– Но Паучьей Королеве есть дело до него, и поэтому тебе тоже следует о нем вспомнить, – парировала Мать Бэнр. – Иди, сотвори молитву и попроси руководства, ты, Таайруль и все жрицы вашего Дома. Вам откроется истина. Мы обязаны отправиться на войну, в этом нет никакого сомнения.
Мез’Баррис и ее дочь обменялись озабоченными взглядами, но Квентл одержала победу, Громф знал это, и он кивнул, безмолвно поздравляя сестру, которая сейчас больше походила на их мать.
– Между нами не должно быть никакого соперничества и интриг, – произнесла Мать Квентл тоном, не терпящим возражений. – Сейчас не время для этого.
– И таким образом Дом Бэнр получает два места в Совете! – напомнила Мез’Баррис, и в ее алых глазах вспыхнул гнев.
– Нет, – ответила Мать Квентл. – Сос’Умпту недолго останется Матерью Дома До’Урден.
– Тогда кто?
– Со временем узнаем. – Это было все, что сочла нужным сказать Мать Квентл.
– Но все же Дом До’Урден – творение правительницы Мензоберранзана, и поэтому подчиняется ей, – возразила Мез’Баррис.
– Если сын Дома Баррисон Дел’Армго хорошо проявит себя в бою, тогда, возможно, Мать Мез’Баррис тоже найдет себе союзника в возрожденном Доме До’Урден – если Мать Мез’Баррис окажется достаточно мудра, чтобы должным образом поддержать дело Ллос, разумеется. Возможно, в таком случае мы обе получим по второму голосу в Совете.
И, предложив эту последнюю приманку, Мать Бэнр поклонилась и удалилась через портал Громфа. Архимаг задержался в приемном зале на несколько мгновений, оценивая выражения лиц и реакцию членов семьи Армго.
«Я не забуду о нашем заговоре, о твоей слабости и отказе довести дело до конца», – предупредила его Мез’Баррис при помощи языка жестов, не желая говорить вслух из страха, что Квентл услышит ее с противоположной стороны магической двери.
– Иди, вызови прислужницу богини и обсуди с ней этот вопрос, – посоветовал Громф. – Ты узнаешь, что в моей… слабости заключена мудрость, и научишься смирять свою опасную гордыню.
Он поклонился, перешагнул через черный порог, и магический портал растворился в воздухе.
– Мы долго не удержим Лускан, если, как ты желаешь, нам придется оставить здесь, в Мензоберранзане, такие значительные силы, – осмелился заявить Джарлакс Матери Квентл, когда она с Громфом нанесла ему визит в жилище семьи До’Урден.
– Бениаго держит город под контролем, – возразила Верховная Мать. – Тиаго неподалеку, и Ксорларрины придут ему на помощь в случае необходимости.
– Тиаго возвращается сюда, по крайней мере, так говорят, хотя, как мне кажется, он не слишком торопится, – лукаво ответил Джарлакс, словно намекая на то, что ему известно больше, чем его собеседникам, о передвижениях дерзкого молодого воина.
Хотя это было неправдой.
– А разве Ксорларрины не являются вашей ударной силой в планируемом походе на восток? – продолжал Джарлакс. – Уверен, ты включишь гарнизон Матери Зирит в состав своей армии.
Джарлакс заметил, что Громф недовольно нахмурился. Архимаг, который стоял рядом с Верховной Матерью, с неприязнью покачал головой, глядя на Джарлакса, словно предостерегал от дальнейших расспросов.
Потому что он разгадал ложь Квентл, сообразил Джарлакс. Она приказывает ему и его отряду торчать здесь, в Доме До’Урден, и это наверняка приведет к тому, что их тщательно созданная сеть в Лускане будет ослаблена и не сможет сопротивляться обычному наземному противнику. Остальные верховные капитаны пойдут против Корабля Курт, если им покажется, что они сумеют избавиться от Бениаго, и более того, если им покажется, что они сумеют вырвать город из-под контроля Джарлакса.
– У меня в распоряжении менее четырехсот воинов, – объяснил Джарлакс. – Всего. Свыше сотни находятся в Подземье и на поверхности, служат в качестве разведчиков и эмиссаров. У вас здесь более двух третей моих солдат.
Громф затаил дыхание. «Он будто ждет, что сестра обрушит на меня свой гнев», – догадался лидер наемников. Но Квентл довольно долго молчала и, казалось, серьезно обдумывала слова Джарлакса.
– Таким образом, у Бениаго остается менее сотни воинов, чтобы сохранять контроль над городом, населенным тысячами людей – тысячами опытных пиратов и всякого рода разбойников, – сказал Джарлакс.
– Говорят, что один воин-дроу стоит сотни врагов, – произнесла Квентл.
– Много чего говорят. Но правды среди этих разговоров немного, – рискнул настоять на своем Джарлакс. – Каковы бы ни были планы Госпожи Ллос на востоке, будет неразумно потерять Лускан, преследуя ее цели. Это наш торговый партнер на поверхности, и благодаря ему Мензоберранзан уже приобрел огромные богатства и власть, в том числе странные, но могущественные артефакты из Незерилской империи. И этот торговый путь, несмотря на то, что он проходит через К’Ксорларрин, находится полностью под контролем Дома Бэнр.
– Ни ты, ни Бениаго не стремитесь объявить о своей принадлежности к этому Дому, – напомнила ему Квентл.
