– Ты же мой пациент, я несу за тебя ответственность! – строго заключила девушка и взглядом указала на дверь.
– Как знаете, Дарья Алексеевна, видит бог: я пытался вас остановить… – понуро выдавил из себя Карпов, направляясь к выходу.
Остаток вечера пролетел незаметно. Скопившаяся бумажная волокита ускорила время. Дарья и глазом не успела моргнуть, как стрелки часов показали полночь. Очередное добровольное дежурство в ночь. В ожидании того, что могло произойти, Егожина нервно кусала губы. Вместе с тем, как пустела больница, таяла уверенность доктора в собственных силах. Идея отправиться на выручку Даниилу начала казаться тем самым бредом, о заразности которого предупреждали профессора на кафедре.
Что, если Дарья ненароком подхватила ментальный недуг от собственного пациента? Вдруг появление Карпова странным образом запустило механизм саморазрушения в некогда крепкой и стабильной психике? Давно забытый синдром «студента-медика» вновь обретал реальные черты. Боязнь обнаружить в работе собственного мозга то или иное отклонение еще никогда не терзала Егожину так сильно. Плюнуть и закрыть глаза на творящиеся странности? Или попробовать соприкоснуться с миром, что до недавнего времени казался выдумкой? Даша терялась в сомнениях, но в глубине души уже знала ответ.
Это было похоже на боязнь темноты, с которой рано или поздно справляется каждый ребенок. Первая ночь без настольной лампы кажется непреодолимым испытанием, безумием, которое оттягиваешь до последнего! Малышке Даше в этом смысле пришлось даже труднее, чем сверстникам. По какой-то неведомой причине она панически боялась мрака. Каждая попытка уложить ее спать превращалась в маленькую психотерапию – мать и отчим вкрадчиво объясняли, что страшиться нечего. Мол, все эти звуки, подозрительные скрипы и силуэты – лишь игра воображения, а ты в ней – ведущий! В любой момент можешь сказать стоп или поменять правила.
Будучи послушной крохой, Даша кивала и улыбалась, но в то же время искренне верила, что родители ошибаются… Не со зла, а по неведению они заставляли ее поверить в то, что ночь – самое безопасное время, когда за каждым ребенком приглядывает ангел-хранитель. «Он сидит у изголовья и сыплет тебе сонную пыль в глаза… Вот почему их так не хочется открывать поутру!» – подмигивала мама, целуя дочурку в лоб. От этого на душе у малышки становилось тепло и спокойно.
Но стоило ночнику погаснуть, а двери закрыться, сладкие речи старших теряли силу, оставляя девочку наедине с неизбежным. Нечто просыпалось, стоило Даше расслабленно обмякнуть. Грубый удар в провисающую железную сетку кровати вынуждал распахнуть глаза и замереть в оцепенении. Словно мореплаватель, потерпевший кораблекрушение и чудом уцелевший на крошечном плоту, Егожина молилась, чтобы чудовище, атакующее снизу, ушло!
Чаще всего так и случалось. Пара толчков, стон-другой – и все прекращалось… на какое-то время. Но бывали ночи, когда неведомое зло расходилось не на шутку. Тогда Даша чувствовала, как место у изголовья занимал не ангел-хранитель, а кто-то другой. Зловонное, тяжелое дыхание, скрежет зубов и отвратительные прикосновения ледяного языка, приходящиеся на непокрытые одеялом части тела. Малышка каждый раз задерживала дыхание, чтобы не закричать. Спасти могли только робкие шаги матери в коридоре. Странным образом они вынуждали чудовище скрыться, с чем не справлялись ни молитвы, ни соль, которой по совету бабушки кроха посыпала пол вокруг собственной кровати.
Теперь, два десятилетия спустя, Дарье вновь приходилось возвращаться в ужас бессонных ночей. На этот раз спасителей у нее не осталось: мама живет в другом городе, отчим не так давно умер. Но и сама Егожина уже не та малышка, что трепетала с наступлением полночи. «Я смогу постоять за себя и за тех, кто на меня рассчитывает!» – уверенно произнесла доктор и, накрывшись пледом, попыталась заснуть.
– Дарья Алексеевна, подъем! – раздался знакомый голос.
Будучи уверенной в том, что ее разбудил санитар или охранник, девушка открыла глаза. У кровати стоял Карпов. Взъерошенный и бледный, он активно жестикулировал, увлекая за собой.
– Я уже сплю? – прошептала Егожина вслед ночному визитеру.
Ответ Даниила не потребовался. Едва поднявшись на ноги, Даша ощутила странную рассеянность, будто тело наполнилось гелием и в любую секунду было готово воспарить над полом. Оглянувшись, девушка нашла подтверждение догадкам. Физическое тело, не потревоженное явлением Карпова, покоилось в глубоком сне.
– Что я могу для тебя сделать? – задыхаясь от нахлынувших эмоций, прошептала Даша, едва оказавшись в коридоре.
– Я в его власти, повинуюсь его воле и завишу от нее. Вы – совсем другая история. Отыщите в его логове ключ и откройте замок, что сдерживает меня на цепи! – боязливо оглядываясь, лепетал Даниил. – Только берегитесь! Он всегда где-то рядом. Я буду тянуть время, пока могу.
– Я попытаюсь, – выдохнула Даша и начала свой путь по звеньям цепи, тянущейся в неизвестность.
