– Вы Кит Харди? – спросила Эрика.
– Да, – ответил он, переводя взгляд с одного посетителя на другого. Голос у него был пронзительный.
Эрика с Питерсоном показали свои удостоверения.
– Старший инспектор Эрика Фостер. А это мой коллега инспектор Питерсон. Можно с вами поговорить?
– О чем?
Эрика посмотрела на Питерсона.
– Мы предпочли бы обсудить это не на улице.
– В дом я вас не пущу.
– Мистер Харди, мы не отнимем у вас много времени, – сказала Эрика.
– Вы нисколько не отнимите.
– Мистер Харди… – начал Питерсон.
– У вас есть ордер?
– Нет.
– Тогда уходите и без ордера здесь не появляйтесь. – Карлик ухватился за проволоку, присоединенную к замку на внутренней стороне двери. Эрика перегнулась и выдернула струну у него из руки.
– Мистер Харди, мы расследуем тройное убийство. Убийца использовал «суицидальные» пакеты… Мы проверили ваши банковские счета и установили, что вы купили пять таких пакетов, но до сих пор живы. Мы просто хотим устранить недоразумение.
Кит поморщил нос и, подняв на лоб очки, отъехал на кресле назад, пропуская их в квартиру.
Глава 68
Пол во всем жилище Кита Харди устилал ковролин с немодным узором в виде шестиугольников лимонно-зеленого, желтого и красного цветов. Эрика с Питерсоном последовали за ним по коридору. Из-за высокой спинки жужжащего инвалидного кресла они едва видели его макушку с прилизанными жиденькими волосами. Первая дверь налево вела в его спальню. У задней стены, напротив эркерного окна, стояла большая медицинская кровать на колесиках с гидравлическим приводом, рядом – старый полированный комод с трехстворчатым зеркалом, уставленный медикаментами: большими тюбиками с мазями, лекарственными препаратами и рулоном ваты. На оконном карнизе висела одежда. Само эркерное окно выходило на набережную, где прогуливались люди. С моря доносился отдаленный крик чаек. На потолке сияла люстра, лампы на прикроватной тумбочке и на комоде тоже горели.
Они миновали еще одну, крошечную, комнату, заваленную всяким хламом. Среди прочего они там увидели старое инвалидное кресло с ручным приводом, кипы книг и еще одну инвалидную коляску с электроприводом. Задняя панель с нее была снята, и из спинки торчали провода и внутренности. Еще одна дверь справа по коридору вела в просторную ванную, оборудованную специально для инвалида.
Кит доехал до конца коридора, где находилась дверь с вставками из шероховатого непрозрачного стекла, повернул в нее, и они вслед за ним вошли в замызганную кухню-гостиную с видом на крошечный задний дворик и стену высокого кирпичного здания. Кухня была старая и грязная, со специально приспособленной низкой рабочей поверхностью, где вонь канализации смешивалась с запахом жареной пищи.
В другой половине комнаты три стены от пола до потолка были заставлены стеллажами с сотнями книг, видеокассет и DVD-дисков. Над выступом небольшого газового камина тоже висели полки с книгами, какими-то бумагами и целым набором разнокалиберных ламп. Все они были зажжены, так что маленькая тесная комната была ярко освещена. В одном углу на старой металлической подставке примостился включенный компьютер с разноцветными шариками, прыгающими по экрану.
– У меня гости бывают редко, – объяснил Кит, показав на небольшое кресло по другую сторону камина, заваленное газетами и журналами. – В углу возле холодильника два складных стула, – добавил он. Питерсон их принес.
Кит подъехал к компьютеру в углу, используя джойстик, развернул кресло, чтобы находиться к ним лицом. Затем снова водрузил очки на нос и забегал большими глазами из стороны в сторону, пристально разглядывая их через мутные линзы. Эрика представила, как мимо летит муха и он ловит ее, выстреливая языком.
– За что вы хотите меня арестовать? – выпалил Кит. – Я не выхожу из дома. Я ничего не сделал.
Эрика вытащила из сумки бумаги, развернула их, разглаживая листы.
– Вот выписка из вашего банковского счета в «Сантандере». Вы подтверждаете, что это номер вашего счета и код вашего банка? – Она передала ему документ. Кит мельком глянул на него и вернул.
– Да.
– Здесь указано, что за последние три месяца вы заказали пять предметов на сайте Allantoin.co.uk. Пять «суицидальных» пакетов. Я выделила эти операции в документе… – Эрика наклонилась вперед, протягивая выписку Киту.
– Не нужно, я и так знаю, – сказал он.
– То есть вы подтверждаете, что это выписка с вашего банковского счета и данные финансовые операции были произведены?
– Да, – ответил он, кусая губу.
– Вы также заказали особый ключ – отмычку. Это тоже выделено в выписке…
– Я купил его через eBay, это не противозаконно, – заявил Кит, откидываясь в кресле и складывая на груди короткие руки.
– Не противозаконно, – согласилась Эрика. – Однако у нас нарисовалась очень серьезная проблема. Я расследую три убийства, совершенные в Лондоне и его пригородах кем-то, кто: а) задушил свои жертвы «суицидальными» пакетами и б) проник в дом одной из жертв с помощью отмычки.
Эрика достала из сумки фото с изображением убитого Стивена Линли, сделанное на месте преступления, и показала снимок Киту. Тот поморщился.
