в своей программе. Или мы прыгнем всего на один или два световых года, и полиция сядет нам на хвост. Впрочем, эта вероятность пренебрежимо мала. Если вам охота найти повод для беспокойства, почему бы не представить себе, что во время старта у вас случится сердечный приступ. Это, кстати, вполне реально.
— Для вас, мистер Бренмейер. Вы же гораздо старше.
— Я не в счет, — пожав плечами, сказал Бренмейер. — Компьютер сделает все сам, автоматически.
Трент кивнул, он запомнил эти слова. Однажды в полночь, когда корабль был готов к отлету и Бренмейер прибыл с чемоданчиком, в котором был криллиум — тут у него не возникло никаких проблем, потому что ему всецело доверяли, — Трент взял у него чемоданчик одной рукой, а другая сделала быстрое уверенное движение.
Нож по-прежнему оставался самым надежным оружием, он действовал так же быстро, как и молекулярный деполяризатор, был столь же смертоносным, но производил гораздо меньше шума. Трент оставил нож в теле, не позаботившись даже о том, чтобы стереть отпечатки пальцев. В этом не было никакой необходимости. Полиция его все равно не достанет.
Сейчас, находясь в глубоком космосе, зная, что его преследуют, Трент ощущал, как нарастает напряжение — так всегда бывало перед Скачком. Еще ни один физиолог не смог объяснить это чувство, известное любому пилоту.
На один короткий миг показалось, будто все вокруг вывернуто наизнанку: Трент и его корабль попали в не-космос и в не-время, превратились в не-материю и не-энергию — а потом, почти сразу, все снова вернулось на свои места, корабль стал единым целым, уже в другой части Галактики.
Трент улыбнулся. Он был жив. Ни одна из звезд не находилась слишком близко, но тысячи располагались совсем рядом. Расположение светил показалось Тренту незнакомым; значит, совершив Скачок, он попал достаточно далеко. Какие-то из этих звезд наверняка принадлежат к спектральному классу F, может быть, здесь даже найдется что-нибудь и получше. Компьютер без проблем справится с задачей, у него в памяти наверняка есть все, что необходимо. Много времени на это не уйдет.
Он устроился поудобнее в кресле и принялся наблюдать, как меняется рисунок звездного сияния — корабль, разумеется, вращался. Трент увидел яркую звезду — по-настоящему яркую. Звезда находилась всего в нескольких световых годах от корабля, опыт подсказал, что это живая звезда, прекрасная и горячая. Компьютер возьмет ее за основу и станет искать среди своей огромной базы данных нужную информацию. И снова Трент подумал, что компьютеру не понадобится на это много времени.
Однако он ошибся. Проходили минуты. Прошел час. Компьютер по-прежнему деловито урчал, моргая огоньками.
Трент нахмурился. Почему проклятый ящик не в состоянии определить, куда они попали? В памяти компьютера наверняка хранятся данные об этой части Галактики. Бренмейер показывал, во что вылились долгие годы его кропотливой работы. Он не мог пропустить какую-нибудь звезду или ошибочно поместить ее в другое место.
Конечно же, звезды рождаются, и умирают, и передвигаются в космическом пространстве, но все это происходит очень медленно, медленно. Миллионы лет… данные Бренмейера не могли…
Неожиданно Трента охватила паника. Нет! Не может быть! Вероятность настолько мала… скорее можно предположить, что попадешь внутрь звезды.
Он подождал, пока яркая звезда не оказалась снова у него перед глазами, и дрожащими руками навел на нее телескопическое увеличение. Настроил на максимум… и вокруг яркого пятна увидел едва различимую дымку — турбулентные газы, застывшие в самый разгар движения.
Сверхновая!
Прятавшаяся в неизвестности звезда вспыхнула ярким светом — может быть, всего месяц назад. Раньше она принадлежала к спектральному классу, на который компьютер не обратил бы внимания, зато теперь он не мог не принять ее в расчет.
Однако эта сверхновая не была внесена в память компьютера, потому что Бренмейер ее туда не поместил. Ее просто не существовало, когда он собирал свои данные — по крайней мере, в виде звезды такой яркости.
— Плюнь на нее! — взвыл Трент. — Оставь в покое!
Но он обращался к машине, которая будет сравнивать расположение звезд с теми данными, что внесены в память, не найдет ничего похожего и продолжит свои поиски, снова и снова пытаясь решить задачу… и так до тех пор, пока не иссякнет запас энергии.
Воздух кончится гораздо раньше. Жизнь Трента оборвется гораздо раньше.
Он безвольно откинулся на спинку кресла, не сводя глаз с мерцающих звезд и приготовившись к долгому, мучительному ожиданию смерти.
Если бы только он не поспешил пустить в ход нож…
Сущая ерунда
Миссис Кларе Бернстейн было далеко за пятьдесят, а температура воздуха за окном перевалила за девяносто. Кондиционер с жарой пока справлялся, но не мог заставить о ней забыть.
Миссис Хестер Голд из квартиры 4-С поднялась в гости на двадцать первый этаж.
— У нас внизу прохладнее, — сказала она.
Ей также было больше пятидесяти, а светлые волосы не делали ее моложе.
