Слезы, уже давно грозившие прорваться наружу, хлынули по моим щекам горячей рекой. Горе даймё, ее бесконечная печаль и сожаления читались в каждом ее слове, в каждом взгляде и жесте. Я опустила голову и зарыдала. Я оплакивала все, что она потеряла, жизнь, которую у нее украли, мать, которой я никогда не знала. Впервые во мне вспыхнула ненависть к отцу – таинственному ёкаю, который спланировал это все от начала и до конца, влюбил в себя Киёми-саму и зачал с ней ребенка, зная, что в конце перечеркнет всю ее жизнь.
– Простите… – едва слышно прошептала я, чувствуя на себе пристальный взгляд даймё. – Я бы ни за что… не явилась сюда, если бы знала. Придумала бы другой план.
Даймё немного помолчала, наблюдая за мной, а потом поднялась со скамейки. Полы ее кимоно зашелестели. Киёми-сама приблизилась ко мне, стоящей у другого края беседки, и снова посмотрела на меня. А я боялась поднять глаза, боялась прочесть на ее лице негодование, ненависть, злость на кицунэ-полукровку, которая заявилась к ней на порог и напомнила обо всем, что она потеряла. Даймё нагнулась, осторожно прихватила меня за локти и подняла на ноги. Наши взгляды наконец встретились: даймё смотрела пытливо и задумчиво, в остальном выражение ее лица трудно было разгадать.
– Наверняка он знал, – прошептала Киёми-сама. – Знал, что ты сюда доберешься. Трудно поверить, что твое появление в городе накануне Драконьего Желания – простое совпадение. Как и то, что тебя ко мне отправил Кирин. Выходит, в дело вмешались непостижимые, никому не подвластные силы.
Она вздохнула, а я попыталась представить, как ее, должно быть, тяготит власть, которой она наделена. Несмотря на эту мучительную ношу, даймё расправила плечи и высоко подняла голову.
– Мы поможем тебе, Юмеко-сан, – объявила она. – Клан Луны выступит на твоей стороне – твоей и твоих спутников. Если для этого придется выдвинуться к священным скалам Рюгаке и сразиться с целой армией демонов, так тому и быть. Я соберу свое войско, и завтра мы отправимся в Тани Каминари, Долину Молнии, которая раскинулась у священных гор. На скалы, в то самое место, где полагается проводить ритуал Призыва Дракона, ведет всего одна тропа. И если Генно и впрямь решил обратиться к Предвестнику, пусть сперва одолеет нас.
Я быстро заморгала.
– Спасибо, Киёми-сама.
Ее взгляд смягчился, а рука нежно коснулась моей щеки – но лишь на мгновенье. По лицу даймё пробежала тень печальной задумчивости.
– А ты ведь для меня совсем чужая, – тихо проговорила она, и ее голос был полон сожалений. – Мне бы хотелось получше тебя узнать. Может быть, потом, когда все это останется в прошлом, мы наверстаем все, что упустили за эти годы.
– С удовольствием!
Даймё кивнула.
– Ну, ступай, – она указала на мост. – Если хочешь, возвращайся к друзьям. А я пока сообщу своему народу и всем причастным о моем решении. Выспись как следует, Юмеко-сан. Отдохни, пока есть возможность. Завтра мы пойдем на войну.
Я поклонилась даймё и уже хотела было отвернуться, но замерла, снова услышав ее голос.
– И вот еще что, Юмеко-сан, – добавила Киёми-сама, – ты пришла в замок с полудемоном. Он ведь не опасен для моего народа?
У меня душа ушла в пятки.
– Нет, Киёми-сама, – заверила я даймё, покачав головой.
– Отлично, – Киёми-сама многозначительно кивнула. – Раз ты готова за него поручиться, я не буду заключать его под стражу. Но его появление не на шутку нервирует ками, пожалуйста, учти это. – Даймё взмахнула рукавом в прощальном жесте. – Увидимся с тобой и твоими друзьями завтра, Юмеко-сан. А потом приготовимся к битве с Владыкой демонов. Oyasuminasai[20].
– Доброй ночи, – тихо повторила я, поклонилась в последний раз, а потом прошла по мосту. На другом берегу меня ждала служанка, чтобы сопроводить во дворец. Всю дорогу я чувствовала на себе внимательный взгляд Киёми-самы.
13. Саке и воспоминания
Суюки
Суюки не нравилось подглядывать за другими, но не то чтобы у призрака был выбор. Ей не хотелось являться на всеобщее обозрение в стенах этого дворца: даже если к юрэям тут относятся терпимо, вполне могут найтись те, кого насторожит незнакомый призрак девушки, взявшийся неведомо откуда. Да и потом, Суюки не привыкла быть заметной. При жизни ей опасно было привлекать к себе внимание, и она всячески этого избегала. Она научилась сливаться с фоном, быть невидимой и незначимой. Теперь, когда она превратилась в призрака, скрываться от непрошеных взглядов стало еще легче.
Поэтому Суюки украдкой плыла за Дайсукэ-самой по коридорам дворца Клана Луны, наблюдая за тем, как местные аристократы останавливаются, чтобы завязать с ним беседу, – должно быть, появление Тайо в их городе вызывало сильное любопытство. А может, красота и доброта Дайсукэ-самы притягивала к нему людей, как когда-то и ее саму. Как и всегда, молодой Тайо был сдержан и любезен, но Суюки заметила в нем какую-то рассеянность.
– От вас холодом веет, Тайо-сан, – сообщил один из аристократов, взглянув поверх плеча Дайсукэ как раз туда, где замерла невидимая Суюки. – Кажется, вы привлекли внимание юрэя.
