– И это оно? – разочарованно уточнил Дин.
– А ты нафантазировал жуткое древнее здание?
– Посадили бы хоть горбуна в приемной.
Однако в приемной их встретила симпатичная молодая женщина с черными, как вороново крыло, волосами, подстриженными под пикси[40], в платье без рукавов, испещренном мелкой ломаной клеткой. Лаура Броник – как значилось на золотистой табличке на столе – широко улыбнулась:
– Добро пожаловать в сомнологический центр!
– Да, я был неправ, – сказал Дин.
Улыбку чуть поблекла:
– Простите?
– Неважно, – Дин достал из кармана пиджака удостоверение. – Агент ДеЯнг и агент Шоу. Нам нужно поговорить с главным.
– У вас назначено?
– Мы сюда не спать пришли, – сказал Дин, но вполголоса добавил: – Хотя соснуть несколько часов было бы очень кстати.
– Мы ведем расследование, – вмешался Сэм.
– О, ну тогда… – Она посмотрела на график рядом с клавиатурой. – У нас в это время дня мало персонала. Попробую вызвать исполнительного директора.
Она надела гарнитуру с крохотным микрофоном и нажала на кнопку:
– Мисс Бессетт, здесь два джентльмена из ФБР. Нет. Не сказали. Хорошо. Спасибо.
Она сбросила вызов и снова улыбнулась:
– Придет через минуту. Присядьте пока, пожалуйста.
Сэм оглянулся через плечо на роскошный коричневый кожаный диван и кресла вдоль стены напротив. Они выглядели чертовски удобными, и Сэм не знал, как насчет брата, а сам он, просидев там хоть десять секунд, непременно бы уснул.
– Спасибо. Мы постоим.
Судя по взгляду, который бросил на него брат, Дин думал о том же.
– Удивительно, что вы работаете в субботу, – сказал Сэм.
– У нас бывают пациенты с вечера пятницы на утро субботы, – ответила Лаура. – Мы закрыты в воскресенье и понедельник.
– Так здесь людям помогают спать?
– В Центре спокойного сна мы выявляем и лечим расстройства сна, – заученно и подчеркнуто приветливо ответила она, потом пожала плечами и добавила уже от себя: – Сон очень важен. Знаете, говорят, если вы никогда не спите, вы сходите с ума.
– Правда? – заинтересовался Сэм.
Бездушный Сэм провел без сна больше года. Интересно, можно ли считать его сумасшедшим? Если так, вызвано ли помешательство отсутствием сна? Или отсутствия души – а вместе с ней и совести – достаточно для того, чтобы нормального во всех остальных отношениях человека посчитали спятившим? И если отсутствие сна действительно оказалось важным фактором, не повлияло ли оно и на Сэма? У них было одно тело на двоих. Могло ли долгое отсутствие сна вызвать последствия даже после возвращения души?
Лаура хихикнула:
– Ну, я не ученый. Просто прочитала где-то. Если вы не спите, то не видите снов. А если вы не видите снов, то съезжаете с катушек.
– Познавательно.
В холл через стеклянную дверь за регистрационной стойкой вошла величественная брюнетка – кроваво-красный деловой костюм, впечатляющие каблуки и очки в роговой оправе. Ее темные волосы были собраны в высокий узел с помощью шпилек, инкрустированных драгоценными камнями. Сэм с трудом сдержал улыбку, когда брат, едва не сделав стойку, шагнул вперед:
– Я агент ДеЯнг. А это мой напарник, агент Шоу.
– Приятно познакомиться. – Она протянула ладонь. – Я Софи Бессетт, директор Центра спокойного сна.
Дин пожал предложенную руку и неохотно (так, по крайней мере, показалось Сэму) уступил место брату.
– Должна сказать, когда я сегодня проснулась, в последнюю очередь ожидала визита из Бюро. Чем могу помочь?
– Это дело… э, национальной безопасности, – Дин понизил голос. – Мы расследуем серию странных происшествий в Клейтон-Фоллз. Вы представляете себе, что именно творится в городе, мисс Бессетт?
Женщина коротко взглянула на секретаря, вскинула брови и снова повернулась к братьям:
– Я слышала кое-какие… необычные разговоры, но не особенно верила слухам. Хотите сказать, все это происходит в действительности?
– Да, мэм.
– У нас в Центре ничего странного не было, если вы пришли за этим. Верно, Лаура?
– Все как обычно.
– Ясное дело, истории наших пациентов – это конфиденциальная информация, – продолжала директор. – Если у вас нет ордера, я не могу предоставить доступ к…
– Нас не интересуют истории пациентов, – перебил Сэм. – Нас больше интересует… Мы можем где-нибудь с глазу на глаз побеседовать?
– Офис, – немного неуклюже вмешался Дин. – Ваш кабинет. У вас ведь есть собственный кабинет?
Софи снисходительно ему улыбнулась:
– Естественно, у меня есть свой кабинет. Следуйте за мной.
– С удовольствием, – Дин пытался ответить ей в тон, но все же прозвучало это несколько фривольно для делового общения.
Пока они шли по коридору, Дин придержал рукой брата и шепнул:
– В ней определенно есть что-то от сексуальной училки.
– Правда? Не заметил.
– Нет?
– Ну, разве что когда ты продемонстрировал свое косноязычие.