— Все дело в сущей ерунде, — сказала Клара. — Я легко переношу жару. Но меня раздражает звук капающей воды. Кажется, ты ничего не слышишь?
— Совсем ничего, — покачала головой Хестер, — но я понимаю, что ты хочешь сказать. Мой сын Джо потерял пуговицу со спортивной куртки. Семьдесят два доллара, и без пуговицы она ничего не будет стоить. Причудливой такой формы латунная пуговица с рукава…
— Так в чем проблема? Нужно срезать пуговицу с другого рукава.
— Нет, это уже будет совсем другая куртка. Пуговицу надо пришивать, когда она только начала отрываться. Ему уже двадцать два, но он ничего не понимает. Куда-то уходит и даже не говорит, когда вернется…
— Послушай, — нетерпеливо перебила ее Клара. — Неужели ты ничего не слышишь? Пойдем со мной в ванную. Если я говорю, что где-то капает, значит, так оно и есть.
Хестер последовала за ней и стала слушать. В наступивший тишине послышалось: кап… кап… кап…
— Как пытка водой, — сказала Клара. — И так уже три ночи подряд.
Хестер поправила душки больших, слегка затемненных очков, словно это позволило ей лучше слышать, и склонила голову набок.
— Наверное, течет душ в двадцать два-джи, — сказала она. — Там живет миссис Макларен. Я с ней знакома. Она хороший человек. Постучи к ней и расскажи о своих проблемах. Она не откусит тебе голову.
— Я ее не боюсь, — ответила Клара. — Я уже пять раз стучалась к ней. Никто не отвечает. Я ей звонила. Никто не берет трубку.
— Значит, она уехала. Сейчас лето. Летом люди часто уезжают.
— А если она уехала на все лето, то мне придется слушать, как у нее там что-то капает, пока она не вернется?
— Обратись к управляющему.
— К этому болвану? У него нет ключа от ее новомодного замка, и он наотрез отказывается взламывать дверь. Кроме того, она никуда не уезжала. Ее автомобиль, он стоит в гараже.
— Она могла уехать на другой машине, — с сомнением сказала Хестер.
Клара фыркнула.
— Тут не может быть двух мнений. Это же миссис Макларен!
Хестер нахмурилась.
— Ну и что, что миссис Макларен? Она разведена. В этом нет ничего ужасного. Ей лет тридцать — тридцать пять, и она модно одевается. Ничего ужасного.
— Если хочешь знать мое мнение, Хестер, — сказала Клара, — насчет того, чем она занимается там у себя наверху. Я много чего слышу.
— И что же ты слышишь?
— Шаги. Звуки. Ее спальня прямо надо мной.
— Не будь такой старомодной, — ядовито заметила Хестер. — Это не наше дело, чем она там занимается.
— Пусть так. Если миссис Макларен часто пользуется ванной, то почему она не закрывает кран? Я бы очень хотела, чтобы она открыла дверь. Могу поспорить на все, на что только угодно, — у нее там обстановка, как во французском…
— Ты совершенно не права. У нее самая обычная мебель и много комнатных растений.
— Откуда ты знаешь?
Хестер слегка смутилась.
— Она живет одна, и я поливаю цветы, когда она уезжает. Я помогаю ей, когда она собирается куда-нибудь уехать.
— Вот как? Тогда ты должна знать, в городе ли она сейчас. Она предупреждала тебя, что собирается уехать?
— Нет.
Клара откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди.
У тебя есть ключи от ее квартиры? '
— Да, но я не могу просто взять и войти туда, — ответила Хестер.
— Почему? Возможно, она уехала. И тебе нужно полить ее растения.
— Она меня не просила.
— Возможно, она больна и не может подойти к двери, — настойчиво произнесла Клара.
— Должно быть, она очень больна, если не может взять трубку телефона, стоящего возле постели.
— Может быть, у нее сердечный приступ. Послушай, а вдруг она умерла — вот и не закрыла кран.
— Она молодая женщина. У нее не может быть сердечного приступа.
— Ты уверена? Особенно если учесть тот образ жизни, который она ведет. А вдруг ее убил один из поклонников? Мы просто обязаны к ней войти.
— Это незаконное вторжение, — заявила Хестер.
— Имея ключ? Если ее нет, нельзя допустить, чтобы цветы погибли. Ты их польешь, а я закрою кран. Какие проблемы? А если она умерла — ты ведь не хочешь, чтобы она там лежала бог знает сколько времени?
— Она не мертва, — возразила Хестер, но все же спустилась к себе на четвертый этаж за ключами от квартиры миссис Макларен.
— В коридоре никого нет, — прошептала Клара. — Кто угодно может ворваться в квартиру в любое время.
— Помолчи, — зашипела Хестер. Что будем делать, если она дома и спросит: «Кто там?»
— Ты ответишь, что зашла полить цветы, а я попрошу ее закрыть кран.
Хестер легко открыла один замок, затем, с легким щелчком, другой. Хестер глубоко вздохнула и слегка приоткрыла дверь. Потом постучала.
— Можешь не ждать ответа, — нетерпеливо проговорила Клара и распахнула дверь пошире. — Кондиционер выключен. Все законно. Ты идешь поливать цветы.