– Не вставай, – велел я.
Она кивнула.
– Вперед, вперед! – крикнул Дэймон Каю.
Кай прибавил газу, винты взбили воду позади нас, и я ухватился за спинку кресла Дэймона, держась за нее, пока мы выходили из гавани.
Холодный ветер взъерошил волосы, леденил рот, но я продолжал высматривать любые признаки присутствия детей или другой лодки.
Как им удалось захватить «Пифом»? И зачем?
Наверное, похитители планировали спрятать детей в открытом море на неопределенный срок. Иначе зачем бы им понадобилось большое судно?
Ветер обжигал кожу, пока мысли кружились в голове.
Илья несколько раз за время работы у отца Дэймона бывал на «Пифоме», а Гэбриэл много раз торчал на яхте с моим отцом.
Илья наверняка помнил о лодке. И знал о нас достаточно, чтобы суметь получить к ней доступ.
Я понимал, что мне следовало бы продать эту хреновину. На яхте произошло слишком много дерьма, но вместо того чтобы избавиться от нее, я отправил ее на зиму на юг для ремонта.
Проклятье.
– Что, черт возьми, случилось в доме? – раздался голос Эмми. – А в машине? Ему вырвали глаз?
Я дернулся.
– Кому?..
Но вместо Эмми ответила Бэнкс:
– Машина, которую мы видели на камере, попала в аварию недалеко от Олд-Пойнт. Динеску сильно пострадал.
– Но тогда остается только Илья! – воскликнул Уилл, перекрикивая ветер. – Он не смог бы унести сразу и Тави, и Мэдса.
– Если он унес Октавию, то Мэдс сам бросился за ней, – заметил Кай.
Я взглянул на Рику. Она, Бэнкс и Уинтер взялись за руки.
– Просто найдите их! – умоляла Уинтер, ее лицо исказилось от боли, а глаза наполнились слезами. – Пожалуйста, найдите их.
Уинтер всегда пыталась скрыть свою слабость, я мог только вообразить, какой беспомощной она себя чувствовала.
Я развернулся и опустился перед ней на колено.
– Прекрати, – сказал я, касаясь ее руки. – Октавии нужно видеть, что ты не боишься.
Лодка подпрыгивала на воде, глаза слезились от порывов ветра.
– Если бы это была Атос, – возразила Уинтер, – ты был бы в ужасе.
Я обменялся взглядами с Рикой.
– Когда это будет Атос, ты будешь в ужасе, – добавила Уинтер.
Словно это лишь вопрос времени.
Я стиснул зубы, не нуждаясь в дополнительных объяснениях относительно того, что она имела в виду.
Уинтер права. Мы отправили детей учиться в додзё, поскольку хотели их подготовить, но были чрезмерно высокомерны и никогда всерьез не думали, что у кого-то хватит смелости совершить на них покушение.
– Наш образ жизни порождает наших врагов, – проронила Уинтер.
Рика смотрела на меня, и вместо привычных силы и уверенности я увидел в ее взоре сомнение. Мы постоянно попадали в дерьмовые ситуации, но прежде нашим детям ничего не угрожало.
До сегодняшнего вечера.
И что же делать? Спрятаться? Стать невидимыми? Жить тихо?
Затаиться?
Я не знал, как быть кем-то другим.
– «Пифом»! – раздался возглас Уилла.
Я поднялся на ноги и напрягся.
– Едва заметил, – прибавил он. – Его трудно разглядеть в шторм.
Я подошел к Уиллу, схватив его за плечо для поддержки, и выглянул через ветровое стекло, увидев далекое фиолетовое свечение огней.
– Слава богу! – Дэймон вскочил, готовясь к схватке.
– Подождите, что это? – крикнула Бэнкс.
Я мотнул головой, проследив за ее взглядом.
Наклонившись ближе к краю, я вцепился в борт лодки, едва различая что-то в воде.
– Там что-то есть! – крикнул я Каю, указывая пальцем. – Точно!
Кай развернул лодку, и вскоре в поле зрения появилось маленькое судно.
Мы все лучше и лучше могли различить темные волосы и черный костюм, и Бэнкс закричала:
– Мэдс!
Костяшки пальцев Уинтер побелели, когда она еще крепче вцепилась в Рику и выпрямилась:
– Они в порядке? Они ранены? Как там Октавия?
– Стой, стой, стой! – требовал Дэймон.
Я пристально разглядывал ребенка в суденышке, выискивая любые признаки того, ранен ли он, угрожает ли ему опасность…
Но Кай вел лодку слишком быстро, чтобы резко затормозить. Ему пришлось сделать несколько кругов возле другого катера, замедляя ход и, наконец, накренившись на борт.
Небольшая лодка раскачивалась из стороны в сторону в кильватере нашего судна. Я неотрывно смотрел на Мэдса, прижимающего к себе малышку Октавию. По скуле мальчика стекала кровь.
Вот черт.
Рядом с детьми находился Илья. Желудок одновременно сжался и ухнул вниз. Руки дрожали: мне отчаянно хотелось как можно скорее обнять детей, словно те могли вновь исчезнуть, если мы не прижмем их к себе.
Не дожидаясь, пока Уилл пришвартуется, Дэймон прыгнул в лодку и рухнул на колени, схватив Октавию за плечи.
Но ее руки продолжали обнимать Мэддена.
Бэнкс уже была рядом с сыном, но он не отпускал Тави.
– Ты в порядке? – воскликнула она. – Ты ранен? – Она попыталась приподнять подбородок мальчика и посмотреть на него, но ребенок мягко отстранился.
