– Так и было. Хорошо провели день?
– Да. Сходили в Сент-Джеймсский парк. Там чудесно.
– Говорить можете?
– Да. Только что закончила читать Джейкобу «Голодную гусеницу»[35], и теперь страсть как хочу салата – такого со мной еще не бывало.
– А я читаю один из романов о старшем инспекторе Бартоломью, о котором пишет… писал Стивен Линли.
– Хотите организовать клуб книголюбов? – спросила Мосс.
– Очень смешно. Нет, я начала читать «Из моих охладевших рук», и, знаете, очень неприятная книга…
– В каком смысле?
– Я спокойно отношусь к кровавым сценам, но здесь просто жуть. Серийный убийца по ночам похищает женщин, запирает их в подвале и там истязает.
– Нечто вроде «Молчания ягнят»?
– Нет, в «Молчании ягнят» насилие описывается элегантно и сдержанно. А здесь сплошной порносадизм. Я только что с трудом продралась через многостраничную серию длительных, затяжных красочных изнасилований, в промежутках между которыми убийца льет кипяток на голые тела своих жертв.
– Ни фига себе.
– Такое впечатление, что он тащится, описывая все это… Вот мне и подумалось, а что, если Ночной Охотник убил Стивена из-за его отношения к женщинам?
– Мне казалось, согласно новой версии, Стивена убил Айзек Стронг? И вас вроде бы отстранили от этого дела?
– Мосс, а вы сами-то верите, что Айзек может быть убийцей?
– Нет. Хотя я его не так хорошо знаю.
– Мосс, я ведь была на месте преступления. И там все указывало на то, что убийца тот же. Я только что в Google задала поиск на Стивена Линли и выяснила, что его книги продаются бешеными тиражами, но в литературных кругах отношение к нему очень неоднозначное. Многих возмущают его описания насилия по отношению к женщинам; раздаются призывы к бойкоту его книг. А может, это и есть та самая ниточка? Что, если какая-то из его книг вдохновила кого-то на насилие над Ночным Охотником? По телефону она мне сказала, что ее истязал муж, и она собиралась его убить, но он умер сам.
– Хорошая версия, босс. Значит, вы пытаетесь вычислить убийцу по детективу? – спросила Мосс.
– Просто получается, что мы толком не задумывались о мотиве преступлений. Потратили впустую время, считая, что с Грегори Манро расправился отвергнутый любовник; в случае с Джеком Хартом нам затмила глаза его публичность.
– Да, но есть одна проблема, босс. Нас отстранили от расследования данного дела. Меня временно откомандировали в отдел по размещению камер видеонаблюдения, – сообщила Мосс.
– А Питерсон?
– Не знаю. Слышала, его тоже куда-то направили, но куда – точно не знаю.
– Ну, а я в отпуске, – сыронизировала Эрика.
– Тогда, может, займетесь тем, что обычно делают на отдыхе? Навестите друзей… Например, повидайтесь с Айзеком. Если не можете сейчас быть полицейским, будьте другом.
Глава 63
Эрика стояла в очереди на досмотр в центре для посетителей тюрьмы Белмарш, размещавшемся в длинном низком сыром бетонном здании. Для сорока человек, столпившихся перед металлодетекторами, здесь было тесно. На улице лил дождь; высокие узкие окна запотели. Зловоние влажных потных тел и аромат духов смешивались с едким запахом шампуня для пола. Из посетителей очень немногие пришли по одному. В лицах некоторых, впервые пришедших навестить друзей или любимых, читалось потрясение. Шумная группа жен арестантов с орущими детьми выкладывала перед металлодетекторами принесенные вещи. Одну из мамаш охранник попросил снять с ребенка подгузник – вдруг там что-то спрятано. Она отказалась.
После того как все прошли досмотр, какое-то время они снова ждали в длинной приемной. Затем посетителей провели в помещение, похожее на огромный спортзал, где стояли ряды пластиковых столов и стульев. Когда Эрика вошла туда, все арестанты сидели неподвижно. На них были желтые пояса, чтобы они после свидания не сбежали, смешавшись с посетителями.
Айзека она нашла за столом в конце третьего ряда. Его внешний вид ее шокировал: глаза воспаленные, в обрамлении темных кругов. Его обычно прилизанные волосы были всклокочены, на лице – порезы от бритвы.
– Я так рад тебя видеть, – произнес он.
– Мне очень жаль, что Стивен погиб. Соболезную, – сказала Эрика.
Айзек пытливо смотрел ей в глаза.
– Спасибо. Что привело тебя сюда?
– Я пришла как друг. – Эрика накрыла ладонью его руку. Она была холодная и влажная, а сам Айзек дрожал. – Прости, что не навестила раньше.
– Здесь сущий кошмар. Грязь, крики, постоянные угрозы насилия, все время чувствую себя в опасности, – прошептал он. – Я не убивал. Поверь, прошу тебя, я не убивал… Ты ведь мне веришь, да?
– Да, верю, – чуть помедлив, ответила Эрика.
– Я узнал, что он ходит в сауну для геев у Ватерлоо. Сношается с парнями просто так – не предохраняясь. Я это подозревал и припер его к стенке, а он сказал, что посещает тренажерный зал. Потом этот идиот взял мой айпод и забыл его в сауне, в шкафчике оставил. И мне оттуда позвонили… Полагаю, тебе известно, что я по телефону грозился его убить?
– Да.
