Он снял спецовку. Ему не хотелось оказаться в душевой, когда за ним придет хозяйка, поэтому он тщательно вымыл руки и ополоснул лицо над раковиной, надел чистую белую рубашку и форменные брюки. Эти рутинные движения его чуточку успокоили, но он с трепетом ждал звонка. Он не представлял, что может ему сказать Стив, но даже просто поделиться своей бедой было бы большим облегчением.
Эдди завязывал галстук, когда в дверь постучала хозяйка. Он бегом спустился по лестнице и схватил телефонную трубку. Его соединили с телефонисткой военно-морской базы.
– Пожалуйста, соедините меня со Стивом Эпплби.
– С лейтенантом Эпплби в данный момент нельзя связаться по телефону, – сказала телефонистка. Сердце Эдди упало. – Я могла бы оставить ему записку.
Эдди был страшно разочарован. Он понимал, что Стив не в состоянии одним взмахом руки спасти Кэрол-Энн, но они могли бы поговорить, и в разговоре наверняка родились бы какие-нибудь идеи.
– Мисс, у меня чрезвычайные обстоятельства. Где он может быть?
– Простите, кто это говорит?
– Это Эдди Дикин.
Она сразу же забыла свой формальный тон.
– О, привет, Эдди! Вы были шафером на его свадьбе, верно? Меня зовут Лора Гросс, мы с вами встречались. – Она перешла на заговорщический шепот: – Между нами, Стив сегодня не ночевал на базе.
Эдди тяжело вздохнул. Стив нарушил дисциплинарный режим в самый неподходящий момент.
– Когда он должен появиться?
– Он должен был явиться до рассвета, но пока его нет.
Еще хуже – Стива не только нет на месте, но у него могут быть неприятности.
– Я могу соединить вас с Нелли, она в машбюро.
– Спасибо. – Нелли он, конечно, довериться не может, но вдруг узнает от нее что-либо о местонахождении Стива. Он нетерпеливо притопывал ногой, ожидая, когда его соединят. В его воображении возникла Нелли – добросердечная круглолицая девушка с длинными вьющимися волосами.
Наконец он услышал ее голос:
– Алло!
– Нелли, это Эдди Дикин.
– Привет, Эдди, где ты?
– Я звоню из Англии. Где Стив?
– Из Англии? Боже ты мой! Стив в данный момент… недостижим. – В ее голосе слышалась неловкость. – Что-нибудь случилось?
– Да. Когда вернется Стив?
– Утром, наверное, через час. Эдди, у тебя ужасный голос. В чем дело? У тебя неприятности?
– Пусть Стив позвонит мне, если вернется вовремя. – Он продиктовал ей номер телефона отеля «Лэнгдаун-Лон».
Она повторила за ним.
– Эдди, может быть, расскажешь, в чем дело, мне?
– Не могу. Попроси его сразу же позвонить. Я буду здесь еще в течение часа. Потом на самолет – мы сегодня вылетаем в Нью-Йорк.
– Как скажешь, – ответила она неуверенно. – А как Кэрол-Энн?
– Я спешу. До свидания, Нелли. – Он положил трубку, не дождавшись ее ответа. Он понимал, что поступает невежливо, но ему было не до этого. Все внутри у него словно стянулось в тугой узел.
Он не знал, что ему делать, и машинально поднялся в свой номер. Дверь оставил открытой, чтобы услышать звонок внизу, присел на край узкой кровати. Он готов был зарыдать в первый раз после того, как перестал быть ребенком. Обхватил голову руками и прошептал:
– Что же мне делать?
Он вспомнил о похищении сына знаменитого летчика Чарлза Линдберга. Это было во всех газетах, когда он учился в Аннаполисе, семь лет назад. Ребенок погиб. «Боже, убереги Кэрол-Энн!» – взмолился он.
Эдди давно уже не молился. Молитвы не принесли ничего путного его родителям. Он верил, что помочь себе может только сам. Он сморщил лоб. Надо думать, надо самому искать выход.
Люди, которые похитили Кэрол-Энн, хотели, чтобы Эдди оставался в самолете. Это было ясно. Может быть, не лететь? Но если он останется, то не встретит Тома Лютера и не узнает, чего от него, Эдди, требуется. Он сорвет их планы, но потеряет всякую возможность хоть как-то повлиять на ход событий.
Он встал, открыл чемодан. Он не мог думать ни о чем, кроме как о Кэрол-Энн. Начал механически перекладывать бритвенные принадлежности, пижаму, уложил в пакет грязное белье. Рассеянно пригладил волосы, положил в чемодан щетку для волос.
Снова сел, и тут раздался телефонный звонок.
В несколько прыжков он выбежал из комнаты, спустился вниз, но кто-то уже успел снять трубку. Когда бежал по коридору, услышал голос хозяйки:
– Четвертого октября? Сейчас посмотрю, будут ли свободные номера.
Его словно ударило чем-то тяжелым. Он повернул назад. Все равно Стив ничего не сможет сделать, сказал он себе. Кто-то похитил Кэрол-Энн, и ему не остается ничего иного, как сделать то, чего от него хотят. Только так он получит ее обратно. Никто не вытащит его из петли, в которую он попал.
