– Удостоверься, – сказал он, – что вы заперли на ночь дверь и окна. В жилые дома влезает очень плохой парень, и он только что совершил нападение в Пико.
Роуз знала, что для того, чтобы Гилберт ей позвонил с предупреждениями, должно произойти нечто серьезное, и решила обязательно послушаться брата.
На пикнике Каррильо увидел своего лейтенанта Тони Туми и, взволнованный, поспешил к нему.
– Тони, этот ублюдок снова совершил нападение вчера вечером! Была попытка ограбления в доме заместителя шерифа Джона Родригеса в Пико. Я выехал. Там тот же след – след кроссовок «Авиа», как в доме Заззара и…
– Гил, зачем так волноваться? Это не твое дело.
– Тони, это один и тот же парень – он убил ту пару в Уиттиере.
– Ну да, это дело Улота и Смита. Расскажи об этом им, пусть они разбираются.
– Тони, говорю тебе, что это один и тот же парень. Он убил Окадзаки, Ю и Заззара, – а еще, возможно, ту азиатскую пару в Монтерей-Парке и, возможно, двух пожилых сестер в Монровии.
Лейтенант Туми смерил Каррильо скептическим взглядом. Он был одним из множества детективов отдела убийств, которые до сих пор не верили, что один человек может совершить настолько разные преступления, и теории Каррильо не вызывали у него энтузиазма.
О следе обуви в доме Родригеса Каррильо рассказал Фрэнку Салерно.
– Он накрыл след коробкой и был готов пристрелить любого, кто к тому подойдет. Я поднял коробку, а там этот гребаный след. Фрэнк, он все еще в деле. Этот тип не остановится, пока не умрет или не попадет в тюрьму. Я сказал Туми, а он мне: «Ну что ты так волнуешься?» Он продолжает думать, что это один и тот же парень.
– Нам нужно выяснить, сколько пар кроссовок «Авиа» произведено и продано в Южной Калифорнии. Возможно, одну и ту же обувь носят двое подозреваемых, – ответил Салерно.
– Даже не думай – это он. Я уверен. Нутром чую. Я чувствую этого ублюдка. Фрэнк, моя мать живет в Пико, и четыре сестры тоже.
– Я знаю, ты мне говорил.
– Такого преступника никогда не было, этот парень – первый.
– Пойдем поговорим с Гриммом.
Два детектива подошли к капитану Гримму и рассказали ему о следе в Пико. Они договорились провести стратегическое совещание в понедельник утром.
Утром понедельника события приняли стремительный оборот.
Каррильо прочел телетайп лос-анджелесской полиции о попытке похищения в Игл-Рок и побеге подозреваемого – водителя угнанной «Тойоты». Он показал его Салерно, и они вдвоем неофициально поехали в Северо-Восточный полицейский участок Лос-Анджелеса, чтобы поговорить с офицером Ставросом. Им сказали, что он взял отгул. Салерно попросил показать, что было найдено в машине, но лос-анджелесская полиция ответила отказом. Они ничего не покажут, пока начальство не даст разрешения. Инцидент в их юрисдикции, и департамент шерифа не в праве просто прийти и просить их показать улики, существует порядок – уложения и директивы, которые надо соблюдать.
На возражение двух детективов, что на это уйдут дни, а к тому времени все следы простынут, им ответили, что это не имеет значения. Если нет разрешения сверху, они ничего не покажут. Салерно предложил снять отпечатки пальцев с машины. Ему сказали, что снимут.
Разозленные и разочарованные, Салерно и Каррильо вернулись в офис и доложили о произошедшем капитану Гримму. Гримм был из тех капитанов, которые пойдут на костер за своих людей, поэтому он снял трубку и начал обзвон. Фрэнк же пошел к криминалисту Джерри Берку и приказал ему узнать все о кроссовках «Авиа Аэробик».
Чуть позже в то же утро Салерно, исполняющему обязанности лейтенанта Третьего подразделения, требовалось составить график работы на месяц. Его напарник, Джон Пайет, лежал в больнице после операции, а напарник Каррильо, Джим Мерсер, ушел в отпуск. Салерно подумал, что для него и Каррильо настал идеальный момент, чтобы начать работать вместе.
Напарники по расследованию убийств должны ладить друг с другом. Часто детективы проводят больше времени друг с другом, чем со своими женами. Салерно давно хотел поработать с Гилом, и наконец время пришло.
Он спросил Каррильо, хочет ли он стать его официальным напарником. Глаза у Каррильо загорелись, а лицо расплылось в широкой улыбке. Из всех сотрудников отдела убийств, из всех полицейских в мире, Гил Каррильо больше всех уважал Фрэнка Салерно. Он знал, что может у Салерно многому научиться, и не сомневался, что вдвоем они составят непревзойденную команду.
В тот вечер они отпраздновали свой союз у «Эми Лу», небольшом баре китайского ресторана. Сотрудники отдела убийств часто заходили сюда после смены, когда были взволнованы и не могли поговорить о том, что видели или чувствовали, со своей семьей.
Назавтра пришла очередь Каррильо и Салерно расследовать следующее убийство. Пэтти Элейн Хиггинс из Аркадии, 28-летнюю школьную учительницу, белокурую и привлекательную, обнаружил убитой Дон Бонелли, прораб со стройки рядом с ее домом. Ему на стройплощадке понадобился рабочий телефон, и он попросил Пэтти за плату разрешить ему подключить к ее линии добавочный номер. Пэтти любила помогать людям и потому согласилась.