Словно по нити Ариадны, девушка шла вперед. Вот только в отличие от Тесея она не пыталась выйти из лабиринта чудовища. Напротив, забиралась в него все дальше и глубже, ощущая, как с каждым шагом становится все моложе и моложе… Осматривая собственные руки, Даша вздыхала в изумлении: длинные пальцы с аккуратным, неброским маникюром стали короткими, а ногти – обгрызенными. И без того небольшая грудь исчезла окончательно, а волосы, что отросли в этом сне по пояс, заплелись в аккуратные косички. Егожина обернулась той самой девчонкой, в которой души не чаял весь двор. Хрупкая, но не по годам смышленая, она, будто солнечный лучик, освещала серость панельных многоэтажек. Таких детей обожают. Таким детям прочат большое и светлое будущее. С такими детьми никогда не случается ничего плохого. Так ведь?
Коридор, каждый сантиметр которого прежде был хорошо знаком, превратился в узкий лаз. Даша с трудом протискивалась между двумя холодными стенами, стараясь не поддаваться приступам клаустрофобии. Цепь, на которой держали Даниила, казалась бесконечной. Тысячи звеньев зигзагом извивались по полу и убегали вдаль, маня за собой самоуверенную школьницу.
Лестница, пролет, вновь ступени и очередной поворот. Егожина спускалась вниз. С каждой секундой желания продолжать путь становилось все меньше, а страх рос в геометрической прогрессии. «Глупая, беспомощная мушка сама летит в логово паука… – неожиданно для самой себя произнесла девчонка. – Мне знакомо, мне так знакомо все это!» – продолжала лепетать Даша, как вдруг увидела тупик. Цепь длиною в жизнь обрывалась тут. Сравнительно небольшой замок скреплял одно звено с другим, а образовавшаяся петля свободно лежала на полу. Она ни к чему не крепилась и ни за что не цеплялась. Оставшийся наверху Даниил Карпов все это время был абсолютно свободен.
– Какого черта? – озадаченно нахмурилась Егожина, попятившись обратно.
Холодная капля, ударившая по макушке, заставила вздрогнуть. Мгновенно покрывшись мурашками, Даша медленно подняла голову, уже догадываясь о том, во что упрется ее взгляд. Мерзкое создание из детских кошмаров вернулось. Голодное и готовое к атаке, оно разглядывало гостью несколькими парами черных обсидиановых глаз. Так и не успев закричать, жертва оказалась повалена и плотно прижата к бетонному полу тяжелой тушей.
– Как же я по тебе соскучился! Пришлось считать дни до нашей встречи! – прошипело богомерзкое отродье, разрывая одежду на парализованной страхом Даше.
Последнее, что сумела разглядеть несчастная, – силуэт мальчишки, чиркнувший за спиной адского зверя. То был восьмилетний Даниил Карпов, с ужасом и раскаянием созерцающий процесс поедания внутренностей своей несостоявшейся спасительницы. Без труда сбросив металлическую петлю с шеи, он тяжело вздохнул и скрылся в тени…
Пожилая дама с ярко выраженными носогубными складками и легкой проседью в волосах неподвижно сидела на стуле. Изо всех сил она пыталась слушать статного мужчину в белом халате, но то и дело ловила себя на мысли, что ничего не понимает. Или не хочет понимать. Слова доктора пролетали мимо, словно занудный бубнеж радиоведущего, подробно обозревающего котировки акций и курсы валют. Маргарита Иннокентьевна знала, что сейчас ей нужно крепиться, а еще – внимательно слушать доктора, чтобы знать, чем помочь дочери. Знала, но поделать с собой ровным счетом ничего не могла.
– Вы, главное, не отчаивайтесь! При грамотном подходе к лечению она придет в норму за месяц-другой. Работать врачом, конечно, не сможет, но взять под контроль галлюцинации и вернуться к нормальному образу жизни – запросто! – произнес мужчина и на какое-то время замолчал. – Маргарита, вы меня слушаете?
Женщина встрепенулась и, проморгавшись, поспешила ответить:
– Конечно… А что вы сказали?
– Соберитесь, пожалуйста! В процессе реабилитации вы сыграете одну из главных ролей. Дочка вас очень любит, постоянно, даже в бессознательном состоянии, зовет вас! Сегодня вот сказала, что только вам под силу прогнать чудовище, похитившее ее душу. – Казимир Васильевич тяжело вздохнул и снял очки. – Печально это все! Дарья была выдающимся кадром, столько могла достичь, но судьба распорядилась иначе.
– А, хах… А чем я могу помочь? – проглотив ком удушливых слез, поинтересовалась Маргарита Егожина. – У меня ведь даже нет медицинского образования.
– Вы – мать! Это намного важнее. Вы – ее путеводная звезда и главный символ детства, о котором она теперь без конца вспоминает. Кстати, для протокола, вам есть что передать ее лечащему врачу?
– Что вы имеете в виду? – поджала губы женщина.
– Психотравмирующие ситуации в жизни Дарьи, может быть, что-то из ранних лет? Ваша дочь явно зациклена на прошлом, далеком прошлом.
– Не припомню! – Маргарита заметно побледнела и отвела взгляд.
– Хорошо, – разочарованно процедил доктор. – И последний вопрос! Чистая формальность! Имя Даниила Карпова говорит вам о чем-либо?
Резко закрыв лицо руками, мать Даши втянула полные легкие воздуха и замерла. Пару мгновений спустя из-под ладоней закапали крупные слезы. Возвратившееся дыхание женщины стало тяжелым и учащенным. Она из последних сил держалась, чтобы не сорваться на крик. Наполнив пластиковый стаканчик прохладной водой из кулера, Казимир Васильевич вернулся за стол и произнес: