— Вот видишь, что бывает, если переборщить с этим порошком?
— А что это получилось? — Ученик потянул ноздрями воздух и невольно поморщился. — Вонючка какая-то.
— Это Ревность. Опасный яд. Не стоит тебе вдыхать его пары. Они затуманивают сознание и могут привести к самым страшным последствиям.
Мальчик зажал нос руками и отступил на шаг от стола.
— Нейтрализуется Ревность большим количеством Любви. — Чародей наполнил стакан прозрачной жидкостью до краев. — Подходи, уже не опасно.
Мальчик недоверчиво посмотрел на раствор, но все же приблизился к столу.
— Как видишь, раствор снова стал прозрачным, но выпал осадок. Вот он, на дне. Это снова кристаллизуется Обида. Но теперь она труднорастворима, и, если этот осадок не убрать со дна, со временем раствор все равно помутнеет и превратится в Равнодушие.
Чародей отошел от стола и взял с полки небольшую бутылочку с темно-бордовой жидкостью.
— Как думаешь, что это? — обратился он к ученику.
— Хм… — ученик задумался. — Может быть, это Злость?
Чародей улыбнулся и потрепал ученика за голову.
— Молодец! Ты схватываешь все на лету! Это действительно Злость. Сейчас мы добавим ее в наш раствор с осадком, размешаем и посмотрим, что из этого выйдет. Только отольем немного Любви. Ее здесь слишком много.
Чародей аккуратно вылил часть прозрачной жидкости в пустую бутылку и долил в стакан бордовой Злости. Раствор снова зашипел и тут же окрасился в черный цвет.
— А вот и она. Та самая Ненависть, — печально произнес он. — Очень стабильная смесь. К тому же очень едкая. Однажды я случайно пролил ее на свой халат. Что я только не делал с тем пятном… Пришлось покупать новый. До конца не отстирывается даже концентрированной Любовью. А если поставить Ненависть на огонь, то она очень быстро закипает и через некоторое время становится очень и очень взрывоопасной.
Ученик недоверчиво покосился на белоснежный халат чародея и сочувственно покачал головой.
— Неужели Ненависть настолько едкая, что ее ничем нельзя разбавить?
— Да, она с трудом поддается трансформации. Есть только один способ. Если очень быстро добавить в нее большое количество растворителя — Любви то, возможно, со временем она превратится в Гнев — горючую смесь, которая очень быстро выгорает и оставляет в сухом остатке уже знакомый нам порошок — Обиду. Как видишь, все очень просто.
— Не очень это и просто на самом деле, — буркнул себе под нос ученик.
— Достаточно знать основы всех этих процессов. А дальше ты сможешь, как виртуозный художник, синтезировать чувства любых цветов в отдельно взятой душе. Все приходит с опытом, — улыбнулся чародей.
— А что это за мазь? — Мальчик достал с полки небольшую коробочку.
— Это Страх. Как видишь, он очень тягучий и жирный. Поэтому плохо растворяется и липнет к стенкам души. Вещество не опасное и даже полезное. Но, как и любое лекарство, в больших дозах превращается в яд. Растворяется только концентратом Любви или Ненависти. Причем Ненависть растворяет его намного лучше, усиливая свои свойства.
— Учитель, а покажите еще какой-нибудь опыт! Это так интересно, — заулыбался ученик.
— Ну что ж, давай попробуем. — Чародей поставил на стол чистый стакан. — Сейчас мы создадим еще одно вредное вещество. Наливаем побольше Любви к себе, добавляем пару щепоток Обиды, побольше Злости и несколько капель Ненависти. Как ты думаешь, что получится?
Ученик ненадолго задумался.
— Не знаю, — пожал он плечами.
— Какого цвета получился раствор?
— Коричневого.
— Запомни. Это рецепт Зависти. Вещество настолько едкое, что со временем может даже разъесть стенки стакана. Постарайся как можно меньше с ним контактировать. Были случаи, когда оно просто растворяло душу. Да, кстати, запомни — Зависти белого цвета не существует. Это всего лишь распространенное заблуждение.
— Ого! — удивился мальчик. — Опасная штука. А можно я сам попробую теперь?
Чародей снова погладил свою седую бороду и внимательно посмотрел на своего ученика.
— Да, я вижу, что ты готов к тому, чтобы самостоятельно учиться химии душ. Сейчас я уйду и оставлю тебя здесь одного.
— Одного? А если что-нибудь взорвется? — испуганно пролепетал ученик.
— Не бойся. Методика преподавания этого предмета заключается в том, что ученик сам должен научиться всему. Учитель дает только базовые знания. Все остальное зависит от ученика. Кто-то становится Мастером Темных Душ, а кто-то — Светлых. Некоторым совсем неинтересен этот предмет, и они не хотят учиться. Таким ученикам потом сложно стать настоящими Чародеями. Но это их выбор. — Учитель немного помолчал. — Запомни главные правила. Их всего три.
Первое.
Всегда начинай с Любви. Иначе ты просто испортишь душу и она станет ни на что не годной. Никому не нужен дырявый стакан.
Второе.
Чем меньше в составе ингредиентов, тем светлее раствор. Чем он темнее — тем опаснее.
И последнее.
Чародей замолчал и взглянул на своего ученика.
