удто они дриады или нимфы…
В словах его продолжала звучать насмешка, на которую она не знала чем ответить. Что же заставляет сё молча застывать, почему она чувствует себя так неловко? Снова гнев согрел её.
— Я и не предполагала, что вы это делаете, — девушка вложила в свой ответ всю ледяную решимость, которую усвоила у мисс Нессы. — Я хорошо понимаю, что пришла сюда без разрешения. Примите мои извинения, мистер Лайл. Уверяю вас, этого больше не повторится!
«Не повторится», — сказала она себе. Но как ей удержаться вдали от притягивающих её камней, от загадки, которая не отпускает её? Ей ужасно хотелось оглянуться через плечо на средний камень, но она чувствовала, что каким-то образом это отдаст её во власть незнакомца.
Он уронил лист. Снова его рука взметнулась, на этот раз он схватил сё за руку, задержал. Она решила, что не смогла бы вырваться, даже если бы захотела. Но гордость не позволила ей сделать это. Его тонкие губы не переставали улыбаться. Но в глубине глаз что-то противоречило этой лёгкой усмешке. Гвеннан не хотела знать, что скрывается за этой улыбкой, хотела только освободиться. Но она не будет пытаться вырваться.
Однако внезапно голос его изменился. Стал глубже, резче. Он как будто пытался что-то приказать.
— А что вы здесь делаете? Она… — он провёл кончиком языка по верхней губе. — Что ей от вас нужно? — в его словах отчётливо прозвучало презрение. Он нависал над нею, как будто вырос у девушки на глазах, стал больше и сильнее чем человек, которого она видела сначала. Но нет, она не должна давать разыграться своему воображению!
— Не имею ни малейшего представления, о чём вы говорите, — Гвеннан попыталась вернуть самообладание.
— Если «она» — это леди Лайл…
— Леди! — прервал Гвеннан незнакомец, и ей показалось, что кожа его потемнела от прихлынувшей крови. — Леди! — он произнёс это слово одновременно и как эпитет, и как возражение.
— Ну, миссис Лайл, — поправилась она. — В городе всегда пользуются уважительным словом «леди» — это традиция относительно вашей семьи. Дань тому впечатлению, которое она производит на людей, как мне кажется. Во всяком случае, я не понимаю вас. Я её совсем не знаю. Мы говорили, да и то кратко, только о книгах, и впервые разговаривали только в прошлый четверг. Она только недавно начала бывать в библиотеке.
— А что касается моего пребывания здесь, — Гвеннан наконец решилась рывком освободить руку и сделала два шага в сторону, — то оно не имеет отношения к вашей семье. Я часто гуляю по утрам, особенно в это время года. И мне нравится лес…
Его требовательный взгляд переместился на насыпь. Он как будто вслух заявил, что ведь застал её не в лесу, а на месте, которое по каким-то причинам нельзя посещать. В этот момент Гвеннан скорее выдержала бы любую насмешку или даже гнев, чем сказала, что на самом деле привело её сюда. Это останется её тайной, загадкой, которую она так и не сможет никогда разрешить, потому что отныне высокие камни — запретная территория.
— А теперь, всего хорошего, мистер Лайл, — она резко повернулась и пошла вниз по тропе, не оглядываясь. Шла и слышала только шум травы под своими ногами. Возможно, слишком громкий, заглушающий звуки его шагов, если он пошёл за ней. Она НЕ побежит. Она НЕ…
— Тор!
Это был не его голос. Оклик пришёл откуда-то издалека.
Изрядно удивлённая, Гвеннан оглянулась. Незнакомец шёл за ней, как она и опасалась. Но этот оклик его остановил, и он полуобернулся к насыпи. Из рощи, окружавшей дом Лайлов, так что виднелась только его крыша, выходила высокая фигура в плаще с капюшоном. Но Гвеннан не нужно было видеть лица, скрытого складками ткани, чтобы узнать, что это леди Лайл.
Её бросило в пот от смущения. Вид молодого Лайла привёл её в смятение, но встретить саму леди Лайл — это ещё хуже. Быть застигнутой, как шпионка! Гвеннан откровенно побежала, задержавшись только перед стеной, через которую нужно было перелезть, чтобы выйти на дорогу. По другую строну преграды она остановилась и заставила себя подождать, пока сердце перестанет отчаянно биться, затем протёрла перчатками лицо, удивляясь, почему она вся дрожит. Встреча имела для неё какое-то серьёзное значение, которого она пока не могла понять. Она дважды сглотнула и пошла к городу ровным, но быстрым шагом, стараясь сосредоточиться на предстоящих делах и забыть то, что осталось за стеной.
Всё утро Гвеннан пыталась думать только о своих обычных делах, но всё время отвлекалась. Ей пришлось силой удерживать себя у полки с материалами, которыми она занималась сама. Перед глазами продолжали стоять эти линии на камне. Это гораздо важнее, чем встревожившая её встреча с мистером Лайлом. Интересно, собирается ли он остаться в доме Лайлов? И если так, то предоставится ли ей хоть какая-то возможность закончить обследование камней? Переход от надежды к разочарованию был таким резким, что она почувствовала себя совсем несчастной. Её вытягивают из уютного маленького убежища, в котором она чувствовала себя в безопасности. Ей приходится погружаться в странное и неведомое, чего она всегда сторонилась. Разве только это неведомое не заключено в печатной странице, которую всегда можно перевернуть, если не хочешь больше отвечать на утомительные и мучительные вопросы.