Призрачная девушка вздрогнула и округлила глаза, а Дайсукэ только улыбнулся.
– В самом деле? Это повод для беспокойства?
– Не обязательно, – его собеседник плавно взмахнул рукой. – У нас тут повсюду ками и духи, и время от времени мы встречаем во дворце и на городских улицах призраков. Не каждый из них доставляет неприятности, но, если вдруг вам будут докучать, у нас много священников и служительниц, способных их изгнать. Киёми-сама тоже мастерски убеждает неприкаянных духов покинуть мир людей.
– Благодарю, – коротко поклонившись, проговорил Дайсукэ. – Возьму на заметку. А сейчас позвольте удалиться. Слишком уж долгой дорогой мы сюда добирались.
– Конечно-конечно, Тайо-сан, – аристократ ответил на его поклон и улыбнулся. – Добро пожаловать на земли Цуки. А, вот еще: если увидите у себя в покоях кодама, не пугайтесь – они тут чуть ли не на каждом шагу. Не оскорбляйте их, и они скоро уйдут.
Дайсукэ что-то пробормотал в ответ и повернулся к слуге, терпеливо дожидавшемуся неподалеку, давая понять, что готов идти дальше. Суюки поплыла следом, только теперь старалась держаться еще дальше от аристократа – боялась, что он почувствует ее присутствие. Но Тайо все шел по коридорам, не сбавляя шага, и ничто в его облике не выдавало обеспокоенности. Слуга показал ему гостевую комнату и удалился. Суюки просочилась сквозь стену и оказалась внутри. Дайсукэ остановился посреди спальни – простой, но вместе с тем изысканной – и стал осматриваться, будто ожидал тут кого-то увидеть.
– Суюки-сан, ты здесь? – тихо спросил он.
Изумление девушки было недолгим. Ну конечно, Тайо догадался, что она здесь! Может, почувствовал ее присутствие еще в большом зале. Она замешкалась, но потом все же стала видимой. Аристократ поднял бровь и печально улыбнулся.
– Все преследуешь меня, – тихо подметил он. – Даже тут, на островах Клана Луны, от прошлого никак не скрыться.
Тайо подошел к дальней стене, отодвинул панель. За ней оказалась веранда, выходящая в маленький сад с прудом в окружении цветущих кустов и каменных фонарей. Суюки полетела за ним. Аристократ облокотился о перила и устремил взгляд на воду. По его лицу сложно было догадаться, о чем он сейчас думает.
– Время на исходе, – сказал он вполголоса, будто бы самому себе. – Я это чувствую, Суюки-сан. Великая битва вот-вот начнется. Ночь Желания совсем скоро. Надеюсь… – Он сдвинул тонкие брови. – Я буду биться изо всех сил и, если уж суждено будет погибнуть, умру с честью, защищая то, что мне важно. В этот раз я уже не подведу тех, кто мне дорог, как когда-то предал тебя.
Внутри у нее что-то сжалось. Тайо винит себя в ее смерти? Это признание обязательно тронуло бы ее до слез, будь она живой.
– Вы… вовсе не предавали меня, Дайсукэ-сама, – прошептала девушка, с трудом выжимая из себя слова. Она уже давно не говорила ни с кем, кроме господина Сейгецу, и ей стоило большого труда вспомнить, как это делается. – Вы не виноваты в моей смерти, да и… кто я такая? Так, простая служанка, на которую и время тратить не стоит. Пустое место.
Аристократ опять печально улыбнулся.
– Раз так, почему ты меня преследуешь, Суюки-сан? – тихо спросил он. – Почему никак не можешь покинуть царство живых? Что тебя здесь держит? Неужели я тут ни при чем?
Все потому, что я…
Суюки задрожала. Слова никак не хотели срываться с губ. Я вас любила. Я хочу уберечь вас от беды. И не могу уйти из этого мира, пока не узнаю точно…
– Вот-вот… случится… что-то важное, – сказала она вместо этого. – Я чувствую… точно не знаю что, но ждать осталось недолго. И я хочу это увидеть. Ради вас.
Тайо не сводил с нее глаз, в которых читалась нестерпимая нежность. Суюки затрепетала, вспоминая, как у нее когда-то горели щеки и громко стучало сердце. Тут же захотелось отвернуться, исчезнуть, но она запретила себе это.
– Что бы там ни было, – шепотом продолжила девушка, – я вас ни в чем не виню, Дайсукэ-сама. Просто хочу… чтобы вы были счастливы.
Аристократ закрыл глаза.
– Arigatou, Суюки-сан, – ответил он вполголоса. – Если это и впрямь мои последние дни, постараюсь прожить их с честью. И буду молиться за тебя, чтобы ты обрела мир и покинула царство живых.
В комнату кто-то постучал, а потом послышался знакомый грубый голос.
– Тайо-сан? Ты здесь?
Ронин. Суюки снова стала невидимой, а Дайсукэ-сама распрямился и повернулся к дверям. Его губы тронула искренняя улыбка, от которой девушка задрожала. В ней уже не было печальной задумчивости, как прежде. В этот миг аристократ казался поистине счастливым.
– Милости прошу, Окамэ-сан, – крикнул аристократ. – Я надеялся, что ты ко мне заглянешь.
– Правда? – Ронин, ухмыляясь, переступил порог. В одной руке он держал две бутылки саке, а второй задвинул за собой дверь. Улыбка так и осталась играть на его лице. – Как не стыдно, Дайсукэ-сан. Что подумают аристократы, когда узнают, что ты пригласил грязного ронина к себе в покои на ночь глядя?