Все кивнули.
– Упакуй дробовик в мешок и включи в состав улик, а потом сходи побеседовать с Броком Каттером, – приказал Батлер помощнику Роббинсу, вручив ему фотоаппарат для съемки улик.
– Да, сэр, – отозвался Леви, а шериф и агенты быстро исчезли за высокими стеблями.
Роббинс остался на месте, сделал несколько снимков дробовика и нарисовал в блокноте схему его расположения. Потом натянул пару перчаток и осторожно подобрал оружие. Открыл затвор, обнажив магазин. Он был пуст, дробовик оказался не заряжен.
Может, Брок Каттер стал свидетелем того, что произошло в доме Дойлов? Леви вспомнил кислый запах пота, исходивший от подростка, когда помощник шерифа остановил его на дороге. Вспотел ли тот от жары или от страха? А он отпустил парня без всякой задней мысли.
Леви ощутил волну нахлынувшего гнева. Неужели маленький засранец солгал ему? Может, Каттер знал то, что могло пролить свет на случившееся. Осторожно прижав оружие к боку, чтобы не смазать возможные отпечатки, Леви зашагал назад к ферме. Ему нужно найти Брока Каттера.
Агенту Сантос необходимо было осмотреть тела.
– Можно нам войти? – спросила она полицейского, стоявшего у задней двери дома. Тот кивнул и протянул агентам бумажные бахилы, чтобы надели поверх обуви. Первое, что заметила Сантос, зайдя из прихожей в кухню, это изнурительная жара. Окна были плотно прикрыты, вентилятор не работал, как и кондиционеры.
– Здесь, наверное, больше сорока градусов, – заметил Рэндольф, ослабляя галстук.
– Надо сделать пометку, чтобы потом спросить Джози Дойл, были ли окна и двери дома закрыты точно так же прошлой ночью, – бросила Сантос, переходя в гостиную. – Всю неделю стояла невероятная жара, и трудно поверить, что они не включали кондиционеры или хотя бы не открывали окна.
– Возможно, убийца пытался исказить улики, – предположил Рэндольф. – Убедился, что окна заперты, и выключил кондиционеры. Чтобы тела разлагались быстрее и судмедэксперту было труднее установить точное время смерти.
– Возможно, – согласилась Сантос. – Не похоже на проникновение со взломом. Надо выяснить, запирали ли Дойлы двери на ночь.
Они продолжили осматривать дом. Он выглядел вполне обычно: опрятное, чистое жилище.
– Нам известно, сколько единиц оружия хранилось в доме? – спросила Сантос у одного из полицейских.
– Со слов Мэтью Эллиса, деда, у Дойлов имелось несколько ружей в доме, – ответил тот. – Мэтью говорит, три или четыре. У большинства живущих здесь семейств они есть.
– А известно, какое именно оружие? – поинтересовался агент Рэндольф.
Полицейский проверил у себя в блокноте.
– Он сказал, был помповый дробовик для охоты на оленей, винтовка двадцатого калибра и пневматическое ружье. Возможно, был еще пистолет двенадцатого калибра.
– Выясните, не принадлежал ли Дойлам дробовик, найденный в поле, – велела Сантос полицейскому.
Они с напарником медленно поднялись по лестнице, стараясь ни к чему не прикасаться. Рэндольф заметил смазанные пятна крови на стене у лестницы.
– Их могла оставить одна из жертв или преступник. Или это следы от раненой руки Джози Дойл, когда девочка искала своих родных.
Сантос и Рэндольф вошли в хозяйскую спальню. Глаза их остановились на Линн Дойл. Рана на груди жертвы была огромной.
– В упор снизу вверх и четко в цель, – сказал Рэндольф.
Пот струился по лицу Сантос, но она боролась с искушением снять пиджак. В спальне было еще жарче, чем внизу.
– Неужели отопление? – спросила Сантос, подойдя к вентиляции в полу и потрогав. Теплый воздух лизнул пальцы. – Ты был прав, – повернулась она к Джону. – Сукин сын включил отопление.
Они перешли в спальню Джози, где в дверном проеме лежал Уильям Дойл.
– Есть что-нибудь интересное? – спросила Сантос криминалиста.
– Мы нанесли порошок для отпечатков, – отозвался тот. – Нашли несколько наборов. Много различных волокон – пока не знаю, есть ли среди них что-то значимое.
Негусто.
– Больше ничего? – уточнил Рэндольф.
– Я оставил главное напоследок, – с ухмылкой заявил криминалист. – Мы обнаружили два разных вида гильз от дробовика. Две гильзы двадцатого калибра и одну от девятимиллиметрового. Мы ее чуть не упустили из виду.
Сантос стояла над телом Уильяма Дойла, обдумывая услышанное, а Рэндольф пошел в комнату Итана. Два ружья. Значит ли это, что нападавших было двое? Придется дождаться отчета судмедэксперта и выяснить, сколько в точности раз стреляли в Дойлов и из какого именно оружия.
Дом не обыскивали. И не похоже, чтобы убийцы украли какие-то ценности. Так что ограбление не является вероятным мотивом.
– Эй, – окликнул Рэндольф, прервав ход мыслей Камилы. Он протянул ей фотографию в золотистой рамке: на ней Итан Дойл стоял рядом с дедом и с гордостью сжимал в руках дробовик с прикладом камуфляжной окраски.
Надо дождаться подтверждения от криминалистов, но весьма похоже, что дробовик, найденный на поле, принадлежал Итану Дойлу. Где же мальчишка теперь? И что случилось с Бекки Аллен?
