— Папа!
— Спи, детка. Все будет хорошо. Вот увидишь. У нас все получится.
— Но ты ведь останешься со мной, папа?
— Конечно, но она твоя мама, Грейси, и она тебе нужна, что бы ты ни думала.
— Я все испортила, Скот, — повторила Лекси. Она металась взад-вперед в его кабинете, нервно обгрызая ноготь большого пальца.
— Лекси, Лекси!
Она остановилась, повернулась к нему лицом.
— Ты что-то сказал?
— Присядь. У меня от тебя голова кружится.
Она подошла к столу и остановилась, посмотрев на Скота сверху вниз. Сегодня у него был усталый вид. Взлохмаченные волосы, криво повязанный галстук.
— Ты в порядке?
— У Дэнни колики. Мы с Дженни на ногах почти всю ночь. Но я в порядке.
Лекси повернула к себе фотографию в рамке на столе Скота. Пухлый малыш с лысой головой и с пластмассовым ключом в руке. Она расстроилась, глядя на этого малыша и думая о Грейс. А вот она не знает, случались ли у Грейс колики или она всегда спала спокойно, как ангел.
— Я ничего не знаю о том, как быть мамой, — тихо произнесла она, в очередной раз чувствуя свое полное поражение.
— Поначалу никто этого не знает, — сказал Скот. — Я все время искал какое-нибудь пособие, чтобы знать, как обращаться с Дэнни, но в результате все дело ограничилось одеяльцем. Кажется, малышу его подарила бабушка. Сядь же, Лекси.
Она буквально рухнула на стул, только сейчас осознав, что совершенно обессилела.
— Не знаю, о чем только я думала.
Скот протянул ей газету.
— Что толку зацикливаться на ошибках, пора действовать, Лекси. Нам нужно продемонстрировать суду и Фарадеям, что ты вернулась, чтобы остаться, и что ты готова к роли матери. Лучший способ сделать это — найти работу.
— Работу. Конечно.
— Я обвел кружком несколько вариантов. Жаль, что не могу тебя взять на работу к себе…
— Ты и так много сделал. Спасибо тебе, Скот.
— Дженни нашла синий костюм, который мог бы подойти тебе на первое время. Он висит на двери в конференц-зале.
Лекси в очередной раз преисполнилась благодарности к этому человеку и его жене. Она медленно встала.
— Дэнни — везучий малыш. Тебе известно?
Он поднял на нее взгляд.
— И Грейс тоже.
— Надеюсь. — В душе у Лекси шевельнулась слабая надежда.
Попрощавшись с адвокатом, она прошла в конференц-зал и переоделась в синий летний костюм Дженни. Тот не очень сочетался с голубой футболкой Лекси и шлепками, но ничего другого у нее не было.
Не прошло и сорока минут, как она вновь оседлала велосипед, направляясь к местной аптеке, опубликовавшей объявление, что приглашает на работу младшего продавца. Полный рабочий день, минимальная оплата.
Внутри ярко освещенного помещения со стеллажами, заставленными пузырьками, различными упаковками, она остановилась и посмотрела по сторонам. За ближайшей кассой стояла грузная седая женщина и разговаривала по мобильному телефону.
Лекси подошла к кассе и стала ждать.
— Хотите что-то купить, милая? — спросила женщина, отведя трубку от уха.
— Я ищу работу.
— Ясно. — Женщина наклонилась, нажала длинным красным ногтем кнопку переговорного устройства и произнесла: — Менеджера к первой кассе, пожалуйста. — Потом она улыбнулась Лекси, выпрямилась и возобновила телефонный разговор.
— Спасибо, — сказала Лекси, хотя кассирша уже не слушала.
К первой кассе приближался менеджер. Высокий худой мужчина с носом как орлиный клюв и колючими бровями, растущими, как дикий кустарник.
Лекси шагнула к нему, протянув руку.
— Здравствуйте, сэр. Я Алекса Бейл. Пришла устроиться на место младшего продавца.
Он пожал ей руку.
— Идите за мной.
Она прошла с ним в комнатушку без окон, доверху набитую картонными коробками. Он уселся за металлический столик и указал на табурет в углу.
Лекси подвинула табурет к столу и уселась, чувствуя себя курицей на насесте.
— Резюме с собой?
У Лекси запылали щеки.
— Нет. Речь идет о месте младшего продавца, верно? Во время учебы в школе я работала в кафе-мороженом «Аморе». Я хорошо считаю деньги, еще лучше умею ладить с людьми. Я хороший работник и могу выходить в любое время, хоть ночью, хоть днем. Если нужно, могу предоставить рекомендации.
— Когда вы работали в «Аморе»?
— С две тысячи второго по две тысячи четвертый год. Я ушла в июне, после окончания школы.
Он что-то записал на листе бумаги, похожем на бланк заявления.
— А теперь вы вернулись домой из колледжа? Хотите летом поработать?
— Нет. Я ищу постоянное место.
Он бросил на нее пронзительный взгляд. Густые брови сошлись на переносице.
— Учились в местной средней школе?
— Да.
— Большинство местных ребят не хотят трудиться полный рабочий день. Где вы работали после окончания школы?
Лекси с трудом сглотнула.
— Я работала в библиотеке по полдня.
— Какой библиотеке?
Она тихо выдохнула и сникла.
— Тюремной.
— Вы имеете в виду…
— Женскую тюрьму. Я просидела в тюрьме несколько лет. Но сейчас вышла, и я буду хорошо трудиться. Гарантирую. — Она говорила, но видела, что это бесполезно.
Он замкнулся на слове «тюрьма» и не желал даже смотреть ей в глаза.
— Тогда ладно, — сказал менеджер, впервые ей улыбнувшись — сплошная фальшь. — Я свяжусь с вами, когда мы примем решение.
— Это означает — никакой работы, — сказала она, сползая с табуретки.
— Это означает, я с вами свяжусь, если мы решим вас нанять.
— Ну да. — Она постаралась не выдать своего разочарования; в конце концов это всего лишь первое из многочисленных объявлений о работе. Может быть, другие менеджеры окажутся не столь осторожными. — Итак, вам оставить мой номер телефона?
Наконец менеджер посмотрел ей в глаза.
— Можете оставить, если хотите.
Ей хотелось бросить ему в лицо: «Ни за что!» — и уйти, сохранив достоинство, но нужно было думать о Грейс, поэтому она написала номер телефона и покинула ярко освещенную аптеку. На улице Лекси открыла газету и нашла следующее объявление. В мексиканскую закусочную «Эсмеральда» требовалась официантка.
До конца дня Лекси пыталась верить в себя, несмотря на то, что попытки одна за другой заканчивались ничем. Чаще всего предлагали работу на полдня без всяких льгот. Она потеряла счет, сколько раз работодатели упоминали ее главного врага — экономическую ситуацию. Наверное, она попала в тюрьму в хорошие времена, а вышла — в плохие. Минимальная зарплата составляла меньше девяти долларов в час. Это даст ей приблизительно полторы тысячи долларов в месяц без вычета налогов, больше половины уйдет на аренду жилья.
Но, видимо, все это было не важно, потому что работы она так и не получила. За день переговорила с десятком менеджеров, и каждый разговор заканчивался одним и тем же.
Чем вы занимались после окончания школы?
Колледж, вот как? Где?
Ваше последнее место работы?
А-а (соответствующий взгляд)… тюремная библиотека.
Простите, но место занято… Вы слишком молоды… Я дам вам знать…
Одна отговорка за другой. Самое противное, что она их понимала. Ну кто захочет взять на работу бывшую заключенную двадцати четырех лет?
Мало того, после безуспешных попыток получить работу она выяснила, как на острове обстоят дела с жильем.
Нашлось всего три варианта, но в одном она убедилась: ей не по карману поселиться ни в каком из них. Самая маленькая квартирка сдавалась за девятьсот пятьдесят долларов в месяц. Плюс хозяин требовал оплату вперед за первый и последний месяц проживания, а также залог. В день подписания договора ей пришлось бы выложить две тысячи четыреста долларов.
Все равно что миллион.
Несколько телефонных звонков подтвердили, что в Порт-Джордже было не лучше.
По ту сторону моста выбор оказался больше, но и там квартиры были ей не по карману.
Этот день принес Лекси сплошные неудачи. Наконец в семь часов вечера она сдалась. Просто захотела остаться одна. Проехала на велосипеде по тихому летнему городу и остановилась у офиса Скота. Воспользовавшись ключом, она вошла в здание. Очень хотелось спать. Или завопить от отчаяния.
— Лекси! Это ты?
Она вздохнула и вымученно улыбнулась. Она была обязана Скоту всем; не его вина, что она такая жалкая неудачница.
— Привет, Скот, — сказала Лекси, входя в его кабинет. — Что-то ты сегодня заработался.
— Я ждал тебя. У меня сюрприз. Иди сюда.
Он взял ее за руку и повел в конференц-зал. На длинном деревянном столе стоял открытый лэптоп.
— Сюда, — сказал он, — садись.
Лекси послушно опустилась на стул. Скот вышел из зала на несколько минут, а потом вернулся.
— Мы готовы. — Он нажал какую-то кнопку на клавиатуре, и во весь экран появилось встревоженное лицо тети Евы.
— Ну, я не знаю, Бэбс. Как понять, что все работает?
Тетушкино лицо подействовало, как тоник. У Лекси в груди словно что-то разжалось. Впервые за весь день она улыбнулась. Все-таки она не так одинока, как думала.
— Привет, тетя Ева, — сказала она, придвигаясь ближе к экрану.
— Она здесь, Барбара! — Тетя расплылась в улыбке. — Иди посмотри! Это моя Лекси.
«Моя Лекси».
В камеру уставилась улыбающаяся полная женщина с седыми кудряшками.
— Привет, Алекса. Моя сестра только о тебе и говорит.
— Привет, Барбара, — тихо ответила Лекси, ее переполняли эмоции.
Лицо Барбары исчезло, а вместо него появилась Ева, подсевшая ближе к компьютеру. Она изменилась, постарела; на загорелых щеках появилось еще больше морщин, а голова стала совсем белая.
— Ну вот, расскажи мне все, Лекси.
Скот вышел, закрыв за собой дверь.
— Я повидалась с Грейси, — сказала Лекси. Это первое, что пришло ей в голову.
— Какая она?
— Печальная. Красивая. Одинокая.
— Ой, должно быть, у тебя сердце разрывается!
— Да, тетя Ева, тяжело. Я потому и не хотела сюда возвращаться, но все-таки вернулась и теперь не знаю, как быть, такая неразбериха.