— Знаю не меньше тебя.
— Тогда ты знаешь, что рано или поздно всему приходит конец.
— Ладно, никто с этим и не спорит.
— Ты сам споришь, несчастный балбес! Ты сказал, что в нашем распоряжении вся энергия, которая когда-либо понадобится. Ты сказал, что мы обеспечены энергией навсегда. Это твое слово: «навсегда».
Теперь пришел черед Эйдела не соглашаться.
— Возможно, мы сумеем найти способ снова все отстроить, — упрямо возразил он.
— Никогда.
— А почему бы и нет? Со временем…
— Никогда.
— Спроси у Мультивака.
— Сам спроси у Мультивака. Рискни, если ты такой смелый. Спорим на пять долларов, что это невозможно.
Эйдел уже достаточно выпил, чтобы предпринять подобную попытку, и в то же время оставался достаточно трезвым, чтобы грамотно сформулировать вопрос, обращенный к Мультиваку: «Сумеет ли когда-нибудь человечество, лишившись всех источников энергии, создать новое, юное солнце после того, как последняя звезда умрет от старости?»
Или, может быть, лучше спросить попроще: «Как уменьшить общее количество энтропии во Вселенной?»
Мультивак долго молчал. Огоньки перестали мерцать, перестали щелкать многочисленные реле.
Затем, когда перепуганные техники почувствовали, что больше не в состоянии задерживать дыхание, Мультивак ожил и заработал телетайп. Появилось всего шесть слов:
«НЕ ХВАТАЕТ ДАННЫХ ДЛЯ ОСМЫСЛЕННОГО ОТВЕТА».
— И никаких тебе пари, — прошептал Лупов.
Они поспешно вышли из комнаты.
На следующее утро их поджидало тяжкое похмелье, голова раскалывалась от боли, язык не слушался. Они напрочь забыли о том, что произошло.
Джеррод, Джерродайн и Джерродетт I и II наблюдали за меняющейся звездной картинкой на экране — скачок сквозь гиперпространство был завершен. В одно мгновение вместо россыпи звезд на экране появился огромный светящийся мраморный диск.
— Это Х-двадцать три, — уверенно заявил Джеррод.
Он так сжал за спиной худые руки, что побелели костяшки пальцев. Две маленькие девочки Джерродетт впервые в жизни участвовали в гиперпространственном скачке и еще не совсем пришли в себя от короткого, но непередаваемого ощущения, когда тебя выворачивает наизнанку, а потом все снова встает на свои места. Они с трудом подавили смех и начали гоняться друг за дружкой вокруг матери с громкими воплями:
— Мы добрались до Х-двадцать три… мы добрались до X-двадцать три… мы…
— Успокойтесь, дети! — резко сказала Джерродайн. — Ты уверен, Джеррод?
— А какие еще возможны варианты? — спросил Джеррод, глядя на металлическую полосу под потолком. Она шла через всю каюту и уходила в стены по обе стороны. Полоса была длиной в целый корабль.
Джеррод знал лишь, что этот толстый металлический прут называется Микровак и ему при желании можно задавать вопросы; а даже если ты ничего не спрашиваешь, он все равно ведет корабль к месту назначения. Кроме того, Джеррод знал, что Микровак питается энергией от различных субгалактических энергетических станций и делает все необходимые вычисления для гиперпространственных скачков.
Джерроду и его семье оставалось только жить в удобных каютах корабля и дожидаться, когда они прилетят в нужное место.
Однажды кто-то рассказал Джерроду, что «ак» на конце слова «Микровак» означает на древнеанглийском «аналоговый компьютер», но он уже практически забыл эту информацию.
Глаза Джерродайн увлажнились, когда она посмотрела на экран.
— Ничего не могу с собой поделать. Я чувствую себя так странно из-за того, что мы покинули Землю.
— Почему? — удивился Джеррод. — У нас там ничего нет. А на Х-двадцать три будет все. И ты не окажешься там одна, мы же не пионеры. На планете уже живет около миллиона людей. Видит Бог, нашим прапраправнукам придется еще искать новые миры, на Х-двадцать три станет слишком тесно. — Потом, немного подумав, он добавил: — Знаешь, нам очень повезло, что компьютеры помогли вовремя освоить межзвездные путешествия, ведь население Земли увеличивается даже слишком быстро.
— Я знаю, знаю, — грустно сказала Джерродайн.
— Наш Микровак — самый лучший Микровак в мире! — вставила свое веское слово Джерродетт I.
— Я тоже так считаю, — сказал Джеррод, погладив дочурку по голове.
Это действительно было здорово — иметь свой собственный Микровак, и Джеррод радовался, что живет в такое чудесное время. Когда его отец был молодым человеком, компьютеры занимали сотни квадратных миль. На всей Земле был всего один такой грандиозный компьютер. Его называли планетарным АК. В течение тысячи лет машины росли, увеличивались в размерах, а потом, за совсем короткое время, произошел мощный скачок. Вместо транзисторов появились молекулярные диоды, после чего даже самый большой планетарный АК вполне можно было запускать в космос, причем он занимал лишь половину корабля.
Джеррод почувствовал прилив сил — это ощущение охватывало его всякий раз, когда он думал о своем собственном Микроваке, который был во много раз мощнее, чем древний, примитивный Мультивак, сумевший множество веков назад приручить Солнце; его Микровак был почти таким же сложным, как планетарный АК Земли, решивший проблему гиперпространственных скачков и сделавший возможными межзвездные путешествия.