– А ты хотела бы, чтобы мы это сделали? – с невинным видом осведомился Джарлакс, заранее зная ответ, и Квентл вынуждена была согласиться с ним. – Благодаря Лускану, благодаря моей организации ты получишь контроль над торговлей, и в конце концов – над всей жизнью К’Ксорларрина.
– Ты переоцениваешь свою важность для меня.
– Мать Шакти Ханзрин не согласилась бы с тобой, – быстро нашелся Джарлакс, имея в виду Мать Одиннадцатого Дома. Несмотря на то, что Шакти не заседала в Правящем Совете, она обладала большим преимуществом, потому что Дом Ханзрин являлся одной из крупнейших экономических сил в городе благодаря разветвленной торговой сети, простиравшейся далеко за пределы Мензоберранзана.
Мать Квентл бросила быстрый взгляд на Громфа, но тот с извиняющимся видом пожал плечами и кивнул в знак согласия со словами Джарлакса.
– Ты заключила союз с Домом Баррисон Дел’Армго, – напомнил ей Громф. – Мать Мез’Баррис полностью у тебя в руках. Если учесть, что мы объявили о своем союзе с Домом До’Урден, никто не осмелится напасть на этот Дом в это время без одобрения Баррисон Дел’Армго, а Мать Мез’Баррис не даст своего согласия.
Квентл удобнее устроилась в кресле, обдумывая эти слова.
– Могу я вернуться в Лускан? – спросил Джарлакс после непродолжительного молчания.
– Нет, – резко ответила Мать, затем продолжила более спокойно: – Нет, но ты можешь отправить половину своих воинов из Дома До’Урден обратно под командование Тиаго.
– Значит, мне предстоит присоединиться к походу на восток, – вздохнул Джарлакс, не скрывая, что он считает этот поход весьма скучным занятием.
– Нет, – ровным голосом произнесла Квентл.
Ее ответ удивил наемника. Судя по ее словам и по слухам, ходившим в городе, события на востоке должны были потребовать от них скорее дипломатии, чем военных действий. И кто лучше подходил для дипломатических переговоров, чем он, Джарлакс?
– Мы отправляем на восток небольшую армию, – объяснила Верховная Мать, но проницательный Джарлакс услышал в этом замечании нечто большее, нечто, касавшееся лично его. – Мы будем выступать там в роли советников, направляющих тысячи орков. Я не повторю ошибки Ивоннель. Одержим мы победу или потерпим поражение в Серебристых Болотах, цена для Мензоберранзана будет невысока.
– Ты собираешься разворошить осиное гнездо, – предупредил ее Джарлакс.
– И разогнать ос, чтобы они кусали всех подряд, – согласилась Квентл.
Джарлакс подумал немного. Мысль о том, что Мензоберранзан начинает войну, столь мало заботясь об ее исходе, казалась ему нелепой. Совершенно нелепой.
Он поразмыслил о своем окружении, поразмыслил о цели. Он долго изучал Квентл.
Неужели все это из-за Дзирта? В конце концов, однажды Дзирт убил Квентл, и это было весьма болезненно.
– Дом До’Урден поведет армию на восток, но ты останешься здесь, рядом со мной, чтобы появиться по первому моему зову, – бесстрастно промолвила Квентл.
Из-за его прежней дружбы с Дзиртом, понял Джарлакс, но не осмелился произнести это вслух.
Наемник поклонился, догадавшись о том, что разговор окончен.
– Итак, поход на Серебристые Болота возглавит Тос’ун, Отец Дома До’Урден, – обратился Громф к Квентл, когда они вернулись в его покои в Доме Бэнр. – И Тиаго, мастер оружия Дома Бэнр.
– Хорошая идея. И где же этот дерзкий щенок?
– Он появится. Ты собираешься отправить Сос’Умпту на восток? – спросил Громф, желая сменить тему, потому что не хотел, чтобы вспыльчивая Квентл узнала об экспедиции Тиаго в Долину Ледяного Ветра.
– Мез’Баррис уже спрашивала меня об этом.
– Скажи мне сама, – попросил Громф.
– Нет, – ответила Квентл после небольшой паузы, во время которой всматривалась в лицо Громфа. – Жрицы Сарибель будет достаточно.
– Сколько воинов нашего Дома пойдут на войну?
– Немного. Город пошлет не более сотни воинов, из них два десятка из Дома Баррисов Дел’Армго, остальные – мастера оружия меньших Домов, жаждущие заслужить славу в бою. Группа жриц, опять же из меньших Домов, будет помогать Сарибель, а К’Ксорларрин отправит группу магов – всех своих магов, кроме одного.
– Меня, – заметил архимаг и намеренно произнес это недовольным тоном.
– Нет, глупец, – возразила Квентл к его удивлению и радости. – Пойдет тот, кого ты назначишь. Твои обязанности просты, архимаг: ты будешь держать прямую связь с крепостью Тиаго на востоке, там, где он сочтет нужным обосноваться. Мы станем регулярно общаться с ним насчет ведения войны и отправимся к нему со значительными силами в случае необходимости; или отзовем, если это потребуется. Я не собираюсь терять Тиаго в этом предприятии.
– Потому что он способствует тому, что Дом До’Урден поднимется, и тем самым ты получишь второй голос в Правящем Совете, который будет подчиняться тебе, – сказал Громф.
– После нашего успеха на востоке Дом До’Урден поднимется над другими Домами, по милости Ллос, – согласилась Квентл, и Громф в этот момент понял, что Квентл решила для себя две вещи: Тиаго не погибнет на востоке, а Тос’ун Армго – умрет.