Она сама сможет поднять Грейс. Она сама станет той матерью, о которой когда-то мечтала. Быть может, у них не будет денег, большого дома, дорогой машины, но Лекси лучше многих знала, что хватит и одной любви. Это доказала Ева. Ей не хотелось снова причинять боль Фарадеям, особенно Заку, никак не хотелось, но она уже дорого заплатила за свою ошибку.
Лекси остановилась, вытерла глаза, огляделась по сторонам, удивившись тому, как далеко она зашла. За ее спиной остался общественный пляж — серая полоска песка на фоне темного леса. Отсюда она уже не видела, были там люди или нет.
Она хотела повернуть назад, но вдруг заметила ярко-розовое пятно. Лекси замерла, присмотрелась.
Это оказался кукольный домик с трепещущим флажком и пластмассовой башенкой под камень.
А ведь она не собиралась сюда идти. Сама не сознавая, что делает, просто шла, шла и шла, пока не оказалась в тени огромного дерева, в двух шагах от игрушечного домика одной маленькой девочки.
Но мысленно она находилась на другом пляже, много лет тому назад, где стояла под другим деревом, вдали мелькали огни дома, а рядом была подруга и юноша, которого, как она тогда считала, будет любить всегда.
«Мы его закопаем».
«Наш секретный договор».
«Наша клятва».
«Мы никогда не попрощаемся».
Их наивность в то время сияла, как начищенное серебро. Никогда она не верила во что-то так, как верила в них троих в ту минуту.
Лекси наклонилась, заглянула в маленькое окошко внутрь замка. В пластмассовых кроватках лежало несколько кукол Барби, их одежда повсюду разбросана. Раскрытая книжка валялась рядом с пустой коробочкой из-под сока.
Вот здесь Грейс играла в одиночку.
Лекси провела пальцами по «каменной» крыше и двинулась дальше, во двор. Здесь росла густая зеленая трава — летняя жара пока ее не выжгла, не высушила. К бревенчатой хижине пристроили деревянную террасу. В одном углу стоял старый стол для пикника с двумя скамейками, брезентовый навес для барбекю. Вдоль ограждения росли дикие розы, карабкаясь друг на друга вытянутыми стеблями.
Дом — дом Зака — представлял собой сельскую бревенчатую хижину с крышей, по швам которой рос мох. Серые каменные трубы придавали сооружению законченность. Она снова вспомнила вечеринку, на которую они сюда пришли в первый год учебы в старших классах. Тогда только несколько ребят пили алкоголь. Миа и Лекси просидели почти всю ночь на пляже, вдвоем, слушая музыку, доносившуюся из хижины. В то время Зак встречался с Эмили Адамсон, и Лекси помнила, как сильно она переживала, — Зак тогда занимал все ее мысли.
С грохотом открылась стеклянная дверь, и он вышел на порог.
— Лекси?
Сколько раз она мечтала о том, что увидит его снова, услышит, как он произносит ее имя?
Он вышел из хижины и сделал несколько шагов. Лекси так часто о нем думала, вглядываясь в фотографию, каждый дюйм которой отпечатался у нее в памяти, что сразу заметила, как сильно он изменился. Зак стал выше и шире в плечах, хотя похудел. На нем была серая футболка с логотипом Южнокалифорнийского университета и шорты цвета хаки, приспущенные на узких бедрах. Лицо худое, с резко обозначенными чертами. Это был уже не тот красавчик, при виде которого у девочек замирало сердце; он выглядел суровым и усталым, и в глазах его читалась печаль.
— Ты так ничего и не скажешь? — произнес он.
— Не ожидала тебя здесь увидеть.
— Это я не ожидал тебя здесь увидеть.
Неужели в его голосе прозвучало обвинение?
Она напомнила себе, что это он ее подвел, что Грейс несчастна, живя с ним, но ничего не помогло. Как и раньше, увидев Зака, она почувствовала, что тает. Он был ее величайшей слабостью с тех самых пор, как она впервые его увидела. Однако теперь многое изменилось. Он позволил ей сесть в тюрьму, позволил отказаться от дочери.
— Мне нужно было повидать Грейс, нужно было убедиться, что она счастлива.
Между ними всегда существовало притяжение, и, прежде чем Лекси осознала, что делает, она уже приближалась к нему. Но только подойдя совсем близко, на расстояние вытянутой руки, она поняла, что он не сделал к ней ни шагу. Остался стоять на месте, дав ей возможность самой подойти. Ну конечно!
— Почему ты здесь? — сказал он.
— Я должна была увидеть свою дочь.
— Нашу дочь.
— Да. — Лекси с трудом сглотнула.
Тысячу раз она воображала эту встречу, миллион раз, и никогда не думала, что в реальности они оба будут испытывать неловкость и отчужденность, вызванную той давней трагедией и тем, что последовало за ней. Ей хотелось расспросить его о Грейс, узнать, похожа ли на нее дочь хоть в чем-то, но она не могла этого сделать, не могла открыть ему свое сердце в нескольких простых словах. Ту же ошибку она совершала и раньше.
Зак внимательно смотрел на нее. Она чувствовала на своем лице его дыхание.
— Она тихонько посапывает во сне, совсем как ты. Тогда, раньше.