Когда она, не позвонив, не пришла на работу, это было на нее очень не похоже, и из школы Брэддокса ей начали звонить. Дон услышал настойчивый звонок и снял трубку. Сотрудник школы попросил его зайти к Пэтти. Он с радостью согласился, подошел к боковой двери дома и постучал, но ответа не получил. Дон обошел дом сбоку и увидел, что в задней двери разбито стекло, а сама дверь приоткрыта.
– Пэтти, – позвал он. – Пэтти… ты дома?
Тишина.
Он вошел в дом и увидел, что все перевернуто. Пэтти он нашел на полу в ванной. Кто-то жестоко избил ее и почти отрубил голову. Он развернулся, поспешил к таксофону и трясущимися пальцами набрал 911.
Каррильо жил ближе к Аркадии и приехал первым в галстуке и пиджаке, несмотря на 39 градусов жары. Лето 1985 года было аномально жарким.
Место происшествия было оцеплено полицией Аркадии, первой приехавшей на вызов.
«Это он», – подумал Каррильо и стал искать улики, которые могли связать данное преступление с его убийцей. Пока он изучал почву под окнами Пэтти в поисках следа кроссовок «Авиа», приехал Салерно, и они вошли в дом.
Охота была страстью Салерно, и теперь, когда он изучал место преступления, его взгляд изменился – с твердой и неотступной пытливостью охотника он встал на колени и внимательно изучил раны на шее Пэтти, пока Каррильо смотрел через его плечо. Рана была нанесена колюще-режущим ударом. Смерть была мгновенной.
На коленях жертвы были кровавые ссадины, трусики спущены. Салерно и Каррильо согласились, что ее изнасиловали стоящей на четвереньках. Они оба подумали, что это их убийца, однако пистолет не применялся, и следов кроссовок «Авиа» не было. Приехали криминалисты, и Салерно и Каррильо руководили снятием отпечатков пальцев и фотографированием – сбором мельчайших улик. Они сомневались, была ли Пэтти жертвой их убийцы.
Под кроватью Пэтти Салерно нашел металлическую трубу с соседней стройплощадки.
– Скорее всего, ею он разбил дверное стекло, чтобы попасть в дом, – сказал он Каррильо.
Место преступления нужно было документировать на видео, и один из криминалистов держал камеру, пока Салерно шел по месту преступления – начиная от фасада дома и заканчивая тщательным, детальным осмотром тела Пэтти. Жара была удушающей и неотвязной, и оба детектива сняли пиджаки.
При отсутствии явных улик, связывающих человека в черном с преступлением, детективы не исключили того, что убийцей мог быть один из строителей. Возможно, рассуждали они, он решился на преступление, подглядев через окно, как она раздевалась. Они переписали имена всех рабочих и проверили на наличие судимостей. Сексуальное насилие и жестокость преступления наводили на мысль, что убийца отсидел в тюрьме. Ни у кого из строителей судимостей не было.
Каррильо заметил через дорогу от дома Пэтти банкомат и решил, что установление личностей, воспользовавшихся им накануне вечером, поможет найти свидетеля.
В банковском списке оказался знакомый патологоанатом из офиса коронера. Гил позвонил ему, и тот был шокирован тем, что Каррильо знал о снятии им двухсот долларов.
Детектив сказал:
– В доме напротив банка произошло очень жестокое убийство. Ты видел что-нибудь необычное или подозрительное?
– Нет, Гил. Прости, не видел.
И Карильо снова зашел в тупик.
Глава 9
2 июля стояла такая изнуряющая, гнетущая жара, что даже простая ходьба давалась с трудом. Однако она не помешала мужчине в черном вернуться.
Он понятия не имел, да и не беспокоился о том, сколько полицейских его разыскивают. Он ничего не знал о баллистических экспертизах, следах обуви или априорной убежденности Каррильо в том, что на жителей округа Лос-Анджелес охотится серийный убийца нового типа.
Сегодня вечером он вернулся в Аркадию, считая, что полиция не ждет его столь быстрого возвращения. Аркадия находится в тринадцати милях к северо-востоку от Лос-Анджелеса. Это красивый жилой массив у подножия живописных гор Сан-Габриэль с населением 43 тысячи человек, один из самых привлекательных населенных пунктов комплекса из девяноста шести городов округа Лос-Анджелес.
Припарковавшись в нескольких кварталах от шоссе у Флорал и 2-й стрит, он прошел два квартала на юг до Хэвена и повернул налево, внимательно осматривая дома, мимо которых проходил, в поисках слабых мест, которыми можно воспользоваться.
Из-за жары улицы опустели, из каждого дома доносился гул кондиционеров. Идя, он обливался по́том, и ему часто приходилось вытирать лицо. Он остановился у дома живущей в одиночестве 75-летней вдовы Мэри Луиз Кэннон. Несколько долгих секунд он, стараясь держаться в тени, просто стоял, дабы удостовериться, что за ним никто не следит. Бежевый дом в стиле ранчо с коричневой черепичной крышей, на подъездной аллее припаркована одна машина. Все огни погашены. Слева хорошо подстриженный кипарис. Он нагло подошел прямо к правому фасадному окну, быстро снял сетку, открыл окно и бесшумно, как змея в стоячую воду, проскользнул в дом.