Двигатель Конни отвечает на поворот ключа только щелчком. Вторая попытка приносит еще меньший результат, а на третью мотор не откликается вовсе. Конни открывает дверцу и высовывается наружу с униженным видом.
– Ничего не понимаю. Может кто-нибудь помочь?
– Значит, не настолько крутая, как казалась? – Мэд позволяет ей услышать свои слова.
Тягостное ощущение надвигающейся опасности, кажется, окутывает их, и Джейк боится, как бы они не спровоцировали ее.
– Шон не любит марать руки, поэтому за механика у нас я, – сообщает он с гораздо большей уверенностью, чем есть на самом деле. – Конни, можешь открыть капот?
Она сверлит его взглядом так, словно он действительно предположил, что она не в состоянии это сделать, но затем все же тянет руку под приборную доску. Еще один щелчок, другого тона, означает, что она открыла капот, а Джил в этот момент передумывает садиться в «нову» и смотрит куда-то мимо нее.
– Вон там не машина Росса?
Джейк согласен с ней, однако не знает, что сказать. Он подцепляет пальцем металлический край капота, а Мэд выходит из своей машины и встает рядом с Джил.
– Пешком он далеко не ушел бы, – уверяет всех Мэд. – Кто-нибудь из нас заметит его, если смотреть внимательно.
Капот взмывает в воздух, и Джейк склоняется над мотором, задевая плечом стену магазина. Света мало, а металлические внутренности еще и в тени капота, поэтому с первого взгляда он может различить, только что мотор как будто забит какой-то серой массой. Он тянет руку вдоль борта над решеткой радиатора и наклоняется ниже. В тот миг, когда он только начинает что-то различать, двигатель Мэд вырубается, заодно с фарами.
– Извините, – кричит она и бежит к «мазде».
Глаза Джейка успели привыкнуть к темноте, из которой начинают проступать отдельные детали, но он и сам не знает, видит ли, или вспоминает, или – об этом умоляет все его существо – только воображает, как сгорбившееся массивное нечто, пусть и достаточно жидкое, чтобы растечься по всему мотору, пытается обрести лицо. Во всяком случае в нижней части этого кома, который больше не сплюснуть капотом, зияет щель в желеобразной массе, которая расширяется в безошибочно узнаваемой, хотя и бессмысленной ухмылке. Джейка пробивает такая дикая дрожь, что он боится – рука соскользнет, и он угодит лицом в этот развеселый волдырь. Он отшатывается назад, ободрав локоть о бетонную стену, и пальцы вскользь его задевают. Он не знает, пыталось ли что-то ухватить его руку, но ощущение такое, словно он коснулся слизня. Джейку хватает выдержки ровно настолько, чтобы захлопнуть капот, когда Мэд снова заводит машину и включает фары.
Сначала ему кажется, все женщины смотрят на него, потому что знают, что́ он успел увидеть, но, конечно же, дело обстоит гораздо хуже: они хотят, чтобы он рассказал им. Он цепляется за свое первое впечатление, мечтая, чтобы так и было.
– Все замерзло. Лопнуло, в смысле, – блеет он. – Лопнуло, потому что замерзло, а теперь замерзает повторно.
Конни дожидается конца его речи и уточняет:
– Значит, ты предлагаешь просто бросить машину?
– Придется. Здесь никто ничем не поможет.
Мэд с Джил, судя по их виду, склонны возразить, и он боится, что они не ограничатся словесным спором. Неужели он слышит, как эта масса скользит под капотом, предвкушая момент, когда кто-нибудь настоит на том, чтобы взглянуть?
– Честное слово, тут нужен профессиональный механик, – он и сам слышит в своем голосе мольбу, а не обычное утверждение. – Нам просто придется поехать по двое на двух машинах.
Эта идея воспринята настолько без восторга, что он недоумевает, не предложил ли что-то неразумное, но какой у них выбор? Джейк весь дрожит от озноба, молча вынуждая Конни увеличить расстояние между ней и «рапирой». Наконец она выходит из машины, почти неохотно объявляя:
– Я поеду с Джил, если никто не возражает. Ты ближе всех ко мне. В смысле, живешь ближе остальных.
Фары Мэд снова вспыхивают, слегка подкрашивая сумрак красным и делая его еще более плотным.
– Так кто из нас куда едет? – спрашивает она.
– Вы давайте на скоростную трассу, – предлагает Конни. – Главное, не забудьте, что вы ищете не только телефон, но и Росса.
Мэд откровенно негодует из-за намека, что ей требуется о чем-то напоминать. Джейка внезапно охватывает страх, что машина Джил не заведется, и в этом еще одна причина, почему его неудержимо трясет, когда он спрашивает:
– А потом что?
– По домам и ждать новостей. Я попозже позвоню в магазин, если никто не позвонит мне. Не переживайте, я буду бороться за всех до конца. И даже за Грэга.
Это похоже на зачатки нового спора, который может задержать их в тумане. Джейк проглатывает упрек, глядя, как Конни открывает пассажирскую дверцу «новы». Должно быть, он мешкает из желания защитить их, поскольку только он один знает, что захватило автомобиль Конни. Мотор Джил давится чем-то и глохнет. Джейк уже готов уговорить их обеих ехать с Мэд, но тут мотор «новы» что-то лопочет и заводится снова. Джейк и его плохо прорисованная тень, наполовину поглощенная туманом, бегут к «мазде».
– Ладно, – выдыхает он и захлопывает за собой дверцу.