Лекси не знала, что ответить. Конечно, он знал, что у нее на уме, он всегда умел читать ее мысли. У нее участилось дыхание; у него тоже, она заметила. Она смотрела не отрываясь на его губы и вспоминала, как он выглядел, когда улыбался, как много они раньше смеялись, и снова ее пронзило острое чувство потери.
— Ты ни разу не ответила на мои письма.
— А какой смысл? — сказала она. — Мне казалось, так будет лучше, если мы просто забудем друг о друге. Первые два года тюрьмы были… трудными.
— Раньше я о тебе думал все время.
«Раньше». Она пожала плечами — слово больно кольнуло ее.
Зак дотронулся до ее руки робко, осторожно, словно опасаясь, что она сломается или завизжит, а может быть, он думал, что ей будет неприятно. Она не шелохнулась, просто смотрела на него, с изумлением сознавая, что ждет, когда он ее поцелует.
«Дура!» — беззвучно одернула она себя.
Лекси отпрянула, понимая, что должна держаться от него подальше. Какая же она идиотка, что подошла так близко! С первой же минуты их знакомства она отдала ему свое сердце. Так неужели она ничему не научилась после всего, что произошло?
— Ты позволил мне сесть в тюрьму, — сказала она, чтобы напомнить самой себе, кто он такой на самом деле.
— У меня не было выбора.
— Не надо, Зак, у тебя был выбор. А вот у меня его действительно не было. — Лекси вздохнула и посмотрела на этого юношу — мужчину, которого так любила с первого взгляда, и боль прошлого захлестнула ее. — Мне нужна Грейс, — спокойно заявила она. — Я сегодня подала документы.
— Я знаю, ты меня ненавидишь, — сказал он. — Но не поступай так с Грейс. Она не поймет. Я все, что у нее есть.
— Нет, — сказала Лекси. — Сейчас это уже не так…
Она услышала, как подъехала машина, заскрипев колесами по гравию, и совершенно точно знала, кто прибыл.
Джуд. Примчалась спасать сыночка и внучку от ужасной Лекси.
— До свидания, Зак, — сказала Лекси и повернулась, чтобы уйти.
— Лекси, подожди.
— Нет, Зак… — Она покачала головой, не обернувшись. — Я слишком долго ждала.
У Джуд дрожали руки, когда она пристегивала Грейс к сиденью в машине.
— Ой, бабушка!
— Прости, — пробормотала Джуд. В голове кололи иголки, прямо в глазницах, так что она плохо видела.
Отправив Майлсу эсэмэску, чтобы приезжал домой как можно скорее, она села за руль, но домой не поехала. Не смогла. Лекси ведь знала, где они живут.
— Почему меня забрали домой так рано, бабушка? — спросила Грейс с заднего сиденья. — Разве я плохо себя вела?
Домой. Все верно.
Она поехала в хижину Зака и припарковала машину рядом с его грузовичком. Прибыв на место, она схватила Грейс на руки и поспешила в дом, громко хлопнув за собой дверью.
Раздвижная стеклянная дверь осталась открытой. В доме пахло морем. Зак стоял на террасе, глядя вдаль.
Джуд унесла Грейс в спальню и положила девочку на кровать. Сунув ей в руки книжку, она сказала:
— Почитай минутку, хорошо? Я должна кое-что сказать твоему папе. Скоро вернусь.
Джуд вышла из комнаты, прикрыла дверь и направилась на террасу. По одному его виду — опущенные плечи, руки в карманах — она поняла, что произошло. Выходит, она опоздала.
— Здесь была Лекси, — сказала она с горечью.
— Да.
— Она хочет получить еще один шанс, но у нас его нет. Миа ушла навсегда. Я не могу каждый день смотреть на девушку, которая ее убила.
Зак взглянул на мать.
— Грейс ее дочь, ма.
От этих простых слов у Джуд перехватило дыхание. Ей вдруг показалось, будто она несется к пропасти, вернее, все они несутся. И она испугалась. За прошедшие годы они едва-едва научились жить заново. Они не могут пройти через все это еще раз.
Она издалека наблюдала, как ее незрелый сын-подросток превращался в мужчину. Горе его подкосило; отцовство вернуло к жизни.
Джуд взяла мобильный и позвонила другу, который много лет был адвокатом их семьи.
— Билл, это Джуд Фарадей. Девушка, по вине которой погибла Миа, вышла из тюрьмы и подала прошение об опеке над Грейс… Завтра? Отлично. Увидимся. — Джуд дала отбой.
— Грейс несчастлива, — сказал Зак, и ей невыносимо было слышать боль в его голосе.
— Но Лекси — не выход, Зак. Она — причина. Помни об этом. — Джуд дотронулась до его руки. Он нуждался теперь в ее силе. Быть может, нуждался и раньше, но не получил ее, но теперь она будет рядом, она его защитит.
23
На следующее утро Джуд проснулась рано и тщательно оделась.
— Это не похороны, — сказал Майлс, увидев ее в кухне.
— Разве? А впечатление как раз такое. Жду тебя в машине, — сказала она, поспешив уйти.
Меньше всего она сейчас нуждалась в демонстрации его морального превосходства или в бесконечных рассуждениях о том, что они будут делать. Разумеется, дзэн-мастер хотел обсудить идею о том, что появление Лекси в их жизни может им всем помочь излечиться. Вчера вечером, когда они вернулись от Зака, она впервые за все годы их совместной жизни велела ему заткнуться.