«Граф Шпандау?» — подумалось ар Стрегону. — «Меня тогда зовите архиерееем Колинским».
Шпандау было графством только формально. Оно находилось в Остмарк и входило в состав земли Раденбург, одного из самых крупных и богатых владений в империи.
Теперь Оттавио прекрасно понимал, кто именно заскочил на дружеский, неофициальный междусобойчик к Конраду гер Хейну. Перед ним сидел один из самых могущественных людей в империи. Резиденцию судьи почтил своим неофициальным визитом сам Вилберт — и еще куча имен — гер Хагенцолерн владетель Раденбург, тесть императора Максимилиана III Хасбурга, имперский электор, председатель имперского райхстага, почетный магистр трех университетов, кавалер ордена золотого орла и прочая, и прочая.
Среди этого «прочая и прочая» наверняка скромно затесался и титул графа Шпандау. Следовало учитывать и тот факт, что, хм, граф считался одним из трех сильнейших одаренных в империи, и род Хагенцолерн обладал, помимо родового дара, очень могущественным Наследием.
Оттавио молча ждал, что еще скажет «граф Шпандау», а тот, впервые за весь разговор развернувшись к Оттавио лицом, откровенно его разглядывал. Неизвестно, что такого углядел в коронере могущественный старик, но, выбив из столешницы очередной бравурный мотив, он продолжил:
— Давайте поговорим без утайки и оглядки на чины и звания. Меня, господин ар Стрегон, интересуют теперь не только факты, но и ваши предположения. Кто именно виновен в смерти Аделхарда? Я, исходя из вашего доклада, уже составил себе некоторое представление о личности убийцы, но я хотел бы услышать ваше мнение.
«Вот так. Аделхард. Без всех этих милостей, титулов и прочего. Без оглядки на чины и звания.»
Хотя граф вполне мог водить с владетелем Аделхардом дружбу, тогда становился понятен его «неофициальный» интерес. Официальный был понятен и так. Оттавио коротко высказал свои подозрения и сразу, не дожидаясь очередных вопросов, привел аргументы в пользу своей позиции. Понятные одаренному аргументы.
— Вполне стройная версия, — заявил префект. — Уверен, так все и было. Хорошая работа, господин ар Стрегон.
— Верно, верно, маркиз, — барабанная дробь. — Я вот что думаю. Представляется несомненным, что злодейский умысел по умерщвлению электора гер Брюнне принадлежал его старшему сыну Адлеру. Как и исполнение замысла. Увидев, что его старания пошли прахом из-за благосклонности семейных духов к нерожденному еще ребенку вдовы владетеля, Адлер попытался совершить новое преступление. Он напал на особу владетеля, составляющую одно тело с его матерью в присутствии многочисленных свидетелей. Насколько я понимаю, покушение на преступление карается также, как и его совершение? Благородный господин ар Стрегон, находясь при исполнении служебных обязанностей, был вынужден остановить преступника имеющимися у него в тот момент средствами, — граф повернулся к гер Хейну. — Полагаю, судебный вердикт должен быть примерно таким. В своем письме нашему господину императору Максимилиану я собираюсь описать именно этот вариант событий. Когда вы собираетесь вынести окончательное решение по данному делу, гер Хейн?
— Выездная сессия окружного суда в Вальде, по расписанию, состоится в течение ближайших двух недель. До духова праздника думаю управиться, ваше сиятельство.
— Вот и хорошо, гер Хейн, вот и хорошо. Вот что, гер Шлоссен, — обратился он к префекту, — вы мне, помнится, жаловались давеча, что умных расторопных и преданных людей днем с огнем не сыскать?
— Было дело, ваше сиятельство. — Маркиз ухмылялся, поглядывая в сторону Оттавио, как будто понимал, о чем именно сейчас пойдет речь.
— Также помню эту трагическую историю о гибели вашего конфидента. Гер Рюйтер, кажется? Дуэль, защита чести, — там дарадам там там, выбили сухие старческие пальцы. — Мда… Вы говорили мне, что остались без надежного помощника. Он же занимал какую-то должность в канцелярии префектуры?
Эту историю знал весь славный город Эвинг.
Рюйтера, довольно сильного одаренного и многолетнее доверенное лицо маркиза Вестенброка, убил на дуэли какой-то залетный соотечественник ар Стрегона по имени Гвальтерио Малатеста. Проткнул тяжелой шпагой сердце и повернул ее, вытаскивая клинок. Рюйтер жил после этого еще полчаса, но такое ранение залечить в Эвинге не мог никто.
Все знали, что это убийство было очередным ударом, который старый герцог Ландерконинг нанес маркизу Вестенброку в их нескончаемой родовой вражде. Покушаться на самого врага в таких конфликтах было не принято, не кровная месть все же, а вот наносить ему удары через его слуг и его ближний круг — это нормальная практика.
— Маркиз. Вот перед вами стоит человек, обладающий всеми необходимыми качествами, но прозябающий в скромной должности коронера. Должности, которая явно не соответствует его хм… талантам. Кстати, господин ар Стрегон, ваш старший брат, кажется, служит у Вальдштайна?
— Капитан компании [49], ваше сиятельство. Четыре сотни жандармов.