– Я так понимаю, нам пора отправляться. Спокойно и без спешки, раз всё так?
– Наверное, – отзывается он, лязгая зубами, – но чего мы ждем?
– Чтобы ты пристегнулся, как я надеюсь.
Когда Джейк перетягивает себя ремнем, локоть саднит, словно из-за тумана, наползшего в открытое окно. «Мазда» начинает удаляться от пятна света, который, рассеиваясь, тускнеет все сильнее. Джейку просто мнится, что магазин твердо вознамерился не отпускать машину; вероятно, размытая паутина на стене, получившаяся из-за разбитой фары, натолкнула его на подобную мысль. Или туман позади машины действительно отдаляется медленнее, чем стена? Он старается не думать о том, что сам продлевает их плен своими словами:
– Может, подождем минутку?
– Надеюсь, ты не думаешь, что вести себя по-женски означает все время менять решение.
Он вынужден сказать себе, что она вовсе не пытается задеть его, как Грэг.
– Я хочу убедиться, что они тоже поехали, а ты разве не хочешь?
– Хотела, пока ты меня не отвлек.
Нельзя заводить спор. Мэд должна сосредоточиться на дороге, как бы неразумно она себя ни вела, пусть даже попытки сохранять спокойствие рядом с ней равносильны попыткам дышать под водой. «Мазда» по дуге разворачивается обратно, освещая машину Конни, которая стоит так неподвижно, что можно подумать, она совершенно пуста. Когда из укромного угла позади «рапиры» выдвигается темный блестящий силуэт, губы Джейка размыкаются для крика, но тут Джил дает понять, что это ее машина, вспомнив о необходимости включить фары.
Джейк не знает, тянет ли Мэд время нарочно, чтобы отомстить ему за упрек в неторопливости. Она трогается вслед за Джил, только когда габаритные огни «новы» задергивает пелена тумана. Когда «мазда» проползает мимо машины Конни, ему кажется, он замечает, как капот приподнимается на волосок, словно готовый захлопнуться капкан. Он силится разглядеть «рапиру» в зеркале заднего вида, не переполошив при этом Мэд, однако туман скрывает ее раньше, чем они успевают обогнуть угол книжного магазина.
Пока они удаляются от него, Джейку кажется, он слышит нечленораздельный голос, громкий, но приглушенный. Он видит Грэга, сероватый силуэт, который наклоняется, ставит книги на полки, снова наклоняется, так быстро, словно твердо вознамерился доделать до конца всю дополнительную работу. Может, тот голос управляет им, словно марионеткой? Силуэт распрямляется и то ли насмешливо салютует автомобилям, то ли приставляет руку козырьком к глазам, чтобы рассмотреть их, однако туман лишает его такого удовольствия, если это удовольствие. Затем мимо проплывают ближайшие деревца, сочась влагой, словно их окатили из ведра, и «мазда» набирает скорость. Она подкрадывается почти вплотную к сердито светящимся габаритам Джил, и Джейк думает, уж не хочет ли Мэд, чтобы та ощутила угрозу, раз уж подвела их так близко к тому месту, где «мазда» сбила Лорейн. Пока туман не проглатывает обломок деревца, а Мэд не снимает ногу с педали газа, ему приходится сдерживать себя, чтобы самому не нажать на тормоз.
Джейк все больше сомневается, действительно ли за пеленой тумана до сих пор слышится лишенное смысла бормотанье. Впечатление никак не проходит, отчего все сильнее кажется, что автомобили что-то тянет назад. Асфальт, расстилающийся из-под «новы», напоминает поток грязи настолько, что он все время повторяет про себя: машины продвигаются вперед – хотя и слишком медленно, чтобы отделаться от воспоминания о мельком увиденном под капотом Конни. Когда стоп-сигналы Джил вспыхивают, он боится узнать причину, но затем понимает, что ее фары высветили закусочную, закрытую и темную внутри.
– Значит, отсюда Росс не смог позвонить, – заключает Мэд.
В данный момент для Джейка гораздо важнее то, что они уже на выезде из торгового комплекса. Тени не выше столов и стульев маршируют через закусочную, пока фары Джил не устремляются на свободу. «Мазда» движется следом, а Джил пересекает пустынное шоссе и сворачивает на узкую дорогу между живыми изгородями с торчащими смолистыми шипами, которые как будто взъерошили лучи фар. Джил гудит в клаксон, и они с Конни машут на прощанье, отражаясь в зеркале заднего вида. Мэд вторит Джил, они с Джейком тоже оба машут, однако он сомневается, успели ли их увидеть то того, как туман стер задние огни «новы». Мэд вздыхает – он предпочитает не задумываться о причинах, – а затем сворачивает от закусочной налево.
Джейк не сможет дышать полной грудью, пока не убедится наверняка, что та масса, которую он успел увидеть на задворках «Текстов», не преследует их под покровом тумана. Он встревоженно всматривается в строения и в открытое пространство, которое они заслоняют с туманом заодно. Ему приходится до боли стискивать зубы, чтобы не потребовать от Мэд ехать быстрее. После закусочной начинается недостроенная коробка с полиэтиленом на окнах, которые, говорит он себе, вовсе не похожи на глаза с тяжелыми бельмами, готовые вывалиться из глазниц, а потом следует и вовсе не здание, а, скорее, лишенная крыши металлическая клетка. Она пропускает гораздо больше света прожекторов, но почему часть этого света так низко припадает к земле? Потому что это свет фар автомобиля, который, виляя между не