– Поздравляю.
– Спасибо. – Велта улыбнулась краешками губ. – Первый внук! Это, знаете ли, как-то ответственно…
– Так что с данными?
– У вас флэшка имеется?
– Да, есть.
– Тогда нет проблем. Вам скачать все прямо сейчас?
– Можно попозже. После нашего разговора.
– Хорошо.
Я поставила чашку на столик.
– Значит, Регина прошла все тесты и была принята на работу? Какой объем работы она выполняла? На какой участок ее поставили?
Велта стряхнула пепел в пепельницу.
– Вначале она работала на испытательном сроке, то есть ей давали поручения разного… да, калибра, хотели главным образом узнать степень ее квалификации – подходит она нам в конечном итоге или нет? Функции секретарши ведь тоже весьма разнообразны. Если кандидат даже и нравится нам на первых порах, но потом его профессионализм подвергается сомнению – мы ему отказываем. К кадрам мы всегда относимся очень тщательно, – со значением в голосе сказала Велта, вспомнив, что о нашем разговоре будет доложено наверх. Я сделала вид, что не разгадала ее маневр, и никак не отреагировала. – Регина прошла испытания, и мы ее приняли.
Сотрудница, работавшая до нее, ушла в декрет. И мы долгое время никого подходящего подобрать не могли. Старались, искали. Но то одно не подходило, то другое… Регина нам подошла. Поэтому все это и явилось для нас таким ударом… – Велта потушила окурок в пепельнице и спросила: – Еще чаю или кофе?
– Нет, спасибо, ничего не надо. Значит, для вас все явилось ударом.
– Конечно! А разве может быть иначе?
«Для кого-то это может быть подарком», – вертелось у меня на языке. Особенно если кто-то был в доле. А вероятность слишком велика, чтобы просто отмахнуться от этого предположения. Я, разумеется, вслух свои версии излагать не стала.
– Да. И теперь мы не знаем, что и делать.
Я задержала вдох:
– С кем дружила Регина?
– Ни с кем. На работе ни с кем. А что касается ее личной жизни – не знаю.
– Ну, у вас же бывали какие-то разговоры, корпоративные встречи, праздники, где люди общались по душам?
– Праздников у нас почти не было. Экономили на этом. Сверху спустили указание, – сказала Велта, сделав явный выпад в адрес вышестоящей конторы.
Я и глазом не моргнула.
– Ну а перекуры, обеды? Какое-то общение же было?
– Регина показалась мне девушкой замкнутой, не очень-то сходящейся с людьми. Может быть, она была застенчива и не хотела близких контактов.
Я приподняла одну бровь. Судя по фотографии, знойная красотка Регина вряд ли страдала какой-то особой застенчивостью. Наоборот, мне она показалась несколько вульгарной и даже нагловатой девицей: такая, если ей положишь палец в рот, откусит его, не задумываясь.
– Не очень-то похоже! – заметила я.
– Вы ее видели? – быстро спросила Велта.
– Мне переслали ее фото из личного дела.
Велта призадумалась:
– Трудно сказать, мне она показалась очень сдержанной. Во всяком случае, никакого психологического дискомфорта из-за нее никто в нашем коллективе не испытывал.
– Ну, обедать вы куда-нибудь ходили?
– Если пройти немного от нашего офиса вниз по улице, там есть пара кафе. Там и обедали.
– То есть с Региной никто не общался?
– Общались. Но на отвлеченные темы. Куда кто сходил, какую книгу кто прочитал, кинофильм какой посмотрел… И все.
– У вас все сотрудники обходятся таким минимумом контактов?
Велта на миг запнулась:
– По-разному… В основном да.
Моя собеседница замолчала.
– А бойфренд? Был ли у нее молодой человек? Из личного дела следует, что она не замужем. Но это еще ни о чем не говорит.
– Вот этого я не знаю. Со мной Регина не делилась подробностями своей личной жизни.
– Что еще вы можете сказать об этой девушке?
– Пожалуй, ничего. Кроме того, что она очень любила сладкое.
– Понятно! Велта Яновна… – Я подбиралась к самому главному вопросу, который с некоторых пор не давал мне покоя. – Я так поняла, что родных у нее не было?
– Они умерли.
– Она что-нибудь рассказывала о них?
– Ничего. Да ее никто об этом и не спрашивал. У нас не принято интересоваться личной жизнью других сотрудников. Поэтому о родителях Регины я ничего сказать не могу.
Понятно! Версия – пересекалась ли ее мать с моим отцом? – повисла в воздухе.
Велта скинула психологические тесты на мою флэшку. В доме ее дочери оказался принтер, и она еще и распечатала их. Я быстренько просмотрела результаты тестов. Регина характеризовалась как человек с «устойчивым эмоциональным состоянием», с «чувством ответственности» и «стремящийся к повышению уровня своей квалификации».
Распростившись с Велтой, я вышла на улицу, вдыхая свежий воздух. Было около пяти часов вечера.
Любила сладкое! Эта фраза объясняла многое. Регина Лиховцева, оказывается, так же, как и я, любила сладкое! Этому обычно бывают подвержены люди со скрытыми комплексами, страстно мечтающие о близких отношениях с кем-либо и не получавшие желаемого. Я прочитала об этом когда-то в одном женском журнале.
