сть, чтобы все-таки разобрать, о чем сейчас вещают периодически невнятно доносящиеся голоса, ни назад, в более надежное укрытие из кустов. Оставалось просто залечь, досадуя на сегодняшнюю неудачу и дожидаясь того момента, когда гости наконец разойдутся, а хозяева улягутся спать.
Ждать пришлось долго. И особенно обидно было оттого, что сегодняшний разговор у Ноздрева с наместниками протекал крайне эмоционально, часто переходя на повышенные тона. Ромка дорого бы дал, чтобы хоть краем уха услышать, что они там обсуждают. Но прилетевшая пуля была очень весомым аргументом в пользу того, чтобы он оставался на месте. Впрочем, ему все же удалось ухватить кусочек разговора уже тут, на улице, когда наместники вышли проводить преподобного.
— И все-таки я… — нерешительно начал Агафон.
— Прекратишь дрожать из-за каждой тени! — оборвал его Ноздрев. — Девочки являются одним из самых значимых источников нашего дохода! И именно здесь, в курортном городе, в самый разгар сезона! Так что я соглашусь убрать их с улиц на несколько дней, только если ты будешь готов компенсировать мне убытки из собственного кармана. Нет? Тогда все остается как есть! Днем они проповедуют и назначают свидания мужикам, а ночью раскручивают их на деньги! Рогнеду мы все-таки еще попытаемся отыскать, она не могла исчезнуть бесследно. Следить за ней надо было лучше, чтобы точно знать, где именно это могло случиться и как! Вы же ни на что не способны! Ни жулика поймать на территории лагеря, ни за девками присмотреть! Поди теперь угадай, может, эта Рогнеда сама надумала удрать, учуяв, что ей уготовано? В полицию ее не привозили, это точно. Но в любом случае я не думаю, что она решится кому-то что-то сболтнуть. Скорее, затаится. Однако это не повод забыть про нее. Ищите всеми доступными способами! А после с ней разберемся. Что же до второй девки, то там действительно был суицид, так что тут назревает больше проблем с клиентом, чем с законом. И опять убытки! Поэтому про девок мне можешь больше не заикаться. Они будут работать до тех пор, пока действительно не запахнет жареным. А вот тогда и будем решать, что с ними делать дальше. Может, устроим им массовую оргию с передозом наркотиков, может, аварию микроавтобуса. Но — потом! Все потом! Когда из этого предприятия уже ничего нельзя будет выжать!
Высказавшись и даже не попрощавшись, Ноздрев устремился прочь, а тип со скамейки последовал за ним его тенью. Где-то уже ближе к воротам хлопнула дверца машины. Ромка как-то автоматически все это замечал, а в голове вертелось лишь одно слово: суицид! Что там могло случиться среди «падших ангелов», ведь речь шла про них?! Не с Ланочкой ли что?!
Тут наместники заговорили между собой, и он снова весь обратился в слух.
— Евстафий рискует! — продолжил настаивать на своем Агафон. — Две девушки, исчезнувшие почти одна за другой в течение недели, могут привлечь внимание полиции.
— А кто будет сообщать, что их было именно две? — усмехнулся Ферапонт. — Ты? Или оставшиеся девки заявлять побегут? Нет, пока что проблемы лишь с одной. Да и то не столько у нас, сколько у клиента, к которому мы всего лишь отпустили проповедницу на дом. А уж до чего он ее там довел — это не наша вина.
Наместники пошли прочь, к своему дому. Недолго поколебавшись, Ромка решил не торопиться с уходом, а, как только они скроются внутри, тоже последовать за ними и все-таки подобраться к окну.
Как только входная дверь за наместниками закрылась, он покатился через газон и дорожку, спеша услышать, о чем они еще будут говорить.
— Ты лучше подумай над завтрашней проповедью и над тем, как ты преподашь своим воспитанницам все эти новости, — оказавшись под окном в рекордные сроки, услышал Роман голос продолжившего свою речь Ферапонта. — Рогнеды уже неделю нет в общине, и ее подруги терпеливо ждут объяснений, куда она могла деться. Пора их дать! Чтобы у девочек впредь никаких вопросов не возникало, объяви-ка ты, что она сбежала с любовником. Она ведь в любом случае больше к нам не вернется, так что опровергать тебя будет некому. Так пусть же девочки узнают ее как отступницу, променявшую служение господу нашему на погоню за мирской суетой и похотью. А ты, типа, только что получил достоверные новости о судьбе пропавшей. Сообщи их и осуди ее! Но мягко, без излишеств. Пусть все остальное девочки сами себе накручивают и распаляют в себе свой гнев на предавшую общее дело. Что же до этой летуньи… Можно расписать, что в ее борьбе за душу клиента дьявол оказался сильнее. И объявить ее героиней, павшей в неравном бою со злом. Вот тут уж не стоит скупиться на речи! Толкни прочувствованно, не сдерживая себя. Скупую слезу, где надо, утри. Мы с Никодимом тебя поддержим.
