— Как — “отбыла”? — уточнил я у стоящего мастера Талафа.
— Порталом, вериалис. Полагаю, это связано с нашим разговором…
Полуприкрыв глаза и чуть улыбаясь, я слушал старого наставника.
Бывшего наставника.
И не испытывал даже ярости.
Сам виноват. Слишком привык доверять мудрому старому Корзе. Слишком на многое смотрел сквозь пальцы. Пора с этим заканчивать.
— Скажи мне, эль-Талаф, на что ты рассчитывал с этим разговором?
Моя улыбка стала легче. Светлее.
Безупречная осанка старика и голова, склоненная чуть ниже, чем обычно. На едва уловимые доли градуса. “Я признаю свою вину перед тобой, но верю в свою правоту” — говорило его осознанное либо неосознанное послание.
— Я рассчитывал на происхождение озаренной, вериалис. Бывшая княжна Янтарная должна лучше прочих понимать, что такое мезальянс. И что в нем страдают обе стороны. Она серьезная девушка. Она искренне намерена это обдумать.
Понятно.
— Что ж. Корза Ивеллиус Белег Энгрин Таривол эль-Талаф эль-Алиэто. Я предупреждал тебя, что больше не потерплю попыток манипулировать моим решением?
— Я не…
— Формально — нет, — смахнул я-то кружево слов, которое собирался заплести передо мной эль-Талаф. — И наказывать тебя тоже не за что. Формально. Ты же не выгонял мою спутницу из Алиэто-оф-Ксадель. И не ты посоветовал ей вернуться под крыло к старшей сестре именно сейчас, когда та взялась выяснять, чего от нее хотела тайная канцелярия императора… Тебя не за что наказывать, мой старый верный Мастер Теней. Но отныне нам не ужиться с тобой в одном доме.
Лицо Корзы не дрогнуло, но закаменело чуть сильнее.
— Выбирай, кто из нас его покинет, — безжалостно, с извращенным удовольствием ударил я.
И замолчал, всё с той же легкой улыбкой перегоревшей ярости ожидая, какое решение примет эль-Талаф. Потому что меня равно устроили бы оба варианта.
Глава 10
“Нам нужно поговорить. Приходи на старое место” — моя просьба отправилась к Нэйти, и я прислушался к эху послания.
Оно не вернулось отдачей и не рассыпалось на бесполезные брызги силы — значит, моя озаренная не сняла артефакт связи и не закрылась от меня.
Значит, можно рассчитывать на разговор.
Прикрыв себя маскировкой, я устроился с максимально возможным комфортом, приготовившись к долгому ожиданию там, где мы с Нэйти встретились в прошлый раз.
Однако ждать пришлось недолго. Буквально через несколько минут пространство взрезалось, выплюнув из себя невзрачный камешек, округлый, бережно отполированный морским прибоем. Стоило мне его коснуться, как отреагировав на мою ауру, раскрылись координаты и ключи к защитам.
Я вышел на утесе, под которым бушевали волны. Но и там Нэйти не оказалось. Куда ни брось взгляд - только воздух, вода, скалы и ветер. И маленький серый домик, приткнувшийся на утесе.
Я вошел в него без стука, резонно решив, что меня и так пригласили. И замер на пороге, удивившись встретившей меня картине. Три головы — две с косами, одна коротко стриженная — склонились над столом, на котором были разложены бумаги, артефакты и еще бог знает что.
— А он что тут делает? — в один голос произнесли мы с полукровкой, уставившись друг на друга.
Девицы переглянулись и прыснули типично девичьим смехом.
— Госпожа Янтарная, мы не можем ему доверять! — нахмурившись, начал Сомхэрл.
И прежде, чем он успел выдвинуть сколько-нибудь убедительные аргументы, я вмешался:
— Даю слово не разглашать ничего из сведений, полученных мною здесь и сейчас, а также не применять их во вред сестрам Янтарным, ныне известным как Даркнайт Ирондель и Таура Роше!
— В течение суток, — поправила меня Нэйти.
Я послушно повторил исправленную формулировку — и с ухмылкой уставился на полукровку, гадая, что он предпримет дальше.
— Дамы, несмотря на всё глубокое уважение, которое я испытываю к нашему общему другу Мэлрису эль-Алиэто, он темный эльф, и…
—… и может определить, когда высокий лорд Тайернан Сомхэрл врет. Подумайте, дамы, не в этом ли причина, что он так мне не рад? Кстати, насчет “нашего общего друга” — ложь.
Дамы смотрели на наше представление с интересом, с азартом даже смотрели. Интересно, они поделили участников аттракциона, или обе болеют за кого-то одного?
— Оставьте, — голос Тауры Роше оборвал затянувшееся противостояние взглядов между мной и Сомхэрлом. — Клятвы, принесенной высоким лордом эль-Алиэто достаточно для того, чтобы сообщить ему, для чего мы здесь собрались и выяснить, желает ли он знать больше.
Я мысленно поморщился: пускай она и выступила на моей стороне, а не на стороне полукровки, но Таура Роше показательно обращалась ко мне на человеческий манер, демонстративно игнорируя эльфийский этикет и давая понять, что в данный момент ее нелюбовь ко мне чуть больше, чем была в нашу прошлую встречу. И хотя в целом благосклонность старшей Янтарной мне была глубоко безразлична, зубами скрипнуть всё равно хотелось.