— Так много звезд, так много планет, — вздохнула Джерро-дайн, погруженная в собственные мысли. — Наверное, в будущем семьи станут спокойно переселяться на новые планеты, словно из одной квартиры в другую.
— Так будет продолжаться не всегда, — с улыбкой ответил Джеррод. — Когда-нибудь все кончится, но сначала пройдут миллиарды лет. Много миллиардов. Даже звезды рано или поздно гаснут, ты же знаешь. Энтропия должна увеличиться.
— А что такое энтропия, папочка? — звонко прокричала Джерродетт II.
— Энтропия, малышка, всего лишь слово, означающее степень пассивности Вселенной. Рано или поздно все перестает работать, как твой маленький говорящий робот — помнишь его?
— А разве нельзя вставить новую батарейку, как мы сделали с моим роботом?
— Звезды и есть такие батарейки, милая. Когда все они погаснут, больше не останется батареек.
Джерродетт I немедленно подняла вой:
— Не разрешай им, папочка! Не разрешай им гаснуть!
— Ну, видишь, что ты наделал, — в отчаянии прошептала Джерродайн.
— Откуда же я мог знать, что их это так напугает, — прошептал Джеррод в ответ.
— Спроси у Микровака, — продолжала рыдать Джерродетт I. — Спроси у него, как снова зажечь звезды.
— Давай спроси, — предложила Джерродайн, — может, тогда они успокоятся.
(К этому моменту Джерродетт II тоже расплакалась.)
Джеррод пожал плечами:
— Ну-ну, милые. Я спрошу у Микровака. Не беспокойтесь, он нам скажет.
Он задал Микроваку вопрос, быстро добавив:
— Ответ напечатать.
Джеррод подхватил кусок выпавшей микропленки и весело заявил:
— Вот видите, Микровак говорит, что обо всем позаботится, когда в этом возникнет необходимость. Так что вам не о чем волноваться.
— А теперь, дети, — вмешалась Джерродайн, — пора спать. Скоро мы прибудем в наш новый дом.
Джеррод еще раз прочитал слова на микропленке, прежде чем уничтожить ее:
«НЕ ХВАТАЕТ ДАННЫХ ДЛЯ ОСМЫСЛЕННОГО ОТВЕТА».
Он пожал плечами и посмотрел на экран. Х-23 была уже совсем рядом.
VJ-23X из Ламеты вгляделся в черные глубины трехмерной мелкомасштабной карты Галактики и сказал:
— Может быть, мы зря уже сейчас волнуемся по этому поводу?
MQ-17J из Никрона покачал головой:
— Думаю, нет. Ты же знаешь, через пять лет в Галактике больше не останется свободного места, если учесть, с какой скоростью осваиваются новые планеты.
Обоим было около двадцати лет. Высокие, красивые молодые люди.
— И все же, — не сдавался VJ-23X, — я не готов смириться с пессимистическим прогнозом Галактического Совета.
— Другой вариант ответа я бы даже не стал рассматривать. Их просто необходимо немного взбодрить.
— Космос бесконечен, — вздохнул VJ-23X. — Мы можем занять сто миллиардов галактик. Даже больше.
— Сто миллиардов — отнюдь не бесконечное число, к тому же оно постоянно уменьшается. Поразмысли как следует! Двадцать тысяч лет назад человечество решило проблему использования энергии звезд, уже через несколько столетий стали возможны путешествия к самым далеким созвездиям. Людям потребовалось более миллиона лет, чтобы заполнить один маленький мир; на освоение оставшейся части Галактики ушло всего пятнадцать тысяч лет. Сейчас каждые десять лет население удваивается…
— Тут мы должны благодарить бессмертие, — прервал его VJ-23X.
— Совершенно верно. Мы овладели секретом бессмертия, никуда от этого факта не денешься. Нельзя не признать, что бессмертие имеет и оборотную сторону. Галактический АК решил для нас множество проблем, но, избавив человечество от старости и смерти, он лишил нас возможности искать иные варианты.
— Однако ты вряд ли согласился бы отказаться от жизни, как мне кажется.
— Конечно, не согласился бы, — проворчал MQ-17J, заметно смягчаясь. — Во всяком случае, пока. Но я еще не так стар. Тебе сколько лет?
— Двести двадцать три. А тебе?
— Мне еще и двухсот не исполнилось. Однако вернемся к моим исходным рассуждениям. Население удваивается каждые десять лет. Как только наша Галактика будет заселена, нам потребуется всего десять лет, чтобы полностью освоить следующую. Еще через десять лет возникнет необходимость сразу в двух. Пройдет новое десятилетие — ищи четыре неизведанные галактики. За сто лет мы будем вынуждены освоить более тысячи галактик. За тысячу — миллион. За десять тысяч лет — всю Вселенную. А дальше?
— Кроме того, — добавил VJ-23X, — возникает проблема транспорта. Интересно, сколько энергии потребуется, чтобы переместить население одной галактики в другую?
— Отличный довод. Уже сегодня человечество потребляет энергию двух солнц в год только для решения транспортных проблем.
— Большая ее часть расходуется зря. В конце концов, в нашей Галактике тысячи звезд, каждая из которых постоянно излучает энергию, а мы нуждаемся только в двух.