Бог – это еще одна тема, о которой я хочу поговорить с сестрой. Увидев богинь языческой религии, которую я считал не более чем мифом, я стал задаваться вопросами, у меня появились сомнения. Но это тема для будущих бесед.
Хильда ведет меня к деревьям. Она не пытается взобраться по одному из пандусов или веревочных лестниц, вместо этого она показывает мне маленький дом в тени ближайшего к реке дерева. Я узнаю растения в палисаднике и вазочку со сливками на подоконнике.
Это похоже на наш дом.
– Мне объяснили кое-что из того, что произошло, – мягко говорит Хильда. – Что ведьма – Фрици – попросила помощи у богини, и Хольда отправила меня сюда, в самое безопасное место в мире.
– И ты была в безопасности? – спрашиваю я. – Правда?
– М-м, – тянет Хильда, улыбаясь и открывая передо мной дверь дома. – Лесной народ добр, Отто.
Что-то в ее тоне заставляет меня замешкаться. Я знаю сестру, хотя мы и жили вдалеке друг от друга последние несколько лет. На ее щеках появляется румянец. В Источнике Хильда не просто обрела защиту, она нашла любовь.
Я не настаиваю на подробностях, следуя за ней. Здесь пахнет как в нашем доме – шипучее пиво с мускатным орехом, веточки розмарина, аромат мыла, которое делала моя мать и рецепт которого передала Хильде.
Впервые за долгое время страхи, сковывавшие меня, ослабевают. Я снова заключаю сестру в объятия, ощущая исходящие от нее тепло и любовь.
Однако через окно я вижу, что за нами наблюдают. Возможно, лесной народ и принял Хильду, но не меня.
И я не могу не задаваться вопросом, каким воином я должен стать для Фрици.
35. Фрици
Несколько лесных жителей ведут нас с Лизель к лестнице, которая закручивается по дереву, ствол которого больше, чем дом, в котором мы жили с мамой. Кора блестит и сверкает в лучах, пробивающихся сквозь крону, но вокруг нас и другие источники света: изысканные серебряные фонари, свисающие с элегантных крючков, отблески свечей из комнат, расположенных в деревьях.
Я вытягиваю шею, разглядывая все, что могу, но мне не удается определить, какое из деревьев является Начальным Древом. Несомненно, оно стоит глубже в Лесу и под надежной охраной, и на нем нет домов.
Источник – это убежище. С детства нам рассказывали истории о нем, о том, как мы могли бы прийти сюда за защитой, что мы были бы в безопасности среди ведьм, избранных богинями для защиты источника магии.
Я всегда представляла себе деревню, подобную Бирэсборну. Такой же ковен, как у нас. Сплоченное общество ведьм, которые зависят друг от друга и едва сводят концы с концами.
Но это поселение такое же большое, как Трир, только расположенный на деревьях.
Источник являлся обществом ведьм, у которых есть ресурсы и сила, он наполнен изобилием и богатствами, в то время как мы в большом мире собирали заклинания и оружие, какие могли раздобыть, боясь нападений хэксэн-егерей и людских предрассудков.
Как смогли ведьмы Источника собрать силы и не только дать отпор охотникам, но и одолеть их? Это не просто деревня. Это целое королевство.
Гнев подступает к моему горлу. Гнев, который я испытывала, разговаривая с Перхтой.
Они живут здесь, в роскоши и изобилии, в то время как мы страдаем.
Повсюду по своим делам спешат ведьмы с корзинами, полными трав и защитных амулетов, кто-то, подняв ладони, произносит заклинания в эфирную пустоту. У некоторых руки, шеи и лица покрыты черными татуировками в виде закрученных символов, которые я узнаю по книгам и свиткам нашего ковена. Сигилы защиты, силы, выносливости, предвидения будущего и многого другого – я никогда раньше не видела, чтобы ведьмы делали татуировки в виде наших символов. Сама мысль пугает – а что, если охотники увидят? Что, если кто-нибудь заметит и решит, что это колдовство? Однако здесь ведьмы могут свободно демонстрировать каждый элемент наших практик, и это поражает меня до глубины души. Я не осознавала серьезности тех ограничений, в которых существовала, чтобы выжить.
Все, мимо кого мы проходим, бросают взгляды в сторону Леса, за опушку деревьев, и лица людей такие сосредоточенные, что я чувствую их тревогу.
Дитер ослабляет барьер. Я знала, что его сила опасна, учитывая, какой своенравной, словно разъяренная лошадь, ощущалась магия во внешнем мире, но видеть напряжение на лицах лесного народа – сколько вреда мой брат сумел нанести с помощью дикой магии, насколько большую брешь пробил в этих барьерах? И скольких людей убил, чтобы накормить зло, которое растет в нем, как болезнь?
Неужели уже слишком поздно?
Мы поднимаемся все выше, к деревне, вид которой лишает меня дара речи.
Она раскинулась в кронах деревьев.
Большинство зданий врезаны в стволы, которые возвышаются вокруг нас, ветви изгибаются, образуя опоры для строений и лестниц, будто выращенные специально, чтобы держать эту деревню. Стены и окна повторяют природные изгибы, так что повсюду ощущается лес, окутанный легким ветром, трепещущий, танцующий, радующийся жизни.
Несмотря на страх и гнев, я не могу не замереть, пораженная зрелищем.