– Это не моя кровь, – тихо сказал он.
– Октавия? – крикнула Уинтер.
Кай наклонился и повернул к себе лицо сына, Мэдс был, как всегда, спокоен, однако нетерпеливо поджал губы.
Илья привалился к приборной панели и выглядел так, будто жизнь покидала его.
– Мэдс? – спросил Кай. – Как ты? Что случилось? Чья это кровь?
Одиннадцатилетний мальчик молча уставился на родителей, скорчив скучающую гримасу. Октавия сильно задрожала, продолжая обвивать Мэдса обеими руками.
Если не считать покрасневших щек и замерзших носов, дети выглядели нормально.
Кай рывком выпрямился и переключился на Илью, схватив парня за воротник.
– Ах ты, сукин сын! – прорычал он. – Ты посмел тронуть моего ребенка!
Но Илья дышал тяжело, с хрипами, и Кай, засомневавшись, оглядел противника, затем ослабил хватку и распахнул его куртку. Кровь покрывала черную рубашку Ильи, а светлые волосы взмокли от пота и спутались.
Мы замерли.
Кай распахнул рубашку Ильи: я заметил ранки и вытекающую из них кровь. Краска сошла с лица Ильи, и он начал терять сознание. Ему оставалось жить считаные минуты.
– У него пробиты легкие, – выпалил Кай. – Что, черт возьми, случилось? – Он перевел взгляд на Мэддена. – Мэдс? Скажи мне.
Но Кай, конечно, уже знал ответ, как и все остальные. И Мэдс не собирался объяснять нам очевидное.
– Ей холодно, – кратко сказал он.
– Октавия! – Дэймон попытался оттащить ее от Мэдса.
В конце концов девочка подняла на него глаза.
– Папа. – Она потянулась к нему.
Дэймон заключил ее в крепкие объятия.
– Ты в порядке? – спросил он. – Ты не ранена?
Октавия покачала головой, косы с вплетенными в них украшениями поблескивали в лунном свете.
Она выглянула поверх плеча отца, всматриваясь в темноту.
– «Пифом». – Октавия указала на яхту, которая исчезала за горизонтом.
Волны вздымались, окатывая нас брызгами, снег залеплял глаза, и я понял: море начало волноваться.
– Мы его найдем, – заверил девочку Дэймон.
По коридору разнеслось эхо. Я напрягла слух.
Окно за моей спиной манило сбежать. Издалека послышался вопль, вероятно, из фойе, другой раздался где-то рядом.
Ощущая головокружение, я обернулась. Черт побери, что происходит? Каждое нервное окончание под кожей пылало, и я заставила себя сглотнуть подступившую к горлу желчь.
Они рассредоточились.
Волки. Замерев, я вспомнила вой, звучавший снаружи. Они словно волки. Стая разделяется, чтобы окружить добычу, проверить ее на уязвимость. Заходит с боков и тыла.
Слезы собрались в уголках глаз. Вздернув подбородок, я подавила их. Уилл.
Давно он здесь? Где его друзья? Это его стараниями я попала сюда, потому что он решил отомстить мне? © Пенелопа Дуглас.«Сумрак»
– Он уплывает все дальше, – захныкала она.
Вместе с дочерью Дэймон перебрался в нашу лодку и посадил Тави на колени к матери.
– Не волнуйся.
Эмми и Уилл наблюдали за нами, а я посмотрел на Рику и сел на сиденье рядом с Ильей, запустив двигатель.
– Вызови скорую! – крикнул я жене.
Она кивнула.
Не уверен, что это принесет много пользы. Мне следовало бы выбросить ублюдка за борт прямо сейчас.
Но я не мог лишить Кая или Дэймона этого удовольствия. Если врачи спасут Илью, мы отправим его в ад сразу после выздоровления.
Пробитые легкие. Глаз, вырванный из глазницы. Труп в Святом Килиане. Я оглянулся на Мэдса. Кай отчаянно хотел увидеть, что сын напуган или нуждается в помощи, но…
Кай бережно придерживал лицо сына, вытирая кровь и пытаясь встретиться с ним взглядом.
Но мальчик лишь сказал:
– Мы в порядке.
Кай молча уставился на него, без сомнения, радуясь тому, что дети в безопасности, но испытывая сильное беспокойство.
– Давай отвезем их обратно в город, – обратилась Бэнкс к мужу. – Дети замерзают.
– Я последую за вами, – сообщил я.
Кай помог Мэдсу пересесть на другую лодку вместе с Бэнкс, а я некоторое время выжидал, пока они тронутся с места.
Голова Ильи свесилась, покачиваясь в такт движениям лодки, и, несмотря на холодный ветер, пот выступил на моей коже.
Мы нашли их.
Внезапно слова Уинтер зазвучали у меня в голове.
«Наш образ жизни порождает наших врагов».
Это наш осознанный выбор. Но не наших детей.
А какие имелись варианты? Разделиться на семьи? Прекратить отношения? Разбежаться в разные стороны?
Дети оказались в опасности. Кстати, они не хотели разлучаться. Они обожали друг друга.
Мы пугали людей, но невольно. Поведение других может в конечном итоге стать нашей проблемой… но не ответственностью.
Мы заслужили то, что у нас есть, и я, черт возьми, не учил Атос тому, что она не заслуживает того, чего хочет. Последнее, чему я научил бы детей, – прятаться, скрываться или убегать.
Мы пришвартовались к берегу, а машина скорой помощи уже ждала, чтобы погрузить Илью на каталку.
Но сейчас я был почти уверен, что он мертв.