Сейчас Ванда чувствовала, что вся ее жизнь разлетелась вдребезги. Муж и сын, на которых она делала ставку, выпали из игры. Они больше ни на что не годились. Власть в стае теперь перейдет к дочери и её мужу. Подчиниться жалкому щенку Ванда не могла. Да и сама мысль о том, что ее неудачница-дочь займет ее место в стае одновременно пугала, раздражала, бесила.
Еще Ванда боялась, что новый альфа отдаст ее по требованию вампира. Волчица еще не знала, что кровная месть Баратора не интересовала. Она исходила исключительно из своих понятий. Она сама без раздумий отдала бы и Виту, и ее мужа, если бы вампиры этого потребовали.
Сабир
Тиры нигде не было. Сабиру нужно было срочно найти жену. Убедиться, что они всё ещё связаны, что она ничего не помнит. Но ее нигде не было: ни в доме сына, ни в доме у подруг, ни на территории поселения.
Чем дольше он ее не видел, тем слабее становилась связь. Альфа чувствовал, как нити, связывающие их, становились все тоньше и тоньше. На руках волка проступили черные линии. Острая боль побежала по венам и оборотень начал паниковать.
Тамер
- Вита и Янак уже подъезжают. — Тамер обратился к отцу, который с момента прибытия вампиров из дома не выходил. — Не хочешь их встретить?
- Встретимся на переговорах. — Раздраженно произнес Вальдар.
- Нас не допустят к переговорам. — Напомнил отцу Тамер. — Вампиры хотят говорить только с альфами.
Слова сына больно хлестнули волка по самолюбию, но ему пришлось смириться с правдой. Он больше не альфа. Не так он планировал оставить свое место. Не так.
- И что ты предлагаешь? — Спросил Вальдар у сына, подавляя раздражение.
Сейчас справиться с эмоциями было сложнее. К собственным чувствам прибавилась паника Ванды, и ему было сложно отделить собственные ощущения от эмоций пары.
- Подчиниться. — Сказал Тамер.
Сын был прав. Вальдар понимал это, но смириться оказалось сложнее, чем просто осознать. Оборотень уже собирался кивнуть, и в этот момент они услышали душераздирающий вопль. Отец с сыном переглянулись и бросились на улицу. В нескольких метрах от их дома вопил альфа северян. Его лицо и руки были покрыты черными татуировками. Новые рисунки проступали на коже, причиняя мучительную боль.
Вокруг альфы собрались оборотни. Они были растеряны и не знали, что делать. Тамер заметил, что в какой-то момент толпа начала расступаться. Он воспользовался моментом, чтобы пройти ближе и лучше рассмотреть происходящее. Волки тем временем пропускали Самира и его жену. Тамер знал, что она была одаренным шаманом, но после потери ребенка уступила это место другой. Он не вникал в то, что происходило внутри северной стаи, но предположил, что теперь она снова займет это место.
- Его прокляли? — Послышались шепотки в толпе. — Прокляли!
Шаманка опустилась рядом с альфой на колени и осторожно отодвинула ворот худи, чтобы внимательно рассмотреть символы.
- Его проклинают? — Осторожно спросил Самир у жены.
Ему не было жаль отца. Теплых чувств между ними никогда не было, но и мучительной смерти он ему не желал. Не потому, что был добрым, а потому что верил в справедливость Луны.
- Нет.
Тамер увидел растерянное лицо волчицы. Она несколько секунд сомневалась, стоит ли это произносить вслух, но потом набралась решимости и сказала:
- Он забирает свое проклятье.
Вокруг наступила гробовая тишина. Которую, как водится в таких случаях, нарушил вампир.
- О, как интересно! Ворожба на Черной Луне! — Олав Тор не смог удержать улыбки на лице. — Это нужно засвидетельствовать!
Тира
Пока вся стая собралась вокруг орущего Сабира, Тира тоже страдала от боли. Только ее крик застыл где-то в горле. Она боялась привлекать к себе внимание, напугать невестку и сына, поэтому упала на траву и закусила нижнюю губу. Она не видела черных следов на своем теле. Она была сосредоточена только на том, чтобы не издавать лишних звуков. И не сразу поняла, что боль стала слабее, а она лежит уже не на сырой земле, а на цветастом халате вампира.
Оракул не мог в этот раз дать ей пережить этот ужас снова. Он лежал с ней рядом и перетягивал на себя всю ту боль, которую чувствовало Сердце. Каждый рисунок, появляющейся и исчезающий на ее коже, возвращал волчице память, возвращал спрятанные чувства и восстанавливал серебристые нити Лунной связи. Время шло. Промежутки между вспышками боли становились все больше, воспоминания четче. Тира заплакала, понимая кто ее обнимает в этот момент, и боясь повернуться к вампиру лицом.
Глава 41.
Арис
В поместье Баратора мы возвращались поздно ночью. Ехали молча, на моей машине, и каждый думал о своем. Я не знала, о чем рассуждал вампир, но все мои мысли были сосредоточены на судьбе графини Гарис. Я просто не понимала, какой закостенелой, не способной к развитию нужно быть, чтобы такого наворотить!
Сначала я даже не верила, что Конни просто так, от хорошей жизни, взяла и убила мужа. До последнего ждала каких-нибудь ужасающих подробностей ее семейной жизни. В моем мире все должно было иметь причину. Каждый должен был расплачиваться за свои решения. Но ближе к вечеру Чарльзу прислали запись допроса вампирессы, и я поняла, что Генри Гарис поплатился за свою наивность.
Графиня Гарис сидела в маленьком кабинете и искренне жаловалась на покойного мужа. Я не видела лица следователя, но кажется, чувствовала его немое недоумение. От слов графини Гарис, точнее, от уровня ее глупости и скудности размышлений, у меня шевелились волосы.
- Он был невыносим. — Жаловалась графиня. — Сиди ровно, говори тише, не сплетничай, не кричи на прислугу! Не кричи на прислугу! А что с ней делать! Как было не орать на этих выродков?! — Графиня расхохоталась, а я потерла глаза, отказываясь верить, что разумное существо может это всерьез говорить.
- Я была юна, человеческая кровь еще не отыграла, а граф перегибал с воспитанием и заботой. — Продолжала Конни. - Меня с ума сводила мысль, что это будет продолжаться целую вечность. Вечность! С одним вампиром! Вы представляете, как это скучно? Этот зануда меня за тридцать лет чуть с ума не свел! - Конни была настолько искренна, что мне стало страшно. — Я думала, что избавилась от него навсегда. А он! Он жив! Этот сволочь жив и позволил своей жене захлебываться в этих чертовых долгах! Как можно было рассчитывать на этого эгоиста!
Даже сидя в комнате для допросов, Конни не поняла, что перед ней был не муж, а его брат. Но объяснять ситуацию графине никто не спешил. Мы досмотрели запись до конца, на коже осталось липкое ощущение чужой грязи.
- Оракул просил Генри подождать, пока она состарится, и проживет человеческую жизнь. — Сказал Чарльз, когда тишина стала невыносимой. - Брат боялся, что она умрет при родах, или не переживет какой-нибудь эпидемии. Он не хотел ждать.
Желание графа Гариса спасти Сердце от человеческих болезней, в конце концов, убило его самого. Конни в своих поступках не раскаивалась. Мне кажется, что она искренне верила в то, что все сделала правильно.
Еще я не понимала, как настолько тупое существо могло спланировать такое убийство? Или дело было не в развитости ума, а в чем-то другом? Хитрость? Коварство? Или в те времена ценность жизни была настолько мала?
Вся эта история с графиней была для меня чем-то невероятно омерзительным. Поступки Чарльза Гариса мне тоже было сложно понять. Его историю я перекручивала в голове, как кинопленку. Столько столетий плести паутину интриг, чтобы наказать убийцу родного брата? Кажется, ему даже не хотелось отомстить за брата, его просто увлекла охота на Конни. Изобретательности вампира можно было только позавидовать. Все эти столетия граф наблюдал за родственницей и активно участвовал в ее жизни.
Сначала он скупил имущество брата, которое его вдова выставила на торги. Конни считала, что продает антиквариат на черном рынке. Но ее поверенный был давно куплен Чарли, и все, что продавала графиня, оставалось в семье. Со своими мужьями Конни тоже знакомилась не случайно. Почти все мужчины, любовники, супруги, были подосланы Гарисом, чтобы выудить из вампирессы заветное признание в убийстве. Но она никому ничего не рассказывала. Тогда Чарли сменил тактику и заодно открыл новый, интересный бизнес. Агентство «Чистый лист» занималось выкупом у людей долгов вампиром. Конечно, фамилия графа в публичном поле никогда не фигурировала, всеми делами занимался нанятый директор. Его же и считали владельцем бизнеса.
Конни стала главной мишенью «Чистого листа». Чарльз делал все, чтобы расходы Конни росли в геометрической прогрессии. Впрочем, делать это было не сложно. Вампиресса концепцию финансовой грамотности отрицала, а шикарную жизнь любила. Буквально двадцать лет понадобилось Чарли, чтобы загнать графиню в такую долговую яму, из которой вылезти было почти невозможно. Конни была вынуждена вернуться домой, где ее ждало пустое поместье, и ожившие воспоминания о покойном муже.
- О чем ты думаешь? — Спросил Руфус, когда автомобиль въехал на территорию заповедника.
- О том, что Лунная связь и здесь не сработала.
- Она сработала. Графиня просто не смогла ее принять. Знаешь, почему мы обращаем свои Сердца не сразу после встречи?
- Знаю. Чтобы они могли пройти весь цикл жизни и набраться опыта.
- Тогда времена были другие. Люди умирали рано, их тела слишком хрупкие. Оборотни убивали всех, кто был дорог вампирам. Генри не хотел ей рисковать. Я бы поступил также.
- Врешь.
- Нет.
- Врешь, барон. Ты слишком расчетлив и разумен.
- Нет. Я бы делал все, чтобы сохранить твою жизнь.
- Тогда порадуемся, что сейчас не те темные времена.
- Прости, но я не буду ждать, пока ты состаришься. Слишком много времени. Болезни, аварии, роды. Не смотри на меня так, ведьма. Твой взгляд меня не пугает.
- Я должна родить от тебя дочь будучи человеком, чтобы ковен Эдельви...
- Не надо рассказывать мне эти сказки. Вы, ведьмы, беременеете от вампиров, а потом сбегаете. А носферату потом в запой на столетия уходят, ищут вас как ошалевшие. Не надейся, Арис. Я тебя никуда не отпущу. Тем более со своим ребенком.