– Вся эта территория является Источником? – спрашиваю я.
Бригитта смотрит на меня, стоя на ступеньку выше.
– Да. В некотором смысле мы связаны со Черным Лесом. Мы в этом мире, но отдельно от него.
Это объясняет огромные размеры этих деревьев и неземную ауру, пронизывающую каждую сверкающую пылинку.
– Где же находится Начальное Древо? – У меня пересыхает во рту.
Бригитта смотрит куда-то вдаль, на Лес, на деревья, которые простираются дальше, чем могут видеть мои глаза.
– Глубоко внутри наших земель. Оно хорошо охраняется, не волнуйтесь – я была капитаном Гренцвахе на протяжении пяти лет и даже я видела его только с расстояния. Дитер не подойдет достаточно близко, чтобы причинить ему вред.
«Гренцвахе». Пограничный страж.
Бригитта ободряюще нам улыбается, хотя это не уменьшает моего страха, и продолжает идти дальше, ведя нас вверх, вверх, вверх, к мосту, который тянется к другому дереву. Когда я делаю шаг на мост, мой взгляд опускается вниз.
Я вскрикиваю, отшатываюсь и натыкаюсь спиной на солдата, стоящего позади меня. Я не задумывалась, что нас охраняют, мы со всех сторон окружены людьми, которые являются стражниками – в кожаных доспехах, выкрашенных в зеленый цвет и украшенных камуфляжем в виде ветвей, – это настолько ошеломляет, напоминая ожившую историю, что я ощущаю себя во сне и хочу посмеяться. Но будучи на такой высоте, когда наблюдаешь, как листья лениво кружатся вокруг, падая все ниже…
– Это невозможно, – шепчу я.
Лизель берет меня за руку. Она сжимает мою ладонь так настойчиво, что мне удается оторвать ошарашенный взгляд от перил моста, чтобы посмотреть на нее. Глаза Лизель широко раскрыты, на ее лбу блестят капельки пота. Она тоже напугана.
Я крепче сжимаю ее руку. Мы вместе. До конца.
– Мы не позволим вам упасть до земли, – раздается голос стражника позади нас.
Я оглядываюсь. У него слегка приподняты брови, в глазах играет веселье, пока он ждет, когда мы поймем его слова. Его медные волосы свисают до середины спины, стянутые на затылке плетеным кожаным ремешком, на лбу у него изображен знак отличия: три луны. Одна растущая, одна полная и одна убывающая. Символ богинь.
– До земли? – уточняю я.
Он пожимает плечами.
– Лишь последние несколько секунд могут убить вас, не так ли?
Его слова могут показаться угрожающими, но блеск в его глазах становится ярче, и он улыбается Лизель.
Стражник протягивает руку и показывает ей что-то:
– Крапфен.
Лизель сдавленно ахает:
– Где… где вы это взяли?
Переводя взгляд с нее на меня, он откусывает огромный кусок от угощения.
– Идите, – говорит он, набив рот сдобным тестом. – Мост правда очень прочный.
Он обходит нас и продолжает путь.
– Мы почти на месте, – подбадривает Бригитта, которая заметила, что мы остановились. Она вместе с двумя стражниками оглядывается на нас, большинство из них, если судить по внешнему виду, не представляет угрозы. Они ждут, когда мы будем готовы.
Лизель тянет меня за руку.
– Фрици. Твой крапфен. Он съел твой крапфен. Он получил наше подношение!
И хотя она, похоже, совершенно очарована происходящим и бежит по мосту, я задерживаюсь, наблюдая, как стражник отправляет в рот остатки крапфена и подмигивает мне.
Я с трудом делаю вдох.
«Хольда? – пробую позвать я. Я никогда раньше не обращалась к ее голосу в своей голове. Никогда не хотела привлекать ее внимание. – Нам нужно поговорить».
Я начинаю переходить через мост, стараясь не сводить глаз с ботинок Лизель, мелькающих передо мной, и с конструкции моста, состоящей из толстых дубовых веток и прочных досок.
– Смотри под ноги, – предупреждает стражник, в его голосе слышатся нотки веселья, и на этот раз Бригитта хлопает его по плечу.
– Держи себя в руках, Алоис, ей не нужна твоя поддержка.
– О, я позволю себе не согласиться, Бригс.
– Прекращай, мы в патруле. – Она отворачивается, закатив глаза. – Притворись хотя бы, что соблюдаешь правила приличия, да поможет мне Триединая.
– Она меня любит, – шепчет Алоис Лизель, но его взгляд устремляется на меня, и когда Лизель хихикает в ладошку, я крепко стискиваю зубы.
«Им можно доверять», – раздается в моей голове голос.
Я держусь за перила. Теперь, когда знаю, чей это голос, когда знаю, что происходит, все иначе.
Мои легкие сводит судорогой. «Но доверяю ли я тебе?»
Бригитта ведет нас к огромному залу, расположенному так высоко, что площадка перед дверью возвышается над кронами деревьев. Здесь дует теплый весенний ветер, магия этих мест сдерживает зиму, но от высоты у меня захватывает дух: мы на вершине Леса, на вершине мира. Голубизна неба тут беспредельна, и я чувствую себя такой маленькой, что благодарна за это. Я ничтожна под этим небом. Обо мне можно забыть.