Он посмотрел на Селесту так, что она невольно поверила в то, что он действительно хочет позаботиться о ней. Но она прекрасно помнила, какой жестокий человек на самом деле скрывался под маской добродетели.
Тем не менее ее жизнь после рождения Лейлы претерпела кардинальные изменения. По ночам Селеста высыпалась, дни проводила с дочкой и теперь играючи справлялась со своими обязанностями. Не оставались в стороне и угодливые, внимательные медсестры, нанятые Рахимом. Часами она гуляла по саду, иногда с коляской, иногда одна. В полной тишине она наслаждалась своим новым положением матери и супруги.
Селеста чувствовала себя по-настоящему спокойно в браке с человеком, которого поклялась ненавидеть. Ничего не изменилось. Тогда после церемонии она сказала ему чистую правду – она ненавидит его.
Но потом они поцеловались. Селеста не хотела вспоминать об этом.
У нее снова появилось вдоволь свободного времени. Теперь она могла читать, обмениваться электронными письмами с друзьями в Нью-Йорке – словом, возобновить жизнь, которую прервала смерть Омара. Она всерьез задумалась о будущем. После того как она связалась с фондом, с которым работала раньше, – организация помогала адаптироваться выпускникам детских домов, – из ответов на свои письма Селеста поняла, что теперь все было по-другому.
Узнав о замужестве Селесты, друзья Омара почувствовали себя преданными. Снова и снова она писала им, прося понять ситуацию, в которой оказалась. У Селесты хватало терпения, но где же они были раньше, когда ей нужна была помощь? Они писали сообщения, звонили. Но никто из них не пришел на выручку беременной женщине.
План Селесты состоял в том, чтобы сбежать и затаиться на какое-то время. Когда ей было пятнадцать и она была совершенно одна, это ей удалось. Но она не могла поступить так с Лейлой. Это было бы несправедливо. Пусть она и вышла замуж против воли, но спустя столько времени женщина пришла к мысли, что в первую очередь ей следовало думать о будущем дочери. Не важно, кто станет ключом к ее счастью. Селеста была готова мириться с присутствием в своей жизни Рахима, если он будет заботиться о малышке должным образом.
Также не стоило пренебрегать тем фактом, что, если бы она не стала законной супругой короля, Лейла не смогла бы получить те блага, которыми пользуется сейчас. Если смотреть на ее замужество под таким углом, все становилось кристально ясно. Их с Рахимом союз – залог безопасности Лейлы.
Другие благотворительные организации и фонды, которые знали Селесту в первую очередь как любовницу Омара, напротив, были в восторге от ее положения. Ведь теперь они работали с самой королевой Бахры. Сама она еще не вполне осознала, какие привилегии и почет сулит ее настоящее положение.
Рахим все еще пристально смотрел на нее из-за стола.
– Почему ты так пристально сверлишь меня взглядом?
– Ты сказала, что хотела бы извиниться, а затем погрузилась в молчание. – Голос Рахима был спокойным, но Селеста ни на минуту не забывала о том, с каким опасным человеком имеет дело. Он ждал, что она продолжит. – Я подумал, что ты замолчала, не зная, с чего начать.
– Мне кажется, что масштабы моих прегрешений несколько раздуты.
После их первого поцелуя прошло без малого два месяца, но она вспоминала о нем все чаще и чаще.
– Тем не менее я хотела бы извиниться за эмоциональный срыв. Мне понадобилось много времени, чтобы понять, насколько поцелуй был неуместен.
Рахим заерзал в кресле. Он беспокойно вертел чашку в руках. Селесте передалось его волнение. Она захотела разбудить дочку, мирно дремавшую рядом в коляске, взять ее на руки, чтобы отвлечься. Рахим все так же буравил ее взглядом.
– Мне вдруг показалось, что ты хотела извиниться. Ведь ты рассказала своим американским друзьям о том, что наш брак – фальшивка.
Селеста часто заморгала:
– Что?
Он ухмыльнулся:
– Думаю, ты меня услышала.
– Да, но…
Она недоумевала. Рахим что, читал ее переписку? Тем не менее, даже если это и случилось, ни в одном из писем она никогда не делилась столь откровенными подробностями.
– Этого я никому не говорила. Никогда.
– Хочешь сказать, что твои слова неверно истолковали? – Рахим медленно подтолкнул к ней компьютер. – Покажи, где именно здесь ложь, и я уведомлю своих адвокатов.
Перед Селестой был открыт сайт одного из самых скандальных желтых изданий.
«Королева-ведьма», – гласил громкий заголовок.
«Соблазнительница Селеста снова вышла на тропу войны! Она идет на все, чтобы приворожить скорбящего старшего брата Омара – короля Бахры, но жалуется старым друзьям: «Я сделала это только ради ребенка! Этот брак – ненастоящий!»
Но хуже всего то, что Селесте было совершенно нечего сказать. Она и представить себе не могла, что кто-то из ее окружения может так подставить ее.
– Ты понимаешь, что это проблема?
У Селесты не было сил поднять на него глаза. Она чувствовала напряжение. Оно исходило горячими волнами от стройного, подтянутого тела шейха, облаченного в темный костюм, подчеркивавший достоинства его безупречной фигуры.