— У меня нет сведений, когда именно его императорское величество пришел к мнению, что у Самоцветных княжеств слишком много прав и свобод. Это касалось не только вас, уже много лет император вел последовательную политику централизации земель, не трогая разве что эльфийские территории, с их магической спецификой, да некоторые другие анклавы иных. Но Самоцветное ожерелье было для него попросту бельмом на глазу: собственные законы, отказ от имперской религии... Да у вас даже порядок наследования, отличный от общеимперского!
А также налоговые льготы и ослабление повинностей. Я только хмыкнул: надо полагать, его императорское величество раздражали не только различия в законодательной системе, но и недополученная с союзников прибыль. И прибыль немалая.
— Наши права и свободы оплачены кровью, — с каменный лицом напомнила Таура Роше то, что я не знал, а Тай не забывал. — Кровью наших воинов. В отличие от многих иных, наши земли не были взяты империей силой оружия: мы пришли к ней сами, мы принесли ей свои мечи и свою верность. Самоцветные князья не слуги императора, но союзники.
Именно поэтому они с сестрой не могли поверить в измену отца. Верность, не вырванная клятвой, а осознанная, добровольная верность слишком много поколений была основой, краеугольным камнем их мировоззрения.
Сомхэрл склонил голову, признавая правоту Тауры Роше.
— Верно. Но более десяти лет назад его императорское величество решил, пересмотреть этот договор в одностороннем порядке. Самоцветное ожерелье защищает северные окраины империи от вторжения змеелюдов — но этим защищает также и свои земли.
— В этом суть нашего союза, — ровно пожала плечами Таура Роше с закаменевшим лицом. — Без поддержки империи Самоцветное ожерелье пало бы под натиском Змеиного Гнезда. Без поддержки Ожерелья империи пришлось бы защищать свое мягкое подбрюшье самостоятельно.
— И снова все правильно. Вот только с тех пор, как империя и Самоцветные миры заключили союз, наш вечный противник здорово пообломал об него зубы. Змеелюды ослабли, и эта угроза уже не выглядит настолько существенной, как раньше.
Я сдержал невеселую ухмылку.
Нэйти закусила губу.
Таура Роше смотрела на Тая прямо и гордо, он на нее — сочувственно.
— Всё верно, — подтвердил Тай наши общие мысли. — Угроза исчезла, а права и свободы остались… И ничего-то этим сделать было нельзя: попробуй его императорское величество прижать Ожерелье так же, как имперскую знать — Самоцветные князья тут же взвились бы на дыбы. И… разорвали союз. А империя привыкла считать эти земли своими. И потерять их означало бы потерять лицо.
А недополученные прибыли манили. И уже рассматривались, как вынутые из собственного кармана. Как плевок в лицо…
— Около десяти с лишним лет назад нам стало известно о неких непонятных движениях между змеелюдами и империей…
— Император предал союз с Самоцветным ожерельем? — перебила аккуратные, обтекаемые слова Сомхэрла Таура Роше.
И ее помертвевшее лицо даже во мне шевельнул что-то похожее на сочувствие.
— Нет. Не император. Длинная цепочка подставных лиц. У нас есть уверенность, но нет доказательств — все, кто мог дать показания, очень быстро… лишались этой возможности.
Сомхэрл не врал. Не играл смыслами. Моё чутье отмечало рекордно высокий уровень искренности говорящего.
— Некие личности планировали за вознаграждение передать змеелюдам оружие, магические накопители и кое-что из артефактов. — негромко рассказывал. — И они понятия не имели, кто является реальным интересантом сделки и главным выгодополучателем. Продажные чиновники Арсенала в столице не могли иметь достоверных сведений об организации обороны Самоцветного Ожерелья и особенностях их магических техник. Змеелюды не располагали информацией о составе и характеристиках запасов на имперских военных складах глубокого хранения. Но, удивительным образом, сделка оказалась укомплектована оружием и артефактами, способными наиболее эффективно решать задачи в Ожерелье.
Я уважительно цокнул языком: как изящно он выразился. “Решать задачи”. Звучит, безусловно, куда лучше, чем “наиболее эффективно зальют кровью миры Самоцветного Ожерелья”.
Приграничные князья, не первое поколение рубившиеся с опасным соседом, без боя, конечно, не дались бы, и прорвавшиеся через их заслон силы змеелюдов были бы изрядно потрепаны. Что позволило бы императору без особого труда вышибить их со своих земель — возможно, прирезав к территориям империи мир-другой. И взяв под шумок к ногтю чрезмерно свободолюбивых союзников.
— Обескровленные княжества физически не смогли бы противостоять введению единых имперских законов, — подтвердил мои мысли Сомхэрл.
Старшая Янтарная фыркнула: то ли не согласна была с этими словами, то ли поняла, что в этом случае княжеский престол ей, женщине, не увидеть бы. В империи женщины наследуют титулы по остаточному принципу, и то не всегда, а если Звезды будут к ним благосклонны и найдется мужчина, готовый отстаивать их интересы.