Люди не шевелились. Немного придя в себя, Роман максимально медленно и осторожно сделал шаг назад. Кажется, они его не видят. Еще один маленький шажок. Не двигаются. Он повернул голову. До ближайшего дерева, за которое он мог бы спрятаться, оставалось всего три шага. Еще один шаг. Все тихо. Осталось два. Не сводя глаз с сектантов, он аккуратно поставил ступню на землю позади себя и только перенес на нее вес тела, как ветка под ногой предательски хрустнула.
Сектанты повернули головы в его сторону настолько синхронно, что Роман невольно вспомнил кадр из какого-то фильма ужасов, название которого совершенно вылетело из его головы. Впрочем, такой кадр есть в каждом втором фильме такого жанра.
— Ромка пришел! — Один из сектантов вскочил с места и, молниеносно преодолев разделяющее их расстояние, схватил Романа за руку. — Ромка! А ты чего такой бледный? Замерз? Проходи к огню, погрейся.
С этими словами он, приобняв Романа за плечи, подтолкнул его к костру.
— Мы знакомы? — перебирая вмиг одеревеневшими ногами, с надеждой в голосе произнес Роман.
— В какой-то степени, — кивнул разговорчивый сектант и указал ему на свободное место. — Садись, не стесняйся. Здесь все свои.
— А, ну раз свои… — Роман хотел сказать что-нибудь шутливое, немного разрядить обстановку, но так ничего и не придумал.
— Не узнаешь нас? — хохотнул гостеприимный. — Нет? Ну, тогда будем знакомиться. Ребята, это Роман. Вы все его прекрасно знаете. Рома, знакомься, это Унылый.
Он махнул рукой в сторону одного из них, чья голова была опущена ниже всех. Тот тяжело вздохнул и понуро покачал ею из стороны в сторону.
— Очень приятно, — произнес Роман.
— Кому как… — буркнул Унылый.
— А вот это Жизнерадостный.
— Здоров, Ромыч! Как жизнь молодая? — бодро поприветствовал Романа сидящий рядом с ним человек.
— Да пойдет, спасибо, — кое-как выговорил Роман.
— А вон тот — Злой, — кивнул сектант в сторону человека, сидящего в некотором отдалении ото всех, — ты его лучше не беси, он вообще лютый.
Роман боязливо поежился.
— А это Добрый, знакомься.
— Привет, дружище! Ты к огню поближе подвигайся, не стесняйся. Тебя здесь никто не обидит.
Роман улыбнулся настолько приветливо, насколько позволило его застывшее от страха и непонимания лицо.
— А этот опять спит, что ли? — Сектант поднялся на ноги, подобрал с земли ветку и бросил ее в сторону человека, облокотившегося спиной о дерево и мирно похрапывающего. — Эй! У нас гости вообще-то!
— Отвалите, — мотнул тот головой и снова захрапел.
— Это Ленивый. Тот еще жук. А этого узнаешь?
Он кивнул в сторону еще одного присутствующего, который подошел к костру с целой охапкой хвороста. Бросив ее на землю, он развернулся и снова направился в лес за следующей партией.
— Ну, по вашей логике… — Роман почесал затылок. — Это Трудолюбивый, наверное?
— Правильно! — радостно хлопнул в ладоши сектант. — Видишь, всех ты знаешь, а прикидываешься, что первый раз нас видишь.
— Дело в том, что я просто предположил… — немного осмелел Роман. — На самом деле, мне было бы гораздо комфортнее, если бы я видел ваши лица. А то я уже забыл, где Злой, а где…
— Еще одно слово — и я тебе лицо разобью, — наконец-то подал голос Злой.
— Тише, тише, успокойся! — осадил его Добрый. — Что он тебе плохого сделал?
— Вы можете там заткнуться? Дайте поспать! — возмутился Ленивый из-под дерева.
— Опять начинается… — вздохнул Унылый и снова тяжко вздохнул.
— Так! А ну-ка хватит! — вскочил на ноги Жизнерадостный. — Сидим же нормально, чего вы раскудахтались? Давайте не будем портить прекрасный вечер.
— Спасибо, — кивнул сектант и повернулся к Роману, — ну что, понял, кто мы такие?
— Честно говоря, не очень.
— Ну, что ж… Ребят, покажем лица, а? А то наш гость чувствует себя неуютно.
Все присутствующие подняли руки и одним резким и синхронным движением скинули капюшоны. Роману показалось, что он сошел с ума. Волосы на голове зашевелились, а спина моментально стала мокрой. Со всех сторон на него смотрели… его глаза. Каждый из этих людей был его точной копией. От цвета волос до родинки на подбородке. Десяток Романов уставились на него серыми глазами.
— Страшно? — усмехнулся один из них. — Да ты не бойся. Все мы — это всего лишь ты сам. Разница лишь в том, что мы — это те, кем ты не стал. Все просто.
— Что значит… Что значит — кем я не стал? — заикаясь, произнес Роман, переводя взгляд с одного на другого.
— То и значит.
Тишина повисла над поляной. Копии тактично замолчали, дав возможность Роману немного прийти в себя. Наконец это ему хоть и с трудом, но все же удалось.
— Это что, получается, что я не добрый?
— Ты в этом сомневаешься? — улыбнулся Добрый. — Хочешь, я напомню тебе, как ты избил человека, который, как тебе показалось, не так посмотрел на твою девушку? Или, например, как кинул на деньги своего партнера по бизнесу только из-за того, что тот не пригласил тебя на день рождения своего сына? Или…
— Ладно, ладно, — перебил его Роман, — согласен. Но вот, к примеру, Жизнерадостный. Разве я не такой?
