– Это мой офис. – И с этими словами Матео толкнул тяжелые деревянные ворота, покрытые резьбой.
Их шаги гулко отдавались на широкой лестнице, которую освещал золоченый фонарь. Екатерине почудилось, будто она перенеслась на четыре века назад. Ей представлялись слуги в ливреях, встречающие гостей, женщины в шелковых платьях, расшитых золотом и серебром, придворные в ярких, отделанных кружевом камзолах…
На втором этаже Матео пропустил Екатерину вперед. За дверью обнаружилось просторное помещение. Современная обстановка контрастировала с обликом особняка. Стеклянные перегородки, за которыми помаргивали огоньки серверов, разделяли зал на секции правильной формы, по полу змеились пучки проводов, на длинных столах выстроились ряды экранов и клавиатур. Сидевшие за ними женщины и мужчины, человек пятьдесят, сосредоточенно работали; никто не обратил на вошедших никакого внимания.
– Добро пожаловать в улей, – провозгласил Матео. – Пойдем ко мне в кабинет, там нас никто не побеспокоит.
Они прошли через офис, и тут за стеклянной перегородкой Екатерина заметила еще одно помещение, не менее просторное, чем первое, и тоже полное сотрудников.
– Сколько же вас!
– Двести, на трех этажах.
Кабинет показался Екатерине более скромным: аскетично меблированная комната с двумя окнами. Матео залез в шкаф и протянул ей ноутбук.
– Держи, это тебе.
– Мой меня вполне устраивает.
– Это непростой ноутбук, думаю, он тебе очень понравится.
– Да? Почему же?
– Существуют более быстрые способы взломать устройство, чем с помощью хакерского софта… в котором ты разбираешься не хуже меня. Например, можно воздействовать непосредственно на аппарат. Все смартфоны оснащены акселерометром. Когда мы берем их в руки, они посылают сигнал, частота которого определяется их положением в пространстве. Если находиться достаточно близко к устройству, можно записать эти сигналы, а потом распознать их с помощью одного приложения и получить ключ разблокировки, который ввел пользователь.
– Что? Хочешь сказать, что ты просто устраиваешься за столиком кафе с этим ноутом, и, когда сидящий поблизости разблокирует смартфон, ты его прищучиваешь, так, что ли?
– Именно. Я очень рад, что мой подарок тебе нравится, – воодушевленно сказал Матео. – Такие кибератаки называют атаками по сторонним каналам.
Екатерина разрывалась между недоверием и раздражением.
– А что, когда я собралась рисковать своей шкурой в той кофейне, рассказывать о твоих сторонних каналах тебе показалось излишним?
– Вовсе нет, – промямлил Матео, – именно поэтому я тебе предложил заменить тебя, если погода не наладится.
– Погода! Хорошенькое оправдание!
Матео потянул ее за руку.
– Пойдем, – сказал он. – На сегодня сюрпризы для тебя еще не закончились.
Они прошли через улей в обратном направлении и остановились в конце длинного коридора перед бронированной дверью. Матео отпер ее своим бейджем, и Екатерина очутилась в настоящей лаборатории.
На столе посередине комнаты стоял микроскоп. Под его окуляром она заметила силиконовую пластинку, соединенную пучком проводов с какой-то черной коробочкой.
– Что это такое? – поинтересовалась она, не в силах совладать с любопытством.
– Оборудование, которое позволяет раскрыть секреты сопроцессора. Правда, сначала его нужно стащить у владельца. Но, допустим, нам это удалось…
– Ого, а я-то думала, ты работаешь на соцсети.
– На третьем и четвертом этажах этого дома – та самая компания, которую я продал «Френдзнету». На втором пока что моя территория. Здесь мы занимаемся разработкой передовых технологий кибербезопасности, предназначающихся, среди прочего, для защиты кошельков для криптовалют.
– Так ты хакер или безопасник?
– И тот и другой мыслят одинаково, не согласна? Именно образ мыслей определяет, кем мы являемся. С того самого момента, как мы впервые соблазнились властью, которую нам может дать компьютер, нам постоянно приходилось выбирать, как эту власть использовать… И вот мы в «Группе 9». Сколько взломов ты совершила только ради удовольствия от самого процесса, ради того, чтобы пройти сквозь стены крепости, чтобы показать противнику, что ты сильнее?
– В кибератаках есть свое благородство, по крайней мере, если они совершаются во благо.
– А я всегда относился к ним как к шахматному турниру, когда гроссмейстеры состязаются в уме при каждом ходе. Мы разрабатываем системы защиты, а потом, когда все готово, пытаемся их взломать, чтобы выявить слабые места – они ведь всегда есть, сама знаешь. А потом устраняем, пока их не обнаружил какой-нибудь другой хакер. Действие на упреждение позволяет выиграть партию.
– Я так и знала, что ты ненормальный, Матео. Подозревала об этом уже много лет, пока мы общались по сети, и окончательно уверилась, когда тебя встретила вживую на той пристани в Яне. Пожалуй, именно это меня в тебе и привлекло… Ладно, объясни мне, что нам могут дать твои чудесные технологии, давненько я не была так взбудоражена! – воскликнула Екатерина.