– Но это же просто желтая газетенка, – наконец выдавила она. – Создавать проблемы – их работа. Наша задача – спокойно игнорировать провокации.
– В любой другой ситуации я бы согласился с твоими словами. – Ответ Рахима звучал настолько разумно, что обрадованная Селеста чуть было не кивнула в знак согласия. – Тем не менее это очень деликатная тема.
Селеста умышленно отказывалась принимать во внимание всю критичность ситуации. Она оттолкнула от себя компьютер и принялась сосредоточенно изучать аппетитные фрукты, разложенные на блюде, свежий йогурт, воздушные пирожные и дымящийся кофе. Несмотря на то что у нее пропал всякий аппетит, она должна была думать только о завтраке.
– В общем, статья – пустая сплетня, – сказала она как можно спокойнее. – Мне не кажется это достойным внимания. Желтая пресса любит искажать факты. Тебе ли этого не знать?
Довольно долго Рахим ничего не говорил. Это действовало Селесте на нервы, но она старалась не подавать виду. В конце концов она сдалась. Рахим смотрел на нее так пристально, словно был уверен, что она что-то скрывает. Селеста шумно перевела дыхание. На мгновение ей захотелось рассказать ему обо всем. Но она не могла представить себе последствий этого разговора.
– Весь мир знает, что Лейла – дочь Омара, а не моя. Хотя в ее свидетельстве о рождении в графе стоит именно мое имя.
– Откуда я могла знать, что ты впишешь свое имя в ее документы? – Селеста была потрясена услышанным. – Ты ведь не делишься со мной своими планами.
– Каким еще образом, по-твоему, я мог сделать Лейлу законнорожденным ребенком? По каким бы другим причинам я женился бы на тебе?
– Ты просто не хотел лишать Лейлу законного отца.
Селеста невольно потянулась к коляске, нервным движением поправила одеяло. Девочка все так же сладко спала.
– Это лишь юридический маневр, ничего больше. Но я сейчас говорю о другом. Никто ни в какой мере не пытается лишить или заменить Лейле отца. Все знают, кто является ее биологическим родителем. Ее положение может быть подтверждено на бумаге или в суде, но в глазах моего народа и, что самое важное, наших врагов она должна быть нашей дочерью.
– Нашей?
– Да, нашей. Дочерью их короля и новоиспеченной супруги, которая пользуется довольно дурной славой.
Селеста старалась избегать таких определений. Она нахмурилась:
– Это выражение мне не нравится.
– Какое именно? – Голос шейха вдруг стал совершенно сухим. В нем не было и следа былой ярости. – «Наша дочь» или «дурная слава»?
– «Королева». – Она нахмурилась еще сильнее. – В сложившейся ситуации подобный титул…
Селеста хотела сказать, что не была достойна. Окруженная блеском и роскошью во дворце, она еще острее ощущала свое несовершенство.
Некоторое время они просто смотрели друг на друга, затем Рахим сказал:
– Несмотря ни на что, теперь этот титул принадлежит тебе. Ты получила его после того, как пару месяцев назад вышла замуж за короля Бахры. Если ты невнимательно следишь за нашим разговором, то напоминаю, что король – я.
– Но я не хочу быть твоей…
– Довольно.
Рахим откинулся на стуле, ни на минуту не сводя с Селесты своих чарующих глаз. Ее восхищало в нем все, начиная с кончика носа и волевого подбородка и заканчивая загорелой кожей. Селеста хотела податься к нему навстречу, прикоснуться, и она презирала себя за эти мысли.
– Селеста, мне не важно, кем ты считаешь саму себя. Хочешь ты того или нет, ты – моя королева. Просто смирись с этим. – Сердце часто забилось у нее в груди. – Надеюсь, ты понимаешь, что нам не следует больше давать пищу слухам о том, что Лейла не моя дочь. Все это играет на руку нашим врагам.
Селеста почувствовала сильное волнение:
– Почему ты так часто говоришь об этом?
– Скандалы следуют один за другим. Можешь представить, это не идет на пользу государству. – Взгляд Рахима стал сосредоточенным. – Бесчисленные романы отца. Смерть моей жены, которая так и не дала мне наследников. Любовница младшего наследного принца, с которой он то и дело мелькает на страницах желтой прессы в компрометирующих снимках с еще более компрометирующими заголовками. Его отказ оставить тебя и вернуться домой. Помолвка сестры, которая была расстроена самым возмутительным образом – она просто сбежала…
– Она мне уже нравится.
– В отличие от тебя, Амина действительно смогла сбежать. Она успешно скрывается как от меня, так и от службы охраны своего жениха. Совсем скоро у него кончится терпение, и что потом? Наши страны никогда не станут едины без этого брачного союза. Наша династия падет. Огромное количество заинтересованных лиц хотят получить управление регионом, нашими портами и ресурсами. Кто знает, как долго нам еще удастся выдерживать их дипломатические атаки…
– Ты говоришь о своих врагах. – Селеста подняла лицо ему навстречу. – Мой единственный враг – это ты.