Глава двадцать четвертая
Наши дни
Уайли держала луч фонарика направленным на женщину и старалась осмотреть ее раны, пока та дремала. Один глаз у незнакомки заплыл и полностью закрылся. Щека стала цвета баклажана, а губу необходимо было зашивать. Нос слегка сместился в сторону от удара, а вокруг кончиков ушей образовались небольшие пузырьки. Обморожение. Женщина каким-то образом добралась до сарая с инструментами, а потом до дома, и это был хороший знак, но она нуждалась в медицинской помощи.
Темнота и холод окружали их со всех сторон, но мальчик не отходил от матери. Он свернулся калачиком подле нее, время от времени что-то тихо мурлыча ей в ухо. Значит, мальчик умеет говорить, подумала Уайли. Она уже пыталась изо всех сил добыть больше информации, засыпав его вопросами: «Как зовут твою маму?», «Как зовут тебя?», «Вы от кого-то убегаете?».
Уайли направила луч фонарика себе в лицо.
– Посмотри на меня, – велела она. – Я серьезно, посмотри на меня сейчас же.
Мальчик с неохотой поднял на нее глаза.
– Разве я тебя обидела? Даже когда ты направил на меня пистолет и ударил кочергой, разве я сделала тебе больно или причинила вред?
Подумав немного, мальчик осторожно покачал головой.
– Вот именно, – сказала Уайли. – И я не причиню вреда твоей маме. Обещаю.
Мальчик продолжал молчать, крепко сжав губы. Вскоре Уайли сдалась и ушла на кухню. Стоял жуткий холод. Она приклеила липкой лентой к разбитому окну кусок картона и собрала дрова, брошенные ею снаружи. Добавила пару поленьев в камин, и пламя разрослось. Понадобится какое-то время, чтобы комната снова прогрелась. Уайли села напротив мальчика.
Она старалась не обращать внимания на резкий свист и потрескивание замерзающих труб. Ветер продолжал визжать и барабанить в окна.
– Мне очень нужна твоя помощь, – тихо сказала Уайли. – Скажи мне, кто ты и откуда.
Они сидели какое-то время молча, слушая отрывистое дыхание женщины и наблюдая, как легкие белые кольца пара поднимаются от ее распухших губ и тут же исчезают.
– Если вы от кого-то убегаете, я готова помочь. Готова защитить, но мне нужно, чтобы ты поговорил со мной, – попросила Уайли.
Женщина открыла один глаз.
– Если так уж хотите поговорить, говорите со мной, – сказала она.
– Прекрасная мысль, – обрадовалась Уайли. – Рассказывайте.
Но женщина хранила молчание.
– Ну и ладно. – Уайли всплеснула руками. – Надеюсь, помощь скоро подоспеет, и больше вы не будете моей проблемой.
Страх отразился на лице женщины.
– Нам не нужна помощь.
– Мне так не кажется, – возразила Уайли.
– Милый, – сказала женщина ребенку, – мне все еще холодно. Принеси мне, пожалуйста, еще одно одеяло.
– Ты же знаешь, где они лежат, – сказала Уайли мальчику. Тот взял фонарик и пошел наверх.
– Послушайте, – сказала женщина, когда мальчик уже не мог их слышать. – Мы переждем метель и уедем. Вот и все, мы исчезнем. И никаких вопросов. Понимаете?
– Извините, – покачала головой Уайли, – но так не получится. К тому же единственный, о ком я беспокоюсь в этой истории, – этот ребенок там, наверху. Я ни за что не позволю вам уйти, не имея никакого конкретного плана и не будучи уверенной, что с мальчиком все будет в порядке.
Женщина долго смотрела на Уайли, потом перевела взгляд на лестницу.
– Мужчина, который нас преследует, сделает все, чтобы нас вернуть. – Она приподнялась и поморщилась при смене положения. – А я сделаю все, буквально все что угодно, – прошептала она тихо, но угрожающе, – чтобы этого не случилось. Даже если мне придется смести вас со своей дороги.
Холодок страха пробежал по спине Уайли, и она сжала пальцами пистолет в кармане. Слова женщины не оставляли сомнений.
Мальчик спустился по ступенькам со стопкой одеял в руках.
– Вот, мама, – сказал он с гордостью, – я принес тебе два. Хватит?
– Спасибо, родной, – отозвалась она, все еще не сводя глаз с Уайли. – Два – это просто идеально.
Глава двадцать пятая
Август 2000 года
Марго Аллен сидела на стуле в кухне, а муж, с которым они расстались, нервно ходил взад и вперед. Полицейский, что привез ее домой, предложил позвать соседа, чтобы тот забрал к себе младших детей, пока они ждут новостей. Марго покачала головой. Она ни за что не выпустит детей из виду. Четырехлетний Тоби пристроился у нее на коленях, а десятилетняя Адди сидела напротив, уткнувшись в видеоигру.
Увидев машину судмедэксперта во дворе Дойлов, Марго чуть не отключилась. Ей никогда в жизни не было так страшно. Словно кто-то схватил ее за горло и вытряс из легких все дыхание. Шериф не сообщил, кто умер, только сказал, что это не Бекки. Потом Батлер пробормотал кучу обещаний и передал ее в руки другого полицейского, от которого толку было еще меньше.
Когда она взмолилась, чтобы полицейский отвез ее к дочери, тому пришлось признаться, что они понятия не имеют, где Бекки, и что сейчас делается все возможное с целью поисков девочки. Тут Марго сорвалась и попыталась проникнуть в дом Дойлов. Трем полицейским пришлось удерживать ее. Она не собиралась устраивать сцен, просто хотела убедиться, что Бекки в доме нет.