Они держали курс на северо-запад, поэтому капитан Бейкер должен был совершить поворот на сорок пять градусов, чтобы сесть по ветру. Катер сейчас, конечно, объезжал зону посадки, собирая крупный плавающий мусор, который мог повредить самолет. Рядом должно стоять заправочное судно с пятидесятигалонными бочками, а на берегу, как всегда, будет масса зевак, желающих увидеть это летающее чудо.
Бен Томпсон говорил что-то в радиомикрофон. На любом расстоянии, превышающем несколько миль, ему приходилось пользоваться азбукой Морзе, но теперь порт был так близко, что доставало и голосовое радио. Эдди не мог разобрать слов, но, судя по спокойному, даже расслабленному голосу Бена, все шло как положено.
Они неуклонно теряли высоту. Эдди внимательно следил за показаниями приборов, время от времени слегка регулируя двигатели. Одна из главных его обязанностей – синхронизация числа оборотов двигателей, и она становилось тем более важной, что пилот при посадке постоянно менял скорость.
Посадка на гладкой поверхности воды могла быть абсолютно неощутимой. В идеальных условиях корпус самолета входил в воду, как ложка в сметану. Эдди, целиком поглощенный показаниями приборов, часто даже не замечал приводнения в течение нескольких секунд. Но сегодня на море рябь – такая ситуация обычна практически повсюду, где «Клипер» совершал посадку.
Нижняя часть корпуса, именуемая «степом», первой коснулась воды с глухими звуками ударов о верхушки волн. Это длилось одну-две секунды, а потом громадный фюзеляж опустился еще на несколько дюймов и начал рассекать воду. Эдди приводнение всегда казалось более гладким, чем приземление, когда неизбежен ощутимый удар о землю, а то и несколько таких ударов. До пилотской кабины долетело немного брызг, поскольку она находилась сверху. Пилот снизил обороты, и самолет сразу же замедлил движение. И снова превратился в лодку.
Эдди смотрел в окно, пока они медленно приближались к якорной стоянке. С одной стороны был остров, низменный, пустынный; Эдди разглядел небольшой белый дом и пасущихся овец. С другой стороны начиналась сама Ирландия. Он увидел внушительный бетонный пирс с пришвартованным к нему рыболовным судном, несколько больших нефтехранилищ и прилепившиеся друг к другу серые дома. Это был Фойнес.
В отличие от Саутхемптона в Фойнесе не было специального причала для летающих лодок, поэтому «Клиперу» предстояло встать на якорь в устье, а люди будут выходить и входить с катера. Постановка на якорь была обязанностью бортинженера.
Эдди прошел вперед, пробрался между креслами пилотов и открыл люк, ведущий в носовое отделение. Спустился по лестнице, открыл наружный носовой люк и выглянул. Его обдало свежим соленым воздухом, и он сделал глубокий вдох, наполнив легкие.
Подошел катер. Кто-то помахал из него Эдди. Этот человек держал канат, привязанный к бакену, и кинул его в воду. На носу летающей лодки имелось складное кольцо. Эдди поднял его, достал специальный крюк и выловил плавающий канат. Он закрепил канат в кольце, и самолет встал на якорь. Посмотрев вверх на окно кабины пилотов, он поднял большой палец, показывая капитану Бейкеру, что все в порядке.
Сбоку подошел еще один катер, чтобы взять на берег пассажиров и команду.
Эдди закрыл люк и вернулся в кабину. Капитан Бейкер и радист Бен все еще находились на своих местах, а второй пилот Джонни, стоя у стола с картами, разговаривал с Джеком. Эдди сел на свое место и выключил двигатели. Когда все обязанности были выполнены, он надел черный форменный пиджак и белую фуражку. Команда спустилась по лестнице, прошла через второй пассажирский салон в помещение для отдыха и оттуда на водное крыло и на катер. Помощник Эдди, Микки Финн, остался, чтобы проследить за дозаправкой самолета топливом.
Светило яркое солнце, но дул прохладный соленый ветер. Эдди разглядывал пассажиров на катере, снова пытаясь определить, кто из них Том Лютер. Ему показалось знакомым женское лицо, и он смущенно вспомнил, что видел, как его обладательница занималась любовью с французским графом в фильме «Шпион в Париже» – это была кинозвезда Лулу Белл. Она оживленно болтала с мужчиной в блейзере. Может быть, это Том Лютер? С ними находилась очень красивая женщина в платье в горошек, у которой почему-то был несчастный вид. Эдди разглядел и другие знакомые лица, но большинство пассажиров составляли безымянные мужчины в костюмах и шляпах и богатые женщины в мехах.
Если Лютер вскоре не даст о себе знать, Эдди сам его найдет, и к черту все эти тайны. Он больше не в силах был ждать.
