Прерванная спячка Йеллоустоуна отворила адские врата. Десятки врат, располагавшихся в разных частях Северной Америки. Будто последовав дурному примеру, пробудились и задышали ядом многие вулканы континента. Одни лишь коптили и без того чумазое небо, другие извергали лаву и топили ледники, разрушая опустевшие города. Всего за месяц Штаты погрузились в беспросветный токсичный мрак. Удушливая пелена сначала заволокла Северную Америку, а после, словно хладнокровный наемник, двинулась дальше, за океан. Туда, где распространялся хаос. Туда, где до смерти перепуганные люди искали укрытия и запасались едой.
– Я часто думаю, – мягкий женский голос вырвал Александра из раздумий.
Неловко почесав щеку, он обернулся и произнес:
– О чем же?
– О том, что случилось бы, не реши вы спасти меня и Куно, – вымученно улыбнулась Софи. – Мы бы погибли. Задохнулись бы пеплом или умерли голодной смертью…
– Глупости! – махнул рукой Александр. – Тут, в Питере, вас бы не оставили в беде!
– Хочется в это верить. – Женщина коснулась носа и опустила взгляд. – Я ужасно признательна вам за предоставленный… как это правильно по-русски? Приют!
– Боюсь, у этого слова не самый приятный окрас. Да и вообще, не стоит благодарности! Места полно, в запасах тоже не ограничены, а Куно отныне наша общая радость! Не дает заскучать!
– Порой он становится неуправляемым. Если начнет беспокоить, только скажите!
– Бросьте, фрау Майер! Мальчишка прелесть! А как быстро обучается русскому, просто чудо! Хотите чаю? – Александр снял очки и протер их полой халата.
– Не откажусь, – кивнула Софи. – Обучение языку, без лишней скромности, – это моя заслуга. У него было по три занятия в неделю с тех пор, как ему исполнилось пять. Можно было начать и раньше, но современные психологи утверждают, что один из языков все же должен укрепиться в сознании и стать базой.
– Согласен! – Прошкин выключил чайник. – По опыту знаю: все билингвы ужасно нерешительные, колеблющиеся люди!
Софи улыбнулась. На этот раз предельно искренне. Подперев лицо ладонью, она вздохнула и опустила веки.
– Скучаете по Берлину? – Залив кипятком две чашки, инженер медленно зашагал обратно.
– Каждую секундочку, – не открывая глаз, прошептала женщина. – Поймите правильно: здесь хорошо, как дома, но человек – это ходячая копилка воспоминаний. Если ее вытряхнуть, неизбежно ощутишь пустоту внутри. Я даже немного завидую Куно. Ему, кажется, совершенно все равно, где находиться.
– Дети… – пожал плечами мужчина. – Порой их сила восхищает. Они, словно неприхотливые семена, всходят в любой почве.
Услышав свое имя в разговоре, светловолосый мальчишка десяти лет ворвался в комнату. Бумажный самолетик в его руке нареза́л круги, а губы, сложенные трубочкой, выпускали какой-то мудреный звук, ловко имитирующий гудение двигателей.
– Что там у тебя, Куно? – с неподдельным интересом вопросил Александр, заметно сощурившись.
– Герр Алексей создал этот модель-самолет! – Не отрывая глаз от искусно сложенного листа, пацан опустился на колени и завел на посадку бумажный лайнер.
Только тогда удалось разглядеть поделку лучше. Ох уж эти инженеры, даже самолетик у них обычным не выходит!
– Так это настоящий истребитель, – отметил Прошкин. – Алексей Михайлович, не знал, что вы так хороши в оригами! – едва сдерживая смех, произнес мужчина.
– Руки помнят. Других развлечений в моем детстве не было, – строго отозвался старик, возникший в дверном проеме, но его лицо тут же озарилось нежной улыбкой при виде увлеченно играющего мальчишки. – Какие сегодня новости? Что с показателями?
– Направление ветра сменилось. Стало почище, насколько это возможно, – открыв файл на экране компьютера, доложил Прошкин. – Думаю, на днях можно выбраться в город для пополнения запасов.
– Посмотрим, – шевеля усами, процедил Михалыч.
– Герр Александр, а можно я пойти с тобой?! – внезапно подскочил Куно.
– Боюсь, не выйдет, дружок! Нет у нас экипировки твоего размера.
– Ладно! – кивнул мальчишка. – Тогда я стараться вырасти как можно быстро и помогать вас!
– Сынок, не отвлекай взрослых. Пойди почитай. Я приду и спрошу пересказ, – вмешалась Софи.
– Мам! Ну зачем я буду учиться, если… Wenn das Ende der Welt kommt!
– Куно! Невежливо говорить на языке, который не известен остальным! Не испытывай мое терпение, сынок, – нахмурилась Майер, погрозив пальцем.
– Nun gut, то есть хорошо! – бросил пацан и нехотя вышел.
– Александр, если я могу быть чем-то полезна… – неуверенно начала иностранка, но тут же осеклась. Инстинкт самосохранения вынудил ее замолчать.
– Спасибо, Софи, но вылазки – наша задача. Напомните, что за лекарство вам требуется? – Мужчина достал записную книжку и огрызок карандаша. – Аптеки давно разграблены, но улицы полны фарцовщиков. Я попробую сторговаться.
