»
«Мать Лора пожертвовала собой, чтобы победить праймов».
«Господи боже! Праймы тут? Праймы? Кошмар!»
«Праймы истреблены. Мать Лора уничтожила их мир. Она затопила его атмосферой Валатара».
«Валатара? Газового гиганта?»
«Да».
«Затопила?.. Так она оставила вам рабочие червоточины?»
«Нет. Червоточины закрылись за ней. Мы думаем, она сделала это, стремясь защитить нас».
«Какая же дура эта умница. Я всегда считал ее самой лучшей».
Флориан наконец-то добрался до подъема. Он взглянул наверх, на бледные тонкие деревья на возвышенности, при приземлении цилиндр сломал несколько берез. В земле виднелась короткая рытвина сквозь линтраву, в конце нее лежал тупорылый цилиндр, врывшись носом в дымящуюся болотистую землю. И вновь обогащенное зрение позволило Флориану заметить странный воздушный слой, окутывающий штуковину.
«Джоуи, а ты знал Мать Лору?» — обескураженно спросил он.
«Знал. Давным-давно».
«Но…»
«Слушай, я понимаю, у тебя ко мне куча вопросов, но времени мало. Исходя из того, что я услышал по радио, на Бьенвенидо правит тоталитарное правительство, верно?»
«Зависит от того, с какой точки зрения посмотреть».
«Надо было раньше спросить. Как тебя зовут?»
«Флориан».
«Хорошо, Флориан. Сенсоры подсказывают, ты молод. И полон идеалов, верно?»
«Ну, не совсем».
«Не время скромничать, это очень важно. Так у вас тоталитарный режим? Пожалуйста, хорошенько обдумай свой ответ. Мне нужна предельная честность. Я не давлю, но от тебя может зависеть судьба каждого человека на Бьенвенидо. В следующие несколько минут мне нужно принять несколько серьезных решений, а сеть для этого не приспособлена. Мне нужно принять решение, чем проще, тем лучше».
Флориан смотрел на цилиндрическую космическую машину, которая когда-то знала Мать Лору.
«Джу благая, как ему ответить? — думал он. — Нужно просто уйти, пусть с этим другие разбираются. — Но уйти Флориан не мог. — Это же друг Матери Лоры!»
«Да, правительство довольно деспотичное», — отозвался он.
«Черт! Ладно. Хорошо. Спасибо, Флориан. Ты живешь где-то здесь?»
«В долине по соседству».
«Тогда я не стану спрашивать тебя, что ты делаешь здесь ночью».
Флориан слишком поздно вспомнил про арбалет на плече. Он стыдливо переступил с ноги на ногу. Космическая машина его осуждает? Похоже на то.
«А теперь слушай, — сказал Джоуи. — Правительство начнет меня искать, и очень тщательно. Мне удалось скрыться от их радаров, ничего сложного. Но гиперзвуковой удар никуда не делся. Довольно скоро они все поймут. Я уже улавливаю параноидальные переговоры, по всей видимости тех, кто станет обыскивать долину, они приедут сюда из города на севере. А еще меня видел один астронавт, умный, мерзавец. Выходит, они знают, что ищут».
«Какой астронавт?»
Флориан злился на самого себя, он абсолютно запутался и еще больше расстроился из-за нежелания космического аппарата нормально объяснить ситуацию.
«Ну, в корабле „Свобода". Надеюсь, я когда-нибудь узнаю, кто вас надоумил построить копию „Союза"! Извини, просто мысли вслух. В общем, я не могу снова взлететь. Антигравитационные установки пострадали в квантумбустерном взрыве и потрепались еще больше, когда мне пришлось потягаться с ублюдочным Деревом».
«Ты боролся с Деревьями?»
«Типа того. Капсула жизнеобеспечения некогда была частью корабля Найджела…»
«Найджела?!»
«Да».
«Ты и Найджела знал?»
«Немного. Сосредоточься, пожалуйста. Устройство жизнеобеспечения пострадало, когда Найджел взорвал квантумбустер. У Деревьев нет силового поля, поэтому куски отломались, поверхность разогрелась и стала пластичной, извергая пар, словно комета».
«Ко… что?»
«Ах да, у вас же их нет. Представь большой кусок льда с камнями, который начинает кипеть, приближаясь к звезде. За ним тянется шлейф пара… Не обращай внимания. Главное: поверхность Дерева раскалилась. Я ударился об него и глубоко застрял. Дерево пыталось поглотить меня. Процесс шел медленно, я боролся, управляя силовым полем. Никто из нас не мог победить, пока не появился корабль „Свобода"».
«Двести пятьдесят лет бороться с Деревом! Настоящий героизм, Джоуи!»
«Ага… как скажешь. Но давай не будем отвлекаться. У меня есть для тебя одна вещица, Флориан. Ты должен будешь хранить ее в течение месяца. Во Вселенной нет ничего более важного сейчас. Врубился?»
