Опять-таки словно повинуясь неслышной команде, ветераны четко повернулись и, колонной по одному, направились к пирамиде, по-прежнему не обращая внимания на недалекую стрельбу и посвистывание пуль.
Санитар вынул из зажима первый автомат и, даже не глядя, протянул. Подошедший первым ветеран четким движением перехватил оружие. Круто повернулся и направился к выходу. Глаза его при этом смотрели куда-то вверх, словно он действовал, находясь в трансе. За ним уже следовал успевший вооружиться второй. Третий. И остальные. Мисс Кальдер стояла в стороне. На ее шее висел небольшой прибор, походивший на фотокамеру, под крышкой которого были кнопки, небольшая, как на калькуляторе, клавиатура, а боковую, теперь открытую, стенку занимал экран. Прибор был включен, и экран светился. На нем можно было различить какие-то шевелившиеся фигуры. Мисс Кальдер нажимала на клавиши. Снова вбежал Урбс.
— Похоже, наши отходят, — проговорила она негромко.
И в самом деле, звуки перестрелки, казалось, ощутимо приблизились.
— Теперь это уже не так страшно. Скомандуйте — пусть шагают побыстрее.
Урбс вгляделся в экран.
— Еще шагов десять…
Картинка на экране продолжала перемещаться.
— Прекрасно. Направо — все сразу.
— Я не очень понимаю…
— Сейчас вы вывели их на фланг. Ни в коем случае не поворачивайте их правее, иначе достанется нашим. Еще чуть поближе…
Мисс Кальдер застыла.
— Теперь командуйте огонь!
Мисс Кальдер нажала одну из кнопок.
И сразу — было слышно — музыка стрельбы изменилась: звуки усилились, и источник их переместился левее. Мелодия зазвучала в более высоком регистре.
— Ага! — крикнул Урбс. — Ага!
Сильный, плотный огонь с фланга, похоже, внес растерянность в порядки атакующих. Даже на маленьком экране заметно было, как в беспорядке задвигались фигуры, как все больше их падало и оставалось неподвижными.
— По-моему, кое-кто из ветеранов тоже пострадал, — спокойно заметила мисс Кальдер.
— Вы же знаете: их трудно поразить всерьез. А если даже — думаю, после этого эпизода у нас хватит ремонтного материала.
Мисс Кальдер лишь кивнула.
Бой быстро заканчивался. Не имея, видимо, возможности хорошо ориентироваться в темноте, нападавшие, рассчитывавшие, вероятно, прежде всего на внезапность, после неожиданной атаки с фланга так и не смогли перестроиться хотя бы для того, чтобы грамотно выйти из боя. Судя по изображению, они просто побежали под кинжальным огнем ветеранов; спастись, впрочем, удалось немногим.
— Сколько их там осталось, по-вашему? — спросил Урбс.
— Семь-восемь, никак не меньше.
— Жаль, что это пигмеи — иначе решилась бы наша проблема-
Мисс Кальдер озабоченно посматривала на крохотные индикаторы над клавиатурой; некоторые из них сменили зеленую окраску на желтую. Но не виднелось ни одного красного.
— Ну, что же, — сказал Урбс, — легко отделались.
Мисс Кальдер подняла на него внимательный взгляд.
— Вы уверены, что ничего подобного не повторится?
— Я думаю, что в любом случае мы вынуждены были в достаточной степени демаскировать себя. Пожалуй, самым разумным сейчас будет ускорить наш выезд. Вам не кажется?
— На вашем месте, — сказала мисс Кальдер, — я прежде постаралась бы убедиться, что мы не попадем из огня да в полымя.
— Конечно. Но, во всяком случае, я могу рисковать чем угодно, только но не нашим грузом. Хорошо, что пигмеи не применяют гранат, а если бы?.. Тогда бы при этом пострадал сундук? А есть ли гарантия, что вслед за ними не последуют другие?
Мисс Кальдер пожала плечами.
— Так что груз в любом случае надо увезти поскорее — для его сохранности.
Женщина покачала головой:
— Возможно, хотя… Но вы правы — вообще без риска мы обойтись больше не можем, придется выбирать наименьший. Учтите только: мы еще не знаем, насколько тяжело пострадали ветераны; может быть, из-за них придется задержаться здесь.
— Посмотрим. Пока что дайте команду: подобрать всех и возвращаться. Окончательно решим после осмотра.
Осмотр показал, что и на самом деле немедленно двинуться в путь нельзя: с раненными ветеранами — их оказалось шестеро — надо было повозиться, прежде чем они станут способны передвигаться. Урбса утешало то, что времени на приведение их в порядок должно было хватить.
— А где наш доктор? Забился со страха куда-нибудь в туалет? Найти и доставить сюда! И пусть тоже готовит свое хозяйство к походу.
Докинг безрадостно посмотрел на Милова и покачал головой.
— Что, никак?
— Боюсь, что вы угадали. Он ни за что не хочет отпустить вас. Похоже, рассчитывает, что с вашей помощью сделает большое дело — безразлично, окажетесь ли вы при этом свидетелем или обвиняемым. Ему, видите ли, втемяшилось, что все это — и вы в том числе — имеет прямое отношение к истории с бета-углеродом.
— А вы уверены, что нет?
— Не знаю, — сказал Докинг. — Знаю только, что вы смогли бы очень помочь мне — куда больше, чем ему. Но не вижу, как это можно было бы реализовать в существующей обстановке.