– Но я не убивал. Я его не убивал. Я пришел к Стивену, чтобы устроить ему взбучку, открыл дверь своим ключом и… – Голос Айзека сорвался, глаза наполнились слезами, и на стол с тихими шлепками упало несколько капель. Он вытер их рукавом.
– Постой, так ты открыл дверь ключом?
– Да, у меня был ключ от его квартиры. Между нами сложились доверительные отношения, и он дал мне ключ. Я был так тронут, так чертовски ему благодарен.
– Его квартира на втором этаже, балкона нет?
Айзек кивнул.
– Если дверь была заперта, когда ты пришел, значит, это был не взлом. Он либо сам впустил убийцу, либо у того был ключ.
– Так ты для этого сюда пришла? Продолжаешь расследование?
Эрика вкратце поведала ему о том, что произошло, что ее отстранили от дела.
– Значит, ведешь собственное расследование? Думаешь, сумеешь мне помочь?
– Айзек, я не знаю, смогу ли что-то сделать.
– Прошу тебя. Я… здесь не выдержу.
Эрика увидела, что десять минут свидания уже прошли, а всего ей отведено только полчаса.
– Айзек, хочу спросить: почему Стивен? У тебя такая упорядоченная жизнь: престижная работа, дом, друзья. Что привлекло тебя к нему? Он регулярно употреблял наркотики, нанимал парней-проституток.
– Он будоражил меня, Эрика. Он был плохиш, а я пай-мальчик. Рос неспортивным очкариком на тощих ногах, носил скобки. До двадцати трех лет, пока не окончил медицинский, оставался девственником. Я всегда все делал по правилам, усердно трудился, а Стивен был сексуальный, опасный, непредсказуемый. Ему была присуща некая провоцирующая эксцентричность… – Айзек пожал плечами. – Он был потрясающе хорош в постели. Я понимал, что он непорядочный человек, что он не вписывается в мою жизнь… Но я снова принял его, а тебя оттолкнул… Прости, Эрика. Ты ведь нуждалась во мне, да? Я даже забыл про Марка, про годовщину его смерти. Прости.
Эрика перегнулась через стол и взяла его за руку.
– Я не в обиде, Айзек, не кори себя. Я здесь, и ты – мой друг.
Он посмотрел на нее, слабо улыбнулся.
– Послушай, хотела спросить, – сказала Эрика. – Я прочитала две книги Стивена: «Из моих охладевших рук» и «Девушка в подвале»…
– Знаю, – перебил ее Айзек, словно читая ее мысли. – Он писал шокирующие вещи.
– Там столько сцен истязания женщин… и потом этот старший инспектор Бартоломью… Главный герой, а бьет жену?
– Антигерой, – поправил ее Айзек, пожимая плечами. – Издержки его работы, как объяснял Стивен. Так он выплескивал всю свою дурную энергию. Возьмем авторов ужастиков: они не обязательно делают то, о чем пишут. Ну а нас возьми. Вот я, например, чем занимаюсь? Зарабатываю хлеб насущный тем, что режу людей. Вскрываю их тела. Копаюсь в их мозгах. Чем это не насилие?
– Айзек, не сравнивай себя с ними. Ты помогаешь ловить преступников. А Стивен их создавал, пусть и в книгах, – заметила Эрика.
– Для его поклонников созданные им персонажи столь же реальны, как ты и я.
– У Стивена были чокнутые поклонники? Может быть, кто-то из его фанатов присылал ему по почте послания тревожного содержания?
Айзек рукавом отер нос.
– Не знаю. По почте ему никто ничего не присылал. Насколько мне известно, многие поклонники его творчества писали ему на его страничку в Facebook.
– Агент Стивена мог получать письма поклонников, адресованные на его имя?
– Да. Возможно. Офис его агента находится где-то в Западном Лондоне… У меня была нормальная жизнь, Эрика… Думаешь, я смогу вернуться к той жизни? Я ведь знаю, как работает наша система. Мое имя запятнано. Я занимал ответственную должность, а теперь лишился доверия. – Айзек заплакал.
– Айзек, прекрати, здесь нельзя, – сказала Эрика, заметив, что другие заключенные поглядывают на него. – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы вытащить тебя отсюда, – пообещала она. – Клянусь.
Он поднял на нее глаза.
– Спасибо. Если кто и сможет мне помочь, то только ты.
Глава 64
Таксофон находился на окраине Лондона, на территории парка Барнс. Симона его помнила. Таксофон был частью воспоминаний о давних счастливых временах, когда мама брала ее с собой в Кью-Гарденз. Ей приходилось прятаться под полами пальто матери, пока они шли мимо билетной кассы, но, оказавшись в саду, Симона любовалась цветами и деревьями. Мама спешила в тропический павильон, похожий на гигантскую оранжерею, где было тепло и росли растения со всего мира. Симона хорошо помнила вывеску: «Редкие виды флоры и фауны».
Мама, конечно, приходила в Кью-Гарденз лишь для встречи с очередным клиентом. Они удалялись в заросли, где занимались взрослыми делами. А Симона пару часов наслаждалась свободой, гуляя по парку. И она знала, что, если мама будет довольна, то и ей самой будет хорошо.
Симона возвращалась домой на автобусе. Лицом прижимаясь к окну, она заметила на фоне растительности Барнса красное пятно – телефонную будку. Казалось, за прошедшие годы здесь ничего не изменилось. Разве что зелень из-за засухи пожелтела, да с таксофона облупливалась краска. Зато вокруг не было ни души.