— Капитан? Ну-ну. Будет вам сюрприз, значит.
— А мне где одаренного на эту должность прикажете брать? — вмешался в диалог гер Хейн.
— Я могу порекомендовать вам господина Вальтера ар Моссе, — решил брать быка за рога Оттавио. — Он бакалавр права и очень хорош в ритуалистике. Уверен, нужные в нашей службе ритуалы он освоит быстро. — Оттавио знал Вальтера достаточно давно, как и то, что в последнее время тот пребывал в большой нужде. Супруга Вальтера беспрерывно рожала, а содержание, выделяемое семье родителями Моссе, было мизерным. Жалование коронера, хоть и небольшое, могло бы помочь ему поправить дела. Кроме того, Моссе был отважный дворянин и достойный, честный человек.
— Хм, ну вот видите, как все удачно складывается, — вновь заговорил «граф Шпандау». — По этому делу мы обо всем договорились. Господин ар Стрегон, мы вас больше не задерживаем.
Взвешен, оценен, куплен и продан.
Из павильона Оттавио вышел ошеломленный перспективами перемен в своей судьбе и очень голодный. Лицезрение накрытого стола в течение почти двух часов вызвало незапланированное выделение желудочного сока.
На следующий день — умопомрачительная скорость для имперской бюрократической машины! — Оттавио получил в канцелярии окружного суда увольнительный лист и предписание явиться к новому месту службы. С новым покровителем он получал и новых врагов, но, следует признать, на прежнем месте он и впрямь засиделся.
Новая должность — новые лица
К новому месту службы, серому трехэтажному особняку, находившемуся на Алфонсштрассе, на окраине наиболее благопристойного района Эвинга, Оттавио прибыл на следующий день после получения предписания.
Вернее, формально место его службы — канцелярия префектуры — находилось совершенно в другом месте, в здании эвингского райхстага — Зеленого Дома (дворца, переданного в свое время фамилией Грау под нужды имперских окружных властей).
Этот же массивный, сложенный из серого гранита особняк, известный среди горожан под именем Стеклянный Дом, принадлежал лично маркизу Вестенброк. Стена третьего этажа особняка состояла практически целиком из огромных, в пол, окон, застекленных листами мутного стекла.
Оттавио позвонил в дверной колокольчик. Через три десятка ударов сердца в центре входной двери приоткрылось окошко.
— Что вам угодно, сударь? — спросил невидимый собеседник.
— Оттавио ар Стрегон. Явился согласно предписанию.
— Момент, мсье ар Стрегон, — за дверью послышалось громыхание засова и звон дверной цепочки. Затем она распахнулась. — Проходите.
Открывший слуга, выглядящий чуть старше среднего возраста — франк, а может, бургунд, духи их разберут — был облачен в поварской передник поверх обычной рубахи и штанов, а руки его были слегка испачканы мукой. Сам он имел приятный внешний вид: усы щеточкой и блеклые волосы были аккуратно подстрижены, щеки и подбородок чисто выбриты, прямая спина выдавала военную выправку.
— Прошу, мсье, вас ждут.
Слуга проводил Оттавио через скромно, но со вкусом обставленную приемную комнату в довольно просторный зал, главным предметом меблировки которого были большой, персон на двенадцать, обеденный стол и массивное золоченое кресло, обитое красным бархатом, похожее на трон какого-нибудь варварского царька, стоящее во главе стола. Стены столовой были задрапированы гобеленами, в основном охотничьей тематики. В промежутках между гобеленами со стены воинственно топорщились различные образцы боевого и охотничьего оружия, некоторые из которых выглядели весьма экзотично.
В кресле разместил свою китовую тушу Геркхард гер Шлоссен маркиз Вестенброк, префект округа Вестгау.
За столом, слева от маркиза, сидели трое господ и одна молодая женщина.
Слуга поклонился собравшимся и рысью умчался в сторону кухни.
— Хочу представить вам, господа, моего нового помощника, аудитора префектуры, благородного господина Оттавио ар Стрегона, — начал маркиз с места в карьер. — Здесь у нас присутствуют мои наиболее значимые подчиненные: господин Джеймс ар Морисон, субпрефект, мой бесценный заместитель, который занимается всеми делами, пока я «предаюсь праздности и пожиранию деликатесов». - последнее высказывание явно было цитатой. Субпрефект было привстал с протестующим видом, собираясь что-то сказать, но маркиз негромко хлопнул по столу массивной жирной ладонью, чем пресек душевный порыв своего заместителя на корню. — Далее, лейтенант Ганс гер Кройцберг — заместитель начальника имперской стражи, вы, безусловно, знакомы, — Оттавио кивнул белобрысому крепышу, с которым и впрямь был неплохо знаком по прошлой службе. — Эрих Гимпель — начальник над моими шпионами, — поименованный Гимпель сморщился при этой фразе высокого начальства, будто откусил лимон. — И Элиза гер Альштайн, эээ начальник архива канцелярии префектуры, моя племянница. Должна была родиться мужчиной, но что-то пошло не так, — госпожа Элиза фыркнула на это замечание маркиза и благосклонно кивнула Оттавио.