– Это вовсе не обязательно, но если получится, «L-тироксин». Это для моей…
– Не важно! – Прервав неловкий момент, инженер улыбнулся. – Задача ясна, будем действовать.
Немка благодарно качнула головой, а ее губы плотно сжались. Испытаний, выпавших на долю этой женщины, с лихвой хватило бы на семерых. Обыкновенной учительнице довелось пережить природную катастрофу, внезапную смерть мужа и вынужденный отъезд в такую далекую и холодную Россию. Скопившееся в ее глазах отчаяние так и не вышло со слезами. Софи храбрилась из последних сил. Ради сына. В память о супруге. Во имя всего хорошего, что еще осталось в этом мире.
Небольшое совещание, собранное ведущим инженером Алексеем Михайловичем Светловым, продлилось без малого час. Дискуссия выдалась непростой, но в конечном итоге удалось прийти к единому мнению: новый поход в город необходим и даже неизбежен. Ведь консервами и бутилированной водой забит весь подвал, но местная аптечка неуклонно пустеет с каждым днем.
Бывшим работникам предприятия, оказавшимся под одной крышей, требовались лекарства: одних тревожило сердце, другие мучились мигренями, третьих беспокоили желудок и кишечник. В какой-то миг все утренние и вечерние разговоры выживающих свелись к обсуждению болячек и жалобам на недомогание.
Здешний медпункт разорили довольно быстро – за первую пару дней. Шалящие нервы пробудили хронические болезни и помогли дебютировать новым. Во всех смыслах нездоровая атмосфера нагнеталась сильнее с каждым часом. Особую тревогу вызывали пожилые члены обители: среди них оказались аллергики и астматики. Решение их проблем не терпело отлагательств, ведь каждая секунда могла стать последней.
Так была сформирована первая группа добровольцев, что отправилась исследовать опустевший Питер в поисках медикаментов. Тогда, на удачу, большинство лекарств удалось собрать. Что-то нашли среди растоптанных пачек в разграбленных аптеках, за некоторыми таблетками пришлось идти по конкретным адресам, остальное, самое редкое, скупалось у спекулянтов, что по-прежнему могли найти все необходимое за хорошее вознаграждение.
К слову, первый выход в город удался на славу, если не вспоминать о стычке с бандой мародеров на обратном пути. Совсем молодые ребята, вальяжно шагающие по улицам без респираторов, окликнули группу. Их гиеньи смешки не предвещали ничего хорошего. Драка завязалась мгновенно: главарь хулиганов ударил первым, повалив на землю проектного инженера Владислава. Тот оказался не из робкого десятка и, сняв с плеча авоську, бросился на обидчика. Две команды схлестнулись в ожесточенном рукопашном бою. Все, о чем мог думать тогда Прошкин, – градус абсурда в сложившейся ситуации. Подростки и не догадывались, чем забиты сумки добытчиков. Засранцы ни в чем не нуждались. Они просто хотели крови. И они получили ее в конечном итоге.
Мордобой прервался выстрелом из пистолета. Кудрявый юнец, его затеявший, рухнул на землю со странным выражением лица. Смесь удивления и страха. Совсем еще ребенок. Точнее, волчонок, что уже наверняка успел отведать живой плоти и впредь не смог бы остановиться. Пуля прошила его сердце. Мгновенная смерть. Подельники убитого бросились врассыпную без оглядки, падая и вновь поднимаясь, тяжело дыша и повизгивая, как падальщики при виде живого хищного зверя. Тем зверем оказался Денис, начальник службы безопасности по прозвищу Блоха. В тот миг он принял верное решение, но вряд ли был искренне этому рад…
– Передвигаемся предельно осторожно, избегаем столкновений. Люди сейчас на грани нервного срыва, терять им больше нечего, – произнес Блохин и поставил пистолет Макарова на предохранитель.
– Что делать, если нас атакуют? – уточнил высокий блондин, месяц назад устроившийся инженером-технологом.
– Бежать, – хладнокровно и без раздумий отозвался Денис. – Лучшая драка – это та, которой не было.
– Согласен. Нельзя рисковать. Нас и так не шибко много, – подметил Прошкин, заправляя шнурки в ботинки.
Добровольцы покинули здание за час до обеда. Голодными, но выспавшимися, то есть в лучшей из боевых форм. Путь предстоял неблизкий: добрых пять с половиной километров по Московскому проспекту с поворотом на Садовую до легендарного Гостиного Двора, где вновь, как в старые добрые времена, собирались менялы всех мастей. Эти бесстрашные создания круглые сутки околачивались на площадях в надежде заработать деньги. Те самые деньги, что стали бесполезнее фантиков.
– Все не могу привыкнуть к туману, – глухо донеслось из противогаза.
– Эх, если бы это был туман! – покачал головой Алексей Михайлович. – Этот смог – настоящий коктейль из ядов. Смертельно опасная отрава. Не вздумайте даже на секундочку снять защиту.
– Куда уж там! Мне рассказали, что если долго вдыхать пепел, он превратится в цемент, смешавшись со слизью в легких. И все, хана! – коснулся мембраны Денис.
– Все так, – кивнул Светлов. – Микрочастицы пыли и песка может сдержать только хороший респиратор. Медицинские маски не помогут. Если проявишь неосторожность, забьются бронхи и наступит удушье.
– Хрен там! – отмахнулся Блоха. – Я, может, только жить начал! Смерть не входила в мои планы!