«Думай о чем-нибудь другом, – приказала себе Викки. – О чем угодно. Например, о фильме. Думай о фильме».
Викки вспомнила, что Альфред Хичкок снимал первую часть своей ленты «Человек, который слишком много знал» в этом самом отеле, но когда она смотрела фильм в Лондоне, то даже представить себе не могла, что в один прекрасный день будет лежать на кровати в одном из здешних номеров. И вот теперь сюжет фильма оказался не настолько далек от печальной реальности: сейчас точно так же имели место убийство и похищение…
В фильме играли Джеймс Стюарт, которого Викки обожала, и Дорис Дэй, которую находила терпимой. Напряженный триллер гораздо лучше смотрелся на широком экране, нежели в реальной жизни. В реальной жизни от подобного напряжения Викки уже становилось дурно.
Внезапно она вспомнила годы раннего детства, годы еще до переезда в шато Анри, когда они с матерью и тетя Элен жили в своем безалаберном каменном доме в Дордони. Его стены были сложены из известняка, на окнах – деревянные ставни. Викки помогала красить их в пыльно-голубой цвет, оставляя больше краски на одежде, чем на самих ставнях. Начиная с семилетнего возраста Викки уже гуляла одна. Она выходила из калитки и бежала в сторону маленького поля, окаймленного дикими маками, где ковыляли смешные гуси. Она была счастлива, но в том же году Элиза вышла замуж за Анри, а Элен уехала к Этьену в Париж, и их старый дом выставили на продажу. А когда их двоюродная бабушка Розали умерла еще совсем молодой, то завещала свой мальтийский дворец Элен, Элизе и Флоранс. В результате Элен с Этьеном переселились на Мальту, и на этом все кардинальные перемены закончились.
Викки услышала стук в дверь между комнатами.
– Входите! – крикнула она и, когда в номер вошла ее мать, поспешно села на кровати. – Маман, почему о Беа по-прежнему ничего не слышно?
– Как только хоть что-то сдвинется с места, мы сразу об этом узнаем.
– А мы можем прямо сейчас поехать в касбу? – умоляющим голосом спросила Викки.
Она не могла понять, почему они до сих пор не уехали, хотя в глубине души подозревала, что Элиза просто оттягивает встречу с Клеманс.
– Этта говорит, шофер твоей бабушки… Ахмед… да?
– Да.
– Так вот, она говорит, что он приедет за нами в Марракеш, как только появятся какие-нибудь новости. И мы поедем с Ахмедом в касбу. Послушай, я отлично понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Я решительно настроена встретиться с сестрой, как только смогу. А пока мы должны уладить здесь кое-какие дела. Альбом у тебя? – (Викки едва заметно кивнула.) – Давай, chérie, хоп-хоп! – Элиза коротко улыбнулась и стащила дочь с кровати.
– Ой, ты чего?! – рассердилась Викки.
Ну почему, почему, как только рядом оказывалась мать, она, Викки, начинала вести себя как капризный ребенок?
В сопровождении телохранителя, который по настоянию Тео следовал за ними как тень, они отправились в Медину, где в поисках дома Ива Сен-Лорана принялись блуждать по лабиринту пыльных мощеных улочек, по обе стороны которых выстроились квадратные розовые риады. К сожалению, от телохранителя было мало проку, так как он приехал из Касабланки и совершенно не знал города.
– Мы должны снова спросить у кого-нибудь дорогу, – сказала Элиза.
Администратор отеля в общих чертах объяснил, куда им идти, но они сразу заблудились, поскольку все вокруг выглядело совершенно одинаковым. Когда Викки с Элизой свернули с грязного участка голой земли на тупиковую улочку, они уже были мокрыми от пота. Повернув назад и снова миновав незастроенный участок, они пошли по другой улочке, которая уперлась в мечеть.
– Давай просто забудем. – Викки прижала пальцы к вискам. – Жара адская, и у меня уже раскалывается голова.
Элиза дотронулась до руки дочери:
– Пошли, трусишка!
Викки мгновенно ощетинилась, что стало обычной реакцией на властные замашки матери. Вернувшись назад, они увидели на улице компанию мужчин, и Элиза по-французски спросила дорогу у самого старого из них, но тот лишь покачал головой, показав, что не понимает. Телохранитель тем временем расспрашивал стоявшего рядом мужчину. У Викки тревожно забилось сердце, когда мужчина показал на незастроенный участок земли:
– Это лимонный сад. А Дар-эль-Ханч, Змеиный дом, находится вон там.
Викки не ожидала, что дверь им откроет сам Ив Сен-Лоран, однако это был именно он. Загорелый, длинноволосый, в стильных очках в массивной черной оправе, в белом кафтане и белых брюках.
Элиза выступила вперед и сказала по-французски:
– Прошу прощения за беспокойство, но моя дочь уверяет, что нашла ваш альбом для эскизов.
– Неужели? – Он продолжал стоять в дверях, заслоняя обзор комнаты у него за спиной.
– Вы позволите нам войти? Мы потратили уйму времени, прежде чем нашли ваш дом. – (Он посторонился, пропуская женщин вперед, и покосился на их телохранителя.) – Ничего страшного, он подождет нас снаружи. Наш разговор не займет много времени.
Дизайнер провел их в просто обставленную комнату, где на одной из стен была нарисована очень красивая змея, в расцветке которой присутствовали синий, зеленый, охристый и красно-коричневый цвета, переливавшиеся при солнечном свете.
