Ти поморщилась, уже предвкушая боль.
– Не могу обещать, – обнадежила она. – В местах скопления людей получить конкретные видения сложно.
– Ты попытаешься, – заявила я, натянув улыбку. Для меня не существовало других вариантов, я была уверена на все сто, что ответ там, и я еду за ним.
– Сорок минут, детки, – объявил Лом. – И мы на месте. Надеюсь, они работают круглосуточно.
– Хорошо, если там вообще что-то работает, и здание не снесли, – вставил Код. – Я же говорил, что информации у меня было минимум, данные не надежные.
Они рассуждали и спорили, а моя уверенность, в том, что мы движемся в правильном направлении, только крепла.
Наконец, мы въехали в богом забытый поселок. Узенькие улочки, неприветливые сонные людишки и ветхие вдоль дороги. Старую частную клинику мы нашли быстро. Она стояла на отшибе селения, дальше только лес и холмы. Здание выделялось на фоне остальных строений размерами как в ширину, так и в высоту, но казалось спящим – ни единого звука не доносилось изнутри. Лишь несколько припаркованных машин и запахи говорили о том, что внутри кто-то есть.
Лом заглушил мотор, повернулся к нам и вздохнул.
– Приехали. Дальше что?
– Юла? – позвала я. – Ты со мной, остальные ждут в машине.
Он медленно поднял одну бровь, взглядом насмехаясь надо мной и как бы говоря: «Да неужели».
– Прости. Конечно, тебе решать.
– Мы с Рокс идем на разведку, остальные в машине, – повторил он деловито и вышел. Я выпрыгнула за ним.
Стоило ногам коснуться земли, и я ощутила такой мощной прилив самых разных эмоций. От грусти до восторга. Но больше всего поражало чувство переполненности, я буквально физически ее ощущала.
– Ух! Мне кажется, я сейчас одолела бы целый вампирский клан, – похвасталась я. – Маленький.
– Ты на своем месте силы, – с усмешкой объяснил Юла, рассматривая дом. Кирпичные стены обросли плющом и виноградом. Окна третьего этажа были закрыты коричневыми ставнями, а некоторые на первом и втором оказались приоткрыты. – Место рождения – самое сильное место для нас. Земля подпитывает тебя. У меня так было во Франции.
– Ты давно там был? – спросила я, пока мы шли к входу.
– Около сорока лет назад. Был проездом. Меня туда не тянет.
– Почему? Мне бы хотелось вернуться сюда еще хотя бы раз.
Юла фыркнул и толкнул дверь. К счастью, оказалось не заперто.
– Мне не нужна Франция. Мое место силы в тебе.
Только он мог так опошлять самые милые признания. Я поймала его руку, когда он зашел первым. Мы осмотрелись и прислушались. По одним только звукам можно было составить полную картину. Здание старое, отапливается плохо, пахнет лекарствами и старостью. Но было чисто, стены и двери выкрашены в молочный цвет, на полу ковровая дорожка. Юла кивнул на табличку у входа, и я зачитала про себя.
«Частный пансионат фрау Фуллер».
Первая дверь вела в приемный кабинет, внутри никого не было. За второй дверью кто-то тихо спал. Я не видела, но почему-то представила мужчину лет сорока. Юле он не показался интересным, и он прошел мимо, направляясь в самую отдаленную комнату здания. Оттуда раздалось тихое ворчание, затем и шаги. Стоило нам приблизиться к двери, она открылась, показав нам горбатую старушку с очками на половину лицу. Но даже они не особо ей помогали, потому что она сильно морщилась, пытаясь нас рассмотреть.
– Кто вы такие? – спросила женщина недоуменно. – Разве Колин не запер дверь?
– Нет, было открыто, – ответила я и улыбнулась ей. – Простите, вы фрау Фуллер?
– Да. Это я. Но я ничем не смогу вам помочь, пансионат еще закрыт, мы не принимаем посетителей.
– В особо важных случаях принимаете, – заверил ее Юла и, собственно, внушил ей это.
Старуха мгновенно изменилась в лице и отошла в сторону, пропуская нас внутрь комнаты, которая напоминала больничную палату. Койка, тумба, старенький телик в углу и небольшой столик с чайником и коробкой печенья. И, конечно, все белое и стерильное.
– Что же, располагайтесь. Чаю?
– Спасибо, нет, – отказалась я, ведь не терпелось перейти сразу к делу. – Нас интересует информация двадцатипятилетней давности. У вас сохранились записи о пациентах?
Старушка все же поставила электрочайник кипятиться и хмыкнула.
– Этот дом перенес три пожара. Все архивы давно сгорели, данные не удалось восстановить. Если хотите что-то узнать, – она постучала пальцем себя по голове, – спрашивайте. Все здесь.
– Женщина по имени Линда Брах родила в стенах этого здания ребенка.
Старуха послала мне такой пугающий сканирующий взгляд, что кожа на руках покрылась мурашками. А затем она улыбнулась, и ее добродушная улыбка совершенно не соответствовала тяжелому взгляду.
– Вы путаете, милочка. Двадцать пять лет назад здесь действительно рожала женщина по имени Линда. Ее фамилия Мюллер. Линда Мюллер. Бедная, она сама еще была ребенком, когда на свет появилась ее дочь. Я лично выписывала свидетельство о рождении.
– Но в свидетельстве стоит фамилия Брах, – не согласилась я. Эти буквы навсегда въелись в моей памяти. Я не могла ошибаться, если только мама сделала новый документ.