– Как видите, в данном случае «суицидальный» пакет лопнул… Убийца проник в дом с помощью отмычки.
Эрика убрала фотографию Стивена Линли и вытащила снимки Грегори Манро и Джека Харта, лежавших с «суицидальными» пакетами на головах.
– В этих двух случаях пакеты остались целы, но дело свое они сделали…
Беззвучно охнув, Кит отвел глаза от снимков.
– Не только я покупал эти вещи, – произнес он.
– Нам предоставили список людей, которые приобрели «суицидальные» пакеты за последние три месяца. Большинство купили их с целью свести счеты с жизнью и, к несчастью, уже не смогут нам ничего рассказать. Вы один из немногих, кто приобрел несколько «суицидальных» пакетов и все еще живы.
– Я склонен к суициду, – объяснил Кит.
– Жаль это слышать. Вы пытались покончить с собой?
– Да.
– Вы можете предъявить эти пять пакетов? Если предъявите, мы со спокойной совестью вычеркнем вас из списка подозреваемых.
– Я их выбросил.
– Почему? – спросил Питерсон.
– Не знаю.
– А отмычка вам зачем?
Кит отер со лба пот.
– Ее я купил на тот случай, если окажусь запертым.
– Минуту назад вы сказали нам, что никогда не покидаете своего жилища? – заметил Питерсон.
– За мной женщина одна ухаживает, приходит три раза в неделю. Я купил для нее.
– Почему не дать ей нормальный ключ? – тут же спросил Питерсон. – Или сделать дубликат? Зачем пускаться во все тяжкие, заказывая отмычку через Интернет?
Кит сдавленно сглотнул слюну и облизал вспотевшую верхнюю губу, переводя взгляд с Эрики на Питерсона и обратно. За стеклами очков глаза его казались огромными.
– И к чему только катится наша страна? Я не сделал ничего противозаконного. – К Киту внезапно вернулось самообладание. – Я не выхожу из дома, вы ничего не докажете. Вы ведете себя нагло и недопустимо. Покиньте мой дом, не то я позвоню вашему начальству.
Эрика посмотрела на Питерсона, и они оба встали.
– Что ж, ладно, – произнесла она. Собрав снимки и банковские документы, Эрика сунула их в сумку. Питерсон сложил стулья и запихнул их в угол возле холодильника. Кит поехал вперед. Надвигаясь на них, он вынудил Эрику с Питерсоном выйти через дверь с шершавым непрозрачным стеклом в коридор.
– Я буду жаловаться. Скажу, что вы меня запугивали! – пригрозил Кит.
– Как видите, мы уже уходим, – сказала Эрика. Она остановилась у большой ванной и, открыв дверь, вошла туда. Питерсон – следом.
– Ну что еще? – спросил Кит, останавливая кресло у дверного проема, в который виднелись большая белая ванна, оснащенная электроподъемником, низкая раковина с зеркалом и унитаз для инвалидов. Рядом к стене на петле крепился длинный металлический поручень, который при необходимости можно было откинуть в сторону.
– Кто реагирует, если вы подаете сигнал тревоги? – осведомилась Эрика, тронув красный шнур, свисавший с потолка к унитазу.
– Полиция, социальная служба. Вызов поступает в диспетчерский центр, – объяснил Кит. Эрика вышла из ванной и обратила взгляд на маленькое помещение с барахлом, что находилось напротив.
– А это что? – спросила она.
– Кладовка, – ответил Кит.
– Вы хотели сказать: вторая комната?
– Это кладовка, – процедил сквозь зубы Кит.
– Нет, Кит, это вторая комната, – стояла на своем Эрика.
– Кладовка, – упирался Кит.
– Нет, я бы определенно назвал это второй комнатой, – сказал Питерсон, выходя из ванной. Кит разволновался, вцепившись в подлокотники кресла.
– Сюда можно спокойно поставить большую кровать… Это явно вторая комната, – рассудила Эрика.
– Да, вторая комната, – поддержал ее Питерсон.
– Это НЕ комната! Вы ничего не знаете! – заорал Кит.
– О, мы много чего знаем! – возразила Эрика, подступая к Киту. – Мы ехали сюда за тридевять земель не для того, чтобы вы просто выставили нас вон! Нам известно, что правительство урезало вам пособие по нетрудоспособности из-за того, что у вас есть вторая комната… Нам также известно, что вам не удается ее сдать, и скоро жить здесь вам будет не по карману. И когда вас выселят отсюда, а вас выселят, куда вы пойдете? Полагаю, единственное жилье, которое вы сможете себе позволить, – это какой-нибудь приют в сельской глуши, вдали от магазинов, банков и врачей. С вонючими лифтами и мрачными аллеями, кишащими наркодилерами.
– И жизнь в таких приютах не сахар, тем более для такого бедолаги, как вы, – добавил Питерсон.
– Или сядете в тюрьму за препятствование правосудию, за помощь и содействие убийце. А тюрьма – не курорт. – Эрика помолчала для пущего эффекта. – Конечно, если вы перестанете лгать и будете сотрудничать со следствием, мы постараемся вам помочь.
– Ладно! – крикнул Кит. – Хорошо! – Он был весь в слезах, в возбуждении рвал на себе редкие волосы.