С тяжелым чувством он вспомнил, как они повздорили в последнюю минуту перед его отъездом. Он никогда себе этого не простит. Как здорово было бы тогда прикусить язык! И с чего это им вздумалось ссориться? Он поклялся, что никогда больше такого себе не позволит, лишь бы только вызволить ее в целости и сохранности.
Почему не звонит телефон?
В коридоре послышались шаги, заглянул Микки в летной униформе и с чемоданом в руке.
– Ты готов? – спросил он бодро.
Эдди охватила паника.
– Неужели уже пора?
– Пора – не то слово.
– Черт возьми…
– В чем дело? Тебе так здесь понравилось? Хочешь остаться в Англии и воевать с немцами?
Надо дать Стиву еще хоть несколько минут.
– Ты иди, – сказал он Микки. – Я тебя догоню.
На лице Микки появилось обиженное выражение, он не понимал, почему Эдди не хочет идти с ним вместе. Микки пожал плечами.
– До встречи, – бросил он и вышел из комнаты.
Где же пропадает Стив Эпплби?
Он сидел, тупо уставившись в стену и разглядывая обои. Это продолжалось минут пятнадцать.
Наконец он встал, взял чемодан, медленно спустился со второго этажа и посмотрел на телефонный аппарат, словно на гремучую змею, готовую к прыжку. Он замер, надеясь, что телефон зазвонит.
По лестнице спустился капитан Бейкер и удивленно посмотрел на Эдди.
– Ты опоздаешь. Поехали вместе на такси. – У капитана была привилегия на оплаченное такси до ангара.
– Я жду телефонного звонка, – сказал Эдди.
Капитан нахмурился:
– У тебя больше нет времени. Пошли!
Какое-то мгновение Эдди оставался недвижим. Затем понял, что это глупо. Стив не позвонит, а ему все равно надо быть на борту, если предстоит что-то сделать. Он заставил себя взять чемодан и пойти следом за капитаном.
Они сели в поджидавшую машину.
Эдди сообразил, что едва не нарушил дисциплину. Он не хотел оскорбить Бейкера, тот был отменным командиром и всегда хорошо к нему относился.
– Прошу прощения, – сказал Эдди. – Я ждал звонка из Штатов.
Капитан приветливо улыбнулся:
– Завтра ты будешь там!
– Вы правы, – мрачно отозвался Эдди.
Что ж, остается полагаться только на самого себя.
Часть втораяИз Саутхемптона в Фойнес
Глава шестая
В поезде, тянувшемся на юг через сосновые леса Суррея к Саутхемптону, Элизабет, сестра Маргарет Оксенфорд, сделала ошеломляющее заявление.
Семья Оксенфорд ехала в особом вагоне, предназначенном для пассажиров «Клипера». Маргарет стояла в конце вагона одна и смотрела в окно. Душа ее металась между отчаянием и нетерпением. Она была возмущена и чувствовала себя несчастной из-за того, что ее увозят из родной страны в час беды, но не могла не испытывать волнения от предстоящего полета в Америку.
Сестра, оставив родителей, подошла к ней с необычно серьезным выражением лица. Ясно, что она хотела что-то сказать, но колебалась, и все же из ее уст прозвучало:
– Я очень люблю тебя, Маргарет.
Маргарет была тронута этими словами. В последние годы, когда сестры повзрослели и могли уже разбираться в борьбе идей, охватившей мир, они оказались по разные стороны баррикад и начали отдаляться друг от друга. Но Маргарет не хватало прежнего ощущения близости с сестрой, отчуждение ее печалило. Как было бы хорошо снова стать друзьями!
– Я тоже тебя люблю, – сказала она и прижалась к старшей сестре.
– Я в Америку не еду, – сказала Элизабет после паузы.
У Маргарет даже дыхание перехватило от неожиданности.
– Как тебе это удастся?
– Я просто скажу родителям, что не еду с ними. Мне двадцать один, они не могут меня заставить.
Маргарет не была уверена, что сестра права, но сейчас ее волновало другое:
– Куда ты поедешь?
– В Германию.
– Но Боже мой, тебя убьют! – в ужасе воскликнула Маргарет.
– Не только социалисты готовы отдать жизнь за идею, – с вызовом сказала Элизабет.
– Ты готова погибнуть за нацизм?!
– Не только, – покачала головой Элизабет, и в глазах ее блеснули странные огоньки. – За всех чистокровных белых, которым грозит опасность раствориться в море чернокожих и полукровок. За белую расу.
Все внутри Маргарет протестовало против этих слов. Мало того, что она теряет сестру – Маргарет теряет ее из-за какой-то злобной идеи! Но сейчас ей не хотелось возобновлять старые политические споры: теперь ее больше волновала безопасность сестры.
– На что ты будешь жить? – только и спросила она.
– У меня есть свои деньги.
Маргарет вспомнила, что они обе получили в наследство деньги от дедушки, которыми могут распоряжаться по достижении двадцати одного года. Не так уж много, но вполне достаточно, чтобы на эти средства жить.