Гвеннан сидела за своим столом и снова и снова чертила эти линии, не в силах понять, запомнила ли она их подсознательно утром или у неё просто разыгралось воображение. Она решительно смяла листок и бросила его в корзину для бумаг, а потом начала подбирать книги для урока, который был запланирован у неё во второй полови не дня.
Но память осталась. Гвеннан даже чувствовала легкое покалывание на коже, беспокойство, как будто перед ней стоял какой-то ужасный выбор. Но она строго сказала себе, что это самообман и со временем она это докажет.
Глава 2
Ровно в двенадцать тридцать Гвеннан открыла библиотеку и впустила старого мистера Стейнса, который, приветственно хмыкнув, проковылял на своё обычное место у регистрационного стола. За ним последовала стайка возвращавшихся с уроков детей. Их требования на некоторое время полностью завладели сё вниманием. Полчаса спустя появилась леди Лайл, одетая в тот же серо-зелёный плащ, в котором была и утром. В ярком свете дня Гвеннан разглядела её впалые щёки, делавшие ещё более выделяющимся нос и тонкие кости под кожей. Леди Лайл выглядела даже более хрупкой чем неделю назад. Она больна? Правда, походка у неё, как всегда, прямая. Она пришла обвинить Гвеннан в нарушении границ?
Но женщина заговорила с неожиданной теплотой.
— Как странно после стольких лет не видеть здесь мисс Нессу, — первым делом сказала она. Должно быть, у них сложились долговременные дружеские отношения. Но улыбающиеся губы всё же синеватого оттенка… Может, у неё больное сердце? Кто на самом деле знает что-нибудь о Лайлах? Она протянула Гвеннан список.
— Боюсь, что у вас на полках я вряд ли их найду. Они слишком специальные. Но мисс Несса как-то рассказывала мне, что существует система заказа книг из других библиотек, и можно на время получать оттуда книги…
Гвеннан изучала угловатый почерк. На первый взгляд казалось, что слова написаны на иностранном языке. Но при более близком знакомстве они становились понятными. Она читала, — и чувство беспокойства усиливалось. Неужели этот список — тонкий способ сообщить ей, что она не только нарушила границу чужих владений, но и что им известна и причина нарушения? Она заставила себя взять ручку и отметить четыре из перечисленных шести книг.
— Эти есть… получены временно. Можно продлить заказ…
— Как удачно!
Неужели над ней насмехаются? Лучше признаться и повести разговор в открытую.
— Это был личный заказ — мой.
Только теперь она осмелилась прямо взглянуть в истощённое лицо. Ни следа насмешливости, которая так явно читалась в лице молодого человека. В больших глазах над темными мешками, придающими лицу выражение усталости или болезненности, присутствовало только оживление.
— Вас интересуют такие открытия? Очень хорошо! Я сама побывала во многих уголках земли, но до недавнего времени даже не подозревала, что так много известно… и тем более опубликовано.
Это значит… — тут леди Лайл помолчала, внимательно глядя на девушку, как будто ждала от неё ответа — ответа, который почему-то был ей необходим. — Каково ваше мнение вот по этому поводу? — неожиданно резко спросила она, как спрашивает учитель у застенчивого ученика. Наклонилась вперёд — Гвеннан ощутила острый аромат духов — и пальцем в перчатке указала на третье название в списке.
— Относительно леев и возможности, что Несси, другие чудовища и даже НЛО связаны с ними? — вместо прямого ответа задала вопрос Гвеннан, стараясь принять решение. Раньше она ни с кем не обсуждала свои тайные поиски. Но Лайлы — известные странники, они объездили весь мир. И они представляют знание, какого не может быть ни у кого из знакомых Гвеннан. — Авторы, по-видимому, разделяют эту точку зрения, — чётко ответила она, — хотя и не связывают себя ни одним из тех выводов, что приведены в конце книги. Оставляют выбор читателю.
— Сообщив все известные им факты, — леди Лайл кивнула. — Хотела бы я поговорить с этими двумя молодыми людьми. Но что вы думаете? Какой выбор делаете вы? Вы ведь думали об этом, когда читали.
Гвеннан насторожилась. Вот оно — вопрос, может быть, выговор, результат её утреннего посещения. Но леди Лайл как будто интересовало не это. Она даже добавила:
— Вы ведь и сами бродили в поисках стоячих камней. Мистер Стивенс говорил, что дочь рассказывала ему…
Гвеннан вспыхнула. Прошлым летом ей очень хотелось с кем-нибудь поговорить, и она забыла, как наказывают «выступающих». И вот однажды она рассказала Нэнси Стивенс о своих любительских попытках совершить открытие, и девушка проявила некоторый интерес и задала один-два вопроса. Но Гвеннан быстро усвоила урок, когда её начали называть «охотницей за камнями». Ещё одно отличие, которое отрезает её от остального города.