– Боже тебя храни, девочка, мы не называем эту фамилию уже много лет! – прикрикнула на меня старуха. Она явно разнервничалась, даже села на стул. Я послала Юле красноречивый взгляд, и он что-то сделал с ней, чтобы успокоить. Остальное она выдала на автопилоте.
– Проклятое то имя. Его носили черти, что здесь проживали веками. Последняя девица из родов Брахов сгинула. В аду ей и место. Уж сколько бед пришлось нам вынести, пока они по нашей земле ходили. До сих пор злой дух по лесу бродит. Туда и не суется никто. Боятся. Ходили смельчаки и пропадали. Говорят, до сих пор старая хижина стоит. Сжигали ее не раз, а она стоит.
Старуха уставилась на меня и округлила свои блеклые голубые глаза, отчего они стали пугающе огромными.
– Ведьмой она была!
Женщина сплюнула и перекрестилась. И пока я с ужасом на нее смотрела, затараторила молитву. Юла подошел ко мне и послал безмолвный вопрос.
«Ты как?»
Я хотела убраться отсюда. Но последнее должна была выяснить.
– Как ее звали? Ту ведьму?
– Роксана Брах, – выплюнула старуха, как ругательство. – В те времена мой брат здесь всем заправлял, приводил ее сюда зачем-то. Я его предупреждала. Ведьма на него чары пустила, он умер спустя две недели. А затем и она исчезла.
Старуха вновь перекрестилась и поморщилась.
– Вот говорю о ней, и на языке горький привкус. А чего это вы о ней расспрашиваете? Вам что до нее?
– Ничего, – произнес Юла, гипнотизируя женщину. – Никого здесь не было. Никто ничего не расспрашивал.
Взгляд старушки стал пустым, и она задумчиво закивала. И кивала до тех пор, пока мы не вышли из палаты. Юла вывел меня, сама я едва перебирала ногами.
Глава 27
– Думаешь, она говорит правду? – спросила я.
– Многие люди полны предрассудков, видят демонов там, где их и в помине нет. Но не в этом случае. Слишком много совпадений. Вероятно, в этих краях действительно проживала не очень осторожная ведьма. Если она твоя мать, то это многое объясняет. Кроме того, почему ты не унаследовала ее дар.
Мы не успели дойти до входной двери, как та тихо скрипнула, и в пансионат вошли Ти и Код.
– Что стряслось? – спросил Юла.
Код пожал плечами и с любопытством осмотрелся.
– Я просто не могу находиться в одном замкнутом пространстве с придурком Лоу. А у ведьмы было видение.
Ашанти шумно выдохнула, я в пяти шагах могла слышать ее колотящееся сердце.
– Не видение, – поправила она. – Я почувствовала присутствие темных сил. Их здесь много. Вокруг здания кружат зловещие души и шепчут пугающие угрозы. А еще зазывают в лес. Я подумала, может вы захотите побыстрее убраться отсюда.
– Да, – Юла кивнул. – Больше нам здесь ловить нечего. Направляемся в лес.
– Серьезно?! – пропищала Ти, разводя руками. – Я как раз пытаюсь сказать, что туда идти уж точно не стоит!
– Да, ну, знаешь, это то, чем занимаются охотники всю свою жизнь, – заумничал Юла. – Идут туда, куда не стоит, и находят приключения, которые никому не нужны.
Старуха, услышав голоса, показалась и начала расспрашивать, кто мы такие, будто и не видела нас ранее. Юла буркнул, что мы посетители, и открыл для Ашанти дверь, пытаясь вытолкать ее на улицу. Дорогу им преградил Блеф, и спор начался опять.
– Что значит, архивы сгорели? А о жестком диске здесь не слышали? – возмутился Код.
– Я не пойду в тот чертов лес! – распиналась Ашанти. – Лучше останусь в машине.
– Мы держимся вместе, – процедил Юла.
– Да? Ну, попробуй заставить меня. Я все здесь выжгу!
– Ох, не будь такой трусихой, Ти, – возмутилась я. – У тебя же свой личный людоед!
Протяжный скрип заставил нас всех смолкнуть. Фрау Фуллер вовсе не обращая на нас внимания, вошла в первую палату и пожелала пациенту доброго утра. Казалось бы, ничего необычного, она всего-лишь выполняла свою рутинную работу. Но по какой-то причине нас накрыло необъяснимым завораживающим покоем. Код первым сделал шаг и направился к двери. Юла, нахмурившись, последовал за ним. Мне и самой вдруг очень захотелось посмотреть, кто там. Мужчина, как я себе и представляла? Обычный человек?
– Эй! – шикнула на нас Ти. – Вы чего?
Она не понимала, потому что не была охотницей. А нас четверых потянуло. Будто зов сердца.
Я оказалась права, в палате действительно находился мужчина. На лицо молодой, но седые волосы покрывали почти всю голову. Он уже не спал, лежал в постели и не шевелился, на старуху не обращал никакого внимания, но когда мы подошли к косяку двери, он повернул голову и посмотрел на нас поразительно пустым равнодушным взглядом. От него стало так холодно и одновременно тоскливо. Даже глаза казались бесцветными.
– А, так вы к герру Шварцу? – спросила старая женщина, смачивая губку. Она присела около кровати, приспустила одеяло и начала обмывать его руки и грудную клетку, исполосанные синими венами. – Ну, наконец-то. Я уж думала, никто к нему и не придет. Отец оставил его здесь два года назад и более не появлялся. Бедный, совсем зачах от тоски, даже разговаривать перестал. Такой молодой и как