Я шла, снег падал на мое лицо, и я подумала, что надо бы еще купить пирожных в кондитерской. Я тоже не могла обходиться без сластей: шоколада и пирожных, воздушных вафель и молочно-сливочного зефира…
Я помнила, как одна сокурсница когда-то сказала мне с завистью: «Ева, ты можешь есть что угодно и не бояться растолстеть от лишнего пирожного. Сколько женщин хотели бы оказаться на твоем месте! Этот вечный женский страх – прибавить килограммы – заставляет нас отказываться от сладенького. А так хочется порою заесть стресс шоколадкой! Кроме того, шоколад и сладкое – это так сексуально… Когда шоколад тает во рту, ты представляешь, как мужчина нежно ласкает тебя…»
Я брела по зимнему Таллину, накрытому сумеречной пеленой, воздух был серым, снег падал на асфальт крупными разбухшими кляксами. Теперь мне нужно было вернуться в свой номер и поспать хотя бы часика два. Или три. А потом следует наведаться в дом, где жила Регина, и проникнуть в ее квартиру. Сделать это лучше всего поздно вечером, ближе к ночи.
Немного поплутав, я вышла к своему отелю. Взяв ключи на ресепшене, я наткнулась на несколько удивленный взгляд администраторши. «Не успела приехать – и уже романы крутишь», – читалось в нем. Я подавила торжествующую улыбку. Я обратила внимание, что женщины – практически все – очень ревностно относятся к чужим романам, при этом считая, что сами-то они несправедливо обойдены на этом «празднике жизни». Администраторше было лет сорок. Крупная женщина с короткой стрижкой. Я скользнула взглядом по ее руке – кольца нет. Разведена или никогда не была замужем. Отсюда и ревность к чужим интрижкам. Я взяла ключи и чуть ли не бегом направилась по лестнице на третий этаж.
Я планировала поспать часика два с половиной и поставила будильник на восемь тридцать вечера. Но все равно не проснулась. Сквозь сон я слышала, как он звенел, надрывался. Однако оторвать голову от подушки у меня сил не было, и поэтому, успокоив себя мыслью о том, что, собственно говоря, торопиться некуда, в дом к Регине можно наведаться и попозже, я натянула одеяло на голову и вновь провалилась в сон.
Проснулась я резко, как будто меня разбудили, но это было не так – просто в моей голове словно бы отчетливо прозвенел сигнал некоей странной тревоги. Я вскочила с кровати и вспомнила, что мне непременно нужно побывать в доме Регины. Начала собираться, посматривая на часы. Когда я вышла на улицу, небо было серо-коричневым и по-прежнему шел снег. Народу вокруг было не очень много. Я шла, часто останавливаясь и глядя на названия улиц.
Регина жила в центре города. Платили ей неплохо, но вот что интересно: это ее собственная квартира или она ее снимает? Дом Регины из-за валившего с неба снега был едва виден.
Я вошла в подъезд вместе с пожилой парой, наши шаги гулко отдавались эхом в пространстве. Я пропустила их вперед, замерла и затаила дыхание. Мне надо было подойти к двери квартиры Регины и при этом ни с кем не столкнуться. Если бы кто-то вошел или вышел из подъезда – это пошло бы мне в минус. Позже свидетели могли бы вспомнить обо мне…
Вроде бы никого, та пара уже вошла в свою квартиру.
Я пешком взлетела на второй этаж, я достала записную книжку и сверилась с адресом. Где же квартира… пятнадцатый номер… Где она? Я метнулась вправо и, пройдя два метра, остановилась перед дверью: номер «15», все в порядке. Я достала отмычку и через пару минут вошла в квартиру Регины. Замок был не слишком сложный, долго с ним мне заморачиваться не пришлось.
В квартире было темно. Я достала из сумки фонарик и, включив его, скользнула лучом по стенам. Увидев выключатель, я нажала на него, и коридор озарился ярким светом. Минуту-другую я постояла на месте, тщательно прислушиваясь, потом двинулась вперед. Квартира была однокомнатной, но просторной. Большая кухня. Приличный коридор. Просторная ванная. Сама комната была метров двадцать пять. Я машинально посмотрела на часы. Время пошло! И чем быстрее я управлюсь, тем лучше.
Квартира была обставлена современной мебелью. На кухне – полный набор встроенной электротехники.
Компьютера в квартире не было. Очевидно, Регина унесла его с собой. Но на полке с дисками был прикреплен небольшой листок с именем – Марк Ратинберг – и венским адресом. Я взяла бумажку – на всякий случай. Возможно, это ценная информация. Похоже, что второпях она забыла уничтожить этот адрес. Хм, неужели я на верном пути?
Осмотрев квартиру, напоследок я открыла ящик с бельем – и усмехнулась. Весь ящик был забит дорогим кружевным бельем. На некоторых вещах имелись этикетки с названиями магазинов. Я с трудом разобрала одно: «Лорелея».
На дне ящика я нашла корсет, такой же, какой я купила недавно. Такие корсеты обычно продаются в секс-шопах. Я посмотрела на этикетку: опять «Лорелея». Это, наверное, фирменный эстонский магазин. Наверняка Регина была постоянной клиенткой, неплохо бы заглянуть туда и расспросить о ней продавцов.