Катер отчалил от «Клипера» и поплыл к берегу. Эдди смотрел в воду, а мысли его были заняты женой. Перед глазами возникали картины вторжения грубых мужчин в его дом. Кэрол-Энн, вероятно, ела яичницу или варила кофе, а может быть, переодевалась перед уходом на работу. А если она принимала ванну? Эдди любил смотреть на нее, когда она купалась. Кэрол закалывала волосы, обнажая длинную шею, и погружалась в воду, томно намыливая загорелое тело. Ей нравилось, когда он садился на край ванны и разговаривал с ней. До встречи с ней он думал, что такое бывает только в эротических сновидениях. Но сейчас в эту картину вторгались грубые мужчины в шляпах, выхватывающие ее из воды…
Мысль о ее испуге, охватившем ее ужасе сводила Эдди с ума. Он чувствовал, что у него начинает кружиться голова, и ему потребовалось собрать всю свою волю, чтобы удержаться на ногах. Более всего мучило сознание полной беспомощности. Кэрол попала в страшную беду, а Эдди ничего не может предпринять, абсолютно ничего. Вдруг он понял, что все время до боли сжимает кулаки, и с трудом прекратил это.
Катер причалил к берегу, его привязали к плавучему понтону, откуда можно было по сходням сойти на пристань. Команда помогала пассажирам и следом за ними покинула катер. Всех проводили в таможенное отделение.
Формальности заняли немного времени. Пассажиры вышли в маленькую деревню. Напротив порта располагалась бывшая гостиница, почти полностью оккупированная летчиками; команда прошествовала прямо туда.
Эдди вышел последним и, покинув помещение таможни, увидел перед собой одного из пассажиров.
– Вы бортинженер?
Эдди напрягся, разглядывая этого человека: лет тридцати пяти, ниже его ростом, но крепкий и мускулистый. На незнакомце были светло-серый костюм, галстук с булавкой и серая фетровая шляпа.
– Да, меня зовут Эдди Дикин.
– Я – Том Лютер.
Красная пелена мгновенно возникла перед его глазами, и гнев вырвался наружу. Он схватил Лютера за лацканы пиджака, развернул и прижал к стене таможенного ангара.
– Что вы сделали с Кэрол-Энн? – прошипел он. Лютер был захвачен врасплох, ожидая увидеть напуганную, податливую жертву. Эдди же тряс его со всей силы, так что у Лютера застучали зубы. – Сукин сын, где моя жена?!
Лютер быстро пришел в себя от первого шока. Удивленная гримаса слетела с его лица. Сильным и быстрым движением он высвободился и выбросил сжатую в кулак руку. Эдди увернулся и дважды ударил Лютера в живот. Тот сжался, как подушка, и согнулся. Он был сильный мужчина, хотя и не в лучшей форме. Эдди схватил его за горло и начал сжимать пальцы.
На него смотрели полные ужаса глаза Лютера.
В следующее мгновение Эдди понял, что сейчас убьет этого человека.
Он ослабил хватку и тут же совсем отпустил Лютера. Тот прислонился к стене, судорожно глотая воздух и зажав рукой царапину на шее.
Из ангара выглянул ирландский таможенник. Должно быть, он услышал стук, когда Эдди швырнул Лютера к стене.
– Что здесь происходит?
Лютер с трудом выпрямился.
– Я споткнулся, но со мной все в порядке, – выдавил он.
Таможенник нагнулся и поднял валявшуюся на земле шляпу Лютера. Он оглядел обоих с подозрением, но ничего не сказал и исчез в служебном помещении.
Эдди посмотрел вокруг. Их сватку никто не видел. Пассажиры и экипаж скрылись позади маленькой железнодорожной станции.
Лютер надел шляпу.
– Если ты будешь вести себя так опрометчиво, – хриплым голосом сказал он, – убьют нас обоих и твою проклятую жену, дурак. – Напоминание о жене опять помутило разум Эдди, он сжал кулаки, готовый снова ударить Лютера, но тот, защищаясь, успел поднять руку и сказал: – Успокойся, слышишь? Кулаками ты ее не вернешь. Неужели ты не в состоянии понять, что я тебе нужен?
Эдди хорошо это понимал, просто он временами терял рассудок. Он сделал шаг назад и внимательно посмотрел на Лютера. Гладкая речь, дорогой костюм. Щетинка светлых усов, бесцветные, полные ненависти глаза. Эдди ничуть не сожалел, что врезал ему. Эдди нужно было кого-нибудь ударить, и Лютер для этой цели подходил лучше всего.
– Чего ты хочешь от меня, дерьмо?
Лютер сунул руку в карман пиджака. В голове Эдди мелькнула мысль, что там может быть пистолет, но Лютер вытащил открытку и передал ее Эдди.
Он взглянул на открытку. На ней оказалась фотография Бангора, его родного городка в штате Мэн.
– Что, черт возьми, это значит?
– Переверни.
На обратной стороне значилось:
44.70N, 67.00W
– Эти цифры – координаты? – спросил Эдди.
– Да. Это точка, в которой ты должен посадить самолет.
Эдди тупо посмотрел на Лютера.
– Посадить самолет? – глуповато повторил он.
– Да.
– Это и нужно тебе от меня? В этом все дело?
– Да. Посади самолет в указанной точке.
– Но зачем?
– Чтобы ты получил обратно свою миленькую женушку.
– Где это место?
– У побережья штата Мэн.
Людям обычно кажется, что гидроплан можно посадить где угодно, но на самом деле для этого требуется спокойная водная поверхность. Из соображений безопасности «Пан-Американ» запрещала посадку, когда волнение превышало три фута. Если самолет попробует сесть при высокой волне, он просто развалится на части.
– Летающую лодку нельзя посадить в открытом море…
– Нам это известно. Указанное место защищено от волн.
– Это не значит…
– Вы можете там сесть. Я в этом убедился.