«Что?» — Флориану приходилось повторять свой вопрос опять и опять, будто он слишком тупой и других слов не знает, и это его бесило.
«Важно, чтобы подарок не попал в руки правительства. Они будут… В общем, ничего хорошего не будет. Ты сможешь сохранить его? Или найти другого хранителя?»
«Ну… думаю, я смогу. Конечно».
«Спасибо. Говорю от чистого сердца».
«У тебя есть сердце?»
«Было. А теперь подойди сюда, пожалуйста».
Флориан медленно поднялся вверх к космическому аппарату. Ему ужасно хотелось зарядить арбалет, но он понимал нелепость своего желания. Обогащенное зрение показало, насколько у машины гладкая обшивка. Лесничий понятия не имел, из чего она сделана, но не сомневался: точно не из металла.
— Ты уже знаешь, что это? — спросил Мурей сзади.
Флориан снова вытащил флейту.
— Думаю, пришелец из того места, где люди раньше жили, еще до Бездны.
— Так это хорошая штука?
— Джу, надеюсь, да.
В центре космического аппарата появилась круглая дыра, которая быстро и бесшумно росла, пока не достигла метра в диаметре. Флориан завороженно смотрел: казалось, часть обшивки внезапно стала жидкой. «Все-таки он не механический».
Бледно-голубой свет излился наружу. Флориан нахмурился и заглянул в небольшое отделение внутри.
— Дрянь! Это же…
Голый ребенок шевелился; его пухлое личико сморщилось, лобик нахмурился, когда прохладный ночной ветер охватил маленькое тельце.
«Возьми ее», — сказал Джоуи.
«О, нет, Джоуи, нет. Я не могу. Только не это».
Тил обнюхал малышку и радостно загавкал.
«Тебе придется, — ответил Джоуи. — Она теперь живая. Я не могу позаботиться о ней».
«Безумие!»
«Ошибаешься. В ваш мир пришла сама разумность — наконец-то, впервые после падения в Бездну».
«Но я ничего не знаю о младенцах», — отчаянно воскликнул Флориан.
«С ними все просто. Корми, меняй пеленки. И повторяй. Ей понадобится много обогащенного молока. Я синтезировал пару пузырей для начала».
«Что?»
Сердце у Флориана начало колотиться, словно случилась трагедия. Его бросило в жар, потом в холод. Дышать стало трудно. Когда такое случалось, ему приходилось присесть.
«Эй, парень, ты в порядке? Флориан?»
Флориан глотнул воздуха, в горле все сжалось.
«Поверить не могу! Ладно, держи, это из моей аптечки. Тебе поможет. Флориан!»
Лесничий жалобно заскулил.
«Рядом с ребенком лежит. Смотри! Видишь?»
Что-то выступило в центре на белой штуковине вроде подушки, где шевелился младенец, — блестящая зеленая полусфера три сантиметра в поперечнике.
«Приложи ее к шее, Флориан. Прямо сейчас. Это лекарство. О черт, да он сейчас сознание потеряет. Флориан, приложи ее к шее. Сейчас же!»
Флориан рухнул на колени рядом с дырой. Дрожащими руками он кое-как потянулся к полусфере. В глазах помутнело. Пальцы схватили лекарство.
«Продолжай. Поднимай. Вот и молодец! Плоской стороной к шее и крепко прижми…»
Что-то легко куснуло кожу, лесничий едва заметил, поскольку его несчастное тело переживало гораздо более сильное потрясение. А затем… Словно ледяная вода под огромным давлением потекла по жилам и всем капиллярам, наполняя каждую клетку тела силой. Он вскочил на ноги. Хотелось бегать. Хотелось драться. Хотелось трахаться. Слезы хлынули из глаз.
— Грязный Уракус!
«Хорошая штука, правда?»
Сердце все еще колотилось, но совсем по другой причине.
«Что…»
«Ладно. Сделай глубокий вдох. Еще раз».
Флориан ощупывал рукой шею вокруг полусферы, затем отодрал штуковину от кожи и посмотрел на нее.
«Что это было?»
«Просто тонизирующее средство. Первое знакомство с медицинскими технологиями Содружества».
«Я не могу… Великолепно!»
«Точно. А теперь давай сконцентрируемся на проблеме, хорошо?»
Флориан виновато посмотрел на новорожденную девочку, она начинала хныкать.
«Вот же дрянь. Джоуи…»
«Не беспокойся. Все идет правильно».
Флориан моргнул и взглянул на ребенка еще раз. У девочки за правым ухом что-то росло, блестящее, темно-красное и овальное, словно новый странный орган вырос у нее вне тела.
«Она больная?»
«Она самый здоровый человек на этой планете, — ответил Джоуи, — И тебе надо сохранить ее такой».
«Но… — Он протянул руку, чтобы коснуться блестящего нароста, затем отдернул пальцы. — Такого не должно быть. Я же знаю».
«Органическое хранилище памяти, в нем содержится ее личность и воспоминания. Они вольются в нее, когда вырастут нейронные структуры».