Брат для виду побрыкался, но свалился на футон.
– Я сдаюсь, но лишь потому, что знаю, на что ты способна!
– Вот поэтому и надо мне доверять. – Я отпустила его запястья и откинулась на спину.
– Я доверяю тебе, Рэн, но очень уж он… тревожит. – Нивен нервно оскалился.
Я разделяла его мнение, только причина не совпадала. Если только Нивен не собирался признать, что Хиро неотразимо привлекателен.
– Кстати, – прошептал брат, – ты заметила: он даже когда смеется, звучит как-то… несчастно?
– Ему в лицо плюнул шинигами. Тебе бы понравилось?
Нивен покачал головой.
– Я не об этом. Когда я смотрю на Хиро, то будто вижу перед собой марионетку из театра теней. По ту сторону экрана происходит что-то важное, но мне это не видно.
Я ничего не сказала, ошеломленная глубиной недоверия брата. Было разумно сомневаться в мотивах Хиро, но слова Нивена меня насторожили.
– Пожалуй, его глаза слишком темные, – продолжал он.
– Как и мои.
– О нет. Его глаза видны даже в полном мраке. В них не просто тьма, а пустота. Полное отсутствие цвета. Наверное, так выглядит мир после смерти.
– Он же настоящий шинигами, – возразила я. – Конечно, мы отличаемся, ведь я не совсем похожа на местных.
– Другие шинигами не такие, как он!
– Чш-ш!
Я оглянулась, ожидая, что сквозь бумажную дверь ворвется Хиро, но ночь оставалась тихой и неподвижной.
– Один только цвет глаз меня не смутил бы, – продолжил Нивен еще тише, – но этот дух-рыбак кажется мне подозрительным.
– Я не доверяю почти всем, кого здесь встретила, но мне кажется, что Хиро – наименьшая из проблем.
Нивен смерил меня долгим взглядом, радужки стали мутно-голубыми. Без очков под его глазами стали заметны фиолетовые тени. Брат отвернулся и свернулся в клубочек.
– Спокойной ночи, Рэн.
Я уставилась в потолок, потом махнула в сторону фонаря и погасила огонь.
Спустя несколько часов в дверь постучал Хиро. Он улыбался так, словно его ни разу в жизни не бил другой шинигами, и это заставило меня усомниться, не пригрезилось ли мне все. Воспоминания о Ёми казались ночным кошмаром, ведь большей частью город существовал только в моем сознании, но не в зрительной памяти. По крайней мере, со мной был Нивен, и это удерживало меня в реальности.
Каким-то образом, пока мы спали, Хиро успел раздобыть кимоно, оба призрачно-белые, поскольку в Ёми только этот цвет и позволялся тем, кто не был шинигами. Брат так и носил потрепанные ботинки из Англии, а я потеряла обувь в реке, поэтому Хиро дал мне деревянные сандалии, которые едва подходили по размеру, и носки с выемкой для большого пальца ноги.
Мои ножи пропали вместе с одеждой у Дацуэ-ба, но Хиро раздобыл пару метательных ножичков, слишком тупых, только масло резать, и нахально вручил мне речной камень для заточки. К счастью, в этот раз наш приятель не взял с собой корзину с сырой рыбой.
Теперь у нас были одежда и оружие. Оставалось придумать план, как уничтожить ёкай. Я, конечно, надеялась, что найти чудовищ и перерезать им горло, как Йорогумо, будет довольно легко, но вряд ли Идзанами дала бы мне такое простое задание.
– И как же разузнать о ёкай? – спросила я, пока Хиро заматывал кимоно Нивена.
В лондонской библиотеке были книги, которые могли научить меня практически всему на свете: как читать японскую поэзию, как вытягивать паралитический яд из цветов, как понять, почему люди ведут себя так дерзко, несмотря на свою короткую жизнь. Не имея друзей, все свободное от жатвы время я проводила с братом и книгами, да и только. Мы двое, и все слова вселенной в нашем распоряжении – вот что я предпочитала.
Мне нужны были новые книги, чтобы узнать о ёкай не только по акварельным картинкам из детской антологии. Мне требовались предыстории, городские легенды, письменные отчеты свидетелей – все, что поможет понять, отчего эти трое такие особенные, зачем Идзанами послала меня уничтожить именно их.
– Никак, – ответил Хиро. – По крайней мере, не так легко.
В зеркале мелькнул изумленный взгляд Нивена. Хиро закончил завязывать ему пояс.
– Но почему? – упорствовала я.
– О ёкаях было написано много книг, но почти все они утеряны или уничтожены.
– В Англии есть книги о японских чудовищах, – нахмурилась я.
– Да, я слышал, что в других странах напечатаны наши легенды. – Хиро скривился. – Но это истории для развлечения, а не для исследования. В тех книгах же не было написано, как их победить?
– Нет. – Я вспомнила изображения Йорогумо, где ее рисовали выше десятиэтажного дома. Вполне возможно, что моих знаний, почерпнутых из детских книг, окажется недостаточно.
Хиро сел на пол, скрестив ноги.
– Остался только один правдивый текст о ёкаях. Немногие знают, как его найти. Место, где спрятан свиток, – один из мрачных секретов Ёми, которым владеет лишь несколько душ.
Хотя сказанные слова были суровыми, глаза Хиро сияли, а губы подергивались, будто он отчаянно сдерживал улыбку. Я что, пропустила какую-то шутку?