— Нет, — покачал тот головой, — расскажи, что ты думаешь о своем будущем? Как ты представляешь свою старость? Разве ты уверен, что вообще доживешь до нее?
— Не уверен, но…
— Разве ты умеешь наслаждаться маленькими радостями жизни или…
— Подождите, подождите! — Роман вытянул перед собой руки. — Но если я не добрый, то это значит, что я злой? Почему тогда он тоже здесь?
Злой недобро ухмыльнулся и пристально посмотрел на Романа.
— Потому что ты не злой. Помнишь, как ты вытащил собаку из канализационного колодца, в который она провалилась? Или как купил продуктов какой-то старушке, которая просила милостыню у супермаркета? Нет, ты не злой.
— А какой же я тогда? — выкрикнул Роман, вскочив на ноги. — Вон Ленивый храпит, а Работящий дрова носит. Этот говорит одно, а тот другое. Вы же противоречите друг другу!
— В том-то и дело, Ромка. Ты не злой и не добрый, не ленивый и не трудолюбивый. Ни рыба, ни мясо. Ты никакой. Никакущий. Одна оболочка. Одни люди говорят про тебя одно, другие — другое. А ты и сам не знаешь — кто ты есть на самом деле. — Унылый поднялся на ноги и медленно подошел к Роману. — Но ты не переживай, сейчас многие так живут. Свыкнись с тем, что ты никто и доживай себе свою жизнь на здоровье. Пройдет много, а может, и не много лет, и ты умрешь. Тебя похоронят, поплачут для приличия и забудут, потому что ты был Никакущим Никем. Возможно, именно так и напишут на твоем памятнике. Если он у тебя вообще будет.
— А вы? — Роман растерянно осмотрелся по сторонам. — А вы куда денетесь? Вы же… Вы же и есть я!
— Нет, Ромка, — улыбнулся Добрый, — мы — это те, кем ты не стал. А значит, у нас свои судьбы и свои жизни. Мы связаны с тобой только лишь внешним сходством.
— Мы будем жить долго и счастливо, — расплылся в улыбке Жизнерадостный.
— Или сдохнем завтра, — вздохнул Унылый.
— А ты умрешь никем, — развел руками Злой.
На Романа было тяжело смотреть. Его взгляд уперся в землю, плечи опустились, а сам он сгорбился и стал будто бы в два раза меньше. В его голове вдруг пронеслись самые яркие моменты его жизни вперемешку с совсем незначительными. Он как будто просматривал свою жизнь в ускоренной перемотке и, к своему ужасу, убеждался в том, что они правы. Он был то одним, то другим. То злым, как черт, то добрым, то романтичным, то прагматичным до невозможности… А в итоге…
— Стойте!
Неожиданная мысль пришла ему в голову.
— А может, вы мне врете?
Копии замерли и молча уставились на Романа. Тот же, расправив плечи, осмотрел каждого долгим и пронзительным взглядом.
— С чего это вы решили, что я — никто? А может быть, все наоборот, а?
Роман подошел к Унылому и взглянул в его глаза. Тот лишь отвел взгляд.
— Может быть, каждый из вас — это тот, кто не стал мной? Я здесь главный, а вы — всего лишь мои однобокие копии. Не может человек быть только злым и больше никаким. Так не бывает!
— Ну, это ты перегибаешь… — Злой поднялся на ноги и медленно направился к Роману, на ходу разминая кисти рук.
— Ой, кто это ко мне идет? — артистично раскинул руки Роман. — Неужто Злой? Бить меня собрался? Ну, давай, поганец, попробуй. Я тебе сейчас таких выпишу, что ты до конца своих дней будешь улыбаться, — Роман перешел на крик, — еще один шаг — и я тебе лицо распишу до неузнаваемости!
С этими словами он первым бросился в атаку, но не успел он сделать и пары шагов, как Злой как-то неестественно обмяк и, превратившись в небольшое бесформенное темное облачко, повис над землей. А через секунду, потянувшись темной дымной струйкой к Роману, как будто бы растворился в его теле.
— А, так вот как это работает… — прошептал Роман.
— Ну зачем же ты так?
Роман обернулся. Прямо перед ним стоял Добрый, покачивая головой.
— Разве он тебе что-то сделал плохое? Взял и растворил нашего Злого…
— Друг мой, — Роман приобнял Доброго за плечи, — я его не растворил. Просто показал ему его место, ничего более. И тебе сейчас покажу.
Голос Романа стал мягким и вкрадчивым.
— Дело в том, мой добрый друг, что тебе не стоило бы спорить со мной, потому что это не нужно ни мне, ни тебе. Я не хочу, чтобы с тобой случилось дурное. Давай ты сам вернешься туда, где твое место, и мы не будем ссориться. Давай?
Роман тут же заметил, что тело Доброго обмякает, становится рыхлым и каким-то пластилиновым.
— Давай, друг, возвращайся…
Через секунду облачко, оставшееся на месте Доброго, тоже втянулось в тело Романа. Он кивнул сам себе и посмотрел по сторонам.
— Эй, Трудолюбивый, нужно принести еще больше веток. Бегом в лес!
— Ленивый, возьми мою куртку, подложи под голову, так тебе будет удобнее спать.
— Унылый, мы все умрем!
— Жизнерадостный, умрем, но не сегодня!
— Романтичный, посмотри на небо, как тебе этот миллиард космических светлячков? Круто, правда?