Жестом предложив гостьям сесть на диван, Ив Сен-Лоран сел напротив в старое деревянное кресло и обвел глазами комнату:
– Мы живем здесь совсем просто. Вся мебель с местного рынка.
У Викки вспотели ладони, во рту пересохло, язык словно прилип к гортани.
На помощь дочери пришла Элиза. Откашлявшись, она сказала:
– Меня зовут Элиза Боден-Дюма, а это моя дочь Виктория Боден. – Она махнула Викки рукой. – Ты не хочешь все объяснить?
Викки, ни слова не говоря, открыла сумку, достала оттуда альбом и положила на стол.
Ив Сен-Лоран сделал большие глаза и пролистал альбом, явно не зная, то ли благодарить странную посетительницу, то ли устроить ей разнос.
– Я его… я его не брала, – запинаясь, пролепетала Викки. – Я имею в виду, что не крала альбом.
– Вы хотите сказать, что просто взяли его взаймы?
– Да. Конечно нет. Это сделала не я.
Викки бросила взгляд на змею на стене, которая, казалось, пульсировала, после чего сделала глубокий вдох, чтобы прийти в себя, а затем медленно выдохнула.
– Полагаю, вам известно, кто это сделал? – резко спросил Ив Сен-Лоран, продолжая перелистывать альбом.
– Моя кузина. Мы пытались вернуть вам альбом, а точнее, подкинуть его в вашу студию в Пальмераи, но ситуация приняла опасный оборот, и теперь мы под охраной. Нам пришлось в спешке покинуть Марракеш. Человек, которого вы видели, – мой телохранитель.
Ив Сен-Лоран удивленно вскинул брови:
– Телохранитель?
– К сожалению, я не могу рассказать вам эту часть нашей истории, но кузина пропала, а мне угрожают.
Инициативу перехватила Элиза:
– Полагаю, моя дочь пытается сказать вам, что, как только поняла, в какую авантюру втянула ее кузина, она тотчас же принялась искать способ вернуть вам альбом так, чтобы у той не было неприятностей.
Дизайнер фыркнул и, поднявшись с кресла, пошел за стоявшей на кофейном столике чашкой.
– И по-вашему, я способен поверить в такую безумную историю?
– Это чистая правда, – сказала Викки. – Моя кузина Беатрис совсем молодая и наивная. Она не имела в виду ничего плохого.
Ив Сен-Лоран бросил на Викки нетерпеливый взгляд и тяжело вздохнул.
Видя его неприкрытое раздражение, Викки порывисто вскочила с дивана:
– Ну пожалуйста! Я пока не могу рассказать вам всей истории. Мне запретили. Моя мать приехала сюда из Франции, чтобы мне помочь. У меня в Марокко живет бабушка. Ее зовут Клеманс Петье.
– А ваша бабушка сможет поручиться за вашу честность?
– Положа руку на сердце, она пока еще мало знает меня, – вздохнула Викки.
В разговор вмешалась Элиза:
– Моя дочь – главный свидетель в уголовном расследовании. Клянусь, она говорит вам правду! Простите, что мы не можем ввести вас в курс дела.
Он с озадаченным видом покачал головой:
– Но зачем ваша кузина украла альбом?
– Она просто рассматривала его, но услышала, что кто-то идет, и запаниковала. Она не знала, что это ваш альбом. Я понятия не имею, зачем ей вообще понадобилось его брать.
В разговоре возникла томительная пауза. Викки не осмеливалась поднять на своего кумира глаза. Она не представляла себе, чем все может закончиться.
– Назовите хотя бы одну причину, почему я не должен давать этому делу ход, – произнес он.
Викки услышала в голове голос бабушки – смелее, малышка! – и сделала глубокий вдох, уже ни на что не надеясь:
– Я только что получила диплом дизайнера одежды в Лондоне, и меня приняли в школу Синдиката высокой моды в Париже.
– Очень престижно! – присвистнул Ив Сен-Лоран.
– А в Марракеш я приехала исключительно ради встречи с вами. Я восхищаюсь вашими работами. Вы вдохновили меня учиться на дизайнера одежды и определили мой выбор карьеры, которую я надеюсь сделать. – (Он задумчиво почесал в голове, на его лице вспыхнула осторожная полуулыбка.) – Моя кузина Беа поступила безумно глупо, но теперь она пропала. И мы боимся, что ее похитили и убили. Полиция организовала поисковую партию. В ту ночь, когда мы пытались вернуть вам альбом, произошла ужасная вещь.
– Хорошо. – Ив Сен-Лоран хмуро расхаживал взад-вперед по комнате, сунув руки в карманы кафтана.
Викки не смела надеяться. Молчание, казалось, длилось целую вечность. Не зная, что сказать или что сделать, она посмотрела на мать, но та сидела потупившись. Викки страшно боялась совершить какую-нибудь глупость. Или сморозить какую-нибудь глупость.
Наконец великий человек пристально посмотрел на нее и хитро прищурился:
– Похоже, у вас и без обвинения в воровстве проблем выше крыши. Вы смелая девушка. Молодец, что не побоялись прийти сюда. Обещайте, когда сможете, рассказать мне всю историю! – (Она кивнула.) – А теперь выметайтесь отсюда!
Викки почувствовала такое облегчение, что едва не разрыдалась.