Потом опять набрал «0», назвал оператору номер и принялся ждать. Когда в трубке пошли длинные гудки, Джиму вдруг стало жарко. Его охватило волнение, и он безотчетно повернулся спиной к стойке с газировкой, хотя в аптеке не было никого, кроме пухленькой девочки-подростка, читавшей журнал.
На противоположном конце линии сняли трубку, и послышался сильный, мужественный, энергичный и вовсе не старческий голос:
– Алло?
Это самое обыкновенное слово запустило цепную реакцию воспоминаний и переживаний, как бывает, когда по радио передают какую-нибудь старую песню, так или иначе связанную с твоим прошлым.
– Мистер Нелл? Дональд Нелл?
– Да, это я.
– Меня зовут Джеймс Норман. Мистер Нелл, вы, наверное, меня не помните?
– Помню, – тут же отозвался Нелл. – Яблочный пирог с мороженым. Твоего брата убили… зарезали. Очень жаль. Славный был паренек.
Джим тяжело привалился спиной к стеклянной стене телефонной кабинки. Внутреннее напряжение резко сменилось внезапной слабостью. Он себя чувствовал мягкой игрушкой, набитой ватой. Еще немного – и он бы, наверное, рассказал обо всем мистеру Неллу, но все-таки вовремя прикусил язык.
– Мистер Нелл, этих мальчишек так и не поймали.
– Да, не поймали, – сказал мистер Нелл. – Хотя у нас были подозреваемые. Насколько я помню, мы тогда провели опознание. В Бриджпортском участке. Да ты и сам должен помнить.
– А мне называли имена подозреваемых?
– Нет. По регламенту процедуры опознания подозреваемых, ко всем участникам обращаются по номерам, а свидетелю не называют никаких имен. А что случилось? Дело-то давнее. С чего вдруг такой интерес?
– Я сейчас назову вам несколько имен, – сказал Джим. – А вы попробуйте вспомнить. Может, они как-то связаны с этим делом?
– Сынок, я не…
– Пожалуйста, – проговорил Джим с отчаянием в голосе. – Роберт Лоусон, Дэвид Гарсия, Винсент Кори. Кто-то из них…
– Кори, – сказал мистер Нелл. – Я его помню. Винни по прозвищу Гадюка. Да, он был в числе подозреваемых. Но мать предоставила ему алиби. В общем, прикрыла сыночка. Роберт Лоусон – это мне ничего не говорит. А вот Гарсия… что-то такое с ним связано… Нет, не помню. Черт, старость не радость. – Последнюю фразу он произнес с плохо скрываемым отвращением.
– Мистер Нелл, а вы можете как-то проверить, нет ли какой-нибудь информации по этим мальчишкам?
– Ну, вообще-то они уже давно не мальчишки.
Да? Вы уверены?
– Слушай, Джимми. Ты мне скажи, что случилось. Кто-то из них вдруг объявился и стал тебя беспокоить?
– Я не знаю. Тут происходит что-то странное. Связанное с моим братом… с убийством брата.
– Что странное?
– Мистер Нелл, я не могу вам сказать. Вы решите, что я свихнулся.
Ответ прозвучал строго и с искренним интересом:
– А ты не свихнулся?
Джим секунду помедлил:
– Нет.
– Хорошо, я их проверю по базе данных Стратфордской полиции. Как мне потом с тобой связаться?
Джим продиктовал ему номер своего домашнего телефона.
– Меня всегда можно застать по вторникам, ближе к вечеру.
Вообще-то по вечерам он бывал дома в любой день недели, но по вторникам Салли ходила на кружок керамики.
– А чем ты сейчас занимаешься, Джимми?
– Работаю в школе. Учителем.
– Хорошее дело. Только я сразу предупреждаю: эта проверка может занять два-три дня, если не больше. Я же теперь пенсионер.
– Судя по голосу, вы ни капельки не изменились.
– Это если судить по голосу. А если бы ты меня видел… – Мистер Нелл рассмеялся. – А ты по-прежнему любишь пирог с мороженым, Джимми? Яблочный, да?
– Обожаю, – ответил Джим. Но тут он соврал. Он ненавидел яблочные пироги с мороженым.
– Рад это слышать. Ладно, если тебе больше ничего не нужно, я тогда…
– Еще один вопрос. Есть в Стратфорде Милфордская средняя школа?
– Такой не знаю.
– А я все думал…
– Единственное, что у нас есть «милфордского», так это Милфордское кладбище. На Эш-Хайтс-роуд. Но оттуда еще никто не выпускался. – Мистер Нелл издал суховатый смешок, показавшийся Джиму похожим на стук костей в могильной яме.
– Спасибо. – Джим услышал собственный голос, словно откуда-то издалека. – До свидания.
Мистер Нелл положил трубку. Оператор на линии сказал, что Джиму следует заплатить шестьдесят центов, и тот, машинально отсчитав монеты, опустил их в автомат. Потом развернулся и увидел страшную, расплющенную рожу с той стороны стеклянной дверцы – совершенно кошмарную рожу в обрамлении ладоней с растопыренными пальцами. Кончики пальцев и кончик носа, прижатые к стеклу, были почти совсем белыми.
Это был Винни, с ухмылкой смотревший на Джима.
Джим закричал.
И снова урок.
В тот день по курсу «Литература и жизнь» было сочинение – большинство учеников сидели, угрюмо склонившись над тетрадками, и сосредоточенно и натужно выводили слова на бумаге – как будто рубили дрова. Все, кроме троих: Роберта Лоусона, занявшего место Билли Стерна, Дэвида Гарсии, расположившегося на месте Кэти Слейвин, и Винни Кори – тот устроился за партой Чипа Осуэя. Они просто сидели и смотрели на Джима.