– И как найти этот текст? – спросила я.
Хиро скрестил руки на груди и прислонился к стене.
– Ну, для начала надо разыскать кого-то, кто знает, где он. Кого-то со связями по всему Ёми и всей Земле. Кого-то невероятно надежного и сведущего.
Хиро слишком радостно рассказывал об этом невыполнимом задании. Я взглянула на Нивена, но тот только пожал плечами. Хиро выжидающе посмотрел на меня, а затем бросил пристальный взгляд на свое отражение в зеркале. Я вздохнула.
– И что, ты знаешь, где его искать?
Хиро расплылся в широкой улыбке. Он приподнял верхнее кимоно и вытащил из-за пояса длинный свиток, который и протянул мне.
– Этот текст у тебя? – Я выхватила свиток на лету и чуть не упала от неожиданной тяжести. Ручки на концах были сделаны из золота, белая бумага васи скреплена плетеным красным узлом.
– Ну, вообще-то копия. Сделанная без разрешения, поэтому не размахивай ею перед шинигами, но точная копия. Если годами снабжать людей качественным тунцом, они не против отблагодарить услугой.
– Ты заводишь друзей, торгуя рыбой?
– Я не торгую рыбой, – ухмыльнулся дух. – Я ей вознаграждаю в обмен на дружбу и вечную благодарность.
– Может, поэтому твое обаяние и не действует на нас с братом. Мы не пробовали волшебного тунца.
– Я предлагал! – воскликнул Хиро с наигранным возмущением.
Я закатила глаза и обратилась к свитку, усилием воли сгоняя с лица улыбку. Наверное, это паясничанье должно было бы вызвать у меня досаду, ведь Хиро попусту тратил время. Но он на несколько мгновений заставил меня забыть о громадности предстоящей задачи, и злиться у меня не получалось. Нивен подошел, сдвинул очки на нос и прищурился на начертанное сбоку название.
– Что здесь написано, Рэн?
– Книга… Хакутаку? – прочитала я и посмотрела на Хиро.
Тот кивнул и похлопал по полу перед собой. Я положила свиток и начала его разворачивать.
– Хакутаку – один из первых ёкаев, – пояснил Хиро. – Белый бык с девятью глазами, говорящий на всех человеческих языках. Он рассказал китайскому императору об одиннадцати тысячах пятистах двадцати чудовищах. Его слова записали в книгу. Надеюсь, здесь говорится и о ёкаях, которых тебе приказано убить.
– Ты что, до сих пор не выучил назубок историю этих монстров? – удивилась я, разматывая свиток. – Разве не ты вещал о своих бесконечных познаниях?
– Я только сказал, что в Японии более одиннадцати тысяч различных ёкаев, – надулся Хиро. – А сам встречал только тысяч пять из них. Надеюсь, вы простите мою ужасную неосведомленность.
Не обращая внимания на слова Хиро, я продолжала раскручивать свиток в поисках имени Юки-онна. Казалось, тексту не будет конца. Сколько бы метров бумаги васи я ни отмотала, толщина свитка не уменьшалась, словно он был бесконечным.
– Подожди, вот! – Хиро наклонился и накрыл теплой ладонью мою руку, чтобы остановить.
Я подняла голову и встретилась с ним взглядом – так близко. Различные оттенки черного в его зеницах заворожили, и как-то позабылось, что время не заморожено и я не могу таращиться бесконечно.
Хиро убрал руку, и я снова перевела взгляд на бумагу, ощущая кожей непривычное тепло.
– Вот здесь. – Хиро указал в центр.
Я, нахмурившись, стала рассматривать тонкие штрихи кисти, будто это могло помочь с пониманием текста. Никогда раньше не читала японских рукописей. Буквы так сильно отличались от четкого напечатанного шрифта.
– Что там написано? – не терпелось узнать Нивену.
Я сидела неподвижно. Мне было слишком стыдно признаться, что я не способна прочесть ни слова, но и притвориться не вышло бы, особенно на глазах у Хиро: тот сразу распознал бы ложь. Нивен ждал помощи в стране, языка которой не понимал. Как я могла сказать ему, что простое изменение в начертании иероглифов сделало меня практически неграмотной?
– Позволишь? – спросил Хиро.
Я подняла глаза. Дух-рыбак спрашивал не Нивена, а меня. Неужели мои мысли так легко прочесть? Он пытался помочь или просто наслаждался ролью рассказчика?
– Давай, – ответила я.
Хиро откашлялся, сел прямо и поведал нам легенду о Юки-онна.
В холодных далеких горах Ниигата, на вершине самой высокой скалы старик и его жена открыли постоялый двор для путешественников.
Темной зимней ночью, когда шел густой белоснежный снег, в дверь семь раз постучалась юная девушка. У нее были очень длинные черные волосы, глаза, похожие на осколки льда, а кожа имела такой же кристально-белый оттенок, как свежий снег.
Хозяин постоялого двора с женой дали девушке еды, но незнакомка не ела. Они предложили постель, но гостья не захотела спать. Просто так и сидела у ирори[6], греясь, пока тьма становилась все глубже, а буря – все громче.
Когда ветер заколотил кулаками в оконные стекла, свет в постоялом дворе погас, как и все звезды на небе. Только тогда девушка встала и направилась к двери.