— Поддержим, — заверил Никодим. — Только меня еще один вопрос беспокоит: а с чего девчонка вздумала сигануть? Прямо вот так, не притормаживая, да в окно девятого этажа? Что этот клиент с ней такое делал-то? Ведь либо садист попался, либо нам стоит уменьшить количество используемых духов. И мне кажется, уменьшить в любом случае надо! Потому что в последнее время девочки уже страдали от необузданности клиентов. А нам надо беречь наш нежный товар!
— Духи я наливаю строго по инструкции, — заверил Агафон. — Это в лаборатории стали нарушать концентрацию. Я уже пытался Евстафию говорить о том, что Архип порой напивается до чертиков, и поди знай, что творит в таком состоянии, еще и помощников своих спаивает. Да Евстафий меня не послушал. Он ведь на Архипа и своих этих химиков молиться готов! Они у него неподсудны!
— Еще бы! — усмехнулся Никодим. — Насколько его доходы возрастают благодаря этой химии? Что возбуждающие духи для девочек, что светящаяся мазь для его лица, что та дымовая смесь в наших кадильницах, с помощью которой можно спровоцировать восторженную истерию во время его проповедей. А та дурь, которой он так удачно торгует? Ясное дело: он молится на тех, кто это все производит, сколько б они всей компанией ни выжрали! Так что даже не пытайся их критиковать, а просто духов подливай поменьше.
Агафон что-то проворчал в ответ насчет того, что он не математик, способный высчитывать пропорции, но деваться все равно некуда. Потом наместники еще немного поговорили о своих насущных делах и разошлись по кроватям. Все стихло, свет погас. Не решаясь шуршать в наступившей тишине, Роман оставался неподвижным. Дожидался, когда они уснут, а заодно пытался осознать все услышанное.
Лана! Не она ли оказалась той выпрыгнувшей в окно в попытке спастись от обезумевшего клиента? А виной всему, оказывается, духи?!
Роман помнил то почти животное вожделение, которое охватило его после их с Ланой последней встречи. И теперь знал, чем можно его объяснить. От этого открытия на душе у него становилось еще тошнее, еще муторнее, чем прежде. Потому что девчонок не просто толкали в грязные руки клиентов — нет, тех еще распаляли, провоцируя на всякие непотребства.
«Тарталатов, да чтоб тебе… в проститутку влюбиться!» — снова прозвучало у него в ушах проклятие бывшей подруги. Но тут речь шла уже не о торговле телами, а фактически о жертвоприношениях, уже и со смертельным исходом. Только бы не Лана оказалась этой покончившей с собой девчонкой! Только бы уцелела!
После того как Ромка все-таки добрался до своей каталки, его огромным желанием было удостовериться, что Лана жива и здорова. И он, даже не думая о том, как завтра будет держаться на рынке после бессонной ночи, покатился не к своему жилищу, а на то место, где подкарауливал Ланочку в первый раз. Просто все равно знал, что не сможет уснуть, пока не убедится, что наместники вели речь не о ней.
Поджидая в своем укрытии, когда девушки будут возвращаться в свое жилье, Роман все никак не мог решить для себя, окликнуть ли ему Лану, если она окажется среди идущих, или не рисковать лишний раз и просто молча на нее посмотреть. Но обстоятельства сами за него сделали выбор: Лана на этот раз шла не одна. В одной руке держа снятые туфли, другой она поддерживала под руку девушку, которая едва способна была передвигаться, бессильно свесив голову. Роману оставалось только их пропустить.
К радости, испытанной, когда он убедился, что Лана — не та разбившаяся, о которой шла речь, примешался страх: а что же сделали со второй? Отчего она выглядит так, словно ее недавно отвязали от пыточного столба? И где гарантия, что завтра с Ланой то же самое не случится?
После того как девушки скрылись за поворотом, Роман спрятал лицо в ладонях, пытаясь прийти в себя. Нельзя, никак нельзя медлить, позволяя Ноздреву и дальше действовать в том же духе! Надо что-то срочно предпринимать! Но что? Попытаться вычислить лабораторию, в которой изготовляют все эти адские зелья? Но здесь ли она вообще?
Ему повезло, что в первый же день своего появления в лагере он узнал, где находится мастерская. Но вот как теперь самостоятельно отыскать лабораторию, Ромка даже не представлял. Однако, поразмыслив, пришел к выводу, что она все-таки должна быть именно где-то в «Алой зорьке». На тщательно охраняемой частной территории, где нет случайных людей и любопытных соседей. И где готовую продукцию можно беспрепятственно брать и сразу использовать. А между тем эта продукция является косвенным орудием убийства уже как минимум двоих человек: Белобородова и этой несчастной безымянной девочки, оказавшейся лицом к лицу с потерявшим человеческий облик клиентом.
16
Телефонный звонок застал Аглаю дома. Было раннее утро ее второго выходного дня.
— Здравствуйте, Валентин Петрович! — ответила она на приветствие следователя. — Даже не сомневалась, что вскоре вас услышу.
— Я вас об этом предупреждал. И вы, насколько мне помнится, с этим согласились. Так что теперь мне остается только уговорить вас прийти на свидание со мной. Как там ваш муж? Отпустит вас ко мне ненадолго?
— Не вопрос. Если честно, то я и сама только что вам звонить собиралась с просьбой о встрече, так что вы легки на помине. У меня тут появилось, что вам сказать.