За несколько секунд до звонка Джим сказал:
– Мистер Кори, задержитесь, пожалуйста, после урока. Нам надо поговорить.
– Без проблем, Норм.
Лоусон и Гарсия захихикали, но все остальные не издали ни звука. Как только прозвенел звонок, они сразу же сдали свои сочинения и быстро вышли из класса. Лоусон и Гарсия замешкались в дверях, и у Джима все внутри сжалось.
Неужели сейчас?!
Но Лоусон кивнул Винни:
– Ладно, до скорого!
– Ага.
Они вышли из класса. Джим закрыл дверь, и с той стороны полупрозрачного матового стекла Дэвид Гарсия вдруг завопил дурным голосом:
– Норм попал!
Винни посмотрел на дверь, потом перевел взгляд на Джима. И усмехнулся:
– А я думал, ты струсишь.
– Да неужели? – прищурился Джим.
– А хорошо я тебя напугал там, в аптеке, у телефона. Да, отец?
– «Отец» – так теперь не говорят. Это уже не понтово, Винни. Да и «понтово» давно беспонтово. Все эти словечки, как Бадди Холли[56], благополучно почили в бозе.
– Как хочу, так и буду говорить, – насупился Винни.
– А где ваш приятель? Тот, рыжий?
– Да он откололся, – нарочито небрежно проговорил Винни, но Джим почувствовал, как тот насторожился.
– Он жив, да? Он еще жив. Вот почему он не с вами. Ему сейчас тридцать два – тридцать три года. Сколько было бы и вам, если бы…
– Ржавый всегда был занудой. Он нам только мешал. – Винни сидел, положив руки на парту поверх древних надписей, оставленных предыдущими учениками. Его глаза недобро блестели. – А я тебя помню на опознании, в полицейском участке. Ты там едва не обоссался со страху. Я видел, как ты смотрел на меня и на Дэви. И я тебя сглазил. Напустил порчу.
– Да, похоже на то, – сказал Джим. – Из-за вас мне шестнадцать лет снятся кошмары. Разве этого мало? Почему именно сейчас? Почему я?
Винни озадаченно нахмурился, а потом вновь ухмыльнулся:
– Мы… потому что мы с тобой не закончили. А надо закончить.
– А где вы были? – спросил Джим. – Ну, раньше.
Винни поджал губы.
– Об этом мы не говорим. Понял? А если скажешь хоть слово – уроем сразу.
– Ну, пока что урыли вас. Вернее, зарыли. Да, Винни? Закопали на Милфордском кладбище. Наверняка еще были надгробные речи…
– Заткнись! – Винни вскочил, опрокинув парту.
– Да, это будет непросто, – сказал Джим. – Я, знаешь ли, не собираюсь облегчать вам задачу.
– Мы тебя грохнем, папаша. И сам все узнаешь. И про кладбище, и про надгробные речи.
– Уходи.
– И твою милую женушку тоже, – добавил Винни.
– Ах ты мразь, если тронешь ее хоть пальцем… – Джим инстинктивно рванулся к нему. Теперь, когда Винни упомянул о Салли, ему стало по-настоящему страшно.
Винни ухмыльнулся и направился к двери.
– Не дергайся, батя. А то еще хватит кондратий. – Он хохотнул.
– Если ты хоть пальцем тронешь мою жену, я тебя убью.
Винни расплылся в улыбке:
– Убьешь? А мне показалось, ты понял, что я уже мертвый.
Винни ушел. Эхо его шагов еще долго дрожало в пустом коридоре.
– Солнце, что ты читаешь?
Джим поднял книгу, чтобы Салли смогла увидеть название на обложке: «Как вызвать демона».
– Фу! – Она сморщила нос и, отвернувшись к зеркалу, принялась поправлять прическу.
– Возьми такси, когда соберешься домой, – сказал Джим.
– Да тут всего-то четыре квартала. Дойду пешком. И для фигуры полезно.
– Тут недавно был случай, с одной девочкой из нашей школы. К ней пристали на Саммер-стрит, – соврал он. – Видимо, хотели изнасиловать. Ну, ей так показалось.
– Да? А что за девочка?
– Дайана Шоу. – Джим выдумал это имя. – Очень спокойная девочка, не истеричка. Так что обычно ничего не выдумывает. Возьми такси, хорошо?
– Хорошо. – Салли подошла к его креслу, опустилась на колени, взяла его лицо в ладони и заглянула в глаза. – Джим, что происходит?
– Ничего.
– Нет, что-то все-таки происходит.
– Ничего страшного. Так, ерунда.
– Это связано… с твоим братом?
На Джима повеяло ледяным страхом, словно где-то в глубинах сознания вдруг распахнулась дверь.
– С чего ты взяла?
– Ты разговаривал ночью во сне. Стонал и ворочался. Называл его имя: «Уэйн, Уэйн». И еще ты сказал: «Беги, Уэйн».
– Все хорошо, не беспокойся.
Но все было плохо. И они оба об этом знали.
Салли ушла. Мистер Нелл позвонил в четверть восьмого.
– Можешь не переживать из-за этих парней, – сказал он. – Они все мертвы.
– Как так? – Джим закрыл «Как вызвать демона», заложив пальцем на той странице, которую читал.
– Разбились на машине. Через полгода после того, как твой брат был убит. За ними гнались полицейские. Вернее, один полицейский. Фрэнк Саймон. Сейчас он, кстати, работает в крупной авиакорпорации. Наверняка зашибает хорошие деньги.