– О.
– Может, она завлекает тебя в свои сети.
Винчестеры прибавили шагу и успели нагнать директора, когда она остановилась и знаком пригласила их войти в просторный кабинет. Закрыв за собой дверь, они расселись вокруг стола, и Софи уточнила:
– Это подходит?
– Не хочется раздувать панику, – проговорил Сэм. – Видите ли, мы расследуем дело о подготовке террористического акта здесь, в Клейтон-Фоллз.
– Терроризм? Здесь?
– Возможно, – быстро добавил Сэм. – Скорее в качестве потенциального испытательного полигона для более крупной атаки в большом городе.
– Что ж, информация достаточно настораживающая, но я все еще не могу понять, зачем привлекать к расследованию сомнологический центр.
– Мы предполагали, что дело в распыленном галлюциногене, – объяснил Сэм. – Но теперь уверены, что все случаи связаны со сном.
– Ага, немного яснее.
– С кошмарами, точнее, – уточнил Дин. – А недавно мы узнали, что вы тут расстройства сна лечите.
– Агент… ДеЯнг, верно? Все сомнологические центры лечат расстройства сна.
– Мы подумали, что, вероятно, это не просто совпадение, что кошмары являются причиной различных происшествий именно в том городе, в котором располагается Центр сна.
Директор сложила руки на лежавшем перед ней ежедневнике – подчеркнуто строгая поза, которая, несомненно, только подогрела школьные фантазии Дина.
– Сомнологические центры – достаточно распространенное явление, – приступила она к разъяснениям. – Каждый пятнадцатый американец испытывает апноэ[41] во сне. В городе размером с Клейтон-Фоллз может быть около тысячи людей только с этим расстройством.
– У вас, должно быть, уйма работы, – предположил Дин.
– К сожалению, часто к нам приходят с не выявленными диагнозами.
– Вы лечите людей, страдающих от ночных кошмаров?
– Не совсем. – Она сдвинула очки на переносицу. – Мы не лечим людей только потому, что у них бывают кошмары. Но беспокойно спящие могут испытывать удушье и тревогу. У некоторых остановка дыхания возникает по многу раз за ночь. Физиологические симптомы недомогания вполне могут вызвать плохие сны.
– Но у вас нет причины провоцировать кого-то их видеть?
– Конечно, нет, – возмущенно ответила директор и сделала глубокий вздох, чтобы успокоиться. – Возможно, я лучше смогу вам помочь, если пойму, что, по вашему мнению, происходит?
– Это сложно, – ответил Сэм.
– Просто теория, – подхватил Дин.
– По нашему мнению, кошмары как-то… воплощаются в реальности.
– Вы шутите.
– Мы не знаем наверняка, как именно это происходит, – проговорил Сэм. – Сначала мы подозревали, что в рамках биотеррористического акта был применен галлюциноген, но эти воплощения убивают людей в реальности.
– Про наезд что-то было, – вспомнила директор. – Трагедия, конечно, но не ночной кошмар.
– Странно только, что после каждого убийства автомобиль исчезал, – добавил Дин.
– Жертва была не одна?
– Еще одного убило вчера вечером. Та же машина и масса свидетелей, – ответил Сэм. – Мы и сами с агентом ДеЯнгом лично видели ночью несколько странных происшествий.
– И вы думаете, что они как-то связаны с ночными кошмарами.
– Мальчику снилось, что дерево, шумевшее за окном спальни, хочет убить его. Проснулся в панике. Отец вошел в комнату и был пронзен насмерть пробившей окно веткой.
– И снова: это трагедия, но она может оказаться просто ужасным совпадением, – возразила она. – Ночью была сильнейшая гроза.
– Машина, которая сбивает людей, была уничтожена год назад, – сказал Дин. – А теперь она вернулась. Новехонькая.
Директор пригладила волосы, заправила выбившиеся пряди за уши и покачала головой:
– Я не верю… по крайней мере, даже примерно не так убеждена, как вы, но могу предложить короткую экскурсию по нашему заведению, чтобы… убедить вас, что наш Центр не имеет ни малейшего отношения к террористическим атакам, какими бы они ни были.
Сэм хотел было отказаться, но Дин согласился, не успел младший брат и слова вымолвить. Сэм, смирившись, закрыл рот и побрел за директором к пустым спальням, которые оказались на порядок больше и роскошнее, чем все мотельные номера, где Винчестерам доводилось останавливаться. Несколько раз Сэм ловил себя на том, что зевает, борясь с желанием свернуться на одной из свободных кроватей и вздремнуть, а Дин с Софи пусть заканчивают экскурсию без него.
– Мы диагностируем и лечим множество распространенных расстройств сна, – рассказывала Софи Бессетт. – Синдром обструктивного апноэ сна, бессонницу, нарколепсию[42], сомнамбулизм[43] и храп.
– Как вы это делаете? – поинтересовался Дин. – Наблюдаете, как они спят?
– При помощи полисомнографии, методики изучения сна. Специалисты помещают на пациента датчики, которые записывают активность мозга, частоту дыхания и сердечных сокращений, движения тела. И всю ночь идет наблюдение за показаниями. Все данные интерпретируются нашим медиком, а потом передаются врачу пациента. Как правило, все действо занимает один день… в смысле, одну ночь.