– Отлично! Чтобы немного снизить градус серьезности, предлагаю тебе представить себя в шкуре Джеймса Бонда и слушать меня так же внимательно, как он слушает агента Кью… Даже когда ничего не понимает из его объяснений.
Матео с улыбкой выдвинул ящик стола, достал какой-то электронный компонент и положил под микроскоп.
– Ритм колебаний сопроцессора задают внутренние часы, кварцевый кристалл которых посылает импульсы, если к нему поступает ток. При каждом импульсе сопроцессор выполняет действие, соответствующее определенной команде. Эти команды разделяются на категории. Если коротко: доступ к памяти; арифметические операции – сложение, вычитание, умножение, деление; логические операции; операции контроля. Команды передаются с помощью прямоугольных транзисторов на кремниевой подложке, помещенных в корпус с выводами. Эти маленькие пластинки, напоминающие многоножек, называют чипами. Не сомневаюсь, что мое объяснение показалось тебе крайне увлекательным; теперь я наконец могу объяснить, как совершается волшебство. Среди этих транзисторов всегда находятся дефектные. Наши слабые звенья! Их можно без труда обнаружить под микроскопом. Выявив дефекты, мы кладем наш сопроцессор на эту пластину, которая уже привлекла твое внимание. Она подключена к лазеру – вот к этой маленькой черной коробочке рядом с ней. И теперь наша шахматная партия превращается скорее в морской бой. Мы «обстреливаем» дефектные транзисторы лазером – бах, ранен, убит! Оболочка сопроцессора пробита, и теперь у нас есть доступ к электронному мозгу, – мы можем взять его под контроль и давать любые команды, какие пожелаем.
– Ты можешь полностью его контролировать на расстоянии?
– Именно! Представь, что нам удалось стащить у Барона смартфон, скажем, минут на десять. В этом кейсе – вот он, на краю стола – все инструменты, необходимые для того, чтобы его разобрать, извлечь сопроцессор, отыскать дефектные транзисторы и, как только мы их уничтожим, сделать точную его копию, добавив маленькую программку собственного изготовления. Эту копию мы ставим в телефон, – и вуаля, можно управлять ею на расстоянии, она работает синхронно с оригиналом.
– Хочешь сказать, что можно разобрать смартфон, взломать процессор, изготовить копию и собрать все обратно за десять минут? Да ладно!
– Рекорд, установленный в этой лаборатории – восемь минут и двадцать девять секунд. На работу в поле можно накинуть еще полторы минуты, по-моему, вполне реально. Хочешь, продемонстрирую на твоем?
– Нет, лучше поверю тебе на слово.
– Можешь мне верить, – с гордостью в голосе подтвердил Матео.
– И как же ты рассчитываешь незаметно стянуть у Барона мобильник на десять минут?
– Ради этого мы и прилетели в Рим… ну еще и ради прогулки по Пьяцца Навона, разумеется.
Екатерина не ответила на подколку, предпочтя последовать зову любопытства. Но не успела она склониться к микроскопу, как ее смартфон завибрировал – и телефон Матео тоже.
– Чем в это время занималась Дженис?
– Тем, что было для нее хуже всего – ждала. Она решила больше не нарушать данное Виталику обещание: не возвращаться на серверы JSBC до следующего дня. Чтобы скрасить ожидание, она собрала в один файл все, что узнала, зашифровала и переслала Матео и Екатерине, сопроводив просьбой ознакомиться с его содержанием как можно скорее. К выводам, сделанным ее единомышленниками перед отъездом из Лондона, она еще не пришла, но отныне все трое стали настоящей командой. У меня даже сложилось впечатление, что в этой тройке верховодила именно она. В этом сообщении она не только велела им продолжать расследование, но и напоминала, что их участие обязательно. И назначала новую встречу на форуме в полночь по Гринвичу. Екатерина подтвердила получение файла и пообещала заняться расшифровкой в ближайшее время. Но Дженис этим не ограничилась, предчувствуя, что им потребуется помощь…
– Диего и Корделии?
– Да. Свои ряды сжимали не только хищники.
26
День четвертый, Лондон
Оглушенная Корделия постепенно приходила в себя на полу у своей кровати. У нее сильно болела левая щека, а когда она приложила к ней руку, боль стала еще острее. Нападавший сидел на стуле верхом, напротив, и молча, с улыбочкой, похлопывал по ладони телескопической дубинкой. Приземистый мужчина, слишком в тесном для него клетчатом костюме из дешевой и чересчур толстой для лета материи, жирный живот собрался в две складки между пуговицами рубашки, лицо квадратное, глубоко посаженные глазки под плоским лбом, широченные брови, на голове короткий ежик.
Он обратился к Корделии с обманчивой доброжелательностью, поинтересовавшись, все ли в порядке. Он надеялся, что не слишком сильно ее ударил. Но, добавил он, не стоило ей драться, она чуть было не вырвала ему глаз. И чего ради? Это заведомо проигрышная партия, никому еще не удавалось отбиться от Малвейни. Малвейни – это он, пояснил мужчина. Он был пугающе спокоен и уверен в своем превосходстве. Корделия достаточно долго жила в Лондоне, чтобы узнать его акцент – бандит из Брикстона. Наверное, один из коллекторов, к чьим услугам обращаются букмекеры.