— Вы же меня знаете, Докинг.
— В какой-то мере безусловно.
— Вы верите, что я не сумасшедший маньяк-убийца?
— Ну, верю, верю, разумеется. Но какое это имеет значение?
— Помогите мне выпутаться.
Докинг пожал плечами:
— Я уже думал об этом. Но без нарушения закона это никак невозможно.
— Так нарушьте его.
— У вас, русских, все так просто… Но работник британской полиции не может позволить себе что-нибудь такое в стране — члене Содружества Наций. Вреда будет, пожалуй, больше, чем пользы — для меня, во всяком случае. Нет, Милф, поверьте — это не проходит.
Милов насупился.
— Ну, что ж, вам виднее. Придется рассчитывать на самого себя. Поскольку эта страна в наше содружество не входит, к счастью.
Докинг едва заметно улыбнулся.
— Я не собираюсь брать с вас слово, что вы не предпримете никаких попыток изменить свое положение…
— Да у вас нет никакого права на это.
— Допустим. Да, вот что: все забываю передать вам настоятельную просьбу генерала. Кстати, я, кажется, уже сказал вам, что он очень не хотел бы вас потерять, и крайне серьезно относится к вашей целости и сохранности. Он не уверен, смог ли бы выстрелить в вас, если бы вы попытались удрать. Так что он очень хочет не предоставлять вам такой возможности.
— Очень трогательно. Он страшно деликатен. Но какое же желание выражает мистер начальник?
— Они очень хотят обыскать вашу машину. Но успели уже убедиться, что без вашей помощи это невыполнимо.
Милов усмехнулся:
— И на том спасибо.
Хотя услышанное его вовсе не обрадовало: в машине, в сумке, находился добытый им в цирке странный прибор укротителя. И отдавать его кому бы то ни было вовсе не хотелось.
— И просьба заключается в следующем: чтобы вы дали им возможность проникнуть внутрь.
— Надо полагать, они уже попробовали…
— Полагаю, что да. Надеюсь, что у вас там нет ничего, что могло бы скомпрометировать вас?
— Нет, разумеется.
— В таком случае, думаю, вам стоит удовлетворить их просьбу. К чему излишне обострять отношения?
— Я и не собираюсь. Однако для того, чтобы выполнить их пожелание, мне необходимо быть там самому.
— У машины?
— Более того, в ней. Там есть множество хитрых устройств, которые можно нейтрализовать лишь с водительского места. Как можно сочетать это с их нежеланием дать мне хоть малейший шанс на побег?
— Они, конечно, вас подстрелят, не сомневайтесь. Но вряд ли боевыми патронами. Скорее усыпляющими. Однако так ли уж нужно вам быть там? Может быть, если объяснить им подробно…
— Не поможет. Там все настроено на меня: на биотоки, на ритмы, на отпечатки пальцев…
— Вы постарались.
— Не я, мои приятели по былым делам. Я на этот раз играю лишь роль испытателя.
— Ну что же, видимо, им придется идти на определенный риск…
— Если они действительно хотят там пошарить.
— Они крайне любопытны.
— Опасное свойство. Итак?
— Я передам ваши слова.
— Кстати, почему бы генералу не прийти ко мне самому?
— Он заботится о своем престиже. Получать отказы, полагает он, ниже его достоинства.
— И он решил предоставить эту возможность вам. Может быть, он считал, что вам я отказать не смогу?
— Может быть и так.
— Ну, что ж, возможно, он и прав.
— Я иду.
— Вы тоже будете участвовать в обыске? Или хотя бы присутствовать?
— У меня нет на это времени. Да меня и не приглашают, откровенно говоря. Нет, я сразу же после доклада генералу уеду отсюда.
— Отправитесь на охоту за Берфиттом?
— Не сразу. Я некоторое время побуду в одном месте на окраине города, и только потом…
— Я тоже любопытен. Не можете ли сказать, где именно?
— С удовольствием. Гостиница «Нгонг-сити». Это на восточном выезде, близ дороги на Накуру.
— И долго вы там пробудете?
— Ну, пожалуй, с полчаса.
— Мало. Лучше — от часа до полутора.
— Гм…
— Хотя я не думаю, что понадобится так много времени.
— Я не понимаю, что вы имеете в виду, Милф.
— Естественно. Вы и не должны понимать. Так что лучше и не задумывайтесь над этим.
— Хорошо. Не буду. Итак, желаю удачи.
— Взаимно, Докинг.
Англичанин ушел. Милов оглядел камеру: не оставил ли он чего-нибудь, вынув по рассеянности из кармана. Ничего не было; значит, он был совершенно спокоен, как и следовало (в последнее время он заметил за собой такую странность: при волнении вытаскивать всякую мелочь из карманов, словно бы для того, чтобы не отягощать себя лишним грузом). Если его соображения правильны, то за ним придут не позже, чем минут через десять. Он снова присел на койку, сосредоточиваясь, настраиваясь на действия. Он охотно обошелся бы без них, однако другого выхода у него сейчас, похоже, не оставалось.
Дальше события развертывались примерно так, как Милову и представлялось. За ним пришли и отвели вниз, к машине; перед тем, как вывести из камеры, надели наручники (он лишь усмехнулся). Генерал, естественно, при этом не присутствовал, зато чинов помельче оказалось более чем достаточно. Его подвели к машине.