— Что? Какое последнее правило? — спросил мальчик, замерев в ожидании.
Учитель подошел к небольшому шкафу, достал оттуда белый халат и аккуратно накинул его на плечи ученика.
— Третье правило. Если ты хочешь стать настоящим Чародеем, то в лаборатории всегда работай в халате. Если чужие чувства попадут на тебя, ты рискуешь стать обычным человеком.
— А разве это так плохо?
— Нет. Совсем не плохо. Это всего лишь твой выбор. Станешь ли ты Чародеем и Мастером Душ или выберешь путь обычного человека — это зависит лишь от тебя. Но кем бы ты ни был, всегда помни об одном, — учитель остановился у двери и, обернувшись, серьезно посмотрел на мальчика, — не верь тем, кто берет за основу другое чувство. Они не Чародеи, они — проходимцы. Всегда начинай с Любви. Только тогда ты станешь лучшим.
Разговор на перроне
Парень вышел на перрон из здания вокзала и поставил тяжелую сумку на платформу. Достав из кармана билет и взглянув на часы, он облегченно выдохнул и принялся осматриваться в поисках свободной скамейки. В паре шагов от него стояла как раз почти свободная. Почти — потому что на самом ее краю сидел старик и, опершись двумя руками на палочку, задумчиво смотрел на пути. Подхватив сумку, парень сделал пару шагов и плюхнулся на скамейку.
— Думал, что не успею, — он сказал это скорее сам себе.
— А стоило ли так спешить? — Старик повернулся к молодому человеку и посмотрел ему в глаза.
— Конечно, — усмехнулся парень, — билет-то оплачен. Не хотелось бы опоздать на поезд.
— А, ну да, — кивнул старик, — билет действительно оплачен. Далеко собрался?
— Далеко. На заработки еду.
Старик о чем-то снова задумался, но через минуту снова повернулся к молодому человеку.
— А почему тебя никто не провожает?
— Вчера проводили, — засмеялся парень и характерным движением почесал горло. — А вы куда едете?
— Я не еду, — покачал головой дед, — я встречаю.
— Родственника?
— Нет, пассажира одного, — уклончиво ответил старик, — просто пришел пораньше. Мне нравятся вокзалы, здесь особая атмосфера.
— Серьезно? — удивился парень. — Лично для меня что вокзалы, что рынки — это жуткие места. Устаешь очень сильно, будто силы кто-то высасывает.
— Каждому свое, — пожал плечами старик и ненадолго замолчал, — но все же здесь все как-то по-особенному. Я люблю наблюдать за людьми… Их обычно провожает куча родственников. Обнимают, улыбаются, суют в карманы пирожки. Затем человек заходит в свой вагон и садится у окошка, чтобы помахать им на прощание рукой. Не знаю, кто придумал эту традицию, но все ей неуклонно следуют. Вроде как он еще с ними. Сначала машет им рукой, потом пытается знаками показать, чтобы они уже шли домой, а они не уходят. Он же им не чужой человек, правильно? Вот и не уходят. Даже когда трогается состав, они еще долго идут за ним и машут вслед. А потом заканчивается перрон.
И человек начинает осматривать своих соседей. Он еще не знает, кого судьба подсадила к нему в вагон. Если повезет, то среди них окажется парочка людей, которые не только будут ему по душе, но и которым он тоже будет симпатичен. С ними он будет разговаривать больше, чем с другими, делиться своими припасами, обсуждать новости. В какие-то моменты они ему надоедят и он залезет на свою полку и станет молча смотреть в окно, за которым проносится жизнь. Потом человеку снова станет скучно и он, соскочив с полки, опять подсядет к ним. Возможно, с ними он доедет до самого конца пути… Ах, да. В его вагоне обязательно будут люди, которые станут его раздражать. И нужно быть готовым к тому, что таких будет большинство. Впрочем, к нему они тоже не будут испытывать особой симпатии. Поэтому придется терпеть их присутствие. Это обычная жизнь. Одни и те же лица, разговоры, полка, окно.
Но иногда судьба будет подкидывать этому человеку подарки в виде остановок. Ох уж эти остановки! Они очень короткие, но сколько эмоций! Он выходит из вагона, смотрит на незнакомых ему людей, дышит полной грудью, разминает затекшие мышцы. В эти моменты ему кажется, что он живет по-настоящему. И окружающий мир перестает быть расплывчатым, как в окошке вагона. Он приобретает цвета, краски и резкость. Но потом звучит гудок и человек снова запрыгивает в свой опостылевший вагон. И те люди, которые так раздражали его до этого, станут еще более невыносимыми. Он снова лезет на полку и смотрит сквозь стекло на перрон. Туда, где люди живут, где они могут делать все, что им хочется. Они не ограничены стенками вагона. Он смотрит на них с завистью, с надеждой, что когда-нибудь и он сможет так. Ему в голову даже может прийти мысль о том, что неплохо было бы просто вот взять сейчас выбежать из вагона и остаться там навсегда. И пусть катится к чертям этот поезд со всеми его пассажирами… Но нет. Нельзя. Билет ведь оплачен. Состав трогается, и яркие вывески и веселые лица сменяются унылым осенним пейзажем. Он снова садится со своими друзьями, чтобы доесть курицу и развлечь себя партией в дурака.